Я нашёл себя в Чукуре

Ямач позвонил через пару дней. В итоге мы договорились о встречи на следующий день в кафе, в Чукуре. Я должна была приехать туда одна. Я не боялась, но вот Азер, как только услышал об этом, начал протестовать. — Селин, это опасно. Он может устроить всё что угодно. Он безумен! — Если бы он был настолько безумен, как ты говоришь, то он бы не согласился на договор — пытаюсь успокоить я Азера. — Всё равно, я ему не доверяю. Я позвоню ему и попрошу, чтобы с тобой поехал я или хотя бы кто-то из охраны. — Не глупи! Так мы покажем свою слабость. Я поеду одна, и буду держаться с высоко поднятой головой, несмотря ни на что. — Ты тоже безумна, ты же это знаешь? — Азер был немного зол. — Знаю. Но от этого только лучше. Кто бы в здравом уме начал работать с «убийцей и маньяком»? — я засмеялась. — А вот это было больно — но, не смотря на это, Азер тоже рассмеялся. — Про меня действительно так говорят? — Иногда даже хуже. Но всё что они говорят, в основном, правда. Интересно, что про меня говорят? — я в очередной раз вытащила пачку сигарет у Азера из кармана куртки. Но тот уже даже не обращал внимания. — Про тебя говорят, что если тебе попасться под руку, когда ты в плохом настроение, то ты можешь и убить. — Ну, это вроде, правда. Что ещё? — я как ребёнок хотела узнать всё. — Что ты всегда строгая, часто кричишь. Ты маньячка. Кстати, я слышал историю про то, что ты как-то избила человека до полусмерти, за то, что тот вовремя не принёс откат Кочовалы. Это правда? — Не совсем. Я тогда ему только руку сломала. — Не зря говорят, что ты маньячка! — опять рассмеялся Азер. В итоге, я всё же уговорила Азера, и поехала на встречу одна. На следующий день я поехала в район. Машина охраны ехала за мной до границы Чукура. Дальше я уже ехала одна. Я начинала немного волноваться. Впервые я вхожу в район не как житель, а как враг. «Враг» даже самой не верится. Проезжая по таким знакомым и родным улицам, я заметила, что по крышам побежали охранники. Значит, Ямач уже наверняка знает, что я еду. Многие люди на улицах, увидев меня, отводили взгляд. Но некоторые, наоборот здоровались и улыбались мне. Не для всех значит, я стала врагом. Проезжая мимо дома, в котором я раньше жила, я притормозила. В окнах было темно. Неужели в эту квартиру больше никого не поселили? Остановившись перед кафе, мою машину тут же окружила охрана. Поняв, зачем они это сделали, я вытащила пистолет из-за пояса и положила его на пассажирское сиденье. И только потом вышла. Поздоровавшись со всеми, я вошла в кафе. Братья сидели, но увидев меня, встали. — Добро пожаловать — практически одновременно произнесли они. — С добром пожаловала — ответила я. — Садись — Ямач указал на место напротив себя. Я села и тут же почувствовала, как мою спину сверлят взглядом. Наверняка Джумали. — Селин, это не обычная для нас встреча, ты же понимаешь? Раньше на твоём месте сидели враги, но ты не одна из них. — Я думала, как раз наоборот. — Селин, ты всё ещё часть семьи. Даже если ты сбилась с пути. — Подожди! — перебила я Ямача. — Во-первых, я не сбилась с пути. Это моя жизнь и мой выбор. И за свои поступки и ошибки, я буду отвечать сама. Во-вторых, мы тут собрались, чтобы заключить перемирие. А не для того чтобы упрекать меня и мой выбор. — Да, хорошо. Извини — Ямач виновато посмотрел на меня. Но уже через пару секунд снова нацепил на себя маску абсолютного спокойствия. — Тогда перейдём к переговорам. Наши главные условия, чтобы вы не нарушали границы Чукура. Ты, конечно, можешь приезжать к семье, но заранее предупредив об этом меня или кого-то из моих братьев. Азеру и его людям сюда запрещено входить. Так же по поводу вашего товара. Мы против распространения на всей территории Турции. Если узнаем, что такое произошло, договор будет расторгнут и мы пойдём на вас с войной. Ещё на счёт кораблей Акчи. Я не вправе ему что-то запрещать, но если вы пользуетесь ими, то не в убыток нам. — Хорошо. Теперь наши условия. Вы не трогаете наш товар, точки Азера, его бизнес. Никаких людей Чукура в наших делах. Мы же в ответ не трогаем вас. Никаких убийств наших людей. Даже избиение будет расцениваться как нарушение договора. Это всё. — Хорошо. Я согласен на твои условия. — Я тоже согласна — Ямач протянул мне руку. Я уже хотела её пожать, но нас прервал Джумали. — Ямач, ты что, серьёзно? Ты согласен заключить договор с наркоторговцами? Ты разве забыл главное правило?! — начинает кричать Джумали. — Брат. Она не наш враг. Она наша сестра! — Ямач пытается успокоить брата. Я знаю Джумали. Он правильный. И именно от него можно ожидать нарушения моих условий. — Сколько раз она закрывала тебя от пуль? Ты помнишь первый раз, когда она это сделала? Это было буквально в паре метров отсюда, на улице — Ямач указывает рукой на улицу. А я уже и забыла о той истории. — Она бросилась навстречу пули! Если бы не она, ты бы сейчас тут не стоял. Ты ей жизнь обязан. Все мы тут обязаны ей жизнью! Так что я не буду признавать её врагом! — Она больше не сделает этого! — опять кричит Джумали. — Сделаю! — я срываюсь с места. — Сделаю ещё сотню раз! Я не предатель. Даже если вы так считаете. — Кто же тебя знает? — ехидничает Джумали. — Я поняла, к чему ты клонишь брат. Это намёк на проверку? Я пройду её. Если вам это так необходимо — я знала на что шла. Это очень опасно. — Селин, ты не обязана этого делать! — тут же ко мне подошёл Салих. Впервые с момента моего прихода, он заговорил со мной. — Я должна. Ты как никто другой лучше знаешь, через что я сейчас прохожу. Если доказать свою верность можно только таким способом, то я пройду через это! — Ты, правда, согласна на это? — настороженно спрашивает Ямач. — Да. Может, после этого вы поймёте, что я вам не враг. — Раз так, то тогда приходи сегодня вечером — Ямач отвернулся. — Если не струсишь, конечно — напоследок говорит Джумали. Я не обращаю внимания на эти слова и выхожу из кафе. Быстро сажусь в машину и срываюсь с места. У меня есть пара часов, чтобы уладить все дела. На всякий случай. Русская рулетка непредсказуема. Решаю все дела на работе за час и в шесть часов еду домой. Быстро принимаю душ, надеваю чистые вещи. К семи я готова. Перед тем как выйти из дома я произношу про себя басмалу. Выйдя на порог, я закуриваю, делая глубокие затяжки. На самом деле я просто оттягивала неизбежное. Выбросив окурок, я уже практически сажусь в машину, как тут во двор заезжает Азер. — Siktir — матерюсь я. — Селин! Как всё прошло? Почему не позвонила? — выходя из машины, тут же накидывается Азер. — Потому что ещё не всё. Они взяли время, чтобы обдумать мои условия. Сейчас, как раз еду за ответом — на ходу вру я. — Ты мне что, врёшь? Что происходит? — Азер подходит ближе. — Ничего такого, из-за чего стоит волноваться. Я приеду домой через час. — Ты надела новую рубашку. Сама же говорила, когда покупала, что в ней тебя можно только хоронить. — Я пошутила — нервно смеюсь я. И понимаю, я посыпалась. — Селин! — рычит он. Венка под левым глазом вздулась, а сам он весь превратился будто в камень. — Если скажу, ты не отпустишь меня. Тогда нам точно конец! — Скажи, и я пойму! — Они захотели проверку. Точнее я предложила, а они согласились — обрубаю я, и смотрю на Азера. — Я слышал, что это такое! — кричит он и тут же начинает нарезать круги передо мной. — Ты в этом точно не будешь участвовать! — Буду! — кричу я. — Это единственный способ доказать, что им я не враг. Если я не пройду, они постоянно будут ждать от меня подвоха, и в итоге накрутят себя и первые нападут. — Ты можешь умереть. Ты вообще это понимаешь? — Да. Поэтому я привела дела в порядок. — А как же твоя семья. Твои родные? — Азер сейчас был похож на Ямача. Давит на те же болевые точки. — Это моя жизнь, забыл? — Да-да и ты вправе делать что хочешь. Но это уже переходит все границы. Это самоубийство! — Разговор окончен — открываю машину и сажусь. Азер же недолго думая, садиться на пассажирское сидение. — Что ты делаешь? — Еду с тобой. Договор пока не заключён. Значит, я могу заехать на их территорию. Я один. Без оружия. — Но зачем? — удивляюсь я. — Чтобы быть рядом, когда ты начнёшь этот цирк. — Это не цирк. — А по мне, он самый. Всё! Поехали. На этот раз в район я заезжала быстро. Не тормозя. Ни с кем не здороваясь. И уже очень скоро я подъехала к кафе. Там уже сидели все братья и Эмми. Захожу и опять здороваюсь со всеми. — А он что тут делает? — ворчит Джумали. — Я не позволю Селин пройти через это одной — спокойно отвечает Азер. — Хорошо. Раз все пришли, мы можем начать — встаёт Эмми. — Селин, дочка. Ты готова? — Да. Готова — смотрю прямо перед собой, не фокусируясь ни на ком. Эмми берёт в руки шестизарядный револьвер и начинает. — Аллах, Аллах. С именем Аллаха. Нет бога кроме Аллаха, и Мухаммада — пророка его. Мы родились, появились на свет со словами басмалы. Умираем, оказываясь под землёй со словами басмалы. Селин, ты вышла через дверь со словами басмалы? — Да. Эмми. Вышла со словами басмалы. — Чиста ли ты? Ты готова встретиться с Всевышним, когда наступит час суда, дочка? — Готова, Эмми. — У тебя много грехов Селин. Готова ли ты войти в этот ад? — Готова — я была будто в трансе. Я чувствовала, как за спиной стоит Азер. Но не могла и слова ему сказать. — Аллах, Аллах. С именем Аллаха — Эмми обратился к Ямачу, который всё это время стоял в стороне. Селим, Салих отвернулись и не смотрели на всё это. Джумали же наоборот, смотрел не отрываясь. — Нет бога кроме Аллаха, и Мухаммада — пророка его. Она вышла через дверь со словами басмалы. Она чиста. Принимаем ли мы эту сестру внутрь, Ямач? Ямач посмотрел на меня. Во взгляде будто отражался огонь. Но я была готова. Чтобы не произошло дальше. — Примем, Эмми — выдыхает он, после минутной паузы. Неожиданно для себя, я улыбаюсь. А тем временем Эмми открывает барабан в револьвере и вытаскивает пять пуль, оставляя одну внутри. Крутит барабан и закрывает раньше, чем кто-либо мог увидеть, где остановилась пуля. Я тянусь к револьверу, но Ямач меня опережает. — И в огонь вместе. И в воду вместе, Селин? — он не посмеет. Нет! Он не будет в этом участвовать. Нет! Моё замешательство видят все. И тут я чувствую, как мою ладонь взял в свою Азер. От этого я немного успокаиваюсь. Делаю глубокий вдох и отвечаю. — И в огонь и в воду, брат! — Я за тебя умру Селин? — Ямач подносит дуло пистолета к своему виску. Паника нарастает, но с ростом паники сила с которой рука Азера сжимает мою, тоже. — Глазом не моргнув. Ямач закрывает глаза. На секунду все в кафе перестают дышать. В этой тишине слишком громко разносится звук спуска крючка. Я чуть не кричу. Но вслед за звуком спуска крючка, не звучит выстрел. В этот момент все будто отмирают. И снова я слышу и дыхание, и тяжёлые вздохи. Ямач же просто улыбается. Снова открывает барабан и прокручивает его. — За меня умрёшь Селин? — я беру из его рук пистолет. Это самый тяжёлый пистолет, который я когда-либо держала в руках. И дело далеко не в его весе. На секунду оборачиваюсь и смотрю на Азера. В его глазах застыл страх. Я улыбаюсь ему и опять поворачиваюсь к Ямачу. Но Азер так и не выпустил мою левую руку. — Глазом не моргнув. Ямач — делаю глубокий вдох. Закрываю глаза и спускаю курок.