Страсть и повседневность

***

      Слава стоял около входа в бар и курил. Из его губ выходил густой серый дым, похожий на питерское небо в конце лета. Он думал о том, что случилось буквально пятнадцать минут назад.       Парень победил. Честно и справедливо. Каждый судья решил присудить свой балл ему. И он не знал, как чувствовал себя от этого. Мирон поддался ему, это точно и явно. Но зачем? Учитывая их спор, это было совершенно не понятно.       Как вдруг, он услышал звук захлопывающейся двери. Кто-то вышел из бара. Он нехотя оглянулся назад и увидел его. Фёдоров был немного взволнован, но всё же старался держаться. Он облокотился на холодную кирпичную стенку и закурил. Едкий дым из его губ ушёл под небеса.       Карелин конкретно залип на нём. Ему пока не представлялась возможность видеть, как Мирон курит. Ведь, он вроде как бросил, причём очень давно. По крайней мере, так говорил он сам. Тот в последнее время был повернут на здоровом образе жизни. Ни миллилитра алкоголя за полгода.       Что-то щёлкнуло в голове у Славы и он уверенным шагом направился к Яновичу. Парень вырвал из чужих рук сигарету и кинул её на землю. Фёдоров непонимающе на него посмотрел. Но вся его уверенность быстро улетучилась, когда он посмотрел в чужие глаза. У парня в глазах было целое море эмоций. А на тонких губах была ехидная ухмылка. Слава резко прижал ничего непонимающего Мирона к стене.       — Ты помнишь наш уговор? — чуть не смеясь, спросил Карелин. Его ладони сильно держали чужие худые запястья. Янович старался не смотреть на своего парня. Он прекрасно помнил их уговор.       — Да. — спокойно, но твердо сказал Фёдоров. Слава тыкал своим носом в чужую щёку и слегка посмеивался над всей этой ситуацией. Его пальцы нежно поглаживали тонкие ручки своего любимого.       — Скажи, пожалуйста, вслух. Я очень хочу это слышать из твоих сладких уст. — преувеличенно мягко проговорил Вячеслав. Он всё также тыкал кончиком носа в мягкую щёчку. Но позже решил, что этого недостаточно.       Секунду подумав, парень осторожно стал лизать острую скулу. Мирон сильно вздрогнул от неожиданности. Но он ничего не мог с этим сделать. Условия уговора ему этого не позволяли. Мужчина проиграл.       — Уста? Говоришь почти как поэт, Слав. — с лёгкой ухмылкой говорит Фёдоров и тихонько выдохнув, продолжает. — Мы договаривались, что проигравший будет делать всё, чего хочет победитель весь этот вечер. Отказы не принимаются. И победитель может делать всё, что захочет. Я проиграл, а ты выиграл. Поэтому я буду делать всё, что ты мне говоришь. .       Он отлично знал, какая извращённая была у его партнёра фантазия. От него можно было ожидать всё, что угодно. Парень был совершенно непредсказуем. Поэтому ему было слегка страшновато от той власти, которая на данный момент находилась в руках молодого и чертовски горячего человека.       Мирон прекрасно понимает, что Славка не скажет ему прокукарекать под столом пять раз. Он не был слепым, ясно видел в чужом взгляде пламенные огоньки возбуждения. Парень хотел его здесь и сейчас. И бедный Янович не может сказать нет.       Поэтому он обречённо вздохнул и прикрыл свои глаза, принимая ласковые и нежные поцелуи. Карелин безумно любил целовать его нежно и мягко, без всякой грубости или пошлости. Но при этом, он также обожал драть его так, что кровать ломалась под ними. О да-а, Слава кайфовал от этого, как с мета или тех ярких разноцветных таблеток. Втрахивать так, чтоб Мирон не мог встать весь следующий день.       Ещё у парня была одна довольно ненормальная мания. Он очень любил, когда Янович не мог встать с кровати из-за страстной ночи любви. Нет, у него не было ничего порвано. Слава бы не позволил себе подобного. Но у любого от нескольких часов непрерывной ебли болела бы задница. Фёдоров удивлялся, как это у парня член не болел после такого.       Но так или иначе, Карелин очень любит, когда Мирон был совершенно беззащитным и очень нуждался в его заботе. Это конечно не особо нравилось Окси, но он ничего не мог сделать с этим. Ведь, когда после работы тебя заводят в спальню, укладывают на мягкую постельку, медленно раздевают, делают охуенный минет из-за которого твой голос позже полностью сорван, а потом ещё качественно и очень долго трахают, то выбора особого не было. На утро Мирон лежал на кровати, как медуза на берегу моря. Тогда ему нужна помощь Славы. И тот получал, что хотел и ходил весь довольный на протяжении всего дня.       — Будем прямо здесь и сейчас? Или укроемся где-нибудь, чтобы нас никто не видел? — игриво промурлыкал Карелин. В его штанах горел огонь, но он всё же осознавал опасность их положения. Любой человек мог сейчас выйти из бара и увидеть крайне интересную картину.       — Да, пошли. — возбуждённо сказал Янович. Чёртов Славочка мог возбуждать даже парой своих ласковых прикосновений. Парень был до жути горячим и пылким. Порой, Мирон даже ощущал себя полным стариком в этом плане. Но потом любимый мальчик быстро убеждал его в обратном.       Услышав заветное "да", Карелин спешно потащил мужчину непонятно куда. Фёдоров не знал куда парень ведёт его. Но всё же он был предельно спокоен, ведь это его родной Славка.       — Пойдём за мной, Мирош. Но только помни об уговоре. Ни одного недовольного слова. — с лучезарной улыбкой проговорил молодой человек.       Он крепко взял за руку Фёдорова и не дожидаясь ответа, спешно повёл его куда-то. Мужчина заметно запереживал, но всё же он верил своему любимому человеку. Славочка слишком любит его и не сможет сделать ничего плохого. По крайней мере, он старался в это верить.       Они шли довольно долго, около получаса. И всё это время на лице Карелина сияла довольная полуулыбка. Теперь он был очень счастлив своей победе. Наконец-то, парень мог сделать то, что задумал ещё несколько месяцев назад. Просто так Фёдоров был точно не согласился на такую авантюру. А так у него попросту не было выбора. Но он не собирается принуждать любимого к чему-то плохому. Напротив, ему должно понравиться это.       Они пришли к какой-то богом забытой стройки. Мирон с непониманием посмотрел на своего молодого человека. Янович мысленно надеялся, что это не то, о чём он подумал. Но нет, Слава настойчиво потянул его в сторону старого каменного забора.       — Так, Мирош, я помогу тебе залезть. Потом, ты наверху немного посидишь и спрыгнешь мне на руки. — уверенно проговорил Карелин. Он не хотел, чтобы Мирон упал и сломал себе что-то. Это бы было не самым лучшим завершением вечера. Да и к тому же, Слава бы себе не простил такой ужасной оплошности. Нужно было продумать всё до мелочей.       — Я не понял. — немного растерянно сказал Янович. Он совсем не слушал своего любимого. В голове лишь летали догадки того, что будет происходить дальше. Теперь мужчина не был ни в чём уверен. Парень мог всё. Это пугало его, но также манило и завораживало. Ему было очень интересно, что же там придумал его Славка.       — Не обязательно понимать, зай. Я тебе помогу. Подходи к стене и вставай одной ногой на мои ладони. — твёрдо проговорил Карелин. Он присел на корточки и соединил свои руки. Мирон неуверенно подошёл, забор был довольно высокий. Поэтому он не был уверен, что всё выйдет, как надо. Но всё-таки мужчина решил довериться своему парню.       Осторожно наступив на крепко сжатые ладони, он понял, что не достаёт до верха забора. Слава медленно стал вставать, а Фёдорову стало страшно. Он со всех сил схватился за край стены. Его сердце бешено заколотилось от резкого выброса адреналина.       Янович не занимался подобным примерно лет с тринадцати. И ещё тогда он понимал, что это весьма глупое занятие. Но все лезли и Мирон тоже был вынужден. Дети всегда творят что-то безрассудное.       Наконец-то, Янович забрался на верхушку забора и аккуратно присел. Ему было очень жутко. Высота была не маленькая, он явно сломает себе что-то. Он немного шатался, лёгкий ветерок ощущался почти как ураган. В это время Слава быстро схватился за край забора, резко залез наверх и спрыгнул вниз. Фёдоров почти охуел от такой скорости.       — Так, теперь аккуратно разворачивайся и осторожно прыгай ко мне на руки. Даже не думай бояться, я тебя точно поймаю. — нежно сказал Карелин и вытянул свои руки вперёд.       Мирон посмотрел вниз и тихо вздохнув, спрыгнул вниз. Окси зажмурил глаза от страха, всё продлилось менее чем секунду. Когда он открыл глаза, то понял, что Слава поймал его. Он посмотрел в чужое довольное лицо и понял, что зря волновался.       Карелин поудобнее ухватился за чужое тело и пошёл в сторону старого рассыпающегося входа. Они неспешно вошли в помещение, там оказалось довольно чисто. Конечно, дырки в полу и в стенах были, но мусора Янович не увидел. А это уже было не плохо.       Фёдоров чуть улыбнулся, уложил свои ручки на чужие плечи и легонько поцеловал в щеку своего любимого. Парень тихо захихикал от удовольствия. Он шёл по очень старой и местами сломанной лестнице. Мирон сильнее прижался к чужому телу. Они прошли три этажа и теперь находились на четвертом, пока недостроенном этаже. Слава осторожно опустил любимого человека на каменный пыльный пол. Янович не знал, что будет дальше. Но очень хотел узнать.       — Так, а теперь сама идея. Не буду тебя томить. Мы займёмся любовью прямо под звёздным небом. Я очень хочу, чтобы ты смотрел прямо в небо, пока я в это время бешено вколачиваюсь в тебя. — изложил свою мысль Карелин. Он внимательно смотрел в чужое лицо. Ему было важно мнение мужчины насчёт этого. Ибо действовать против его воли он не мог. Это было бы слишком неправильно.       — Воу, вот это ты даёшь, Слав. Сама мысль мне конечно нравится. Но это же Питер, небо затянуто тучами. Как всегда, впрочем. — спокойно проговорил Мирон. Ему определенно нравилось это. Но всё же он не хотел лежать на пыльном и грязном полу. Это отталкивало его.       — Не так важно. Секс под открытым небом, что может быть лучше? — с лучезарной улыбкой сказал Слава. Парень снял с себя куртку и осторожно постелил её на полу. Затем, он подошёл к любимому человеку и впился в его сочные губки. Его шаловливые руки стали гулять по чужому телу. Он нагло и настойчиво начал тискать мягкую задницу.       Мирон тихо охал в поцелуй от испытываемого им адского удовольствия. Ему было до жути приятно и сладко. Карелин не стал долго терпеть. Спешно уложив своего зайку на мягкую курточку, он принялся стягивать чужие светлые брюки.       — Слав... — начал было возмущаться Фёдоров, но его заткнули всё те же требовательные губы. Янович чуть успокоился, сложил свои ручки на напряжённые плечи любимого человека. Парень немного приспустил его штаны и начал снимать свои. Член КПСС уже каменно стоял и изнывал от страстного желания оказаться в узкой дырочке своего партнёра.       — Славочка, а как же подготовка? — отрываясь от любимых сладких губ, тихонько прошептал Мирон. Он затуманенно посмотрел в лицо парня. У того не было ни капли сомнений. И это пугало.       — Мирош, ну ты чего? У нас же с тобой последний раз был только в обед, когда мы повторяли наши текста. Хотя нет, потом ещё в туалете, когда твой Ресторатор настраивал оборудование. Но думаю, что это не считается. Всего лишь взаимный минет. И всё. — спокойно и уверенно проговорил Карелин.       Он нежно прикоснулся к чужой мягкой дырочке. Та с большой охотой приняла в себя два его пальца. Парень старался делать всё ласково, без всякой грубости. Из уст Яновича вырываются лёгкие стоны удовольствия. Он спокойно лежал на чужой курточке и смотрел в серое небо. Его голова вмиг опустела, ни одной лишней мысли не было.       Слава пристроился к нему и резко вошёл. Мирон громко простонал от неожиданности. Быстрые движения, чужие ладони на теле и мокрые губы на шее. Мужчина сходил с ума от такого нежного удовольствия. Ему было до дрожи в изогнутых коленках хорошо. Он смотрел на прекрасное небо. Из-за густых туч вышла белоснежная сверкающая луна.       Фёдоров, словно заворожённый следил за тем, как плавно двигались серые облака. А луна светила, наверное, ярче солнца. Янович вошёл в дикий транс. Снизу его крепко имел любимый человек, а сверху на него светила яркая луна. Слава в это время во всю стонал от узости и тесноты чужого тела.       Вдруг, он заметил, что его парень не моргая смотрел куда-то мимо него. И Карелин резко остановился. Он с сильным переживанием посмотрел чужие глаза.       — Зай... Всё нормально? — еле отдышавшись, проговорил Вячеслав. Его челка взмокла от пота и прилипла ко лбу. Он не хотел останавливаться ни на секунду, но всё же безумно переживал за любимого.       — Да... Наверное. — тихо простонал от внезапной остановки Мирон. — Ну давай же, не томи.       Парень не смел поступить иначе. Резко вернул свой прежний темп. Теперь мужчина смотрел ему прямо в глаза и громко стонал. Фёдорову всё нравилось. Уверенные привычные движения, всегда ощущались, как в первый раз.       Карелин потянулся к нему за поцелуем. Янович с радостью впился в его горячие губы. Им было хорошо. Нет, не так. Им было просто охрененно-охуительно-хорошо. Никак по-другому.       А позже, когда они оба закончат, то вместе будут лежать на этом ледяном каменном полу. Слава на пыли, а Мирон на его куртке. Ведь, Карелин его любит. И не позволит лежать на холодном. Никто не знает точно, когда они вернутся домой. Через пятнадцать минут или под утро. А может они встретят здесь малиновый рассвет. Это уж неизвестно. Но ясно одно. Домой придут они вместе, крепко держа друг друга за руки.