the third / третий

– Львиносвет, мы не можем быть не правы, Ветерок - третий! – Уверенно доказывал своему брату настойчивый Воробей. – Голубичка и Искорка не имеют способностей, а вдруг у Ветерка есть способности? А мы будем наивно думать, что третий в нашем племени, хватит давать ложные надежды себе, Львиносвет, твоя ученица не третья! – Прошипел серый, с некой злостью и обидой небрежно отрывая лепестки какого-то растения. – Звездное племя сохрани, да я лучше уйду куда подальше, но не приму нашего «братца» как третьего! – Зло прорычал золотистый, шерстка серого кота слегка дрогнула, в его слепых глазах стояла сперва грусть, а после некое разочарование. – Извини, Воробей, я просто всё еще не понимаю, как так можно... – Уши Львиносвета дрогнули, а после инстинктивно прижались к голове, услышав шорох. – Я всё еще не понимаю, почему Ветерок так агрессивен, он чуть ли не убил меня на Лунном Озере... – Вздохнул кот, – воды с каждым днем всё меньше и меньше. Надо поговорить с Ветерком. Насколько я помню, Племя Ветра ходит брать воду у Речных котов, а с ними постоянно Ветерок. – Воробей почувствовал, что Львиносвет раздражен, а после почувствовал некую печаль при упоминании Племени Ветра. – Он хочет отомстить Листвичке и нам за нежеланных братьев и сестру, я бы был рад, если бы он перестал эти выкрутасы. Он должен смириться с нами, а не капризничать, словно маленький котёнок. Да и котёнок лучше этого Ветерка! – Пробасил брат серого кота. – Попробуй завтра сам проникнуть к ним на территорию я бы был рад идти с тобой, но... Но мне сказали идти в пограничный и охотничий патрули. – Хорошо, Львиносвет, унеси, пожалуйста, травы в кладовую. Я хотел бы пройтись. – Кивнул Воробей, переступив с лапы на лапу, надеясь услышать долгожданное «да», или хотя-бы «ладно». Львиносвет нахмурился, но кивнул. Тут же спохватившись и поняв, что он не видел это, да и, в общем, ничего не видит, кинул: – Хорошо, Воробей. – Львиносвет взял в рот охапку листьев, стараясь не сильно жать на них зубами, ибо лекарственный сок мог он выпить запросто, и целебного бы в этих травках ничего не осталось бы. – Спасибо, – Едва слышно прошептал целитель, мысленно ликуя, что может немного прогуляться по землям. Настала тишина, а после зашуршали листья деревьев из-за легкого ветерка. Воробей склонил голову к земле, тут же в его голову лезть мысли. – «А вдруг наше предназначение в том, чтобы спасти всех от засухи»... – Неожиданно настала тишина, и лишь редкие шаги Воробья разрушали её. Ветер был едва слышимым и ощущаемым, листочки на деревьях едва подрагивали. – «Бред. Наши силы в чем-то большем, чтобы спасти все четыре... Пять племен от засухи». – Хмыкнул серый, дернув ушами. Слегка сев, он начал вертеть головой, пытаясь уловить ушами дрожание листьев. Ничего не было слышно кроме шагов, но слегка подрагивающая шерсть Воробья напоминала о том, что он был, хоть и слабый. Кот напрягся, почуяв в этом явно что-то не ладное. Послышался топот лап, несколько котов бежали сюда, рыча и шипя. – Слепой крот! – Прорычал чей-то явно не дружелюбный голос. Это был мягкий голос, но с нотками гнева и злости, вперемешку с твердостью настоящего кота-воителя. – Откуда вообще этот целитель на нашей территории?! – Не то возмутился, не то спросил он у своих товарищей. Пустоши. Это был голос черного, как его отец - Грач, Ветерка. – Может это вторжение или план по нападению? – Прозвучал чей-то голос, а после начались перешептывания. – Или Воробей просто не заметил? А вдруг у них кто-то заболел, и нет каких-либо трав?.. – Звучали чьи-то голоса, а серый целитель пытался узнать в них, кто это был. – Отставить! – Рявкнул какой-то кот, видимо, главный в патруле или просто старший воин. – Воробей, – кот подошел к нему, на ухо прошипев: – «сынок!» – Он отодвинулся, и продолжил говорить спокойно. – С каких пор целителям Грозового племени можно сидеть на пустошах племени Ветра, ощущая себя как дома? – Грач. Это был точно Грач. Воробей был уверен на все девяносто девять и девять процентов. – Я... – Невольно он чуть ли не сказал «Я случайно оказался на вересковых пустошах!», но тут же мотнул головой и продолжил более спокойно, не мямля. – Приношу извинения, Грач. Я задумался, и не заметил, как оказался тут. – Голос кота дрогнул при последних словах, засунув свою гордость куда подальше. – Слепой крот не заметил меток, ах, как печально... – Наигранно мурлыкнул Ветерок, щуря глаза, но тут же дернувшись. Он сам называл его слепым, а после сощурил глаза, думая, что видит. Это тут же не забыл подметить Воробей. – А сам-то не лучше, щурился, хотя сам же и называл меня слепым. – Заметил Воробей, посмотрев туда, где стоял Ветерок. Черный кот дернулся, не понимая, что с ним не так. Ветерок окинул всех взглядом, а после Грач, не желая больше видеть перепалку двух сыновей, мяукнул: – О, Звездное племя, Ветерок, заткнись. Воробей, тебе советую того же самого. – Улыбнулся-ухмыльнулся черный, окинув двоих котов взглядом. – Воробей, тебя надо привести к нам в лагерь, глашатай и предводитель всё решат. – Пытаясь говорить уклончиво, чтобы не рассорить и так на дух не переносящих друг друга котов, проговорил Грач. Все коты из, как выяснилось, патруля, согласились. Воробей мысленно обругал и Ветерка, и Листвичку, и Сумеречницу, и даже Грача за его «любимую» жизнь целителя. Слепого целителя. Слепой... Слово, от которого всех передергивает, но многие в Грозовом племени просто смирились. Воинский Закон говорит любить соплеменника своего, каким бы он не был. Вы - племя. Слепые глаза смотрят, словно в душу, а ведь так и есть. Они смотрят не на твою внешность, они смотрят на красоту души. – Эй, слепец, мы почти пришли на поляну. Однозвезд все решит, и выйдет, говоря, что же с тобой-слепым-целителем делать. – Фыркнул Ветерок, толкнув Воробья вперед, который быстро зашагал лапами, дабы не встретиться мордой с землей. К счастью серого и сожалению Ветерка, он не упал. Секунды шли словно минутами, а минуты - часами, и это было мучительно долго. Воробей сначала неловко переминался с лапы на лапу, представляя, как весь лагерь смотрит на него, а после начал шагать кругами. – Радуйся, слепой кротик, ты у нас в плену. Обменяем тебя драгоценного одну штуку за листья кошачьей мяты. – Зевнул Ветерок, толкая кота в какую-то маленькую пещерку, видимо, для пленников?.. – Не пробуй сбегать, буду дежурить я и мой отец, сменяя друг друга день и ночь, пока твои соплеменники не согласятся или не нападут на нас. Но я уверен, мы победим даже в битве. – Самодовольно улыбнулся Ветерок. – Вам и так битв не хватает? Племена голодают из-за засухи, а вам тут кошачью мяту подавай, зеленым кашлем болеют лишь осенью и зимой, глупец! – Шикнул Воробей, а Ветерок лишь кинул что-то наподобие прощания, двигаясь вперед. Грач подошел к этой маленькой пещерке, начиная ходить туда-сюда у входа, а после садясь и не сводя взгляда с Воробья. – Есть исключения насчет зеленого кашля, это ты недо-целитель и глупец. – Проходя к куче с добычей, а была она совсем рядом с его пещеркой, кинул Ветерок. Куча с дичью была ничтожно мала, а мускулистые Ветерок с Грачом стали меньше, но все же горели яростью и были в готовности порвать всех и вся в клочья, если дело дойдет до преданности племени. – Ветерок, дай мне ту полевку. Вечереет, я отнесу её Сумеречнице, и будет твоя «смена», сынок. – Кот выдавил улыбку, больше похожую на оскал. Ветерок прищурился, тут же хмыкнув и положив рядом с ним эту полевку. – Держи, о твое величество, папочка. – Так же состроив гримасу вроде оскала и улыбки. Грач, кинув что-то вроде «спасибо», скрылся в палатке воителей. Ветерок наклонил голову набок, изучающим взглядом смотря на Воробья. От Ветерка исходило любопытство и какое-то теплое, никогда не видимое им прежде, чувство. От Грача же исходил гнев и злоба на сына, но странное тепло Ветерка заглушало эти чувства, которые исходили от его отца. – Ну, привет, братик. – Нахмурился черный кот, садясь и начиная за ним словно следить. – Привет, а еще, я думаю, что ты скоро такими темпами во мне дыру прожжешь своим взглядом. И да, не смей даже думать о том, что я тощий, мешок мускулов! – Зевнул Воробей, пытаясь ютиться в этой пещерке. Пол был горячий, и тепло лучами исходило от него, из-за чего Воробей крутился, как на иголках. Мох даже и не думали постелить на пол этой пещерки, совсем, видимо, не заботясь о пленниках. Воробей и так был довольно худым даже в самые теплые времена, нет, у него не было даже капли мускулистости. Он выглядел болезненно худым, что одновременно и пугало, и радовало горе-охранника. – Может... Тебе дичи какой-нибудь? Я сам пока еще не ел, могу тебе отдать, – любезно, без ноток грубости или недружелюбия произнес Ветерок. Воробей вздрогнул, предвкушая хотя бы какой ни будь ужин. Но тут же он запнулся, когда хотел согласиться. – Конечно, а потом вы будете говорить о том, что Грозовой целитель вообще готов бы даже у котёнка забрать последний кусок пищи. – Все мысли у кота крутились вокруг этого кусочка дичи, да и просто поесть он был бы рад. Кот ни разу не трапезничал с вчерашнего вечера. – А вы будете говорить о том, что, вам жалко кусочек дичи для целителя? Нет уж, некуда будет девать твое тело. Если тебе так хочется, можешь поделиться с кем-нибудь дичью. Например, с твоим охранником. – Ухмыльнулся черный, слегка наклонив голову. Воробей кивнул, а Ветерок лишь прошел пару шагов и положил на горячий пол пещеры кролика. Откусив от него кусочек, он любезно предложил Воробью. – Держи. Кормить пленников никто не запрещал. Воробей недоверчиво посмотрел его слепыми глазами в его зрячие, а тот отвел взгляд. Наклонившись и укусив дичь, он понял, что был ужасно голоден. Хоть и кролик был достаточно тощий, серый кот был доволен и этой дичью, она пришлась ему по вкусу. – Спасибо... – Едва слышно, не то ли прошептал, не то пролепетал Воробей. Ветерок усмехнулся в усы, слыша это спасибо. Коту стало довольно приятно от того, что ему сказали это простое слово из семи букв. – Да не за что, слепой крот. – Кивнул Ветерок, подняв лапу к носу Воробья и щелкнув совсем не болезненно по его носу. Воробей искренне улыбнулся, а Ветерок хрипло засмеялся. Он никогда не видел улыбки кота, а тут искренняя улыбка. Настоящая, не натянутая... – Иди, спи. – Улыбка кота вмиг пропала, и он начал ворчать насчет того, что тут невозможно уснуть. Свернувшись клубком, он укрыл свой нос хвостом, понимая, что его нос горячий. Была возможность, что серый целитель заболел. Через пару мгновений послышалось сопение кота, он что-то довольно громко лепетал, изредка кричал, отмахивался лапами, крутясь по горячему полу из камня. Мысленно выругавшись, Ветерок понял, что его непутевый брат Воробей заболел. Почти весь лагерь спал, но целительница беспокойно перекладывала травы. Ветерок переступил с лапы на лапу, а после подошел к целителю. – Можешь, пожалуйста, дать мха? – Попросил Ветерок, и целительница согласно кивнула, передавая ему мох, в его глазах было сомнение и ни капельки доверия. Ветерок зашел в пещерку пленника, наспех сделав подстилку, и поднимая кота на плечи понял, что он довольно легок, как пушинка. Переложив кота на моховую подстилку, он взял немного оставшегося мха, вздыхая и нарушив все правила, начиная на скоростях бежать к реке Речного племени. Быстро пропитав мох водою, кот пытался не сильно нажимать на мох, дабы ценная влага не была выпита им же самим. Целитель уже спокойно посапывал в палатке. Черный, весь в отца и мать кот подошел к пещерке, тихо пролепетав что-то, чтобы кот открыл рот. Воробей ворочался, тут же застонав, и воспользовавшись временем, Ветерок дал ему кусок мха. Воробей спросонок поднялся, а после, выпив всё, прошептав непонятно кому спасибо, лег обратно, ложась и засыпая. Сон серого целителя Грозового племени стал немного спокойнее. И даже Ветерок теперь спокойно спал у пещерки пленника, изредка просыпаясь и смотря на спящего кота.