Без тебя темно

«Послушай, ветер свистит атональный мотив» За окном то ли снег, то ли морось. Любимая погодка в декабре, ничего не скажешь. На Новый-то год.

***

Равнодушно пиная снег, я направлялся в северную часть кладбища. Ветер свистит атональный мотив… Уже три месяца со мной нет моего брата. Самого близкого человека. Почему всё случилось именно так? Я был счастлив, что он тогда ко мне пришёл. По сути, я не виноват. Ушёл во сне, все дела. Но я не могу простить себе того, что произошло. Он извинился. А я нет. Хотел ему сказать же, что не могу без него. Хотел обнять и не отпускать. Но я оставил это на потом. А потом не случилось. О, как я орал! Осколки чашки из-под кофе, которую я разбил, больно врезались мне в ногу, но этой боли я не чувствовал. Я всеми силами пытался оживить брата, но тщетно. Я кричал его имя. До сих пор кричу. И ночами тоже… Особенно, если снится хороший сон. Где он жив. Где утро настало. Где я всё ему поведал. И мы были вместе. Но этому не дано было случиться. До кладбища я дошёл пешком, загребая грязь в ботинки. Не зима, а хуйня какая-то. Сильный ветер задувал под капюшон. Я сильный, я не плачу. Я так думал. Свой день рождения я провёл один. Как и последующие дни. Недели. Месяцы. За что, Глеб? Почему? Нет, не так. За что, Бог? Или нет…за что, Дьявол? У кого спрашивать, за что его забрали? Конечно, его поведение вело к этому. Вело к концу. Но не так быстро, не раньше меня, не в 48 лет! Не тогда, когда он мне так нужен. Не тогда, когда он наконец пришёл ко мне. Не тогда, когда и я сам хотел его найти. Не тогда. Не сейчас. Зачем? Зачем он пришёл? Чтобы попрощаться? Нет! Он пришёл, чтобы начать. Начать всё заново. Эти чувства просто разрывали меня изнутри. Я не мог больше так жить. Показался знакомый памятник, знакомая ограда. Не должно быть такого. Кстати, я сегодня даже не пил. Я сел на плиту, вглядываясь в изображение, так искусно выграфированное на камне. Я не плакал, уже не мог. Но я не принимал его смерть, никогда не смогу принять. Глеб Рудольфович Самойлов 04.08.1970-18.09.2018 Страшные цифры. Они не выходят у меня из головы. Я не могу встретить Новый год без него. Даже новый день. Я не могу продолжать жить. Да хотя бы существовать. Так хочется сказать: «Глеб, вернись. Без тебя темно». Смеркалось. Не помню, откуда у меня пистолет. Вроде купил ещё в 90-х, но не пригодился как-то. Я поглаживал холодный металл в кармане пальто. Прогнал всё из головы. Последняя мысль. О нём. Выстрел. Осечки нет. Тишина. Одна могильная плита. И два тела. Они будут вместе, может быть. Но уже не здесь.