Long before I knew

Беллами вошёл в закусочную, находя Мёрфи за их привычном столиком в углу. Мёрфи наклонил голову, глядя на друга, и Беллами приземлился на своё место. — Долгий день? — Не поверишь какой, — Беллами провёл рукой по лицу, когда официантка подошла к нему принять заказ. Они ходили в эту закусочную уже много лет, так что большинство персонала знали их и были счастливы украсть пару минут, посидеть и поболтать. Этим вечером к ним подошла одна из основательниц этого заведения, и она счастливо улыбнулась Беллами, который заказал пиво и бургер. С началом нового учебного года у него совсем не было времени увидеться с друзьями. Конечно, он встречал Монти и Джаспера в школе, и регулярно пересекался с Октавией и Рейвен, но вот Миллера и Мёрфи он не видел с выходных за неделю перед школой. У них завязался непринуждённый разговор обо всём, что у ребят происходило в жизни. Только Мёрфи ударился в историю о том, как Эмори пыталась уговорить его украсть машину, как пришли Миллер с Джексоном, Монти и Джаспером. Под пристальным взглядом Мёрфи они бросились на свои места. — Наконец-то, — хмыкнул Мёрфи, немного подвигаясь, чтобы ребята могли удобно устроиться. — Мы задержались, ужасные пробки, — жаловался Миллер. — Не понимаю, зачем затевать стройку на каждой чёртовой автостраде одновременно, но… — фыркнул Беллами. В этом городе всё время что-то происходит. В прошлом году они ремонтировали школу, в этом — дороги. Ему казалось, это неизбежно будет преследовать его. — Как школа, чувак? — спросил Миллер Беллами, заказав пиво с сырными палочками. Беллами закатил глаза и простонал. — Мои ученики или идиоты, или гении. Третьего не дано. Я понятия не имею, как пережить этот год. Миллер пожал плечами. — Я понятия не имею, почему ты выбрал старшую школу среди всего предложенного. Блин, до сих пор не понимаю, они же гремлины, вот кто они. Беллами выдохнул, отпив ещё пива. — Они не все так плохи, — попытался сказать он, но Монти остановил его, подняв руку. — Вчера один из моих детей опалил брови горелкой Бунзена, — невозмутимо поведал Монти, а Джексон хихикнул, — Я не хочу сказать, что они идиоты, но они идиоты. Люблю свою работу, но старшеклассники странные. Джаспер согласно закивал: — Один из моих интересовался: если его собьёт машина, достаточно ли будет физической мощи, чтобы попасть в больницу и покинуть школу, — все уставились на него, а Джаспер неожиданно продолжил, — Он не спрашивал у меня это, но я подслушал, как он делился с друзьями своей идеей. Юмор сейчас… — Джаспер искал подходящее определение, — Своеобразный. — Расскажи мне, — ответил Беллами, — Это всё самоуничижительно. Я знаю, у меня у самого формат парня с самоуничижительным юмором, но они меня добили. Они обсуждают, как собираются спрыгнуть с трибун, чтобы избежать практики, и я сижу здесь и думаю, если это так плохо, то зачем вы этим занимаетесь? Монти и Джаспер посмеялись и пожали плечами. Сколько бы они не проводили времени со старшеклассниками, они никогда не поймут, что у тех творится в голове. Миллеру принесли сырные фри, и когда Беллами попытался стащить одну, его хлопнули по руке: — Ты за них заплатишь? Не думаю, — хотя Джексону путь до сырных палочек был открыт, и Беллами запротестовал, — Ты мой парень? Не припомню такого. Не то, чтобы я не любил тебя, Блейк, но… Беллами послал его к чёрту, но всё равно растянулся в широкой улыбке. Миллер давно не был так счастлив в отношениях. И если он позволял своему парню есть его сырные фри, значит он бесконечно влюблён. Это было что-то исключительное. Миллер крайне редко делится своей едой. — Как квартира? Оба засияли, на что Мёрфи закатил глаза, но послушал, как Джексон дался в объяснение, как Миллер постоянно устраивать дома холодильник. Миллер пытался защититься, сказав, что на днях Джексон чуть не спалил квартиру из-за духовки, так что его идея с охлаждающим термостатом работает. — Просто так, на заметку, ты опять чуть не спалил макароны. — Минус тридцать в квартире не потушит пожар, Нейт! — Она может попытаться, — ответил Миллер, хватая немного картошки, перед тем, как обратиться к Беллами, — Какого это жить с Кларк? — Беллами простонал и все вопросительно посмотрели на него, — Проблемы в раю? Беллами скривился и взял пиво: — Едва ли это вообще было раем. Прошло пару месяцев с тех пор, как Беллами облажался и высказался по поводу достатка Кларк и её мамы. Пара месяцев её холодного отношения, которое он знал, что заслужил. Кларк тоже слегка перебарщивала, но она упрямая как осёл, и могла затаить обиду. Она не разговаривала с мамой около года после того, как умер её отец. Сами они почти не общались, и дошло до того, что он говорил с ней реже, чем, когда они даже не жили вместе. Шёл второй месяц, и они уже ненавидели друг друга больше, чем до того, как съехались. Не сказать, что сейчас стало легче, от того, что они не разговаривали. Она всё ещё периодически оставляет обувь на проходе. Он всё ещё оставляет записки на стойке, напоминая, что ей нужно сделать, и он знал, что это злит её. Он знает, что медсёстры много работают, и он заметил это, но он также не понимал, как можно быть настолько занятой, чтобы забывать помыть и убрать за собой посуду. Часть его чувствует за собой вину за комментарий про прислугу и деньги, потому что он знает, что перегнул палку, но она должна мыть за собой посуду. Просто это совсем не так, как они жили с Миллером. По которому он очень скучал в данный момент. — Беллами облажался, — рассказал ребятам Мёрфи и Беллами вздохнул, — Продолжай, рассказывай. Беллами рассказал и к концу повествования Монти уже сжимал пальцами виски: — Если честно, Беллами, тебе повезло, что она тебя не прикончила. — Да, — тихо согласился Джексон, — и она медсестра, так что она знает, как это сделать правильно. Она могла бы расчленить тебя во сне. Или выкачать всю кровь. Или вколоть смертельную инъекцию. Или казнила бы тебя на электрическом стуле. Беллами скривился на все возможные варианты его неминуемой смерти, которые перечислял Миллер. — Знаешь, я готов поспорить, она бы убила тебя, а затем переложила бы вину на кого-нибудь другого. Она умная, она провернула бы всю эту операцию ещё до того, как мы нашли бы твоё тело. — Харпер с Кларк подсели на «Мыслить, как преступник», — задумчиво добавил Монти, постукивая по подбородку, — Извращённая фантазия сценаристов и это шоу плохо влияют на них обоих. Она определённо понаберётся чего-нибудь от туда, и к утру ты будешь уже мёртв. Возможностей море. — Спасибо за поддержку, придурки, — сплюнул Беллами, делая большой глоток пива. Не то чтобы он хотел её разозлить, это само собой получилось. Ложь. Ему нравилось выводить её из себя. Это забавно, смотреть, как она истерит и возбуждается. Но он не хотел так её разозлить. Он предположил, что через пару дней она остынет, успокоится, но очевидно, что этого и не предвидится. Два чёртовых месяца. Им принесли бургеры, и следующие несколько минут они ели в тишине. Свой жалкий обед из сэндвича и яблока Беллами уже давно съел, поэтому сейчас жадно уминал ужин. Миллер первый нарушил тишину: — Я знаю, ты не хочешь извиняться, чувак, но думаю тебе придётся это сделать. Беллами вскинул бровь, и Монти извиняюще посмотрел на него. — Он в чём-то прав. Жить в такой враждебной среде до следующего июня не очень хорошо. Один из вас прибьёт другого до конца года, если вы не придёте к соглашению, — Монти отпил из своего бокала и обернулся к Беллами, — Я правда считаю, что, если вы попытаетесь стать друзьями, вы будете. Беллами фыркнул, помотав головой. — Сомневаюсь. Мы абсолютно разные. Монти с Джаспером переглянулись, но Беллами не понял, что это значило. Они всегда так делали: переглядывались и разговаривали. Впервые ему бы хотелось знать о чём они думали. Но здравый смысл подсказывал, что они правы. По поводу перемирия, часть про дружбу не в счёт. Не было никаких шансов, что они станут кем-то большим, чем милыми соседями по квартире. Это просто невозможно.

***

Кларк делала себе макароны с сыром, единственное, что она умела готовить, когда Беллами вернулся домой. Это было не поздно для вечера четверга, но, учитывая, что она только что вернулась с работы, казалось, что время — лишь иллюзия. Она уставилась в кастрюлю, чтобы не смотреть на него. Не то чтобы она намеренно пытается избегать его, она просто… намеренно избегает его. Он сказал те вещи, которые не должен был, и, если честно, у неё не было никакого желания ворошить прошлое опять. Это всё закончится перепалкой, а сейчас она не в том настроении и расположении духа, чтобы спорить с Беллами. Часть её хочет сесть и попробовать решить всё и быть вежливыми друг с другом, но другая часть вообще никогда не хочет больше с ним разговаривать. То, что он сказал, ранило. Кларк потребовалось много времени, чтобы примириться с тем фактом, что у неё всегда будет больше возможностей, чем у её друзей. Никто из них не обвинял её в этом, и, на самом деле, Миллер был в том же положении. Всё его детство отец был главой охраны мера, однако отыгрывался Беллами только на Кларк. Нет, она не стыдилась того, как выросла. Наоборот. Она любила проводить время с семьёй, с папой и мамой, и семьёй Джахи, до тех пор, пока Уэльс не перешёл в школу в Европе. Она любила своих родителей и место, где она выросла. Она просто не понимала, почему это становится причиной недовольства Беллами. Она никогда не трогала его (тарелка не считается, его косяк), а он просто получал удовольствие, провоцируя её, как только мог. Кларк подозревала, что причина всё-таки была, но он никогда не сочтёт нужным поделиться с ней. И с какой стати он стал бы? Они не друзья. Но Кларк хотела бы выяснить, зачем он к ней приставал. — Монти и Джаспер передают привет, — хрипло сказал Беллами, бросая сумку на диван. Кларк изобразила что-то наподобие кивка и зевнула, думая о друзьях. Такие чудаки, но такие хорошие парни. Она скучала по ним, — Им стало интересно, когда ты собираешься убить меня, — она не сдержалась и фыркнула, — Полагаю у тебя есть мысли по этому поводу, — парировал Беллами, наполняя стакан водой. — Может быть, — сухо ответила она наконец, — Тебе бы хотелось узнать? — Если я скоро умру, мне бы хотелось знать, когда. Я могу попросить две недели отсрочки. Она прищурилась на него. Почти два месяца отсутствия какого-либо общения, и сейчас он снова активно пытался быть дружелюбным. Само собой, Кларк не была инициатором восстановления отношений, но эта ситуация всё ещё действовала ей на нервы. Она продолжала помешивать пасту, пока он обошёл её, добираясь до холодильника. — Смотри, — сказал Беллами. Кларк приподняла бровь, слегка рассматривая его. — Я знаю, что дерьмого повёл себя, — начал он, копаясь в поисках чего-нибудь в холодильнике, — Прости. Я перешёл границу, и не должен был говорить такое. Он хотел помириться. Кларк встретила его взгляд, и что-то в нём напоминало искренность. Она никогда не была уверенна по поводу него. Она даже не знает ловушка это или нет, поэтому настроена довольно скептически. — Я знаю, что ты не рассчитываешь на мамины деньги, потому что сама прекрасно со всем справляешься. Поэтому, мне очень жаль, я не буду больше до такого доходить. Это не похоже было на ловушку. Кларк наклонила голову в сторону, обдумывая его слова. Он просил у неё прощение. Впервые. Но он старался, и Кларк знала, что тоже должна была. И она тут не невинная овечка: — Я прощаю тебя, — решила Кларк, снимаю кастрюлю с плиты, чтобы слить макароны, — Ты тоже меня прости. Я враждовала с тобой и хотела разозлить, — её знак примирения. Он, к счастью, принял его, кивая головой, когда она говорила, — Я всё ещё буду помнить, как отчаянно ты нуждался в моей помощи, но я приношу извинения, что усугубила ситуацию. — Я прощаю тебя, — вторил ей он, уголки губ слегка приподнялись, выдавая что-то наподобие улыбки, — До тех пор, пока ты не убьёшь меня. Кларк недовольно фыркнула и закатила глаза: — Ты даже не узнаешь, когда это произойдёт. Прошло неделя с тех пор, как оба решили, что находиться в мире просто необходимо, если они собирались вместе жить. Они до сих пор мало общались, отчасти потому что оба взрослые работающие люди, и ещё потому что действительно не хотели доводить до момента, когда они опять зайдутся криком друг на друга снова. Так что, по большей части, они стали вести себя цивилизованно, но всё ещё не могли считаться друзьями. Соратники, возможно, но не друзья. В данный момент, Кларк в течение двух часов пыталась заснуть. Каждый раз, когда она была близка к тому, чтобы задремать, топот с верхнего этажа усиливался. Она понятия не имела, какого чёрта там происходило, но это выводило её из себя. Злость вырастала в ней с каждой минутой, и, когда она думала, что наконец, всё прекратится… Топ, бум, топ. Очень громкий топот, однако. Секунда, и она вскочила с кровати. В тот же момент дверь напротив открылась, и оттуда вышел Беллами такой же злой, как она. Они оба были в ярости и, очевидно, уставшими, что в любом случае, не самая лучшая смесь. Кто-то скоро умрёт, и это будут идиоты с верхнего этажа. — Это, мать твою, смеху подобно, — плюётся Кларк, вылетая в коридор, — Среда, два часа ночи! Они там слонов пасут наверху? Ходят в свинцовых ботинках? Проводят национальный чемпионат по боулингу? Что бы это ни было, это должно прекратиться. — Всем на работу с утра. Какого чёрта они там творят? — ответил Беллами, яростно уставившись на потолок. Когда топот стал громче, Кларк покачала головой и отправилась на кухню, роясь в кладовой. Она слишком вымотана, чтобы думать о последствиях своих действий. — Какого чёрта ты делаешь? Она вытащила метлу, проследовав обратно в гостиную, где топот дошёл до своего апогея. И затем она со всей силой несколько раз хлопнула ей по потолку. — Пытаюсь заставить их заткнуться, — шипит Кларк. — Это не поможет! — застонал Беллами, сжимая виски, — Они только две недели, как заехали, мы не будем портить отношения с новыми соседями! — Беллами, сейчас два часа ночи, мне нужно быть на работе через три часа. Где я буду на вызовах три дня. Я собираюсь разозлить их, — Кларк не тот человек, которую можно разбудить среди ночи. Особенно, если ей вставать на работу на следующий день, а её работа требует постоянной концентрации и внимания. Топот усиливается, и теперь всё, с неё достаточно, — Ну всё! Она бросает метлу на пол, зло засовывая ноги в резиновые сапоги у двери, и вылетает из комнаты. — Кларк, что ты… — Я попрошу их заткнуться, — отвечает она в ответ и вмиг пересекает лестничный пролёт. — Кларк… Но слишком поздно, она уже стучится в дверь. Проходит несколько секунд, но затем дверь быстро отворяется, и она встречается с мужчиной напротив. Он определённо студент, и Кларк разочаровывается от осознания этого факта. Значит топот этой ночью не закончится. Прекрасно! Ей нравится! Мгновение он смотрит на неё, глазами пробегаясь вдоль по её телу, и тут она с ужасом понимает, что на ней только папина сорочка и шорты. Но она была настолько зла, что парень сразу же возвращает взгляд на место. — Я могу помочь? — спрашивает наконец он, и Кларк стиснула челюсть. — Привет. Да, можешь. Я живу этажом ниже, и я не знаю, слоны ли у вас тут обитают, или что, но ваш топот разбудили нас с моим соседом по квартире, и нам обоим вставать на работу в ближайшие три часа. Я буду безмерно благодарна, если вы немного уменьшите громкость, — тихо сообщила она, хотя секунду назад хотела рвать и метать по этому поводу. Парень остановился и ухмыльнулся: — В смысле, ты можешь присоединиться к нам, если это то, что ты хочешь, — он попытался подмигнуть, но в ответ получил только оскал. Она буквально кипела изнутри. — Это не то, что я хочу, — Кларк скрипнула зубами, пытаясь вернуть самообладание, — Я просто хочу, чтобы вы были потише, пожалуйста. И всё. — Я посмотрю, что я могу с этим сделать, — отвечает он, а она шипит. Это не тот ответ, который её устроит, но от студентов нельзя было ожидать большего. — Спасибо, — произносит она в конце и разворачивается, чтобы уйти. Перед тем, как ей отойти на достаточное расстояние, парень хлопнул её по заднице. Она не успела подумать, как вернулась и — врезала. Её рука подрагивала, пока она выпускала пар, — Ты отвратительно воспитан, — невозмутимо заявляет она. Её трясёт от ярости, смешанной с чувством гордости и силы. Парень смотрит на неё, как на чокнутую, прижимая руку к щеке. — Ненормальная сука, — на выдохе шипит он. Кларк пожимает плечами, поднимая руки, и до тошноты мило улыбается: — Во всяком случае, я не насилую женщин. Доброй ночи. И тише там. Беллами, который всё ещё был здесь, мгновенно бросается увести её оттуда подальше, чтобы окончательно не испортить отношения с соседями. Он держался, чтобы не открыть свой рот. — Следи за своей девчонкой, чувак! — крикнул сосед, на что Беллами только усмехнулся. Они с Кларк быстро спустились по лестнице. — Что ты творишь, Кларк? — незло спросил Беллами. В его голосе был намёк на гордость, которую она не ожидала услышать, — Сейчас ты окончательно всё разрушила. — Я не могла позволить ему так себя вести! Беллами примирительно поднял руки. — Нет, я рад, что ты так сделала. Больше они с тобой не свяжутся, — сказал он, запирая за ними дверь. — В их же интересах не связываться. В следующий раз я напущу на них Рейвен, — пробормотала Кларк, снимая ботинки. Она отставила их в сторону, чтобы они споткнулись о них с утра пораньше. Она старалась исправлять ошибки. — О. Слышишь? — они замолчали и прислушались. Шум прекратился, — Они перестали топать. Беллами посмотрел на потолок и с облегчением выдохнул: — Господи, спасибо тебе, — Кларк взяла метлу и не торопясь вернула её в кладовую, — Спасибо, что поставила его на место. Они теперь скорее всего бояться тебя. — Думаю, ты впервые счастлив, что я здесь, — заметила Кларк, следуя за ним по коридору к их спальням. — Придётся оставаться на чеку, да? — Кларк закатила глаза, заходя в свою комнату, — Спокойной ночи, Кларк. — Спокойной ночи, Беллами. И с тех пор всё изменилось.