Навылет.

Наверное, раны затягиваются. Медленно клетки организма восстанавливают ткань, пытаясь залечить дыру в тебе. Пытаясь заполнить пустоту.

Физически получалось.

А вот ментально нет.

       Федя прекрасно понимал, что все кончено. Когда, с криками, матами и даже слезами, они расстались. Больно, ужасно больно было расходиться. Но с Сашей они решили, что так будет лучше. Для Кокорина, для Смолова, для всех. Так легче, как думал Федя. Наверное, так думал и Саша.        А потом появилась Вика. Красивая, умная и обаятельная, она сразу заняла голову Смолова. Но не сердце. Встречи, «любовь», свадьба. Все как у всех. Все прекрасно. Он пытался жить после Сани, и вроде все получалось. Вроде.        И вот опять они встречаются. Виктории больше в жизни Смолова нет, она тоже оставила дыру в душе. Не такую большую, как Кокорин. Если после Лопыревой всё зажило, то после Саши еще нет. До сих пор опаляя огнем и болью душу.        А у Кокорина все хорошо. У него любимая девушка, у него (смешно даже от таких слов) Дзюба. У него все хорошо. А у Смолова? Развод с Лопыревой, которая так и не дала ему детей, как он хотел. Не ясно, что с жизнью. Раны от Вики уже зажили и остались уродливыми шрамами. А от Саши — нет. От Саши остались такие рубцы, которые болят только от одной мысли о Кокорине.        И вот, Евро 2016, матчи, они улыбаются друг другу и делают вид, что между ними НИЧЕГО никогда не было . Как будто они всегда были просто друзьями и одноклубниками. Как будто не было этих лет вместе. Будто не было тех прогулок. Будто не было ночей, стонов, засосов и синяков. Будто не было дурацких оправданий на утро для парней, которые тихо смеялись и подкалывали их, а те краснели, потирая шеи. Будто не было тех влюбленных взглядов. Не было тех касаний. Будто не было ИХ. Как будто Кокорину уже все равно.        Но Смолову — нет. Ему не все равно. Ему больно. Спустя столько времени до сих пор больно.        А еще больней, когда Кокорин рядом с Дзюбой. Когда они разговаривают, обнимаются, смеются вместе. Как же все это бесило. Не сам Дзюба и не Кокорин, а то, что не он на месте Артема. Он хочет всё вернуть спустя столько времени. Спустя в е ч н о с т ь.        Наверное, хорошо, что все быстро закончилось, хоть и так неудачно, с вылетом. Но теперь Смолов мог вдохнуть полной грудью спокойно. Пока что. И когда (даже после Монте-Карло и их с Дзюбой «сообщения», ха) их вызвали в сборную, Смолов и рад, и нет. Он не хотел лишний раз его видеть, слышать, чувствовать рядом. Но выбора не было.        При виде Саши старые шрамы как-будто разрываются, открываются, забытые чувства бьют под дых, выбивая из легких воздух. Больно. В сердце для Саши все равно есть место.

Тренировки, тренировки, тренировки…

       Смолов уже не может видеть Кокорина. И единственное решение, как думает Федя, — просто избегать. Ему страшно признать, что чувства к нему еще остались, что, возможно, он еще его л ю б и т.        Кокорин сам не выдерживает и ловит Федю, пытаясь что-то сделать. Но чем можно помочь раненому сердцу?        — Что с тобой?        — Ты о чем? — Смолов измучено улыбается, пытаясь не смотреть в глаза парню.        — Я о том, что ты просто избегаешь меня. Федь, ты же…        — Все прекрасно, Сань, успокойся. Я просто… — Смолов сглотнул вязкую слюну и поднял глаза на лицо Кокорина, — устаю. Надо больше тренироваться, оттачивать передачи…        — Ты пытаешься обмануть меня или себя? — Саша напрягся, пытаясь поймать бегающий взгляд Федора. — Я спрашиваю тебя: что с тобой случилось?        Смолов, наконец-то, взглянул прямо в глаза Кокорину и тихо, на выдохе, прошептал:        — Ты случился. Ты, сука, опять рядом, опять смеешься, опять веселишься, опять Т У Т, — Федя со злостью тыкает пальцем сначала в висок, а потом в грудь. — Ты засел тут с 2008, и, блядь, до сих пор тут, не вылезая! — одна, одна ебучая слеза стекла по щеке, показывая, что все еще б о л ь н о. — Я устал прятать взгляды, я устал улыбаться тебе, делая вид, что ничего не было, — слезы просто катились по лицу. Феде больно, сердце разрывается, душа плачет. — Я хотел бы не знать тебя! Но это, блядь, так обязательно!        Кокорин стоит в шоке, смотря на Смолова. Он отвык от такого Феди. Чувственного, растерянного и настоящего Феди.        Шагнув навстречу парню, Кокорин просто обнял Смолова, не обронив ни слова. Он не знает, что сказать. Федя тоже.

Саша прошел навылет. Навылет в сердце, в разум, в душу. Оставил рану, которая никогда полностью не заживет. Ни физически, ни морально.