Скованные

       Мрачные мысли девушки получили подтверждение буквально в ту же минуту: - А в чем же, собственно, дело? – пожал плечами Акс с таким видом, будто перед ним вновь возмущались хомячки из совета директоров «Ли Инда» за постоянные превышения расходов на испытаниях. – Убрали бы сразу, да и дело с концом. - У меня были такие мысли, - кивнул в одобрении Кван. – Но Ланг сказал, что с твоими игрушками ты предпочитаешь разбираться сам. - Ах, это… - юноша скучающе приподнял брови и обернулся в сторону Леоне: та, похоже, то ли еще не осмыслила свое положение, то ли обалдела, что ее поставили в один ряд с машинами и прочей Акселевской собственностью. – Тоже не вижу особых проблем. Хотя… - тут парень с силой лязгнул челюстью, пытаясь сдержать неуместную при мастере ухмылку, - мне кажется, некоторые игрушки теряют ценность, если их разломать. - Не спорю с тобой, - обманчиво благосклонно ответил Кван. – Все же все мы вправе распоряжаться игрушками по своему усмотрению. Главное, чтобы они не отвлекали от работы, - намека в голосе старика не рассмотрел бы лишь кто-то на редкость тупой, под стать Флэшу или Рекке.        Меннинг к их числу не относился, а потому слова нынешнего руководителя встретил максимально честной рожей и кивком. - У игрушки не та ценность, чтобы хоть как-то мешать настоящему делу, - Лайнесс, которая тоже не принадлежала к вышеописанной когорте, вздрогнула от нехорошего предчувствия.        Верховный мастер Темного Джо-лан предпочел обойтись легким покачиванием головы. - Я рад, что ты понимаешь, что для тебя наиболее ценно. Даже твоему отцу впору гордиться этой твоей чертой.        Акс на этих словах остался аномально равнодушен, но девушка поняла: ядовитая шпилька, облаченная в бархатную ткань намека цели таки достигла.        Кван же лишь развернулся к современному подобию клетки спиной. - Что ж, не буду боле занимать твое время, мой верный ученик, - улыбнулся он одними уголками губ. – Однако я попрошу подойти в мои апартаменты часа через четыре: как раз должны будут прийти результаты и отчет с твоей последней миссии. Нам нужно будет разобрать итоги и… - тут взгляд старца хищно стрельнул в Леоне, - твои ошибки.        После чего мгновенным фиолетовым всполохом телепортировался и был таков.        Точно также вместе с ним ретировались последние остатки жалкого, но все-таки спокойствия.        Лайнесс пребывала в прострации, пытаясь осознать очевидное: если не произойдет чуда, жить ей осталось всего четыре часа.        Всего каких-то жалких двести сорок минут.        Однако долго жалеть себя не вышло. Причиной тому была другая заточенная персона, что с уходом своего «мастера» перестала держать профессиональный покерфейс. - Как же. Это. Всё. Не. Вовремя. – Голос – крошево стекла. Не просто колкого и тихо поджидающего случайно зазевавшуюся босую жертву: острое, стремительное, словно выпущенное в цель из огромной пушки.        Девушка не сдержала дрожь. Казалось, что с всё ухудшающимся и ухудшающимся настроением на лицо джоланиста ложится сама тьма в чистейшем виде. «Браслет» на руке предупреждающе запекло намеком, что ее смерть вовсе не обязана выжидать все эти жалкие четыре часа от и до. - Задолбал! – рявкнул вдруг парень, ударяя кулаком в то самое место на стене, откуда на них пару минут назад глядели злые и коварные глазки Квана. – Я и так ради цели отказался от всего, к чему еще эти дурацкие проволочки и тесты! - Вот и зря сделал, - прошептала Леоне себе под нос. Всем было понятно, что сделки со «Змеиным Хвостом» обрастут обязательными процентами…        Лайнесс была уверена, что с расстояния всей камеры он ее не услышит. Однако она явно недооценила новые навыки, полученные на Темной стороне: пусть слов Меннинг и не разобрал, но внимание альфагерл все равно привлекла к себе капитально. - О, а еще ты, - зло прорычал он, обернувшись в сторону девушки. – Ну что, Леоне, теперь ты довольна?! Теперь твоя миссия исполнена?! Ты ведь умудрилась-таки в один миг запороть всё, чего я достиг поистине адским трудом! Поздравляю, можешь радоваться!        Следовать совету Лайнесс не хотела. Гораздо более сильным желанием было шарахнуться куда-нибудь подальше с пути взбешенного Меннинга – в таком состоянии он тянул не то что на работника Ада – на самого главного его распорядителя.        Конечно же, сей порыв изначально был обречен на провал – куда там бежать в закрытом помещении-то, – да и сам Аксель преодолел разделяющее их смехотворное расстояние в каких-то пять широких шагов. - Что молчишь, Леоне? – рявкнула смертельная угроза во плоти. – Впервые сказать нечего, а?!        Глаза парня вспыхнули лиловой ненавистью – Лайнесс ахнула от выстрелевшей между лопаток боли. Но девушка понимала, что сейчас на этот бурлящий вулкан (хуже Винни Росси, право слово, ну просто капитально хуже!) не подействуют никакие ее слова.        Хотелось только лишь молиться, что если уж он и решил угробить ее Джо-лан, то сделает это быстро. – Надеюсь, ты счастлива, - продолжил Акс с таким ядом, что и Тилиану, и всем змеехвостам впору было курить в сторонке, - потому что теперь из-за твоей дурости я вынужден в очередной раз доказывать Квану, что способен достигнуть цели любыми способами, а моего отца через четыре часа будут из-за этого пытать! Довольна?!        Ненависть на последних словах обожгла и уничтожила ее похлеще нарастающей в теле боли. - Я не виновата в том, что твоего отца будут пытать, - глухо произнесла альфагерл, через силу поднимая голову и уставившись прямо разъяренному мстителю в лицо. – Не я заключила его в застенки. Не я устроила взрыв двенадцать лет назад. Не я забрала его из твоей жизни, Акс. И ты это сам прекрасно знаешь.        Но, как оно всегда и бывало, сопротивление Акселя только распалило еще больше: - Не виновата? Не виновата?! Так ты, черт побери, именно ты и причина тому, что который мой план по освобождению отца идет прахом!        Гнев, казалось, проник в саму суть воина, сделав его вместе с Темным Джо-лан самого похожим на демона.        Лайнесс этой картины не испугалась – банально не успела, согнувшись в три погибели под атакой невыносимой боли. Хотя долго отвлекаться на свои вопящие ультразвуком внутренности все равно не дали. - А знаешь, почему все это произошло? – вдруг раздалось слишком близко, почти у самого уха. И в следующий момент ее просто дернули за грудки вверх. – Потому что ты долбанная идиотка, Леоне!!!        Обалдевшая и от обращения, и от эффекта «браслета» Лайнесс в неверии распахнула глаза, угодив взглядом прямо в фиолетовые напротив.        Зелено-золотые очи были полны до краев непониманием и мукой.        Напротив же лихорадочно сияла ядрено-аметистовая бездна бешенства. - Сколько я, черт побери, раз говорил тебе, чтобы ты во всю эту борьбу не лезла?! Сколько раз мне надо сказать, что ты лишь слабая и беспомощная помеха, которую любой воин Джо-лан снесет на раз-два?! – пальцы сжали ткань испытательской куртки буквально до побелевших костяшек. – Я же тебе еще в первые недели сказал отступиться и свалить назад к попугаям в Бразилию! Но нет!!! Когда это придурошная Каталина Леоне поступала умно!!! Ты решила тупить, как и остальные, но им хотя бы простительно, изначально разумом не отличались, а вот ты!..        Лайнесс, окончательно провалившись в даруемый кандалами и гневом напротив ад, ослабла настолько, что стала оседать, ибо ноги уже просто не держали.        Бушующий джоланист этого даже и не заметил, без каких-либо трудов держа девушку на весу лишь за счет прочной ткани, сжатой в кулаках. Наоборот, это лишь позволило притянуть главную проблему ближе и тряхнуть несколько раз с силой, как несуразную тряпичную куклу. - Почему. Сейчас. Это. Должна. Быть. Именно. Ты?!        Ярость в груди не желала идти на убыль, пуская мучительный яд по венам, сдавливая легкие прессом – того и гляди лопнут, взорвутся, расколошматив попутно на кусочки ребра. Что-то древнее, злое, ставшее за последние месяцы постоянным спутником вопило в уши, затопило токсичной патокой мозг, сжало когтистой лапой ненависти горло.        Из-за этой чертовой девчонки вся его борьба напрасна. Все лишения, жертвы, трудности, все эти часы лицезрения рожи Квана, все мечты о скором освобождении отца – зазря.        Блажь. С ехидным шелестом разлетевшийся карточный домик всего, к чему он так стремился последние годы.        И все из-за нее.        Глупой девчонки, что удумала его «спасать».        Пешки в чужой игре, которую он по недосмотру забыл смахнуть с доски с самого начала.        Беспомощной недогероини, что вообще бездарнейше умудрилась попасть в плен «Змеиному Хвосту».        Хищное, опасное, мрачное с такой проблемы лишь гадко смеялось: такая мелочь да самая серьезная преграда? Не проще ли будет сразу избавиться? Ведь это раньше рука не поднималась, сейчас уже вообще не нужно что-то напрягать – всего лишь сконцентрироваться, собрать клубящуюся, будто дым, силу да лед в венах – и просто ударить. Всего-то.        И больше никаких проблем. Никаких накладок в планах.        Лайнесс, получившая с его подачи новую порцию ментальных кинжалов в мозг, не сдержавшись, вскрикнула. В уголках зажмуренных глаз блеснули вышибленные энергетической пыткой слезы.        …ей больно, высветилось яркой вспышкой на краю сознания. Туман злости и агрессии практически сразу растаял, а древнее, пришедшее тогда с новыми силами, раздраженно затаилось до поры до времени, не желая даже связываться – знало уже, что этот голос не победить. Не в первый раз он уже пресекал попытки причинить жалкой бразильской помехе хоть какой-либо вред.        Гнев выключился сразу, будто подчиняющаяся кнопке лампочка; всполохи Джо-лан, паразитирующие на сильных эмоциях, иссякли следом, на секунду явив вместо фиолетовых глаз обычные голубые.        Но уже в следующий миг слабость была задавлена, растоптана, расколота на кучу фарфоровых черепков, из которых сразу сложилась идеальная маска равнодушия, достойная одного из лучших воинов «Змеиного Хвоста». - Хотя что об тебя руки марать, - вынес решение джоланист, без предупреждения разжимая ладони. Лишившись единственной поддержки, измученная скачками боли девушка так и рухнула плашмя, ощутимо ударившись о напольные плиты затылком.        Сам воин предпочел отойти подальше, чтобы как следует все обдумать. Не хватало еще, чтобы помимо Леоне все его планы пошли Фаеркэт под хвост из-за одного короткого срыва.        Меннинг раздраженно огляделся по сторонам, лишь на пару мгновений дольше посмотрев в верхний западный угол камеры. Мысли о том, где их заперли, у него имелись, а потому желательно сразу начать исправлять последствия излишне бурной деятельности.        После взгляд его обратился к Леоне: альфагерл лежала теперь на боку, попытавшись сжаться в комок от последствий фантомной пытки, и явственно не двигалась.        Плохо.        Все также равнодушно парень вновь подошел к жертве его гнева. Несильно толкнул носком кроссовка в девичье плечо, заставив опять упасть на спину – что ж, жертва все-таки была несостоявшейся, вон, даже глаза на секунду приоткрыла, невидяще мазнув по бывшему командиру взглядом заплесневелого золота. Слишком болезненно было, так что отключка уже на подходе.        Аксель же просто уставился в полупрозрачную стену, туда, где был путь на волю из этого дурацкого испытания, к привычным обязанностям, Квану и…        И отцу.        Лиловая чернота вновь обратилась к хрупкому поверженному силуэту на полу. По мрамору равнодушия зазмеилась трещина усмешки.        В конце концов, раз уж ему придется искать выход из этой западни целых четыре часа, кто сказал, что он не имеет права попутно еще и развлечься?        Кван медленно постукивал пальцами по подлокотнику рабочего кресла, полностью уйдя в размышления.        Ситуация, однако, вырисовывалась презанятная.        Как, впрочем, и всегда, едва только дело начинало касаться мальчишки Меннинга.        Нет смысла объяснять, что своему самому опасному союзнику Кван не доверял.        И дело тут вовсе не в паранойе, как выставлял это сам желторотый юнец, – расчетливая осторожность, которая являлась бесценным даром за прожитые годы.        Пусть Аксель Меннинг не раз присягнул на верность – старый мастер не забыл, благодаря кому потерпел в Лэндмарке поражение, первое за пятнадцать лет.        А потому терять бдительности не собирался.        Конечно, это ничуть не отменяло того факта, что контролировать прямого в своих стремлениях, как палка, пацана для ветерана интриг ничего не стоило. Особенно после того, как этот молокосос решил выступить тореадором для зверской силы, заключенной в Свитке Джо-лан.        Тем более что в закромах организации давно пылился в плену рычаг давления в виде потерянного папочки.        В итоге, враг стал слугой, это верно.        Но что-то в этой ситуации Квана все равно напрягало.        Возможно, это были просчитанные печальные исходы тактики: «А врага своего держи еще ближе».        Возможно, разумные опасения из-за молодого, напичканного под завязку темной энергией возможного соперника за власть.        Возможно, это был Меннинг сам по себе с его феноменальным талантом выводить всех и вся.        Так или иначе, Кван давно уже уверился, что его новый слуга далеко не так пропитался учением «Змеиного Хвоста», как пытался показать апатичной физией.        Особенно это было заметно по поведению рядом с девчонкой Леоне. Следовательно, проверку на вшивость Меннинга и лучшего всего было провести именно через нее.        Кван снова задумчиво перебрал пальцами и сменил позу на Роденовского мыслителя. Перед глазами старца располагался небольшой монитор, транслирующий занятную картинку: Меннинга, который тряс свою «лакмусовую бумажку», будто старую куклу. Ученик был в бешенстве, вполне зримом и осязаемом для верховного мастера – фиолетовая боевая аура клубилась над сынком Себастьяна как ядовитый черный дым при лесном пожаре. Девицу даже хотелось как-то и пожалеть.        Определенно, нежеланный подопечный еще и от души орал, только вот смысл сказано, увы, остался витать лишь в клетке: Аксель стоял к камере спиной.        Кван в очередной раз посетовал, что опыт пришлось ставить спонтанно, отчего никто не додумался позаботиться о голосовых датчиках.        Проверка, задуманная главой «Змеиного Хвоста» проходила на временной лэндмаркской базе, где, к сожалению, не было специального для подобных пленников помещения. «Камера», куда поместили Меннинга с подружкой, предполагала проведение… жестких уговоров и однозначно понятной позиции синдиката, а потому наоборот была оснащена дополнительной системой звукоизоляции для защиты от диких криков знакомящихся с иглами и лезвиями «гостей».        Старик перебрал пальцами теперь уже по собственному подбородку.        Само собой, Квану ничего не стоило при желании отправить девчонку наиболее подходящее место, например, в основную штаб-квартиру в Гонконге. Усыпление – очень даже надежный прием, да и, обладая его властью и связями, транспортировать человека из одной части света в другую – дело всего одного звонка.        Но проблема образовалась на привычном месте – в Меннинге.        Меннинге, что пусть и по дурости, но поглотил силу Свитка, а потому стал для рядовых ментальных приемов практически неуязвим.        Везти мальчишку в отключке было невозможно: очухался бы по дороге и как следует задал бы жару всем, кто под руку подвернется. Приказать ему самому вернуться в храм, а девицу доставить отдельно – тоже. Слишком, слишком уж Меннинг резво взялся за мониторинг всего лэндмаркского – пусть и следуя приказу, – а оттого наверняка узнал бы о «важном грузе» до совместного времяпровождения в клетке.        То, что это знание пошло бы вразрез с его планами, Кван даже не сомневался.        Картина на экране сменилась: теперь Леоне валялась на полу с явными признаками потери сознания. А его нерадивый ученик мерил шагами камеру, как нервничающий зверь. - Что скажешь на это, Ланг? – равнодушно бросил старик вопрос, не отрываясь ни от изображения, ни от постукиваний. – Как по мне, крайне занятное зрелище…        Вернейший из учеников, что бесшумно вошел в темный кабинет Господина лишь мгновением раньше, почтительно склонил голову. - Я уверен, что Ваш план превосходно выявит зерна неверности в нашем союзнике, - ответил он.        От Квана не укрылось, что в холодном безэмоциональном тоне таки мелькнула дальняя тень злорадства. - Ах да, совсем забыл, что вы не ладите, - старик, чья память могла порой затмить и слоновью, раздвинул уголки губ в крохотной усмешке. – Но это не значит, что нам уже можно ставить на нем крест, Ланг. - Конечно, - не стал спорить ученик. - Но? - Но если говорить честно, преданность Меннинга – вопрос крайне скользкий. Что он уже успел подтвердить, едва только Вы лишили его своего почтенного присутствия там внизу. - На это можно закрыть глаза, - вяло отмахнулся криминальный босс. – Я ждал, что он потеряет голову – это для юного Акселя абсолютно в порядке вещей. Куда больше меня напрягло бы его спокойствие.        Ланг, поняв, что сейчас Господин действительно говорит то, что думает, решил за лучшее проглотить все свои аргументы и просто кивнуть. - Однако, - продолжил Кван, будто настоящая змея, гипнотизируя экран: там пацан решил пару раз пнуть бывшую зазнобу. – Это не значит, что зрелище не будет интересным.        Тут он наконец-то распрямился и посмотрел на ученика: Ланга пронзил опасный, не скрытый за масками цепкий взгляд. - А потому я бы хотел, чтобы ты разделил со мной эту забаву.        Верный слуга, без труда расшифровав приказ, склонился в особо низком поклоне. - Почту за честь, Мастер. Если при исполнении Ваших указаний Меннинг совершит хотя бы одну ошибку – от меня не укроется. - Конечно, - слегка опустил голову в одобрении старик: другого он от Ланга и не ждал. – В любом случае, чтобы там ни случилось, мы будем наблюдать. И если наш дорогой союзник не оправдает моего доверия…        Тут на пальцах самопровозглашенного верховного мастера заискрили опасные вспышки темной энергии. - Мы подчистим наши ряды.        Теперь Ланг склонил голову с откровенным предвкушением. - Как пожелаете, Господин.        А экран тем временем продолжал транслировать свою историю…