Отголоски тишины

Канда ошарашено смотрел на Аллена. - Чего ты сказал? - Я не сказал, а спросил, - Уолкер облизал пальцы, к которым прилип сыр. - И спросил я вот, что: Мы же теперь вместе, да? - Значит, мне не послышалось... - Юу с напрягом наблюдал за действиями Уолкера. - Да, так что отвечай. - И не мечтай... Уолкер внимательно посмотрел в глаза мечника, прикидывая смысл, правдивость и свои дальнейшие действия. - Баканда... - усмехнулся он. - Тогда верни мой первый поцелуй. - Пе...Первый?! То есть... - Канда прокашлялся. - Обойдешься. Сам не сопротивлялся. - Я виноват в том, что ты мне нравишься? - Уолкер насмешливо прищурился. Канда закашлялся. Ему было более чем приятно, но нужно было держать марку. - Виноват. Потому что ты - мелкий поганый засранец. - Блять, - ругнулся Уолкер и ткнул остатки пиццы в лицо Юу. Затем резко принял сидячее положение и злобно глянул на уже скинувшего с себя еду брюнета. - И что это было? - злобно прошипел мечник, прожигая взглядом седую макушку. - Что? О чем ты? - холодный злобный тон Уолкера заставил поежится. - Не обращай внимания. Для меня это ничего не значит. Седоволосый с трудом, но встал с дивана и сделал бы пару шагов, если бы не рука Канды, схватившая его за запястье. - А ну стоять, мояши. - С какой это стати мне подчиняться словам трусливого дебила, который не может даже запомнить мое имя? - Аллен прожигал взглядом все еще сидящего мечника, попеременно смотря на захваченную руку. - Пусти. - И что ты сделаешь, если я тебя отпущу? - хмыкнул Канда. - Не сломаю тебе твою бесполезную конечность. Уолкер был зол. Очень зол. И мечник чувствовал и видел это. Такого Аллена он видел впервые. И мысленно поставил в своем списке черт характера еще одну галочку. Теперь в голове у брюнета зависал другой вопрос: почему мояши разозлился? И как часто подобное с ним происходило? Что он делает, когда выходит из себя? Контролирует ли свои действия? Опять множество вопросов и, пока что, ни одного ответа... - Думаешь, сможешь? - язвительно спросил мечник, вызывающе смотря в полные гнева серые глаза Уолкера. Вопрос вызвал эффект катализатора. У Аллена зрачки вмиг сузились, он перехватил свободной рукой держащую его ладонь Канды и сжал таким образом, что мечнику ничего не оставалось, кроме как отпустить взбесившегося мояши. В ответ на это Канда вновь предпринял попытку перехватить руки Уолкера, но получил грубый удар по локтевому сгибу. Вырвав вторую руку из плена мелкого, Канда отошел от него на шаг. - Что, подраться хочешь? Кишка не тонка будет? - мечник увернулся от летящего в его голову метко брошенного пульта от телевизора. - Ведешь себя как девка, тупой стручок. Аллен не реагировал. Лишь сощурился и чуть сжал руки в кулаки. В таком напряженном молчании, не смея шелохнуться, они простояли порядка десяти минут. Канда внимательно следил за каждым, так и не появившимся, движением Уолкера, ожидая нападения, наблюдал за его взглядом, мимикой, пытаясь предугадать, что мелкий сделает дальше. Но ничего не происходило. Аллен также выжидательно стоял и ничего не делал. Мечник вздрогнул, когда выражение лица мояши резко изменилось на привычное лживо-приветливое и тот тяжело выдохнул: - Баканда есть Баканда... - Ты о чем? - осторожно удостоверился мечник. - О твоей непроходимой тупости... Тебе есть куда развиваться, человек с невероятным отсутствием интеллекта? Канда хотел ответить что-нибудь колкое, сделав шаг к стоящему, все еще с явным трудом, Уолкеру, но не успел, прерванный сильным ударом в челюсть, который, чисто на инстинкте, мечник успел блокировать, заодно крепко перехватив руку мелкого чуть пониже локтя. Аллен оказался недоволен установившимся положением вещей и ударил свободной рукой поддых, с неудовольствием замечая, что и этот его удар был блокирован. Мечник же, скорее рефлекторно, нежели осознанно, блокировав удар седоволосого и лишая его возможности далее действовать, полагаясь на свои руки, ударил мальчишку коленом в живот, заставляя последнего согнуться в приступе кашля. "Черт... Силы не рассчитал..." Канда отпустил Уолкера и тот упал на пол, продолжая кашлять. Юу, решив, что такого "холодного душа" для мелкого будет вполне достаточно, протянул было руку, чтобы помочь ему встать, но получил удар пяткой в челюсть. Чуть пошатываясь, Юу отошел на два шага и вытер рукой выступившую из уголка губ каплю крови. Этот засранец подловил его. Подловил и врезал. Убить его за это не помешало бы, но ни руки, ни Муген, пачкать не хотелось. Аллен сел на полу. Вставать уже не было сил и удар в живот получился очень сильным. Уолкер кинул злобный взгляд на Канду и фыркнул - из-за слабости в ногах удар в челюсть вышел слишком слабым. Канда медленно подошел к сидящему седоволосому парню, резко схватил его за волосы так, что тот зашипел и вцепился руками в руку мечника, и дал ему пощечину. Уолкер снова зашипел и более злобно уставился на брюнета. За пощечиной последовала еще одна. Затем - удар в челюсть. Затем - несильный удар в район солнечного сплетения. Не видя различий в взгляде мальчишки, мечник продолжал его колотить, пытаясь привести в чувства. Слишком этот Уолкер был жутким. Взгляд был скорее опытного и профессионального киллера, нежели вежливого и приветливого обычного мояши. Невольно поддаваясь своим эмоциям, мечник постепенно терял над собой контроль. Пальцы сами сомкнулись на тонкой шее и с силой сдавили ее с явным намерением придушить. Уолкер схватился за душившее его запястье и попытался освободиться. Но тщетно. Канду сорвало. Отпустил он горло паршивца только тогда, когда тот стал хрипеть от нехватки кислорода в легких. И снова рука дернулась врезать по физиономии мояши - тот осмелился взглянуть в глаза Юу. Пусть во взгляде уже не было ни злости, ни чего либо еще, но Канда этого не заметил. Пришел он в себя довольно быстро. И в чувства вернул его болезненный стон, сорвавшийся с губ мелкого. Канда ругнулся и отпустил Уолкера. Тот не смог сидеть и разлегся на полу. Мечник посмотрел на плод своего "труда". На скуле у Уолкера проявлялась ссадина, бровь была рассечена особо сильным ударом и кровоточила. Нижняя губа была разбита и также кровоточила. На шее должен был остаться синяк, судя по явным следам пальцев на светлой коже. Остальное же было скрыто рубашкой. Канда понял, что сорвался. И жалел об этом. Но чувствуя ту абсолютную доминантность, что читалась во взгляде мояши, мечник просто перестал себя контролировать. Сейчас, глядя на прерывисто дышащее, без звука и без движения лежащее на полу, но в сознании, хрупкое тело, брюнету захотелось прижать его к себе и извиниться. Он понял, что именно он разозлил Уолкера. Чем? А тем, что, вопреки своим чувствам, предпочел остаться холодным грубияном. Видимо, это так сильно задело мелкого, что тот даже не смог сдержаться. Произнеся торжественный шестнадцатиэтажный мат, японец взял куртку и покинул квартиру. Ему необходимо было все обдумать.