На обрывках бумаги

На меня обрушилась правда из закулисья этого заброшенного театра. Плывущая по радужным улицам града счастья, Она, игнорируемая всеми, Рано или поздно сотрется без следа. Остается лишь искалеченное подобие Лондона, В котором даже после бомбежки идёт проливной дождь. Под которым я стою, не двигаясь с места. Один возле такого же одиноко горящего фонаря, И даже от его света я прячусь под тенью веселого зонта. Вода затекла в туфли. Холодная, осенняя, не знающая жалости, Кажется она начинает плескаться даже в голове. Вымывая то немногое, Что ещё способно привести в ужас. Боже… Что же за пределами этого веселого зонта? Я забываю все больше, пока смотрю на округлые цветные узоры. Будет смешно если они посмотрят на меня. Но даже они молчат. Где-то вдали слышно знакомое верещание. Я складываю зонт оборачиваясь на свист. Наконечник приветливо блестит в свете фонаря, А рука сама быстро вводит его в тело констебля. На поражение, за несколько ударов. Массивное тело обрушивается на дорогу. Мне лишь остаётся спросить: «Неужели это обязательно»? И конечно же это очередная ложь. Ведь замерзнув этим холодным вечером, Я четко осознаю своё положение. Дождь смывает свежую кровь. Мой путь продолжается. Я полный сомнений иду вперёд.