Кошачья любовь.

* * * Жить с Аомине в облике человека было гораздо сложнее, чем с его шерстяной копией. Кстати говоря, тому теперь было попросту очень лень обращаться обратно, и он так и продолжал щеголять по дому нагишом. Нет, безусловно, Кисе понимал, что коты тоже не носят одежды, но теперь ведь Аоминеччи вполне себе человек, а значит должен носить хотя бы минимум одежды, прикрывая постыдные и смущающие части тела. Особенно смущающими они были по утрам, ведь этот нахал продолжал спать в обнимку с Кисе, сжимая того в объятиях и закидывая на него ноги, словно используя, как подушку. Все попытки приучить Дайки к одежде были тщетными и обречены на провал за тем редким исключением, когда коту было лень спорить с этой светловолосой занозой, и он соглашался надеть хотя бы трусы. А иногда даже и домашние шорты, в которых блондин специально проделал отверстие для хвоста, чтобы одежда не доставляла лишних неудобств. Кстати говоря, теперь кот не пытался убежать из дома на радость Рёте. Напротив, он стал себя вести так, словно это он – полноценный хозяин дома, а Кисе – заботливая горничная, которая заработает денег, купит вкусняшек, почешет пузико, приготовит хавчик и уберётся. И подобное можно было бы действительно списать на своеобразную семейную идиллию, которая, не смотря на ругань, ссоры и обидки, устраивала обоих. До тех пор, пока в их доме не появилась женщина. В это ещё пока тихое утро Кисе никак не ждал гостей, поэтому громкий дверной звонок, что отвлёк его от приготовления ароматного завтрака, стал для парня неожиданностью. Наспех вытерев руки полотенцем, блондин пошёл открывать дверь. И каково же было его удивление, когда на пороге стояла его подруга и коллега по совместительству – Момои Сацуки – сногсшибательная красотка, обладающая не только превосходной фигурой, но и нетипичным для девушек складом ума. - Момоиччи? Какими судьбами, ты же уехала во Францию, - Рёта был очень рад увидеть свою знакомую, что и незамедлительно поспешил доказать крепкими объятиями и звонким поцелуем в румяную щёчку. – Не стой на пороге, проходи. Будешь чай или кофе? Ох, как же давно я тебя не видел. Быстрая и эмоциональная болтовня Кисе никак не смущала гостью, ведь она привыкла к своему другу. Всё же годы совместной работы в модельном бизнесе очень их сдружили. - Я тоже по тебе соскучилась, Ки-тян. Ты даже не представляешь, сколько всего мне нужно тебе рассказать! – поспешила отозваться Сацуки, разуваясь и проходя следом за другом. Кажется, они оба стоили друг друга, как в эмоциональности, так и в чрезмерной общительности, когда сейчас, оккупируя кухню, делились друг с другом последними новостями, поедая привезённые из Франции сладости и запивая всё это ароматным чаем. Но идиллия прерывается в то же мгновение, когда зоркий девичий глаз цепляется за силуэт, медленно приближающийся к кухне. Дайки, наконец-то, соизволил вылезти из душа, как и прежде сырой, всё ещё сонный и полностью голый, размеренным шагом шёл к кухне, а после застыл в дверном проёме, вперевшись в Сацуки недовольно-задумчивым взглядом. - Самка, - весьма бесцеремонно хрипло констатирует факт мулат и нервно дёргает хвостом. Затем делает несколько уверенных шагов прямо к девушке, что уже почти слилась со своими волосами от стыда и смущения, которое испытывать должна отнюдь не она, и с более заинтересованным видом Аомине сжимает чужую грудь в своих руках. Так сказать проверяет качество, даже не задумываясь о том, что это, как минимум, некультурно. Кисе, который до этого просто напросто забыл о наличии в доме ещё одного жителя, готов был сперва прожечь в Аомине дыру одним лишь взглядом, наивно полагая, что тот отреагирует на нервный тик своего недохозяина или хотя бы девушку постыдится и вспомнит о том, что у людей так не принято встречать гостей. У нормальных людей не принято. И, видимо, дом Кисе к этой категории не относился. Неловкая пауза слишком затянулась, а малышка Момои настолько опешила от увиденного, что даже не смела сделать вздох. Краснота смущения на её лице приобретала более багровые оттенки, а из ушей, казалось, сейчас пойдёт пар. Первым тишину всё же разорвал Рёта, вскакивая со своего места: - Аоминеччи, так нельзя! – начал было он, однако присутствующих буквально глушит женский визг: девушка с силой отталкивает от себя чужие руки и награждает нахала звонкой пощёчиной. - Ты чо бля? – толи злобно, то ли удивлённо рычит Дайки в ответ, в то время как Сацуки срывается со своего места со слезами какой-то непонятной обиды и негодования, выбегая из кухни. - Аоминеччи, ну что ты наделал?! – негодует Рёта, спешно направляясь следом, чтобы успокоить свою подругу. – Момоиччи, подожди, я всё тебе объясню! И Кисе бы обязательно объяснил всё, да только его хватают за шкиряк и рывком укладывают на стол, напрочь снося все столовые приборы, чашки, тарелки, еду на пол. Тут же нависают сверху и гортанно, зло и недовольно рычат прямо в губы. - Я те ща объясню, - злость и ревность, что полыхала синем пламенем в глазах Аомине, готова сейчас была сжечь всё на своём пути без суда и следствия. Рёта, кажется, умудрился удариться затылком о столешницу от такого напора, потому как перед глазами плясали цветные точки прежде, чем взгляд всё же сфокусировался на чужих холодно-синих глазах, что смотрели на него сейчас так странно. Этот взгляд явно не принадлежал человеку, скорее разъярённому дикому зверю. Блондину становится не по себе, однако он даже понять не может, чем заслужил такое недовольство. - Аоминеччи, да что на тебя нашло? – интересуется модель, но в горле предательски пересохло от столь зловещей ауры. Он неуверенно сглатывает ком и упирается ладонями в плечи Дайки, стараясь его отодвинуть и при этом не вызвать новую волну злости. До ушей доносится звук захлопнувшейся входной двери – значит, теперь можно не торопиться, чтобы успокоить девушку. Потом он непременно позвонит ей по телефону и извинится за случившееся. – Это же просто моя подруга, коллега по работе. Зачем ты так… - Нехуй баб в дом водить, - строго и холодно отрезает Аомине, затем наклоняется к Рёте чуть ближе и нагло впивается в того зубами, принося целый спектр ощущений и заодно оставляя отметину на стыке шеи и плеча. Явную такую, фиг замажешь чем, с учётом того, что некогда кот прокусил кожу до крови. - Ты - мой, - всё с тем же холодом рычит недовольно Дайки в чужое ухо. Делиться с кем-то своим он не намерен, и в это «своё» в данный момент входит этот дом и этот поразительно тупенький блондин, что продолжает безбожно тормозить. Впрочем, это не важно. Потенциальную «угрозу» мулат устранил достаточно быстро и просто, так что осталось как раз лишь пометить свою собственность, как следует, и напомнить ей же, кому она принадлежит. К слову, тело Кисе явно будет долго помнить об этом, ведь тому пришлось взять отгул на работе аж на несколько дней, чтобы хоть как-то прийти в норму после ночи с обезумевшим котом-собственником. Глубокие укусы, засосы, царапины – Дайки нельзя было назвать нежным котиком, скорее диким зверем, который действует лишь на одних инстинктах. А жить с ним после этого стало ещё сложнее, ведь Аоминеччи ревновал абсолютно ко всему подряд, даже к едва уловимому женскому парфюмю, что он мог учуять на рубашке блондина. Что уж и говорить про те моменты, когда модель задерживался на работе допоздна? Именно тогда Рёте начинало казаться, что его сожрут живьём всего и без остатка. Вот такая своеобразная кошачья любовь.