Пепелище куста остролиста.

      Немного отстранившись от случившегося и решив, что больше нельзя задерживается около ручья, Остролистая медленно побрела в лагерь.       На охоту уже не оставалось сил, все тело болело, а мысли в голове крутились бессвязным ураганом. Оправдание своего отсутствия она придумала быстро. Легенда была очень проста: она бежала по лесу, подвернула лапу, свалилась в ручей и долго приходила в себя.       Путь до лагеря грозового племени казался ей бесконечным. Она брела по знакомым дорогам, совсем не узнавая их: каждое дерево, каждый кустик, таил в себе опасность и казался ей чужим. Остролистая не была уверена в том, что ей стоит возвращается в лагерь. Гораздо проще было бы просто сбежать, но сейчас ей очень не хватало своей семьи. Страх перед "подвигом", который она собиралась совершить был сильнее её.       Вот уже виднелась привычная кошке ежевичная стена, Львиносвет о чем-то беседовал с Ежевикой, а Воробей перебирал травы. У Остролистой уже не осталось сил на разговоры, но лапы сами вели её к Воробью. Ей хотелось хотя бы услышать его голос.       Кошка окрикнула Воробья, и они вместе пошли в палатку целителей. – Ну и зачем ты меня позвала? – намеренно грубо пробурчал Воробей. – Я… я свалилась в ручей,– неуверенно приговорила Остролистая. – и хочу, чтобы ты меня осмотрел.       Воробей прильнул к животу кошки и недолго послушал, как она дышит. – Ну, воды в лёгких почти нет, а твои порезы, хоть их и очень много, но они не стоят моего внимания, так как вряд ли загноятся. Просто постарайся не пачкаться.– заботливо сказал Воробей, явно упустив из вида следы когтей Уголька. – Но мне кажется, что ты позвала меня совсем не для того, чтобы я проверил твоё здоровье, Остролистая. Я не могу прочитать твои мысли, но ты всем своим видом показываешь, что что-то не так... – Нет, просто мне очень стыдно, что я погналась за белкой и свалилась в ручей. Ну ты понимаешь... — неуверенно сказала она – Не понимаю... Ты же… Ну? Остролистая...Нам всем очень тяжело далась эта гадкая "правда". Ты пойми, что важно не кем мы пришли в этот мир, важно то, кем мы для него стали. – Нежно прошептал Воробей, лизнув Остролистую в ушко, – Мы всегда будем вместе, не смотря ни на что... но все совсем не просто. Лучше оставить Белку счастливой матерью тройни… Нам не нужны лишние скандалы... Так будет лучше для всех...– Повисло неловкое молчание. – Если хочешь... Можешь спать сегодня со мной в палатке целителей… Но обещай мне, что больше не будешь... подходить к ручью и... нечаянно в него падать. Нам будет очень больно, если мы тебя потеряем. — Спасибо… за все. Но я не... — чуть ли не со слезами на глазах промолвила Остролистая.–Я обещаю не подходить к ручью       И тут, только что пришедшая в себя после слов Воробья, Остролистая снова поникла.

«Нам не нужны лишние скандалы.»       Львиносвет заметил, лежавшую в палатке целителей, Остролистую и тут же подбежал к ней. Вид у него был многообещающим. – Остролистая, у меня хорошие новости, я уговорил Ежевику послать меня и Уголька в дозор, я смогу поговорить с ним… – не договорил он. – Уже не надо... Я! Он будет молчать… Просто верь мне.– новая волна отчаяния поглотила кошку.– Пожалуйста, оставь меня. – Но! – недоумевал Львиносвет, – Что? Он согласился молчать? Мне кажется, только... смерть могла исправить этого подлеца. "Могла..."– повторила про себя кошка.–"Но видно не судьба." – Не волнуйся! Просто сходи в дозор, а я пока посплю. Мне нужно немного побыть в тишине. – Ладно... – грустно выдохнул Львиносвет.       Остролистая свернулась клубком и стала засыпать, через некоторое время сквозь сон она почувствовала у себя под боком родную шкуру Воробья, от чего ей сразу стало тепло на душе, и она, не на долго забыв обо всем, провалилась в сон.       Отрывки того дня пожара, когда Уголек пытался их всех убить, мелькали у неё во сне, а мысли о скором исполнении условия Уголька только придавали кошмару более яркий вид. Ей придётся всю жизнь провести с... этим котом. Все ради семьи и чести...       Остролистая впервые дала себе отчет в том, что сгорела во время того пожара. И пусть огонь почти не тронул её прекрасную чёрную шерсть, зато всё, чему она верила и за что готова была отдать жизнь, сгорело в этом огне. От прежней кошки у неё осталось только имя и шкура. Прежняя Остролистая навсегда сгорела вместе со своими идеалами.

Она уже никогда не смогла бы стать прежней, но ради спокойной жизни братьев она была готова сделать все, что возможно.