Любовь демона

Кристиан ей снился. Она не помнила, когда это началось… В ту ночь у Боба, который словно подстреленный охотником ходячий тако носился по дому и кричал в трубку наивные россказни о какой-то там самозащите. Или когда полиция прервала её сон грохотом в дверь, когда казалось бы все уже закончилось -когда они с «папочкой» замели все следы… Но Боб вовсе не был профессиональным киллером или одним из тех «чистильщиков» в сериалах про мафию. Боб был чёртовым тренером конкурсов красоты. И этот конкурс они проиграли. Кристиан приснился Петти и в ту ночь, когда девушка без сил приползла в свой пустой дом после допроса. И какой черт придумал правило, что обвиняемая не может жить у своего адвоката? Тишина давила своим грузом на плечи, нашептывала о кровавом проклятии рода Бладелл. Ей Богу, лучше б по дому скакала Регина в бикини и фартуке с радугой. Чокнутая, агрессивная, но зато позитив так и прёт из её чёрного сердечка за накачанной грудью. «Ключи под фигуркой тупого гнома» — набрала она Брику. Парень приезжает с соревнований слишком поздно. Но хоть в три часа ночи, она будет ждать его. Принца на белом коне, что спасет её от собственного личного ада, который она сама себе и устроила. Истошно скрипнула половица на кухне, когда мисс Иисус с прекрасными навыками обращения с монтировкой поплелась сквозь темноту к любимой кровати. После пончиков и короны, это было третьей любимой вещью Петти Бладелл. Затем в окне мелькнуло что-то темное… Но Петти слишком устала, чтобы бояться всякого мистического дерьма. А тем более воров и маньяков. Ведь теперь она сама убийца. Лампочка у кровати странно замигала. Но сахарная девочка с руками по локоть в крови слишком устала. Петти как дешевую игрушку смахнула с тумбочки дорогой светильник вместе со всеми своими вещами и уткнулась в подушку. Лучше б ей так задохнуться. Они задавали слишком много вопросов. Тыкали этой чертовой лампой в лицо — теперь она точно проклянет сторону света, — напоминали о её проклятом совершеннолетии. Ей Богу, лучше б ей было десять — она все ещё была бы безобидной толстушкой. Уж лучше, чем супермоделью за решеткой. Копы говорили и говорили. И в итоге их строгие сухие голоса слились в один тошнотворный шум… — Петти. Бладелл нервно дернулась и открыла глаза, мгновенно хлопнув паучьими ресницами в тихий ужас. Тело сковал невидимый паралич. А в комнате вдруг стало холодно. — Я люблю тебя… Она знала, что сходит с ума. Но чтобы демоны из ее кровавых снов оживали… — Не делай вид, что не слышишь. Петти пропустила тяжёлый удар сердца по исцарапанной грудине и задержала дыхание. Словно так он её не заметит. Наивная дура. Мертвые все видят. — Я прямо здесь, у твоих ног, любимая… Пальцев под тонким одеялом у подножия кровати коснулось ледяное прикосновение… И в этот момент Петти поняла. Конец близок. Конец её здорового ума по крайней мере. Как же давно она мечтала поехать башкой… Без конца лепетать магические числа или складывать вещи в ряд, шептаться о заговоре инопланетян или исступленно рвать цветочки на заднем дворе психушки. Но никак не слышать голос убитого ею бывшего парня будучи в трезвом уме и ясном сознании. Сон как рукой сняло. Остался лишь бодрый как кофе аромат смерти. — Ну что, теперь детка, ты готова меня слушать? Кровавая девочка вскрикнула. Его руки коснулись её бедра. Ледяные пальцы сжали нежную кожу, словно это был их первый раз. Первый раз с тех пор, как она с кровью выбила из него всю дурь про демонов чертовой монтировкой. А теперь он стал демоном сам. Какая ирония. — Убирайся! — крикнула она в исступлении, закрывая глаза в слепую тьму. Но он все равно был там. Его образ никуда было не прогнать. Не выжечь из сетчатки глаз. — Посмотри на меня, сладкая… Голос пробирался под кожу отвратительными ледяными осколками. Ядовитым героином разливаясь по венам. Ее тихое «Нет» звучало скорее как последняя попытка отрицания. Последняя стадия ужаса перед падением во преисподнюю. — Я прямо перед тобой… Открой глаза! И она открыла. Время застыло в до боли знакомое дежавю. На этот раз с оттенком смерти. — Здравствуй, Петти… Темный голос обрёл лицо. И впиваясь взглядом в родные глаза цвета демонического льда, она увидела. Прозрела. Кристиан наконец стал собой. Во всем своем смертельном нечеловеческом великолепии. В обличье прекрасного демона с другой стороны. — Ты настоящий?.. — дрожь в голосе выдавала отголоски страха. Но она больше не боялась. Не так, как раньше. — Давай проверим… Его шепот на коже расплывался лишь сладким холодом. И закрывая глаза в измученный транс, она лишь хотела, чтобы Кристиан вновь был живым. И целовал её живыми губами. Но лёд начал таять на коже, растекаясь по ключицам, заползая мокрыми каплями под бюстгальтер. — Кристиан… — сладкий предательский стон сорвался с её губ, когда демон сцеловывал с нежной кожи на шее следы её глупых страхов. Сухой как пустыня ужас утонул в его влажных холодных губах. — Я не люблю тебя… — опомниться почти получилось. Если бы не мертвец, что вдруг ожил в своей власти. — Любишь… — лёгкая тень во тьме вдруг обрела силу. Постель прогнулась под тяжестью ещё одного тела. А на лицо упали темные волны его волос. Со лба Кристиана скатилась горячая как огонь единственная капля крови. — Не правда! Ты мёртв! — вскрикнула Бладелл и дернулась навстречу спасению. Куда угодно, хоть из окна, главное подальше от кровавого призрака её грязных грехов. — Не отрицай, — демон остановил ее бессмысленный побег. — «О, как убийственно мы любим!» Да ведь, Петти? Сильные руки впились в запястья, когда Кристин вновь прижал её к кровати. — Нет… — последний вздох безысходности. На постели с будущим королем ада. Сопротивление бесполезно. Бладелл лишь вновь закрыла глаза. Это станет либо самой лучшей, либо худшей ночью в её жизни. А может и то и другое… — Ты сделала мне одолжение… — холодный шёпот снова у её губ. — Теперь меня никто не сможет контролировать, — тяжёлый обжигающий лёд его тела прижал ее к краю пропасти. — И я могу делать все, что захочу. Китти проснулась в этот самый момент. На синих губах расплылась знакомая восхищенная улыбка, когда Кристиан увидел в её глазах любимый огонь. Ему всегда нравились её демоны. Бладелл запустила руку в прохладные волны его волос и окунулась в бездну тьмы. Но тьма Кристиана была со сладким металлическим привкусом крови. Её горькие от ночного кофе губы смешались с его сахарным вкусом смерти. Петти прижалась к демону в обезумевшей страсти, что вдруг нахлынула на неё с головой. В один момент она вдруг вспомнила слова своего учителя по «тёмным искусствам». Не можешь избавиться от демона — подчини его себе. И Кристиан мгновенно это понял. Его поцелуи стали грубее, ледяное тело до дна вдавило Бладелл в простыню. Но с губ девушки лишь сорвался стон болезненного нездорового возбуждения, когда ее одежда начала падать к подножию кровати. — Я так соскучился по этому… — знакомый пошлый шепот в ухо. По коже прошлась волна сладких мурашек. Она тоже соскучилась. И если она сядет в тюрьму, то насладиться сахарным осадком на дне бокала своего грехопадения. Холод растекался внутри неё темным возбуждением. Демоны богично трахаются, кто бы знал. А Петти лишь билась на кровати словно в конвульсиях безумного оргазма на грани помешательства. Кристиан до боли вжимал ее запястья в постель, оставляя на руках синие кровоподтёки. Завтра её спросят, кто её насиловал. Никто, она сама вызвала своего насильника безмолвным ритуалом спиритизма, тихим криком о жажде крови. И демон явился, чтобы отыметь кровавую мисс Иисус так, как она того заслужила. Петти измученной шлюхой сползла с кровати на липкий пол. Кажется Регина разлила вино, когда бесплатно мяла здесь подушки своей накаченной задницей. Кристиан приподнялся на кровати по-новому ожившей тенью, провел теплой рукой по простыне и прошептал, глядя на нее добрым искренним взглядом: — Я люблю тебя, Петти. — А я тебя нет, — Бладелл проснулась с темной ухмылкой на губах, одержимая теперь новым демоном.