Ненасытная: Дубль два

— Никогда бы не подумала, что Дрю снимется в подобной ерунде! — кидая чипсину в экран телевизора, кричит пухлая разгневанная девушка, развалившись на диване. — Да брось! Фильм крутейший, просто ты не столь остроумна, чтобы понять подобный юмор, — смеясь ей в ответ, произносит ее подруга. — Уж поверь, я плохие фильмы от хороших отличить могу, — запивая фантой из горла, чавкает Пэтти. — Не налегай на фанту с читосом, подруга. Я всегда говорю, что ты нормальная такая бабина, но тебе всё же стоит немного сбросить, — Нонни отбирает бутылку и упаковку у подруги. — Не смей забирать, это моё! — пищит Пэтти, набрасываясь на девушку. Тяжелой артиллерией она всё же смогла отобрать заветное для неё сокровище. — Ладно, ладно, полегче, — Нонни сдается и отдает отобранное. — Видимо, тебе мало издевательств в школе. Пойми, я бы рада тебя защитить от толпы агрессоров, но даже моя харизма их не остановит, Пэтти. Думаешь, Шэлдон не будет тебя больше унижать из-за прекрасного внутреннего мира? Да ему, как и всем остальным насрать на наш богатый внутренний мир. — Я понимаю, что у меня нет шансов завоевать сердце Брика, пока я нахожусь в этом теле. Да, я понимаю, что мне будут приклеивать свинья к спине, кричать мне хрюшка в след, как было сегодня. Я нахожусь в этой толстушке и я ничего не могу поделать, Нон, — жуя, бубнит Пэтти. — Как твоя мать относится к твоему весу? — резко спрашивает Нон, слегка обнимая Пэтти за плечи. — Она предпринимает хотя бы что-то в борьбе с этим? — Ей всё равно. Создается такое ощущение, что она рада тому, что ее дочь похожа на воздушный шар, — продолжает хомячить девушка. — Ты серьезно? — Да. Помню к нам приехала тётя с мужем и набором детей из трех личинок. Так, вот она села рядом с ними и начала сравнивать наши школьные альбомы. А потом с улыбкой до ушей пищала про то, что она даже сейчас, в свои сорок с лихером выглядит намного лучше несовершеннолетней дочери, — тон Пэтти немного меняется, но она решает скрыть это очередной чипсиной. — Это жесть, хрюня, — Нон не упускает возможности обнять Пэт. — Хрюня? Ты с этими говнюками из школы за одно? Всем стадом хотите меня затоптать? — девушка злится, но ей настолько лень это делать, что она продолжает поглощать вредные продукты. — Нет, ни в коем случае. Мне просто нравится слово хрюня, как Пухля у Мейбл, только хрюня — улыбается подруга. — Я не брошу тебя, особенно сейчас. — Угу, — бубнит Пэтти и запивает всё молоком. — Какая гадость! — Нон судорожно отскакивает от подруги, боясь запачкаться в смеси чипсов, фанты и молока. Пэтти лишь самодовольно улыбается, показывая перемешанную, вывалившуюся еду изо рта. Уже позже вечером, после того, как Нон в хорошем настроении ушла домой, Пэт сидит в своей комнате и со слезами на глазах пишет очередную страницу в дневнике. Страница: Дорогой дневник, сегодня я опять пишу план действий для того, чтобы похудеть хотя бы не на несколько килограммов к вечернему балу, но всё тщетно. Я даже купила красивые маркеры, блёстки, чтобы смотивировать себя. Не работает. Да что уж там, даже огромная фигура Дрю Берримор на моей двери не мотивирует меня встать с кровати и присесть хотя бы один раз. Каждый день в школе для меня дичайший ад, потому что ни дня не проходит без омерзительных взглядов и неуместных перешептываний за моей спиной. Знаете, в нашей школе, кажется, я козел отпущения. Даже самые закомплексованные парни и девушки стараются оскорбить или унизить меня при всех, чтобы самоутвердиться в глазах элиты. Чтобы я не делала, какой доброй и понимающей не была, всегда найдется тот, кто оскорбит мои чувства из-за пару лишних кило. Неужели в нашем мире не осталось тех, кто и правда ценит внутренний мир? Почему я должна выглядеть, как супермодель в свои шестнадцать, чтобы не получать гневные письма или не читать унижающие надписи в женском туалете? — Пэтти! Поднимай свою жирную задницу и тащи ее в школу сейчас же! — слышится крик с первого этажа. Мать Пэтти заядлая алкоголичка, правда, на данный отрезок времени она держит себя в руках и сидит на сушке. Отец Пэтти исчез, устав бороться с привычками жены, которая не могла провести и дня без бутылки во рту. Очень часто родители девушки ссорились и дрались, что и создало почву для нервных и иногда панических атак неокрепшего умом подростка. Всё чаще и чаще Пэтти заедала свои переживания очередным гамбургером с кетчунезом или сырным соусом, запивая разбавленным газированным напитком. Нервы ухудшались, а желудок необъятно рос, что привело ее к невероятным для ее возраста формам. Но мать Пэтти — Энджи и пальцем не ударила, когда у дочери начались проблемы со здоровьем, всё, что она делала это говорила ,чтобы та занялась собой или сдохла в одиночестве, съеденная собственными же котами. Жестоко, но никто и не спорит. Энджи не упускает шанса самоутвердиться за счет дочери, прямо говоря всем знакомым и гостям, что та очень даже ничего в свои сорок с небольшим лет, по сравнении со своей шестнадцатилетней дочерью. — Сейчас я встану! Еще даже шести нет! — кричит Пэтти, закрыв голову подушкой. — Кто рано встает, тому Бог подает. Живо я сказала! — голос приближается. Пэтти подпрыгивает с кровати и закрывает дверь на замок, после чего плюхается обратно в кровь и накрывает себя мягким розовым пледом. Тем временем топот разъяренной матери приближается, и вот она уже пытается ломиться. — Пэтти Бладелл! Это что это ты вытворяешь, а ну ка быстро открой дверь или лишишься её! — продолжает кричать мать, стуча по двери то ногами, то руками. Но девушке было всё равно, она снова уснула и уже никак не реагировала на животные вопли своей матери. Их каждое утро начиналось примерно одинаково. И каждый раз, Энджи обещает выломать дверь, и каждый раз Пэтти с удовольствием сопит под рёв родительницы. Потом через какое-то время, матери надоедает и она уходит, оставляя просыпающуюся дочь в одиночестве. Пэтти только-только подошла к входной двери школы, как уже ловит первые укоризненные взгляды . Девушка вдыхает, а затем выдыхает едкий школьный воздух, которым осталось дышать всего пару лет. Каждый день она успокаивает себя мыслью, что этот день укорачивает ее тюремный срок, и этот день еще одна маленькая надежда на то, что сегодня не будет так, как было вчера. — Пэтти, привет, — улыбаясь, говорит высокий светловолосый юноша, подошедший к ней сзади. — Привет, Норвуд, — девушка радостно отвечает, в надежде, что сегодня с ней кто-то говорит без задних мыслей. — Прости, но, кажется, у тебя что-то застряло в подбородке, — он тыкает пальцем в воздух, указывая на чипсину. После чего окружающие заливаются едким и звенящим в ушах смехом. Пэтти нервно оглядывается на тех, кто смеется. В лицо ударяет красная краска, и она в панике забегает в школу. Сквозь, накатывающиеся слезы, она пытается пропихнуться сквозь толпу смеющихся людей, которые разными способами пытаются задеть ни в чем не повинную девушку. Кто-то толкает ее на других, кто-то ставит ей подножки, кто-то просто ядовито шепчет про то, какая она неуклюжая. — Боже, Пэтти, ты стала еще шире за эту ночь? — смеется толпа симпатичных парней, проходящих мимо. — Как же вы меня зае*али, — шепчет себе под нос девушка, нервно открывая разрисованный мелками ящик на котором было написано большая корова и несладкая хрюшка. Пэтти достает необходимые учебники, судорожно вытирая слёзы. — Привет, Пэтти! — кто-то радостно кричит из толпы. — Пошла к черту, — грубо отвечает девушка, даже не посмотрев. Ей было больно от того, что люди всячески разводят ее, ведь она не перестаёт искренне надеяться на то, что кому-то она может быть интересна хотя бы как человек. — Что и сегодня достают? — произносит Нон, оказавшись перед лицом Пэтти. — Да, как и все десять лет подряд, — Пэт нервно захлопывает дверь шкафчика и облокачивается на него. — Ничего, после выпуска жизнь всех расставит по местам, мне так мой отец говорит, — хлопая подругу по плечу, уверенно произносит Нонни. — Твоего отца тоже унижали в старшей школе? — Постоянно, а теперь он полицейский, ну, ты знаешь, — гордо произносит девушка, встав в позу уверенного в своей победе супергероя. — И дальше сержанта за свои двадцать лет опыта не продвинулся. Не хочу тебя обижать, Нон, но это не то, чем стоит гордиться, — грустно произносит Пэтти. — Да, ты права. Просто в нашем положении я ищу даже вот такие неплюсные плюсы, чтобы хотя бы чуть-чуть успокоить нас. Ведь жизнь справедлива, да? — За свои шестнадцать лет, я этого не заметила… — И я. Ладно, увидимся позже, а сейчас мне нужно в кабинет химии, до встречи! — кричит Нон и моментально скрывается с глаз Пэт. — Круто, — говорит себе девушка и двигается в сторону кабинета истории. — Фредерик Жолио-Кюри — создатель первой атомной бомбы… — монотонно произносит пожилой учитель в огромных очках с синей оправой. — Мистер Хокинс, у нас тоже своя бомба есть, — произносит Эдон, одноклассник Пэт, внезапно прерывая лекцию преподавателя. — Это не шутки, молодой человек. Я не хочу, чтобы вы акцентировали свое несозревшее внимание именно на этом слове из тысячи других не менее интересных слов. — Не бойтесь. Я всего лишь про мясную бомбу — Пэтти Бладелл, — не успевает он закончить предложение, как весь класс заливается хохотом. — Молодой человек, вы же понимаете, что вести себя так грубо по отношении к девушке неправильно. Я требую извинений. — Извините, мистер Хокинс, я бы извинился перед девушкой, но ее здесь нет. Может она где-то там, внутри этой массы застряла. Может мы можем помочь и вызволить ее оттуда? — продолжает смеяться парень. — С меня хватит, мистер Эдон. Я сообщу директору о вашем поведении, — поправляя очки, холодно произносит учитель. — Постойте, но ведь Эдон же прав, — пищит тоненький голосок с задней парты. — Мы не виноваты в том, что Пэтти столько жрет. — Вы не должны вести себя, оскорбляя и унижая человека лишь из-за того, что он не нравится вам. — Может мы творим благое дело, может после всего этого она задумается и одумается, — произносит светловолосая девушка, сидящая рядом с писклявой. — Вы хотите добиться суицида? Массовые оскорбления и унижения никогда не доводили до добра! — еще чуть-чуть и Хокинс затопит слюной весь кабинет. — Мы просто шутим, нам весело и мы не думаем это прекращать, — со злобной ухмылкой отвечает Эдон, бросая хитрый и одновременно пожирающий духовную плоть Пэтти. — Вам же хуже. Эдон, Коди и Клер встречаемся в кабинете директора после уроков. Я не потерплю ваших выходок. — Да без проблем, но это ничего не изменит, — грубо отвечает Клер. — Мистер Хокинс, я понимаю, что вы переживаете за меня, но не нужно вмешиваться, я сама разберусь в этом. Спасибо, — резко подскакивает Пэт, оглядывая класс. — Эти насмешки продлятся до конца вашей учебы, если вы не возьмете себя в руки, Пэтти,— раздраженно отвечает учитель. — Даже мистер Хокинс намекает тебе на то, что ты толстая, Пэтти, — смеется парень. — Всё, закрыли тему. Больше ни слова о подобном на моих уроках, больше Пэтти вас не защитит от моего гнева. Записываем дальше! — учитель берет в руки указку и нервно бьет по своему столу. После утомительных уроков, девушка бредет в столовую. Единственное место, где она может взять любимые пончики, и забив на все оскорбления и унижения, откусить кусочек и вкусить всю прелесть глазированных хлебобулочных изделий. Пэтти достает из сумочки коричневый пакет с пончиками и начинает было поглощать один за другим, как ее трапезу прерывает темноволосая девушка. — Ты все жрешь, Пэтти? — девушка облокачивается на стол, еле сдерживая эмоции. — Тебе какая разница, объясни? — Пэтти продолжает есть свой пончик, лишь изредка поглядывая на наглую девицу. — Знаешь, я тоже захотела пончика, угостишь? — Да, конечно, возьми в коробке — Пэт показывает головой на стоящую коробку. — Спасибо, ты так любезна, свинка, — девушка выхватывает из рук Пэтти недоеденный пончик и уходит, виляя бедрами. — Вот су-у-ка! — кричит про себя Пэтти, хватаясь за волосы, ударяясь о стол у себя в мыслях. — Еще хоть раз у меня посмеют отобрать еду! — Завязывай с пончиками! У нас сейчас физкультура, не забыла? — к девушке подсаживается подруга. — Не забыла, — чавкая, отвечает Пэтти. — Как твои дела? Как день прошел? — Всё так же. Сегодня получила долю насмешек от троицы, состоящей из Эдона, Коди и Клэр на истории. На остальных вроде было поспокойнее, наверное, потому что я сидела в наушниках. И сейчас долю насмешки получила от Рокси. Она забрала мой пончик! — Пэт стучит кулаками по столу. — Вот же тварына! — И не говори, — продолжая есть, произносит Пэт. Мистер Титлс — учитель физкультуры заставил класс бегать. Одноклассники Пэт уже давно пробежали десять кругов, пока та вместе с Нон заканчивали четвертый. Пэтти давно выдохлась, но продолжала бежать, делая вид, что всё хорошо и она точно не упадет в обморок прямо сейчас. Нон тоже не замечала в лице Пэт, что ей плохо, поэтому рассказывала ей истории про приключения ее отца на вчерашнем вызове. Рядом пробегает Рокси, демонстративно показывая свое сексуальное стройное тело, одетое в легкие черные шортики и топ, еле скрывающий ее гигантскую грудь. Она подстраивается под Пэтт, сопровождая ее на круге. — Ну, что малышка Пэтти, посоревнуемся? — ехидно улыбается она, зачиная Пэтти на забег. — Да без проблем, — еле-еле выговаривая, отвечает девушка. Она понимает, что проиграет, но показывать свою слабость и отказываться от соревнования, где может есть малейший шанс победить — неправильно. — Может не надо? — Нонни пытается остановить настроенную на успешный забег подругу, но так отмахивается, показывая, что всё будет нормально. Рокси ускоряется, но не на максимум, чтобы посмотреть, как изо всех сил старается Пэтти. Она забив на боли в боку, тяжести в животе после еды, коликов в области сердца бежит, что есть мочи, чтобы доказать всем оскорбляющим ее людям, что она может хоть что-то не хуже тех, кто весит на килограммов пятьдесят меньше. Рокси начинает смеяться, смотря на вспотевшее и усердное лицо толстушки. Пэт не сдается и из последних сил вырывается вперед, но не успев добежать до финиша, стройняшка обгоняет ее и оставляет с носом. Пэтти чувствует, как тошнота подошла к горлу, что вот-вот все её почти переваренные пончики выльются на пол спортивного зала. Девушка резко останавливается, после чего моментально теряет сознание. Провалявшись так минуту, девушка начинает потихоньку открывать глаза, возле нее стоит испуганная Нонни и красавчик Брик, светящийся в ее глазах. Пэт думает, что это ей снится и тянет свои пухлые пальцы к прекрасному лику парня, отчего тот, конечно, уворачивается, но не уходит и старается поднять тяжелую даму. — Ты в порядке, Пэт? — спрашивает он, осматривая ее красное лицо. — Да, конечно, в порядке, что с ней могло случиться? — агрессивно отвечает Рокси. — Ну, не знаю, может жир нагрелся и в голову ударил, — отвечает Норвуд, стараясь сдержать смех при себе. — Пэт, Пэ-э-т, ты как, всё в порядке? — парень визжит перед лицом девушки. — Брик, можешь идти, она сама оклемается, — отвечает ему Нон. — Да, пошли играть в волейбол, Брик, я покажу тебе каким приемам научилась, — Рокси навешивается ему на шею и тащит за собой. — Ладно, если что, зовите, — проговаривает парень и уходит вместе с остальными. — Пэтти! Я знаю, что ты притворяешься, вставай, они ушли! — шепотом кричит Нон, пиная подругу по ногам. — Да, я знаю. Просто после того момента, как я осознала, что это был не сон и я тянулась к реальному Брику, мне стало очень стыдно. Надеюсь, никто, кроме меня этого не заметил. К вечеру фотография с пометкой “Толстушка тянется к сладкому пончику” облетает всю школу.