ФАНФИК - ЗАЯВКА: «Лучший друг семьи»/«Яблоко раздора»

Так бы поцелуй, казалось бы, сейчас и не закончился, но девушка оттолкнула Ионова от себя. — Ты чего? — спросил молодой человек, изумленно глядя на неё — Всё, что сейчас происходит, это всё неправильно. Я должна догнать Сергея и всё ему объяснить, а простит он меня или нет, это дело десятое уже, — ответила Мурашова, попытавшись начать собираться, чтобы догнать Мыцика — Нет, Женя, нет, послушай меня. Ты любишь меня, я люблю тебя, поверь, у нас всё с тобой будет хорошо и без Физика. Я тебе обещаю, я сумею сделать тебя счастливой, только не уходи, только не сейчас, ты мне очень нужна, — прошептал молодой человек, усадив Женю на свои колени, крепко взяв за талию и попытавшись сейчас начать целовать её вновь обнаженное тело, чтобы вернуть хоть как — то прошедшую жаркую ночь любви. — Вася, да пойми ты, я должна его догнать и всё ему объяснить, пусти, — кричала Мурашова, пытаясь выбраться из объятий мужчины. — Всё с меня хватит, выбирай или он или я, только знай одно, если ты сейчас уйдешь, ты меня больше никогда в своей жизни не увидишь, — крикнул Ионов, заставив девушку остановиться около входной двери, а затем и вернуться на кухню, где и сидел Вася — Я не поняла, что это сейчас было шантаж? Ты вздумал меня шантажировать? — спросила Женя, бросив на пол сумку с его вещами — Нет, я хочу знать и понять одно, ну, почему вы все бабы такие? Ещё вчера ты признавалась мне в любви, ещё вчера ты клялась мне в бесконечной верности и преданности, а сегодня, как только стоило ему появиться в твоей квартире, так ты обо всём забыв, готова сломя голову бежать за ним, почему? — спросил он, схватив девушку за плечи и начав трясти из стороны в сторону, — почему ещё вчера ты хотела, чтобы именно я лишил тебя невинности, а сегодня ты чуть ли не к нему на шею бросилась? — кричал Ионов — Пусти меня, мне больно, — закричала Мурашова, всхлипнув, — а ты? Почему ты ещё вчера, будучи нежным, сейчас превращаешься в тирана? — спросила она — Прости, слышишь, прости, только успокойся и ответь мне на один вопрос, — попросил Вася — Какой ещё вопрос? — спросила Женя, заикаясь — То, что произошло между нами ещё вчера, было искренне с твоей стороны, ты, правда этого хотела или ты решила попробовать и потом бросить со словами, а мне не понравилось. Ты действительно меня так сильно любишь ещё, как любила вчера? Пойми, у меня никого нет кроме тебя и у меня есть всего лишь два дня, чтобы всё выяснить, — сказал он, отвернувшись от девушки и подняв голову в потолок, при этом положив руки на свой торс, — если ты сейчас уйдешь к нему, я пойму и уйду с вашей дороги, я не стану вам мешать — Прости меня, — ответила девушка, обняв его руками за торс и прижавшись к его спине, — мне всё время, кажется, что я совершаю ошибку за ошибкой, знаешь, как будто пишу черновик, мол, беловик без помарок я успею ещё написать, понимаешь, я запуталась окончательно, — сказала Женя, всхлипывая — В чём ты запуталась? Запуталась в двух парнях и не можешь понять, к кому из нас тянется твое сердце? Пойми, придет время, и жизнь расставит всё по своим местам, а пока есть возможность, надо наслаждаться каждым её мгновением, понимаешь, жить здесь и сейчас, — возразил молодой человек — Не говори так, слышишь? Не говори. Ты так говоришь, как будто мы с тобой расстаемся, и я тебя больше никогда не увижу, — ответила Женя, забыв обо всём на свете и вновь сдавшись в плен поцелуя и любви. Вася только лишь что и сделал, так это просто взял ее на руки и отнес в спальню и она вновь ему дала ласкать губами себя и своё обнаженное тело. В СПАЛЬНЕ. Отнеся Мурашову в спальню, Вася осторожно и бережно положил ее на кровать, сняв с неё итак еле прикрывавший её обнаженное тело, тонкий, короткий халатик. — Девочка моя, — прошептал он, нежно проведя тыльной стороной своей руки по её обнажённому телу, миновав грудь, живот и вновь задержавшись внизу, в той интимной зоне, в которой он надолго задерживался ещё вчера — Вася, ну, что ты опять со мной делаешь? — словно прокричала она вопрос сквозь стон удовольствия и наслаждения, начавший вырываться у нее из груди и вновь накрывший её с головой, словно волна какого — то разрушительного цунами, рушившего всё на своём пути — Милая, я делаю то, что должен делать, — прочитала она вновь в его молчаливом, полном нежности взгляде. Так, Ионов совсем и не заметил, как не просто прошли два дня увольнительной, а как просто пролетели два самых счастливых дня за 27 лет его жизни. СПУСТЯ ДВА ДНЯ. УТРО. Спящая девушка проснулась от того, что попросту решила найти что — нибудь в холодильнике и съесть, испытывая сильное сосание под ложечкой, девушка встала, посмотрев на свое обнаженное тело в зеркале, Мурашова поморщилась, увидев в зеркале, как Сергей вновь ласкает губами ее белоснежную кожу. Поморщившись, она быстро нашла свое нижнее бельё, валявшееся чуть ли не повсюду в квартире и ушла в ванну, стараясь сейчас смыть и избавить всё её ноющее тело от его сладких, словно мед, жарких и горячих, словно распаленное солнце поцелуев, но как у неё не получилось, так она и не смогла избавиться сама и избавить свое тело от его ласки. Тело требовало, словно кричало, требовало продолжения любви, но его уже не было рядом, а Ионов же, наш Вася уже как несколько часов ехал в машине и, не обращая внимания на измученный после продолжительной пьянки, но всё же строгий взгляд своего бывшего друга, во всю дал волю, воспоминаниям, охватившим его и своему воображению, в котором он ласкает голыми руками голое, вот прям в чём мать родила тело Мурашовой до тех пор, пока его из мыслей не вывел Физик — Эй, не спи, замерзнешь, — крикнул Мыцик, — что неужели она настолько была прекрасна в постели, что даже не дала тебе возможность, как следует выспаться за два дня? — спросил он — Рот закрой, тоже мне умник нашёлся, не твоего ума дело, где, с кем я был и чем там занимался, — прикрикнул на Сергея Вася, затеяв в машине драку — Так, а ну хорей, угомонились, нашли время мне тут понимаешь для разбора полётов. Вам для этого и давалась увольнительная, чтобы всё могли уладить между собой. Сейчас не время, да и не место, — крикнул командир. НАМИБИЯ. Вскоре добравшись до пункта назначения, Мыцик и Ионов высадились из машины в условленном месте и продолжили дальнейшее путешествие уже вдвоем и пешком, кое — как преодолевая жаркий климат, чтобы добраться до базы боевиков, выставить наблюдательные посты и сидеть только наблюдать до подхода подкрепления. — Ну, и что делать будем? — спросил Сергей, расположившись в своем пункте наблюдения — То, что велено нашими командованием и родиной, — ответил Вася — Я не об этом, это то итак понятно, я спрашиваю, что мы будем делать с Мурашовой? Ведь как ты понимаешь, нас двое и мы оба её любим, только каждый по разному и каждый по своему, а она одна, — возразил Физик — Ничего, предоставить право выбора, мы ей предоставили и она сделала, кажется, свой выбор, а окажется правильным он или нет, жизнь покажет, лучше смотри внимательнее в бинокль, пока нас не обнаружили и не стали по нам лупацать, — ответил Ионов — Да, ничего себе выбор, ничего не скажешь, только ты ввалился в ее жизнь и ее квартиру, как мешок с гавном, сделал свое дело и свалил, бросив и оставив ее одну и после этого ты говоришь, что она сделала свой выбор? Да это был не выбор, это было прям таки какое — то принуждение. Ты же ее заставил себя выбрать, — прошептал Мыцик — Ничего подобного, она сама мне на шею кинулась, да и сама этого хотела, я, что по — твоему должен был ей отказать? — спросил Ионов — Я этого не говорил, но, по крайней мере, ты должен был сдержаться и не повести себя, как кабель. Животное, вот где она сейчас? — спросил Физик — Не знаю, только ты сам животное. Я же прекрасно видел, что тогда ты хотел наброситься на нее и раздеть, разве скажешь это было не так? Разве ты не хотел, чтобы она бросилась тебе на шею? А, молчишь, ну вот и молчи, так, что это ещё надо бы посмотреть, кто из нас кабель, — ответил Кот. Как только он закончил говорить, как тут же начался обстрел их наблюдательных позиций боевиками и если Мыцик, как последний трус сбежал с поля боя, лишь едва он взглянул смерти в глаза, то Ионов отстреливался до последнего, а точнее до тех пор, пока у него не закончились патроны. Истратив все патроны, выйдя из своего укрытия и не замечая, что его ранили, собрав все силы в кулак, которые так или иначе начали его покидать, он бросился в рукопашную, а затем и вовсе взял гранату, выдернул чеку и держал до последнего, ожидая того, чтобы как можно больше сейчас окружило его боевиков, вспоминая до последнего два чудесных и счастливых дня, которые ему подарила Мурашова. В его памяти до последнего копошились мысли, в которых то и дело была только одна девочка, девушка, а потом и женщина по имени Евгения, а дальше взрыв, темнота, мрак, хаус расплывчивость и помутненение мозга….