***
Спустя минут пять на левом плече предательски затрещал дозиметр (который и не только дозиметр), что заставило обоих присесть и оглядеться по сторонам, ибо показалось это все слишком громким. Взглянув на экранчики, отступил на шагов пять, сделав жест Грозе сделать то же самое, ибо, придется обходить по довольно большой дуге. — Вот, гляди, — сказал я, показывая девушке сначала на замолчавший приборчик, затем в сторону дома по правую руку. — Идем туда, переходим на противоположную сторону, там следуем намеченным курсом с полной тишине. Там открытая местность. Двинули. — Ясно, — ответила сестра и, отступив мне справа за спину, хлопнула по плечу. Продвигаясь все тем же образом, добрались до дома и только перебрались через подоконник и продолжили продвижение через проломы в стенах, но, заметив движение на дороге, одновременно переместились за преграды. Немного нашумев при этом обломками, я схватил один небольшой и швырнул вдаль по коридору, авось сойдет за имитацию осыпающейся штукатурки. Ибо, фигуры были довольно близко к месту нашего выхода из здания. Положив винтовку на пол, снял рюкзак и аккуратно поставил его возле себя, затем, прикрепил ВСС к нему и, достав пистолет, присел и стал вслушиваться в звуки. — Гера, заебал срать там! Вытирайся быстрее и пошли, а то шеф опять нас в задницу без смазки выдерет за простой! — прогнусавил один из стоящих. — Да угомонись ты, блять! Я же говорил тебе, та консерва говенная была! — раздался очень близко ответ звонким, только ломающимся, голосом. Бляха… Щас нам еще перестрелки не хватало. Дождавшись, пока все уляжется, а это около двадцати минут, я вернул пистолет обратно в кобуру, вернул себя в «походный режим», достал зеркальце и, аккуратно высунув его из-за угла, оглядел происходящее. Ничего не увидев, вернул его обратно и, оглядываясь, потопал на карачках к окну. Становилось жарковато находиться в этих долбанных костюмах, но, ничего, другого с собой не взяли… Прилипнув к стенке, поднялся и, выглянув в окно, увидел четыре уходящие по разбитому асфальту в сторону леса — диаметрально противоположно нашему вектору пути. Судя по сине-черной одежде и вооружению, это еще одни ЧВК, но уже с названием «Хаммер», то бишь Молот. И это реально матерые ребята, скажу вам. Работал я как-то раз с ними — подменял снайпера, лежащего в больничке. И на раздачу пиздюлей они очень щедры, особенно их пулеметчик, несущий на плече РПК. Дождавшись, пока они скроются за деревьями, мы высунулись из нашего укрытия и потопали к углу дома, за которым простиралась длинная дорога, так хорошо простреливаемая из окон домов по краям. Не здорово, ох, как не здорово будет идти прямо по дороге, боясь, что вот-вот из какого-нибудь окошка в твою сторону может вылететь свинцовый «гостинец». Поэтому, сделав рывок, забежал в подъезд дома напротив, откуда через прицел и осмотрел окна, выходящие во двор. И не зря запарился с этим… В окне третьего этажа увидел какое-то движение, которое потом вылилось в пальбу и крики. — Видишь что-то конкретное? — спросила Гроза, прислонившись к стене рядом. — На третьем прямо по курсу было движение, оттуда, по всей видимости, и доносятся выстрелы. Придется еще больший крюк сделать… Только давай дождемся окончания заварушки. — Окей, как скажешь, — ответила девушка и села на голый бетон, вытянув перед собой ноги. — Давно пора было сделать небольшой привал и… Не успела она договорить, как во двор заехал огромный черный бронированный внедорожник с небольшой башней на крыше, из которой гордо торчал крупнокалиберный пулемет, а на борту красовалась голова белого волка. Ну это уже слишком, ребят… Неужели они опять за старое? Это ЧВК «Койот» (не спрашивайте, почему на борту тогда волк). Занимаются в основном вылазками и спасательными операциями, иногда берутся за отлов людей. Им надо было тогда назваться Стервятниками, тогда уж… И да, с ними я предпочитаю не связываться вовсе, так как, мало ли чего этим отморозкам в голову придет? — Так… Давай-ка мы с тобой ползком вон туда направимся, — сказал я, указывая на коридоры справа. Слишком уж много мы сегодня бегаем по домам. — Потом тихо топаем в самый конец и оттуда пулей летим в сторону Кордона. Иначе, сто лет тут просидим. Пока, перебиваемый собственным эхом, грохотал пулемет, мы пробежались в полуприсяде по коридору и оказались на углу, где нас чуть не спалила группа людей, одетых в черно-серый камуфляж и балаклавы, возможно это были как раз «Койоты», что приехали вон на том гусеничном броневике, что движется по дороге, метрах в трех от которой заросли густых кустов, в которых мы вжались в землю и глядели по сторонам, пытаясь восстановить дыхалку. Нам повезло, что растительность здесь не поражена ничем… Но, ЧВК-шники оказались довольно глазастыми и увидели нас. — Эй, пластуны, а ну, эт самое, ручки в солнышку и встаем! — крикнул один, направив на нас оружие. Мы медленно встали и, подняв руки вверх, последовали приказу «выйти из кустов» и положили оружие на землю. Все оружие… — Вы кто, блять, такие? Космонавты чтоль? — спросил второй, чуть наклонившись вбок, дабы посмотреть мне на рюкзак. — Личика покажите, будьте добры… Сняв капюшон, маску и очки, показали кто мы такие. — Стопэ… — прищурился «первый», опустив оружие. — Чет образина твоя знакомой мне кажется, пацан. Откуда вы такие красивые идете? — Из тумана выползли… — ответил я, стараясь не смотреть в глаза «Койоту». — И голос, блин, знакомый… Тебе знаком такой перец, как Витя «Штырь»? — спросил дядька, бросив взгляд на сестру. — Вы с ней родственники чтоль? Сходства просто есть внешние. — Про Штыря я слышал что-то… Не помню уже, когда в последний раз такое было, — ответил я, стараясь не сильно шуметь. Мало ли чего удумают. — Вспомнил! Ты же это самый… Винт, да? Я неуверенно кивнул и посмотрел на бойцов, медленно опускающих оружие после движения дядькиной руки. Все девять человек в бронежилетах пятого класса. Что происходит, блин? — Ладно, можете идти своей дорогой. Только, стволы лучше разрядите… Для нашей же безопасности, — сказал «первый», указав парням вновь поднять стволы. Когда они исполнили, присел и, подтянув к себе все брошенное оружие, отсоединил магазины и разрядил стволы. — Куда движетесь? Я указал направление, на что дядька кивнул и, положив все на землю, отошел и подтолкнул магазины к нашим ногам. — Ну, ступайте, но с поднятыми руками. Отсчитаете сто шагов и можете не сильно трястись… Наверное. Стараясь не делать ничего, что могло бы «расстроить» Койотов, мы подняли оружие, надели маски с очками, капюшоны, распихали все по местам и направились дальше, Гроза шагает нормально, а я — спиной вперед, смотря на ЧВК-шников, движущихся перпендикулярно от нас. — Ты считаешь? — спросил я. — Двадцать один, два, три… — ответила Гроза, чуть свернув направо. — Корень шесть… И таким макаром мы прошли те самые сто шагов под присмотром нескольких стволов, затем завернули за угол дома и зарядили оружие. Вот, все было нормально, пока вновь не появились эти псины. Теперь буду еще больше параноить в городе. Сверившись с картой, и чуть сменив направление, пошли дальше, ибо солнце начинает понемногу припекать затылок, что раздражало больше общей жары в этой «глисте». — И зачем им понадобился этот Штырь? — вдруг спросила Гроза, поравнявшись со мной справа. — А хрен его знает. Может он решил удостовериться в том, что это я? Хотя, откуда он меня может знать вообще? Я, например, ни по глазам, ни по голосу его узнать не смог.***
Через двадцать минут мы уже были на месте — лаз в высоченной бетонной стене, окружившей город и окрестности, дабы ничего не входило и не выходило без разрешения. Ну, это в теории… Мы же здесь без разрешения в данный момент находимся. Сталкерим, так сказать. Выйдя за пределы Сектора (так официально называется оцепленная зона), направились к машине, припаркованной в тайнике в лесу неподалеку, представляющий из себя небольшой гараж, немного утопленный в землю. Скинув присыпанный землей и листвой брезент, я достал ключ и открыл багажник нашего внедорожника, собранного из различной техники и поставленный на полугусеничную тягу и выкрашен в черно-буро-рыжие пятна. Сняв очки и маску, стянул с себя капюшон и, шумно выдохнув, снял рюкзак. — Ну и ночка… Фух! Наконец-то выбрались, — сказал я и поставил рюкзак в багажник, отделенный от остальной части толстой свинцовой пластиной, дабы не засветило ничего. — И не говори… В последнее время, слишком много людей нам на пути стало попадаться, — ответила сестра, расстегивая костюм, под которым ничего, кроме нижнего белья и шортов не было. Хотел было отвернуться, но вспомнил одну фразу, отлично охарактеризовывающую наши с ней взаимоотношения: «Инцест — дело семейное». Ну, в плане, что Вика не стесняется меня, так как мы уже чего только не повидали за эти четыре года, что возимся со всем этим дерьмом. Подумать только, уже четыре года прошло с момента того «инцидента», что превратил некоторые места планеты в «Зоны Аномальной Активности». Я латал сестру не раз, она меня тоже… Видимо поэтому, нам в один и тот же момент пришла мысль, что стесняться друг друга уже глупо, а после этого и пошло-поехало. Закинув костюм в отдельный ящик, девушка достала футболку и, надев, с ехидной улыбкой повернула голову на меня. — Еще не насмотрелся, за такое-то время? — спросила она и полезла за кроссовками, выставив свой красивый мне перед лицом. — На тебя не насмотришься, блин… Каждый раз что-то, да находишь новое, ну или осматриваешь старое, вспоминая, как это лечил, — ответил я, тоже закидывая костюм в ящик. — Кстати, как бок? Не болит уже? Это я про порез на левом боку, который получился недели три назад, когда Гроза неудачно мимо арматуры пробежала, зацепившись за которую, распорола кожу и немного мясо. Не так все серьезно было, как думали. Промыл, зашил, наложил повязку и покой. — Нет, уже не болит. Кстати, я тут только щас поняла, где я слышала голос того дядьки, что остановил нас в кустах. Это и есть тот самый Штырь. Один из командиров карательного отряда своей ЧВК… Хорошо, что он нас немного, да узнал, а то, лежали бы там сейчас, рассматривая небо пустыми глазницами. — Ухтыжбля… Ну да, повезло, это еще мягко сказано, — ответил я и надел футболку с лосями, уже местами протертую до мелких дырочек. Закончив с вещами, мы сняли толстые хирургические перчатки, что были надеты для защиты от попадания грязи с амуниции на руки, сняли их и помыли руки наслаждаясь уже привычным, но от этого, не менее приятным чувством облегчения после снятия всего и переодевания в нормальную одежду. — Так… А сколько щас время? — спросила Гроза, вытирая руки. — 6:42, — ответил я, посмотрев на часы, лежащие на столике возле умывальника. — Не боись, успеем мы на пару, тут ехать около полутора часов, если дороги будут пустыми. Да-да, хоть мы и промышляем темными делишками, но учиться-то надо. Рано или поздно, надоест подобный ритм жизни — понадобится искать работу, а без образования хер тебе кто даст устроиться. Закончив абсолютно со всем, что могло понадобиться для отбытия домой, я выехал из тайника, подождал, пока сестра закроет ворота, перевернет листы, дабы скрыть следы гусениц. — Ну, погнали, — сказала она, запрыгнув на пассажирское сидение.