Вирус жизни.

      Кан Со Бон, разумеется, тут же уловила в словах и голосе нахального андроида тот самый «тонкий намек на толстое обстоятельство», но сдержалась и не выдала себя. Как известно, лучший способ избавиться от поддразниваний — это никак не реагировать на них. Но совсем уж никак не отреагировать Бон не смогла. Да свершится месть!       Девушка сладко улыбнулась и почти пропела, глядя ему в глаза: — Мой милый умный дурачок… Раз сам так по-детски подставился, будешь сейчас слушать подробный рассказ обо всем, что тебе сегодня предстоит впервые испытать…       Хитрая улыбка Ли Шина как-то подувяла: — Подставился?.. — Итак, начнем! Сегодня тебя ждет: а) первый поцелуй! — объявила Со Бон. Шин секунду подумал, моргнул и помотал головой: — Невозможно. — Ты не дослушал, — хладнокровно осадила его подруга. — Я имела в виду первый поцелуй с мужчиной. А скорее, даже с тремя, причем, одновременно, и с вероятными последствиями… — Н…невозможно… — голос Шина звучал уже не так уверенно. — Невозможно? — ухмыльнулась Бон. — Скажи лучше — неизбежно! А второе, что впервые случится с тобой — ты будешь врать. Вдохновенно. И не для того, чтобы выполнить чью-то просьбу или кого-то защитить, а банально — ради спасения собственной шкуры от жестокого надругательства! — Невозможно, — в третий раз повторил андроид, придвинулся поближе и крепко взял Со Бон под локоть обеими руками. — Госпожа телохранитель, я в тебя верю. Ты сможешь меня уберечь!       Бон с легкой досадой прицокнула языком. Хоть она не сказала ни слова неправды, Шин быстро всё понял и поддержал игру. Но ей все же удалось привести его в замешательство, пусть даже всего на минуту!.. Или нет? — Когда это я стала телохранителем Ли Шина? — Кан вздернула нос. — Не помню такого. — И правда, — пригорюнился он и прижался к ее боку еще теснее. — Хозяйка! Ты же меня спасешь от вселенского зла в лице твоего папы и его подмастерьев? — Хозяйка? — Бон сделала попытку его оттолкнуть. — Тоже мне, вспомнил! Ты больше не мой раб, я давно тебе вольную выписала. — Но я все еще твой робот, — сказал Шин и улыбнулся как-то по-особенному. — Навсегда только твой…       Со Бон почувствовала, что вот-вот снова заплачет. Слишком внезапно обрушилось на нее такое огромное счастье, и девушка всерьез испугалась, что это слишком хорошо, чтобы быть правдой. — Ты ведь больше не исчезнешь? — полушепотом спросила она. — Если ты снова исчезнешь, боюсь, я уже не смогу этого пережить…       Рука андроида мягко обняла ее за плечи. Их отражения в темном стекле окна, там и сям залепленном рекламой, встретились глазами, и слова сразу стали излишними. Будущее было похоже на такой же темный туннель с редкими огнями, ведущий в неизвестность. Но одно Со Бон и Шин знали точно: в это будущее они шагнут вместе, рука об руку, что бы оно им ни сулило.       Ровный голос диктора сообщил название станции прибытия. Шин в недоумении покосился на схему:  — Разве нам не на прошлой станции надо было выйти? — Что? — Со Бон вздрогнула, посмотрела на платформу и с невольным ругательством рванула к дверям. — Черт, черт, черт! Мы так до ночи домой не попадем! — она несильно стукнула Шина сумкой. — Почему ничего не сказал?! — Чего дерешься? Я думал, ты лучше знаешь, где выходить… — Айщ-щ!       Они перебежали на другую сторону платформы и запрыгнули в поезд, доставивший их назад. Взбегая по эскалатору, Бон посмотрела на часы: — Папа, наверное, уже с собаками меня ищет!       И точно. Стоило им подняться повыше, как в кармане девушки загудел телефон. — Папа, мы уже почти дома, просто поехали на поезде и нечаянно пропустили пару станций! А потом еще в метро! — Ты совсем уже очумела, дурында?! Последние мозги со слезами вытекли? И что еще за «мы»? С кем это ты там «мы»? С Майбо, что ли? — Какой Майбо, пап, я с Шином! — С каким еще Шином? — С нашим! Забыл уже, что я тебе говорила? — Кан Со Бон!!! Хватит!!! — Папа!!! Я не вру! Не напилась и не рехнулась! Скоро сам увидишь!       Шин слушал их перепалку и чувствовал внутри странное томление. Но не мог понять, что оно означает. Он уже знал, что такое тоска и боль, гнев и страх, знал, что такое беспомощность и отчаяние, а также испытал любовный трепет, нежность и тепло. Но это новое чувство Шин пока не мог идентифицировать. Что-то, похожее на… надежду?       Неужели он действительно начинает новую жизнь? С Со Бон, с ее семьей, — как обычный человек? Тренер Кан когда-то назвал его своим зятем, и это воспоминание до сих пор не на шутку будоражило. Шин был счастлив, услышав эти слова, но только сейчас в полной мере осознал их значение. Жить с Со Бон под одной крышей, спать в одной постели, вместе ездить на работу, вместе решать проблемы — всегда и все делать вместе! И больше не бояться, что кто-то или что-то их разлучит…       Парень приблизил губы к трубке возле уха Бон и проговорил голосом, в котором явственно слышалось волнение: — Тренер Кан, это и правда я, Шин… Ваш будущий зять…       На другом конце связи послышалась какая-то возня, странное придушенное квакание, а затем короткие гудки. Шин и Бон переглянулись и припустили бегом…

***

 — Папа, ну хватит уже! — стонала Со Бон, безуспешно пытаясь оттащить батю от неподвижно стоящего Шина, изо всех сил старающегося сохранять покерфейс. Получалось плохо — глаза предательски бегали и время от времени умоляюще обращались к Бон. Но что она могла поделать, если папашка на сей раз не стал падать в обморок, а вычудил чего похлеще?       Собственно, об этом Бон и предупреждала часом ранее, говоря о надругательствах: увидев целого и невредимого «усопшего», прискакавшего на собственных ногах и с сияющей улыбкой веселого Буратино, тренер наотрез отказался верить увиденному и полез проверять. А как проверять? Понятное дело — ценный опыт журналистки Чо не пропал втуне. Кан долго и сосредоточенно изучал лицо андроида — крутил ему уши, щипал за щеки, даже заглянул в рот. Затем переместился на торс. Недоверчиво пыхтел, слушая слишком редкие для человека удары сердца. Даже на несколько секунд снял часы, дабы убедиться, что разъем на месте.       Шин покорно терпел. Бон почти висела на плечах отца, тщетно взывая к его совести. Робокоп и Ин Тэ выли под дверью, как собаки, у которых отняли сахарную кость. Всё, как всегда! Не хватало только репортерши, она как раз охотилась за очередной проштрафившейся звездой. — Папа! Ну перестань его мучить! — Со Бон не знала, как образумить не в меру энергичного папашу. — Он ведь живой, а ты лапаешь его, как куклу из секс-шопа! — Много ты понимаешь в куклах из секс-шопа! — не унимался тренер Кан. — Я его не лапаю, а тестирую! Тест это, тест! Только настоящий Шин способен вытерпеть такое над собой измывательство — ради тебя он еще и не на то пойдет!.. Постой-ка, пацан… — до тренера наконец стало что-то доходить. Он растерянно мигнул и посмотрел на Шина: — Так ты и правда наш робот? Наш Шин?       Сообразив, что исследования подошли к концу, андроид растянул губы в солнечной улыбке и кивнул. Да только рано он радовался. — Зятё-ё-ё-ё-ё-ёк!!! — завопил папаня и со слезами пал ему на грудь. — Я так скучал, паршивец ты эдакий! Почему раньше не сообщил, что жив?! Да тебя за это убить мало!       Шин беспомощно покосился на Со Бон. В такой ситуации он еще не оказывался. А девушка только вздохнула и слегка усмехнулась в ответ на его немой вопрос: — Чего замер? Не видишь? Он плачет. Ты сам знаешь, что должен сделать.       Этой ночью Ли Шина не оставили спать на ринге. Со Бон приготовила ему футон в комнате тренера, который, наклюкавшись на радостях соджу, уже вовсю храпел. Но Шину не лежалось. Смутная тревога — он хорошо знал, что это такое — грызла его сознание. Полежав так с полчаса, изучив весь рисунок трещин на потолке, робот бесшумно поднялся и вышел за дверь.       Оказавшись в зале, он огляделся, не зажигая света. Наверное, это было странно, но здесь он ощущал себя дома гораздо в большей степени, чем даже на чешской вилле, где прожил двадцать лет. Сегодня он впервые ужинал в кругу семьи. Своей семьи, где его любили и ждали, где относились к нему, как к человеку. И хотя Шин не мог разделить трапезу с этими людьми, он все равно чувствовал себя причастным к ним. Сможет ли он оправдать эту безусловную любовь и доверие?       По лестнице сбоку прошуршали легкие шаги. Со Бон. Шин повернул голову на звук и невольно залюбовался своей девушкой. Она была не просто красивой. Она была той самой. Недостающей частью Шина, без которой он уже не мог нормально функционировать. Бон была для него и надежным щитом, и хрупким цветком, нуждающимся в защите. Сумеет ли он уберечь ее от разочарований и обид? Однажды уличная гадалка сказала, что его будущее не как у обычного человека. Тогда он легко принял это, но сейчас… Сейчас Шин мечтал ничем не отличаться от людей. Полностью разделять с ними как ужин, так и судьбу… — Кому не спится в ночь глухую? — спросила Бон, подойдя. — Здесь холодно, зачем сюда пришел? — А ты? — Не могу заснуть. — И я…       Шин принес из комнаты одеяло, и они уселись рядышком на маты, завернувшись в него по самые носы. Не могли расстаться даже на несколько часов. — Знаешь, я просто боюсь спать, — проговорила Со Бон и обняла своего робота поперек туловища. — Боюсь, что все это окажется сном. Проснусь — а тебя нет… — Тогда возьми меня с собой, — ничтоже сумнящеся предложил Ли Шин. — И держи покрепче всю ночь. — Как плюшевого зайца? — засмеялась Бон. Темнота скрыла ее заалевшие щеки, однако этот деликатный вопрос надо было прояснить до конца. — Я бы рада, но… Ты, конечно, робот, но приличия должны быть соблюдены. Ты же робот-парень… Почти, как настоящий. — Я настоящий, — сказал Шин и высвободился из объятий. Его сенсоры неприятно царапнуло это её «почти, как». — Я всегда осознавал свою гендерную принадлежность. — Ой, прости, я не это имела в виду! — спохватилась Бон. — Я просто… ну… Я хотела сказать, что люди, особенно, мужчины, в такой ситуации обычно ведут себя… ну… Я не знаю, как тебе объяснить. — Я понимаю, — Шин уткнулся подбородком в колени, задумчиво глядя в никуда. — Ты имеешь в виду, что я выгляжу мужчиной, но не испытываю желания и страсти. А для людей это важно.       .Вот и произнесены вслух эти слова. Бон не видела его лица, и голос звучал ровно, но она кожей почувствовала, что эта тема для Шина гораздо болезненнее, чем для нее. Девушка глубоко вздохнула, повернулась и осторожно взяла его лицо в ладони. Сказала очень мягко, но очень веско, глядя во влажно поблескивающие в полумраке любимые «кошачьи» глаза: — Для людей это важно, но не жизненно необходимо. А вот ты мне необходим. Я без тебя не могу жить, помнишь? Это правда. Поэтому не думай слишком много, а то батарейка сядет.       Вместо ответа Шин притянул ее к себе и поцеловал — трепетно и нежно, почти невесомо. А Бон подумала: если этот андроид не испытывает к ней физического влечения, потому как это невозможно, то отчего тогда его близость всегда пробуждает в ней все древние инстинкты разом?