Поцелованная луной

      Тобирама Сенджу всегда славилась своим трудным характером и имела репутацию всегда недовольного чем-то человека. На деле же, девушка просто имела манию к идеальному порядку и контролю. Традиции, что вбивали ей в голову теперь являются для неё непоколебимыми столпами. Но в последнее время всё чаще и чаще ей приходится поступаться принципами и закрывать глаза на вопиющие неуважение к традициям. От того и настроение каждый день стабильно варьируется от хмурого до явной злобы.       Ещё больше ей портило настроение тот факт, что в клане все как-то быстро смирились с перемирием. Но даже это было не самым худшим. Всего спустя неделю после оглашения официального мира, и ещё чуть больше с момента не совсем удачных переговоров, все так и норовили довести девушку до точки кипения.       Стоило Тобираме пройтись по улице как, кто-то да и попытаться поздравить беловолосую со скорой свадьбой. А кто-то провожал осуждающим взглядом, будто она как-то провинилась перед ними. Но несмотря на странное поведение соклановцев вопрос всё ещё оставался для неё открытым. Почему все решили, что она выходит замуж?       Тобирама никогда не думала, что решится на это. Ей претила сама мысль выйти по расчету, а на большую любовь она даже не надеялась. Отношения её матери с отцом всегда казались неоднозначными. Не было ясно любили ли они друг друга, или она просто была хорошей партией. Злые языки поговаривали, что её мать соблазнила главу клана Сенджу и привязала к себе родив наследника. Но девушка никогда не верила этим слухам, и несмотря на то, что это бы многое объяснило, её мать была слишком вольного характера. Такие люди добровольно не связывают себя. И поэтому Тобирама никогда не горела желанием выходить за кого-то замуж.       Поэтому новости о скорой свадьбе ошеломляли. А Хаширама подозрительно был занят или его не было вовсе. Беловолосая была слишком занята всеми теми делами, которые её брат благородно скинул на неё. И потому совершенно не знала что происходит вокруг. Казалось, что весь мир был в курсе, кроме неё самой. И потому спустя время Тобирама перестала молча принимать поздравления, вместо этого, особо инициативных постигала незавидная участь. И чем хуже было настроение Сенджу, тем хуже она обходилась с тем, кто решился порадоваться скорому событию. Были ещё и те, кто осмеливался подойти лично и осудить её выбор, но беловолосая, которая понятия не имела о каком выборе идёт речь, просто игнорировала.       Но всё начало выходит из-под контроля, когда главы дружественных кланов начали присылать поздравления. Вот тогда девушка хотела забить тревогу и вытрясти информацию из брата любой ценой. А если она опять его не застанет, то первого попавшегося прохожего постигла бы участь уготованная её брату. Но ворон с посланием помешал её планам. И не нужно было гадать от кого было письмо, чёрная птица была характерным способом передачи сообщений для Учих.

***

      — Ну, и? — Тобирама сложила руки на груди и смотрела ожидающим строгим взглядом на Изуну. Учиха почему-то избегал смотреть ей в глаза и всё мялся на месте, прикусывал губу и нервно разглаживал рукава. — Я получила твоё сообщение и пришла, но если ты и дальше собираешься молчать, то у меня ещё полно дел, — девушка с прискорбием вспоминала как её брат и по совместительству глава клана исчез в неизвестном направление скинув все дела на сестру. Из-за перемирия дел стало вдвое больше, а тот кто хотел его больше всех, не желал выполнять свои обязанности.       — Эм, Тоби... Тобирама*¹, ты что не слышала слухи? — неуверенно проговорил Изуна, только осознав, что Сенджу какая-то слишком спокойная с её то темпераментом. Девушка же от слов немного напряглась, понимая о чём говорит черноволосый.       — Ты о свадьбе? — решила уточнить беловолосая, и от того как дёрнулся парень было ясно, что она попала в точку. Конечно не ясно почему это должно волновать Изуну, но тот никогда не казался девушке гением.       — Да. И ты что не злишься? — спросил Учиха и Тобирама лишь прищурилась. Во всей этой ситуации она чувствовала явный подвох, но в тоже время ничего не было.       — Мне плевать, — без какой либо злобы в голосе отвечает Тобирама, пока в это же время Изуна в серьёз задумался, настоящая ли перед ним Сенджу или кто-то, кто хорошо копирует не только внешность и чакру, но и неповторимый недовольный и надменный взгляд.       — То есть тебе плевать о чём говорят, и ты не злишься? — решил уточнить ещё черноволосый. Когда он узнал о гуляющих слухах, то первое что сделал, это побежал жаловаться брату. Тот его лишь высмеял и сказал, что это его проблемы. Тот явно был всё ещё обижен, что младший брат скрывал от него его странную дружбу с Тобирамой. Но Изуне было не до этого. Как человек, что знал о нраве младшей Сенджу не по наслышке, он мысленно себя уже похоронил. А теперь он стоит перед ней в ожидании любой негативной реакции, а та будто и не слышала ничего. Парню пришлось собрать всё своё мужество, чтобы добровольно прийти сюда, но вся решимость медленно исчезала из-за отсутствия ожидаемой реакции.       — Мне плевать. Сколько раз мне ещё повторять это? Пусть говорят о чём угодно. Хотя постоянные поздравления со скорой свадьбой порядком надоели, — ответила девушка, пока Учиха всё ещё сомневался точно ли перед ним Тобирама.       — Фух, а я то думал, что ты убьешь меня, — расслабился Изуна, но в это же время напряглась девушка.       — Почему это я должна тебя убивать? — как можно спокойнее спросила Сенджу, стараясь сохранять спокойствие, чтобы не спугнуть Учиху.       — В прошлый раз, когда я сказал нашим братьям, что мы друзья, ты гонялась за мной с мечом. Поэтому я думал, что из-за разговоров о нашей свадьбе, ты бы точно меня убила, — немного на веселее произнёс парень, пока беловолосая была в шоке.       Тобирама даже не думала, что о ней ходят такие слухи. Теперь ситуация показалась совершенно в другом свете. Все эти неожиданные поздравления, осуждающие взгляды, даже Хаширама, который вдруг решил избегать её. Она даже не могла представить, что спокойно занималась своими делами, пока вокруг ходили эти абсурдные разговоры. Даже главы других кланов поверили им. И все это было просто ужасно. Зато становилось ясно почему все так быстро смирились с перемирием. Что может быть надёжней какого-то уговора, если не союз двух значимых фигур.       — И что ты об этом думаешь? — всё ещё сохраняя спокойный тон голоса спросила девушка.       — Ну, я конечно без понятия откуда они появились, но в клане это особого резонанса не вызвало. Меня тоже пару раз поздравили. Старейшины ходят слишком довольные, и это при том, что они до последнего были против мира. Мне же как-то всё равно, это же не правда, — проговорил Изуна, после чего обратил внимание на то, как Сенджу до побеления костяшек сжимает кулаки, при этом выглядит она вполне спокойно. — Тобирама? — обеспокоенно произносит парень, после чего не успел он даже среагировать и решить, что ему делать бежать или защищаться, как беловолосая повалила его на землю, нависла сверху и приставила к горлу кунай. — Эй, ты чего? Неужели ты так сильно злишься из-за этих слухов? Подумаешь какие-то разговоры, это же всё равно не правда. А вот если я умру то могут пойти новые, о том, что ты меня от ревности убила, — пытался как-то успокоить беловолосую Изуна, но только лишь сильнее разозлил. Тобирама сильнее прижала лезвие к горлу.       — Зачем всё это?! Зачем весь этот мир? Будто я поверю, что всю эту войну можно так просто прекратить! — кричала Сенджу. Черноволосый смотрел ей прямо в глаза и видел лишь одно непонимание, будто ребенок всё никак не мог понять, за что его обидели.       — Тоби, успокойся, — максимально успокаивающим тоном произносит Изуна, пытаясь для начала убрать орудие от своего горла. Но девушка будто не слышала.       — Хаширама идиот, он наивно верит, что его глупые мечты могут сбыться!       — А ты не веришь? — спросил Изуна, уловив хороший шанс начать разговор.       — Нет. Он всегда был таким, никогда не принимал реальность, предпочитая, жить в собственных мечтах.       — Но ты, видимо, жила в реальности одна, — Учиха ещё с детства помнит, что голова Тобирамы всегда полна тараканов, и видимо с возрастом их меньше не стало. Она явно всегда держала все в себе, и когда в жизни происходило слишком много чего, держать всё в себе становилось слишком сложно. — Я всегда знал, что ты всё держишь в себе. Молчишь даже тогда, когда надо что-то сказать. Ты будто запрещаешь себе возражать. Нет, ты конечно ворчишь, ругаешься, осуждаешь, но не возражаешь. Если бы ты действительно была против мира, то мы бы так легко не заключили его.       — Замолчи! Последнее чего я хочу, это слушать это от тебя, — рыкнула девушка. Учиха явно понял, что прошёлся по нужным местам, и не ясно что будет дальше. Если он продолжить, то есть риск, что его либо всё же убьют, либо он надавит на больные места и добьется хоть каких-то результатов. Хоть Тобирама и скрывала все свои слабости и проблемы, но стоило её хоть чуть-чуть задеть, как они будто лились через край. Казалось, что все её проблемы будто всё никак не заживающая рана, стоит только поддеть корочку и потечёт кровь.       — Тогда скажи что не так? Почему ты сейчас держишь оружие у моего горла? Почему согласилась на перемирие, если так против? — завалил вопросами Изуна надеясь получить хоть какую нибудь реакцию, будь то замешательство или ухудшение ситуации. Но ничего не последовало, Тобирама молчала и на удивление смотрела прямо в темные глаза Учихи будто пытаясь найти в них ответы на заданные вопросы. — Не молчи, хоть раз скажи что не так, — чуть ли не умолял парень, что заставило девушку вздрогнуть.       — Всё... — еле слышно, шёпотом ответила Сенджу, и не будь Изуну прижат к земле, а к его горлу не приставлено лезвие куная, то он бы и не услышал.       — Что всё? Не бойся сказать, — парень решил добиться хоть какого-то подобия откровения от беловолосой, но видимо он только сделал хуже. После его слов девушку будто водой огрели, и она снова вздрогнула, а в глазах исчезла та незримая дымка, что предвещала хоть какой-то разговор по душам.       — Я не боюсь! Я ничего не боюсь, — проговорила Тобирама будто доказывая это не Изуне, а самой себе.       — Тогда не молчи, — Учиха в своей жизни имел много талантов, один из которых Мадара окрестил излишняя назойливость. И сейчас это помогало ему либо вывести Сенджу на разговор, либо обрекало его быть убитым сегодня, или как минимум сильно раненым.       — Мне не нравиться что Хаширама так просто доверяет Учихам. Что бежит по первому зову Мадары. Что был готов отдать жизнь ради этого глупого мира. Он всегда мечтал. Верил, что исполнит задуманное. Будто в этом мире это так просто. Отец видел это, но спускал всё с рук, будто это прошло бы как детское наваждение. Но этого не произошло. Хаширама был наследником клана, моим старшим братом, я всё делала для него. Я живу для него. Но он... — девушка запнулась, не зная то ли как подобрать нужные слова, то ли только осознала, что позволила себе непозволительную роскошь - жалобы. Изуна же внимательно следил за всем чем только можно: как шевелиться губы, как эмоции меняться даже во взгляде, как беловолосая сжимает оружие, тем самым только сильнее придавливая его в коже. Ещё чуть-чуть и проступит намного больше крови, чем от тоненькой царапины.       — Ответь мне на вопрос, что тебе больше не нравится, то, что Хаширама позволял себе то, что не позволяла ты, а именно мечтать? Что ему это спускали с рук и никто не мешал ему верить? Я почти уверен, что с твоим характером, ты скорее всего твёрдо вознамерилась стоять рядом, пока твой брат творит то, о чём желал. Или же тебе просто обидно от того, что Хашираме уделяли больше внимания? Позволяли такие вольности, как мечтать о мире, пока ты загоняла себя в свои абсурдные рамки? — Изуна чувствовал что ходит по острию клинка, что стоит ему сейчас сказать что-то не то, и Тобирама, которая явно была не в себе, запросто перережет ему горло. Парень просто худо-бедно знал какая Сенджу на самом деле, так же был очень наблюдательным, и слаживая это в едино, надеялся, что попал в точку. Но самое удручающее это то, что изначально они начали с разговоров про слухи. — Хоть раз попробуй не запрещать себе что-то такое естественное, как слабость, — Учиха обратил внимание какая концентрация противоречий сейчас бурлила в глазах девушки. Какие-то слова её задели, какие-то обидели взывая сказать что-то против, а что-то зацепилась за нечто важное, чего и добивался черноволосый.       — Не могу. Больше всего в жизни я ненавижу слабость, жалость и вас - Учих, — со всем своим оставшимся раздражением проговорила Тобирама. — Быть слабой это последнее чего я хочу.       — Знаешь, ведь это естественно. Несмотря на то насколько мы сильны, у всех есть страхи и слабости. И жалость так же естественна, как и уважение. Ты называешь своего брата идиотом, но глупа сейчас только ты, — всё продолжал нажимать Изуна, уже потеряв нить всего этого разговора. — Ты не доверяешь нам, но это твоё право и твои тараканы. И Хаширама конечно невероятно наивен раз поставил все ставки на эту затею с миром. Но если не рискнуть, то никогда не узнаешь что получится? Я и сам всё ещё не верю в этом мир, но Мадара рад, и он пытается отбросить все плохие мысли и верить в лучший исход. И если тебе так не нравиться это, то возрази, поставь свои условия. Лучше так, чем держать в себе, молчать, пока вот так всё не обернётся, — проговорил Изуна тем самым намекая в каком они оказались положении. И Тобирама, что внимательно слушала, будто очнулась и наконец убрала лезвие от горла Учихи.       — Не тебе мне говорит о том, что естественно, а что нет! И я сама решу, что мне делать, — убрав кунай и наконец встав с земли огрызнулась девушка, и Изуна уловил уже привычные нотки раздражения в голосе, что значило, что проблема худо-бедно как-то разрешилась. Но Сенджу теперь выглядела более обеспокоенной и задумчивой, и наверняка обдумает всё, что произошло позже.       — Ну раз уж моей жизни больше ничего не угрожает, — проговорил Изуна, проводя рукой по шеи, где осталась тонка линяя, что всё ещё медленно кровоточила, — может скажешь, что думаешь насчёт нашей "свадьбы", — будто только распробовав на вкус как звучат эти слова вместе, по коже парня прошлись мурашки. Уж слишком странно слышать эти слова без контекста.       — Мне до этого был всё равно, и сейчас ничего не изменилось. Это лишь слухи, и верят им лишь безмозглые идиоты, — проговорила Сенджу, с прискорбием вспоминая, что в её клане таких доверчивых оказалось слишком много.       — Ну тогда я зря переживал, — устало вздохнул Изуна.