***
Рикардо долго смотрел на посетителя, борясь с опасением, что он что-то неправильно понял. Наконец, прокашлявшись, он осторожно произнес: – Вы хотите сотрудничать с нами? Сидящий напротив немолодой мужчина улыбнулся. – Именно так. Уверен, наше изобретение может занять господствующее положение в ИТ-индустрии на ближайшие двадцать лет. Эредиа-старший протянул руку к стакану с водой и сделал глоток, стараясь упорядочить скачущие мысли. Происходящее по-прежнему казалось ему какой-то невероятной фантазией, хитрыми происками конкурентов или попросту горячечным бредом. Потому что только этими причинами он мог объяснить то, что в этот критический для компании момент решение всех их проблем само пришло в руки. Рикардо еще раз кинул мимолетный взгляд на фотографию в газете, лежащей перед ним – лицо с первой страницы было ровно тем же самым, что и у внезапного посетителя. Заголовок над статьей, за последние дни продублированной во всех мало-мальски авторитетных изданиях, гласил: «ИТ-революция мирового масштаба: гениальное изобретение аргентинского ученого взорвало рынок». Эредиа знал, что тут не может быть ошибки – его люди тщательно проверили всю информацию. И именно поэтому он никак не мог поверить в такую удачу. Это не только решало все проблемы компании, но и выводило ее на качественно новый уровень, в будущем гарантируя еще более головокружительные перспективы. – Благодарю Вас, это… мы и мечтать не смели! – почтительно произнес Рикардо, пряча ликование за привычной маской вежливости. – Но позвольте спросить, почему Вы выбрали именно нашу компанию, сеньор Видаль? Мужчина понимающе покачал головой: – Да, в последнее время о положении корпорации Эредиа писали очень много… Но если слухи о женитьбе Вашего сына – правда… – он указал на газету, которая среди прочих лежала на столике – Президент читал ее прямо перед встречей и не успел убрать подальше. «Девушка спасла наследника корпорации Эредиа. Свадьба близко?» – кричащий заголовок дополнялся фотографиями и непонятно как попавшими в газету фактами, большинство из которых были на удивление правдивы. Лицо Рикардо приняло страдальческое выражение, но он благоразумно промолчал, решив сначала выслушать собеседника. Сеньор Видаль решительно закончил: – Я бы хотел таким образом, своей работой, выказать свою благодарность. – Вы знакомы с моим сыном? – непонимающе уточнил Эредиа. – Нет, но я обязан всем, что я сейчас имею, Лухан Линарес, – просто сказал сеньор Видаль, снова кивая на газету. – Она ведь его невеста, правда? Рикардо неопределенно дернул головой, ошеломленно осмысливая полученную информацию. Как мог этот человек, за изобретение которого уже начали битву крупнейшие компании, оказаться должником Лухан Линарес?.. – Эта девушка… – на лице сеньора Видаля расцвела теплая улыбка, но голос оставался серьезным: – Она буквально спасла меня, когда я уже собирался сдаться. И это все, что я могу сделать для нее. Рикардо откинулся на спинку кресла и впервые в жизни внезапно подумал, что, кажется, что-то капитально недопонимает в этом мире.***
Ежась от порывов холодного ветра, Блас поднялся по крутой лестнице на вертолетную площадку. Отец уже был здесь – замерев, словно изваяние, спиной к сыну, он вглядывался куда-то вдаль. – Ну и зачем ты позвал меня в такую рань? – хмуро осведомился парень, останавливаясь за спиной Рикардо. – Я ведь больше не имею отношения к семье Эредиа и компании, так? Эредиа-старший медленно обернулся. Стальные глаза были непривычно спокойны – Блас не мог вспомнить, чтобы когда-нибудь отец смотрел на него так, разве что в глубоком детстве. Взгляд Рикардо светился решимостью и чем-то еще, что Блас мог бы назвать смирением, если бы это слово хоть в какой-то мере было применимо к железной натуре отца. – Я отдаю управление корпорацией Эредиа в твои руки, – ровным голосом сказал Рикардо, глядя прямо на сына. – Назначаю тебя своим официальным наследником. – Иди ты, старик! – проворчал парень, подозрительно прищуриваясь. – Опять что-то задумал? Что за шутки? – Никаких шуток, Блас, – Эредиа-старший никак не отреагировал на его грубость, продолжая говорить так же невозмутимо и твердо. – Это мое решение. – С чего вдруг? – Считай, что я провел анализ и пересмотрел свое отношение, – с непонятной сыну иронией ответил мужчина. – Принял во внимание все факты… и перспективы. Блас пытливо вглядывался в глаза отца, стараясь разобраться, о чем же он на самом деле думает, и с каждой секундой его охватывало все большее изумление. Похоже, отец действительно серьезен. Эредиа-старший терпеливо ждал, пока сын закончит сверлить его взглядом. Долгие часы мучительных раздумий привели Президента к решению – и что бы ни пришлось ему испытать за время размышлений, теперь это не имело значения. Решение принято, и оно окончательное. В конце концов, благополучие компании всегда стояло для него превыше собственной гордыни. – Что ж, – наконец произнес Блас, засовывая руки в карманы, – если ты действительно хочешь, чтобы я был твоим наследником, у меня есть условия. Рикардо изогнул бровь, вдруг до крайней степени став похожим на сына. – Я слушаю. – Во-первых, верни работу Фернандесу, – категорично потребовал Блас. – Я не настолько глупый руководитель, чтобы разбрасываться ценными кадрами. Эредиа-старший пожал плечами. – Хорошо. Блас выпрямился и четко, внушительно проговорил: – И больше никогда и ни за что не вмешивайся в наши с Линарес отношения.***
Лухан долго ворочалась в кровати, не в силах уснуть. За последние дни ей пришлось испытать так много, от падения в бездну отчаяния до взлета на вершину счастья, что организм наотрез отказывался успокаиваться. И как будто этого мало – мысль о завтрашнем выпускном нервировала еще больше. Завтра она вернется из Турдеры в Буэнос-Айрес – дела приюта наконец сдвинулись с мертвой точки, финансирование восстановили, и ремонт в старом здании пошел полным ходом. Совсем скоро они смогут снова переселиться туда, где Лухан провела все свое детство, а пока девушка согласилась после выпускного пожить у Мариссы. Ее взгляд остановился на огромной белой коробке, пришедшей вчера по почте. Отправителем значился Эредиа, а когда она открыла подарок, то чуть не упала вместе с ним – внутри оказалось шикарное красное платье в пол из легкой, воздушной ткани. И хотя Лухан весь вечер уверяла ахающих от восторга девчонок, что такие платья ей не идут, сама не смогла удержаться от восхищенного вздоха при виде того, насколько идеально село платье и насколько великолепно она выглядела в нем. На следующий день невыспавшаяся, но все равно бодрая Лухан облачилась в школьную форму и прихватила коробку с платьем, рассчитывая собраться дома у Мариссы. Попрощавшись с директрисой и ребятами, остающимися пока в Турдере, она погрузилась в старенький микроавтобус вместе с двумя приютскими приятелями. С третьей попытки автобус таки завелся, и, пофыркивая, медленно поехал в направлении столицы. Но далеко он не уехал – едва выехав на дорогу, размытую ночным ливнем, автобус печально булькнул и забуксовал. – Застряли? – скорбно спросила Лухан у водителя. Тот кивнул и развел руками. – Давайте толкать! – предложил Лукас, первым выскакивая из машины. Лухан и Мария последовали за ним. – Раз, два, три! Микроавтобус скрипел и пыхтел, буксуя в жидкой грязи. Троица напрягала все силы, но за полчаса активного толкания и подкапывания машина не сдвинулась ни на сантиметр. Лухан в легкой панике поглядывала на часы. Времени и так мало, самое время уже наконец тронуться… Но усилия ребят оказались тщетны. – Не двигается… – утирая пот со лба, пробормотал Лукас. Подруги в отчаянии опустили руки, раздумывая, что же делать. Неожиданно к автобусу подбежала девушка, в которой Лухан с изумлением узнала Лус, и крикнула: – Давайте еще раз, все вместе! И, взяли! – и, уперевшись кроссовками в землю, изо всех сил принялась толкать машину. К Легисамон присоединились четверо крепких на вид парней, которых она, очевидно, привела с собой. Дом Лус действительно находился совсем недалеко, и из своего сада девушка видела, что происходит на дороге. Оправившись от удивления, приютские ребята включились в борьбу за свободу автобуса, и постепенно, общими усилиями, сумели вытолкнуть его из слякоти. При этом Лухан и Лус забрызгало грязью, и, взглянув друг на друга, девушки прыснули со смеху. – Спасибо, Лус, – поколебавшись, произнесла Линарес. Переступив с ноги на ногу, Легисамон поморщилась. Слова явно давались ей нелегко. – Лухан, слушай… прости меня, ладно? Я сделала ужасную вещь, и… я правда не хотела ничего такого, просто очень разозлилась! Честное слово, Лухан… короче, я сожалею. – Ладно уж, – беззлобно проворчала Линарес, махнув рукой. Лус с облегчением выдохнула и заулыбалась. – Мне кажется, тебе уже пора. Удачи, Лухан! Кивнув, Лухан забралась в автобус и, с ужасом увидев, который час, поторопила водителя. Турдера осталась позади. Они уже приближались к центру, когда автобус вдруг прекратил движение второй раз. – О, нет… – тихо сказал водитель. – Что? – хором воскликнули ребята. – Бензин закончился. – Да вы шутите… – простонала Лухан, поднимая глаза к небу. Решительно, высшие силы сегодня были настроены помешать ей добраться до колледжа любой ценой.***
Вспышки фотоаппаратов, направленных на знаменитых, именитых и богатых гостей выпускного вечера Elite Way, ослепляли идущих по красной дорожке. Выпускной в колледже всегда был грандиозным событием, по размаху сравнимым с вручением Оскара, а в этом году мероприятие приобрело совсем уж невиданный масштаб. Для проведения церемонии колледж арендовал самый шикарный в городе комплекс, включающий гигантские концертный и банкетный залы. От сияния драгоценностей и логотипов популярных брендов рябило в глазах. Скрывшись от назойливого щелканья затворов, друзья устроились недалеко от входа, то и дело поглядывая на входящих гостей. – Ну и где Лухи и Бласито? – уже в шестой раз спросила Спирито, встав на цыпочки, чтобы лучше разглядеть входящих. Друзья знали не больше ее – пропавшие не отвечали на телефонные звонки и вообще никак не подавали о себе вестей. – Лухи писала, что они выехали из приюта, уже несколько часов назад… – озадаченно отозвался Мануэль. Хотя он и переживал немного за подругу, стоило ему в очередной раз взглянуть на свою девушку, как все посторонние мысли вылетали из его головы. Мия выглядела божественно в своем сверкающем шелковом платье с открытыми плечами, а когда она улыбалась ему, у Ману что-то каждый раз екало и обрывалось внутри. – Может быть, они с Бласом решили сбежать… – мечтательно протянула Колуччи. – Это было бы так романтично! Томми в очередной раз набрал номер друга, но услышал те же длинные гудки. Приятная мелодия, возвещающая о скором начале празднования, полилась из динамиков. Народ засуетился и двинулся в сторону концертного зала. – Наверное, нам лучше пойти и занять места, – нерешительно предложил Агирре, оглядываясь. Мия таинственно улыбнулась и кивнула – хотя места с самого начала были закреплены за гостями, не стоило сообщать об этом парню и пренебрегать возможностью немного побыть наедине с Мануэлем. Прошептав что-то ему на ухо, Мия подчеркнуто элегантно вложила ладонь в его руку. Агирре просиял и повел ее по холлу. Неожиданно со стороны входа послышался звонкий голос, и к друзьям подлетела девушка с каштановыми волосами. – Пилар! – Привет-привет! Давно не виделись! – лицо Дунофф светилось от искренней радости. – Какими судьбами? – поднял брови Пабло. – Блас позвонил и пригласил на церемонию, – пояснила девушка и иронично фыркнула. – Ну как пригласил… Сказал: «Ты должна там быть, мартышка, начало в семь. Отказ не принимается», – Пилар мастерски скопировала повелительные интонации Эредиа, – и положил трубку. Как всегда, безмерно галантен, – она подмигнула. – Предложение, от которого невозможно отказаться, верно? – Просто хочет, чтобы все увидели, как он танцует с Лухан, – хмыкнул Лассен. – Точно! – засмеялась Пилар и легонько хлопнула Гвидо по руке. – Все, как ты писал. – А? – заморгала Марисса, переводя взгляд с девушки на довольного как кот Лассена. – Проводишь меня, Гвидо? – задорно сверкая глазами, спросила Дунофф. – А зачем еще я сюда пришел, по-твоему? – невозмутимо ответил парень, галантно выставляя локоть. Болтая и смеясь, они зашагали к залу. Пабло, Томми и Марисса с открытыми ртами смотрели им вслед. – Это то, о чем я думаю? – несчастным голосом проговорила Спирито. Неожиданно активные переписки Гвидо и его одержимость собственным телефоном, который он постоянно таскал с собой в последнее время, обрели новый смысл. – Их дети будут самыми жизнерадостными на свете, на что угодно спорю, – пробормотал Бустаманте. Рыжая решительно схватила парня за руку. – Идем, Супермен. Я должна видеть это безобразие своими глазами. Пабло закатил глаза и, наклонившись, с хитрецой в голосе произнес: – Пойдем лучше я покажу тебе кое-что другое. С улыбкой проводив их взглядом, Томас снова попытался связаться с Бласом и Лухан, но безрезультатно. Почти все гости уже заняли свои места в зале, но Эскурра упрямо оставался у входа. Наконец в холл царственной походкой вошел Эредиа, огляделся, увидел Томми и направился к нему. – Добро пожаловать на мою вечеринку с сюрпризом! – торжественно заявил Блас, обводя холл широким жестом. – Королевы вечера нет – вот уж действительно сюрприз… – усмехнулся Эскурра. – Линарес еще не пришла? – обеспокоенно нахмурился Блас. Томми покачал головой. На секунду задумавшись, Эредиа щелкнул пальцами и устремился к залу. Пожав плечами, Томас решил еще немного подождать у входа. Красная ковровая дорожка, ведущая в здание, опустела, и даже все журналисты уже виртуозно просочились внутрь. Компанию Эскурре составляли только охранники да украдкой кидающая на него пылкие взгляды молодая девушка-администратор за стойкой. Выждав еще минут десять, Томми вздохнул и неторопливо пошел к залу. – Извините… – мелодичный женский голос заставил его обернуться. Очаровательная улыбка на красивом лице блондинки засияла ярче при виде лица Эскурры. – О, Томас, верно? – Лаура? – поразился присутствию девушки Томми. – Да! – просияла Арегги. – Рада тебя видеть! А… Она немного растерянно огляделась. – Ты не подскажешь, выпускная церемония Elite Way уже началась? Странное дело – кажется, я опоздала первый раз в жизни, – Лаура засмеялась удивленно и радостно, как будто такой поворот событий – это как раз то, о чем она мечтала. – Тебя тоже пригласил Блас? – усмехнулся Томми, уже понимая, что Эредиа решил собрать на этот «Ноев ковчег» всех, кто хоть каким-то боком причастен к ним с Лухан. – Ну да, – кивнула девушка. – Сказал, что будет делать важное объявление и хочет, чтобы я тоже присутствовала. Я подумала, что это что-то значимое для него, и поэтому приехала. Хоть и пришлось отменить кое-какие дела, ну да не страшно… Глядя на Лауру, Томми вдруг совершенно неожиданно поймал себя на мысли, что всего у двух девушек в мире видел такие чистые глаза. Улыбнувшись, он приподнял локоть: – Пойдем. Я провожу тебя.***
Не разбирая дороги, Лухан во весь дух мчалась по улицам города. Разум говорил ей, что она уже не успеет вовремя, что ее праздничный наряд остался в заглохшем автобусе, что она поступила глупо, поддавшись порыву бежать на церемонию, даже не захватив с собой телефон. Но она все равно бежала. На город спустились сумерки. Слегка отдышавшись на пешеходном переходе, девушка с новыми силами рванула через дорогу. Из-за домов вдалеке показался шпиль, украшающий здание концертного зала, и это еще больше взбодрило Линарес. Свернув на проспект, она побежала вдоль дороги. Впереди вдруг остановились две черные машины. Дверца одной открылась, и Лухан резко затормозила, чуть не покатившись кубарем от изумления. Потому что на тротуар неспешно выбрался Рикардо Эредиа. Встав прямо перед девушкой, он окинул ее внимательным взглядом, и его губы чуть дрогнули. Раскрасневшаяся и растрепанная от бега, в заляпанной грязью школьной форме, Линарес представляла собой не самое впечатляющее зрелище. Задержавшись взглядом на ее кулоне, Рикардо поднял глаза и спокойно сказал: – Садись в машину. – Что? – переспросила Лухан, решив, что ей послышалось – так в ушах стучала кровь. С приливом внезапной радости она вдруг узнала человека, стоящего у второй машины – Фернандес радушно улыбнулся и приоткрыл дверцу: – Сюда, пожалуйста. Мы довезем Вас до места. Заправив за уши растрепанные пряди волос, Лухан с волнением заговорила с отцом Бласа: – Я… извините, я с Вами еще толком не поговорила… – Поторопись, – перебил ее Рикардо и, покачав головой, важно добавил: – Избраннице наследника корпорации Эредиа опаздывать не к лицу. Не успела Лухан осознать значение его слов, как мужчина развернулся и скользнул обратно в машину. Встряхнувшись, девушка подбежала к опущенному окну его машины и, запнувшись, с искренней благодарностью произнесла: – Я… Спасибо Вам! Лицо Рикардо неожиданно осветила усталая полуулыбка – кажется, это было неожиданностью даже для него самого. Опомнившись, он тут же придал лицу серьезное выражение и, кивнув девушке, сделал водителю знак отъезжать.***
Рывком потянув на себя тяжелую дверь, Лухан вбежала в зал и разочарованно застонала – в огромном темном помещении царила тишина, и единственный луч прожектора освещал пространство в центре зала. Уперев руки в колющий бок, она глубоко вздохнула и удручено пробормотала: – Не успела… – Ты опоздала! – вдруг раздался в тишине громкий голос. Лухан вскинула взгляд. В круг света в центре медленно вышел Блас. – Эредиа… Сложив руки на груди, парень недовольно нахмурился. – Почему ты так одета?! Я же прислал тебе платье! – Ой… забыла! – хлопнула себя по лбу Лухан. Действительно, убегая от места, где заглох автобус, она даже не вспомнила про платье. Сам же Эредиа выглядел так, словно только что сошел с обложки журнала. – Забыла?.. В первый момент ей показалось, что Блас сейчас швырнет в нее чем-нибудь, но вместо этого он вдруг рассмеялся. – Ох, Линарес, вечно ты… – Я же простая девчонка из приюта, – взбодренная его смехом, она улыбалась до ушей. – Такие роскошные платья мне не идут. Стоя на расстоянии в десяток шагов, они некоторое время молча смотрели друг на друга. В этот странный, хрупкий момент оба точно знали, что, если бы кому-то из них вздумалось поделиться своими мыслями, другой бы понял с полуслова… Блас опустил руки, сжал одну ладонь другой, словно в волнении, и позвал, громко и торжественно: – Линарес! – Да? – так же звонко ответила Лухан. – Хочу сказать тебе кое-что, как лучшей в мире девушке. – Я вся внимание, – лукаво улыбнулась Лухан. Поймав ее взгляд, Блас набрал полную грудь воздуха и что есть силы крикнул: – Выходи за меня! Сердце Лухан замерло. Забыв, как дышать, она расширенными глазами смотрела на Бласа. Теплый, уверенный взгляд Эредиа не на миг не отрывался от ее лица. Блас сделал шаг вперед и протянул ей руку. Лухан прерывисто вздохнула. Сердце колотилось как сумасшедшее, и Лухан хотелось одновременно смеяться и плакать, молчать и кричать, танцевать и стоять неподвижно от этого невыразимого коктейля чувств внутри – счастья, удивления, восторга, страха и безумной любви. – Нам столько пришлось испытать… – тихо произнес Эредиа. – И я заставил тебя столько страдать, но… Я хочу быть с тобой. Сейчас, потом, всегда. Каждое мгновение. Заворожено глядя на протянутую руку, Лухан сделала крошечный шажок навстречу. И вдруг поняла, что больше не боится. Все, что ей нужно – это он. Только он. Сейчас, потом, всегда. Каждое мгновение. Девушка медленно, свободно и легко зашагала к Бласу. Остановившись рядом, она улыбнулась сквозь слезы и с шутливыми нотками в голосе протянула: – Кажется, выбора у меня нет? Раз уж я умудрилась полюбить тебя, Эредиа. Счастливая улыбка озарила его лицо. Лухан с трепетом вложила свою руку в его, и парень сжал ее ладонь в своих пальцах. Подняв взгляд на его сияющие голубые глаза, Лухан решительно выпалила: – Я обязательно сделаю тебя счастливым! – Это что, объявление войны? – Блас усмехнулся, подмигнул ей и важно заявил: – Я его принимаю. Внезапно потянув Лухан на себя, он одним движением подхватил ее на руки. И в тот же миг в зале зажегся свет, осветив заполненные трибуны. Зрители, прятавшиеся в темноте, как по команде торжественно взревели и зааплодировали. Зазвучали выстрелы хлопушек, сверху посыпалось конфетти. Лухан ошарашено оглядела устроенный по типу Колизея огромный круглый зал. Как вся эта толпа ухитрялась не издать ни звука во время их разговора, было абсолютно непонятно. К ним со всех сторон спешили друзья и знакомые, выкрикивая поздравления, улыбаясь и обнимаясь друг с другом от избытка чувств. – Невероятно! – рассмеялась Лухан. – Ты…собрал здесь всех? – А что? – поднял бровь Блас. – В конце концов, это ведь предложение от меня, Бласа Эредиа! Грандиозное и уникальное событие вообще-то. Продолжая смеяться, девушка крепко обхватила Эредиа за шею и уткнулась лбом в его плечо. И этот вечер действительно был невероятным. Все те, кого она любила, кто значил для нее так много, были здесь, делили с ними их радость. Лухан танцевала со всеми по очереди, невероятно остро ощущая, как же сильно она любит своих друзей. Мия Колуччи. Одноклассница, оказавшаяся прекрасным человеком, не раз выручавшим ее. Но больше всего Лухан была благодарна Мие за то, что она сделала счастливым ее братишку. Мануэль Агирре. Ее названный брат, самый преданный друг, славный, умный и достойный самого лучшего. Марисса Спирито. Девушка, ставшая ей самой близкой подругой, решительная, всегда наполненная солнечной энергией, согревающей и заряжающей всех вокруг. Пабло Бустаманте. Самый взрослый и рассудительный среди четверых друзей, чуткий, благодарный и безумно очаровательный. Гвидо Лассен. Самый шумный любитель женщин, балагур и непоседа, такой ранимый и верный внутри. Томас Эскурра. Самый добрый, мягкий и понимающий. Тот, кто всегда был на ее стороне, кто всегда поддерживал. Тот, кому она всегда-всегда, до конца своих дней, будет безмерно благодарна. И наконец, человек, предназначенный ей судьбой. Блас Эредиа. Самый упрямый, самодовольный, эгоистичный… Самый любимый.***
Часы на башне на площади Фуэрса Аэреа Аргентина показывали без пятнадцати четыре. Перепрыгивая через ступеньки, Лухан взбежала по лестнице на возвышение, уже представляя, какую головомойку сейчас получит. Эредиа ждал ее с видом карающего мстителя, грозно сведя брови, и, едва она оказалась рядом, обличительно ткнул в нее пальцем. – Опять опоздала! – Ну извини, я не специально, – покаялась девушка, виновато разводя руками. – А по-моему, как раз специально! – возмущенно заспорил Блас. – Ты знаешь, сколько я тебя тут жду? – Не ворчи, я же извинилась! Недовольно буркнув, Эредиа развернулся и собрался идти, но Лухан быстро поймала его за воротник рубашки, притянула к себе и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала. – А так? – хитро спросила она, отстраняясь. Блас не сумел сдержать довольной улыбки. – Вот теперь совсем другое дело. Хотя знаешь… – его глаза озорно сверкнули, – …обида еще осталась, нужно что-то с этим делать. Лухан сделала вид, что задумалась, и нараспев произнесла: – Договоримся. Есть пара предложений. Усмехнувшись, Эредиа решительным жестом привлек ее к себе, и они в обнимку зашагали по улице. ________________________________________________________ * Sweetheart – возлюбленный, буквально «милый сердцу». Но Блас перепутал произношение и вместо sweet – «милый» сказал sweat – «потный».