Я просто схожу по тебе с ума

Середина весны хороша свежим воздухом, холодной землей, распускающейся где-то за ребрами надеждой на тепло и солнце. Хороша тем, что даже сигаретный дым слаще, и Юля, принцесса и красавица, отбирает сигарету и смеется, жадно, по-подростковому затягиваясь. Ранние холодные сумерки опускаются на город, и резонный вопрос возникает сам собой: - Тебя дома не потеряют, принцесса? Юлька стряхивает пепел на жухлую прошлогоднюю траву, смеется, облизывая губы, густо покрытые клубничным блеском, смешавшимся уже с никотином и горчащим притягательно, нездорово. Юлька смотрит озорно из-под длинных ресниц совсем как в тот раз, когда Тёма, не подозревавший даже во что ввязался, спросил на манер виденного в детстве фильма: - А папа у нас кто? - А папа у нас полковник, - непринужденно ответила тогда прелестная Юлия Валентиновна, семнадцати лет от роду. Тёма воздухом подавился, заржав. А проржавшись, уточнил: - Мент, что ли? - Почему мент? - обиделась Юлька. - Военный. Кадровик. И глянула вот так. Озорно, раззадоривающе, мол, что, Тёмочка, струсил? Слабо? Дочку армейского полковника-то выгуливать? Да Тёме не слабо, делов-то. Юлька смешная и светлая, всех проблем у неё - сердитые учителя да папа-тиран. Слушай, сопереживай, целуй. Наслаждайся ощущением, что ты, блять, рыцарь в толстовке, отхвативший неведомо за какие подвиги прекрасную принцессу, которую сердитый дракон охраняет. Дракон действительно сердитый - Юлька не устает Тёму пичкать подробностями запретов и несправедливостей. Артём гладит её по волосам, целует, корчит рожи, когда Юля тянет его заселфиться - и да, большинство фоток больше похожи на то, что Тёма Юльке голову собирается откусить. Тёма целует её в висок, обнимает, ныряя ладонью под тонкую серебристо-серую куртку и гонит, гонит от себя мысли, давно его уже одолевающие. А как иначе? Зачем папиной дочке, Юле Лебедевой, сдался Тёма-ни-дня-без-драки? Хорошие девочки - не Тёмин уровень. Перспективные девочки - не про Тёму. Тёме - рыжую Ларочку трахать за гаражами, если погода солнечная и Ларка в настроении. Ну и работать еще как вол, излишки стресса сбрасывая в драках. Всё просто. Папиной принцессе Юлечке здесь делать нечего. Но вот она - целует, смеется, улыбается, фотографируется. Затягивается сигаретами, отхлебывает пиво из стакана, смешно морщась, счастливо визжит, когда Тёма гонит по трассе. Проблемами не грузит. Какие у неё проблемы? Тройка по английскому да очередной папин запрет. Легко сопереживать, легко улыбаться. Юльке бы заигрывать с модным хипстером, который будет дракона-полковника умеренно бесить своей жеманностью и модной причёсочкой, но Юлька дальше идет. Выбирает Артёма, хулигана с некоторыми проблемами с контролем гнева, чтоб наверняка. И сейчас широко улыбается, ресницами игриво махнув. Блеск клубничный по губам распределяет. - Папа считает, что я после занятий должна дома сидеть и к экзаменам готовиться. Как думаешь, потеряет? Вопрос, не требующий ответа. В конце концов, Тёма именно за этим здесь. Нужен, пока дракон извергает ругательства и пламя. Рыцарь в доспехах из фольги. Обидно Тёме? Нет. Юля красивая девчушка. Милая. Заботиться о такой - нормальное, естественное желание, и Тёма заботится как умеет. - Думаю, можем покататься по городу, - предлагает Артём, притянув Юльку к себе, подмигнув и поцеловав. - Поехали, - смеется принцесса, зарываясь тонкими пальцами в волосы. Губы у неё сладкие от блеска и горчат никотином. Артём стоически пытается не думать о том, что следующее их свидание начнется как обычно с фразы “мой отец - деспот”. Но на удивление он ошибается, следующая их встреча начинается с фразы “Зайди за мной сегодня вечером, с папой познакомишься”. Время обеденное, Юлька заскочила сразу после школы, вытащила Тёму из мастерской на свежий воздух, поцеловала коротко в губы, и вот это вот выдала. Не то чтобы Тёма не понимал, что это рано или поздно случится. Но как-то не готов оказался. Работы выше крыши подвалило, сбитые вчерашним вечером костяшки саднят, Тёма вообще подумывал сегодня не тратить время и нервы на дорогу до дома, выпереть вечером пацанов по домам и рухнуть спать прямо на продавленном диване в мастерской. Но когда Юлечка вот так смотрит требовательно и разве только ножкой не топает, Артём отказать не может. - Что, товарищ полковник желает знать, с кем его дочка гуляет? - неудачно шутит Тёма, устало затягиваясь. Юлька изворачивается, тыкая острым кулачком под рёбра. - Товарищу полковнику стабильно плевать. Зайдёшь? - Зайду, - обещает Тёма. - В кино сходим, малыш? На кино принцесса благосклонно соглашается. Особого головняка Тёма разводить не стал - отмылся, переоделся да отправился к знакомому дому. В голове образ полковника сложился уже давно. Строгий, принципиальный, непробиваемый - это всё с юлькиных слов. Деспот этакий, что на службе, что дома. Хрен знает, какие они, вояки, дома, но Тёма думал, что примерно такие же, как в казарме. - Здрасте, Валентин Юрьевич, я за Юлей, - выпаливает Артём растягивая губы в широком оскале. Лебедев неулыбчив - неудивительно, в спортивном костюме - ну блять, Тёма, ты ж не думал, что он и дома по форме ходит? и отчего-то вообще не вписывается в тот образ у Тёмы в голове, хотя не сделал еще ничего и слова даже не сказал. - Здравствуй, Артём, - негромко цедит полковник, протягивая руку для приветствия. Пожатие выходит крепким, даже чересчур на Тёмин вкус, а темные, почти черные глаза обжигают неодобрительным холодом. - Юлия, к тебе пришли. - Сейчас буду готова! - доносится из Юлькиной комнаты. Тёма делает шаг в квартиру, прикрывая за собой входную дверь. Как бы то ни было, он ожидал каких-то вопросов-допросов. Ну там, лампу в глаза. Плохой и очень плохой коп. Хотя это, наверное, только ментовские фишки. Но Лебедев только осматривает Тёму бегло - определенно задержавшись взглядом на сбитой руке, и, кажется, утрачивает к нему всякий интерес. Даже обидно немного. Не то чтобы Тёма был настолько отбитый адреналинщик, чтобы вот прям так откровенно бесить полковника лицом к лицу, но все равно как-то обидно. Лебедев “размораживается” только когда Юля выходит из комнаты, с улыбкой потянувшись к Тёме для короткого поцелуя. - В девять вечера будь дома, - наказывает Лебедев, снова на Тёму не глянув даже. - В девять, а не как обычно. - Да-да-да, - раздраженно огрызается Юлька. - Я в курсе. Маленькая стрелка на девяти, большая на двенадцати, ага. Тёма, пойдем. - До свидания, Валентин Юрьевич, - хмыкает Тёма на прощание - Лебедев смотрит на него, словно успел подзабыть о тёмином существовании, но тем не менее прощается, прежде чем захлопнуть входную дверь. - Я смотрю, он даже допрос тебе не устроил, - немного разочарованно тянет Юлька, садясь в машину. - Видать считает меня охрененно перспективным, - фыркает Артём в ответ, заводя машину и прикидывая самую удачную дорогу до кинотеатра. - Видать узнал уже всё, что хотел, Тём, - устало вздыхает принцесса, закатив глаза. Вот об этом Артём как-то не подумал, и было это не очень-то приятно, хотя никакого особого криминала за ним не водилось, да и в сильно порочащих связях он тоже вроде как замечен не был. Фильм романтический и скучный, но Юле нравится. Артём любит, чтоб взрывалось всё, чтоб стрельба была, ну или про спорт. А романтическая херня только в сон вгоняет, тем более, что день выдался длинный, и не спасает ни нормальный такой попкорн, ни Юлечка, затаив дыхание наблюдающая за разворачивающиеся на экране полупорнушной сценой. Как будто Тёме не наплевать, кто на него как смотрит. На него вообще в жизни по разному смотрели, но вот так как Лебедев, как на вообще пустое место - еще никто не сподобился. В следующий раз помахать у полковника перед лицом рукой и проорать “Эй, я, блять, здесь! И я не пустое место”, кажется даже привлекательной идеей, хотя придумать надо что-то поизощреннее. Юлькин план работает как-то не так. Или вообще не работает. Полковник никак своего недовольства в отношении Тёмы не высказывает, хотя с Юлькиной подачи видеться приходится не реже пары раз в неделю. Один раз Лебедев дверь открывает, скользит по Тёме этим своим безразличным взглядом, и сообщает: - Юлия сегодня остается дома. Из Юлькиной комнаты доносится что-то вроде “Ну и ладно! Тебе же хуже!”, но Валентин Юрьевич даже вида не подает, что слышал. - До свидания, Артём, - выразительно прощается полковник, и Тёма вдруг отчетливо представляет, какой скандалище он своим появлением прервал - разъяренная Юля и предельно спокойный Лебедев. И вот всё равно ведь вежливо за дверь выставил, не рявкнул, типа “вы, юноша, плохо на мою дочь влияете”. А что, Тёма и такое слышал. Ну, тогда его не “юношей”, конечно, назвали, и не на “вы”, но смысл примерно такой. Телефон, правда, при Юльке остался, так что набирает её Тёма едва только в машину садится. - Как ты, принцесса в высокой башне? - спрашивает нежно, усмехаясь с картинки в голове: принцесса-бунтарка, дракон-интеллигент и рыцарь-гопник. - Да нормально, Тём, - у Юльки голос дрожит, скорее от гнева, чем от подступающих слёз. - Достал он меня. - Что на этот раз? - Да из-за мелочей! - взрывается принцесса. - Говоришь не то, не так и не тем тоном, ходишь не туда и не с теми, и вообще… Юля, у тебя выпускной класс… Юля, у тебя экзамены… Юля то, Юля это, будто Юля сама не знает! - Ну тише, маленькая, тише, - посмеивается Тёма. - Завтра из школы тебя заберу, хочешь? Поедем, покатаемся… - Не получится, меня до конца недели со школы будет кому забирать… Надеюсь, блин, что хоть не до конца школы! - Неужто полковник сам? - Ой да конечно. Помощника пришлет, будто людям заняться больше нечем, - ярится Юлька. - Ну нихрена себе, - Тёма искренне возмущается, понимая, что, кажется, и правда Юльку раньше выходных не увидит. - Вот тебе и нихрена себе, - вздыхает принцесса. Тёма представляет, как она устало забирается на кровать, сворачиваясь клубком, подтягивая худые коленки к груди. - Расскажи что-нибудь, Тём. Артём рассказывает как день прошел, пока по городу едет, пересказывает смешной и на удивление даже не пошлый анекдот, который Рус сегодня утром рассказал. Юлька угукает иногда, смеётся, успокаивается. А в субботу почетный эскорт Юлии Валентиновне отменяют, так что Тёма её забирает чуть ли не со ступенек, голодно целуя в машине - соскучился чертовски. Весеннее тепло уже отчетливо разливается в воздухе - красота, самая погода есть мороженое, курить и болтаться на улице дотемна. - Отец сегодня в штабе до утра, - успокаивает Юлька, когда Тёма часов в восемь на время начинает поглядывать. - Может, конечно, начать на домашний прозванивать, но все равно раньше десяти вечера он этим заниматься не станет. - Значит, к десяти вечера тебя верну, - обещает Артём, не подозревая даже, что к десяти часам у него в кровь будут разбиты кулаки, бровь рассечена, и голова будет тяжело гудеть от явного сотрясения. А ведь приличный, вроде бы райончик. Но никаких высказываний и присвистываний в Юлькину сторону Тёма терпеть не собирался, хоть сама Юля и причитала, чтоб Тёма остыл, чтоб не нарывался. А Тёма и не нарывался. Этот бычара тупой сам виноват, так что расплатился сломанным носом, может запомнит, что повежливее нужно с девушками быть. Юлька смотрит как на героя - Тёма героем себя сейчас и ощущает, только башка гудит нещадно, - прикасается прохладными пальцами к лицу, озадаченно цокая. - Пойдем ко мне, я хоть обработаю, ладно? Умоешься, а то в крови весь, - и голосок у неё тихий-тихий, словно только сейчас поняла, что вот такое вот для Тёмы не в первый раз. - Давай, - соглашается Артём, зажимая ладонью разбитую бровь, чтобы не так кровила. - Подлатаешь своего рыцаря, принцесса… Идти-то всего пару кварталов оставалось, а если б не пришло в голову пешком прогуляться, вместо того, чтобы на машине доехать, то и не случилось бы ничего, и стрелки часов за десять вечера бы не перевалили. Впрочем, дома их встречает тишина и темнота. Юлька деловито подталкивает Тёму в сторону ванной и включает свет на кухне, крикнув, чтоб туда проходил. Тёма тщательно умывается, игнорируя болезненные вспышки в битой голове. Такое пройдет, как поспит. Так что лучше бы, конечно, до кровати поскорее добраться. На светлой кухне Тёма себе кажется каким-то чужеродным элементом - помятым, неаккуратным. Хотя бывал здесь уже пару раз, но никогда не задумывался. Ну правда ведь, не подходит он умной, хорошенькой девчонке. Нихрена ж хорошего не получится, пусть даже прямо сейчас всё хорошо. Юля аптечку притаскивает, остановившись напротив чуть покачивающегося, улыбающегося Артёма. - Ну чего ты лыбишься как дурак? - нежно спрашивает Юлька. - Красивая ты, - сообщает Тёма, оглядев её, насколько возможно головой не двигая. Юля рот открывает что-то ответить, но повернувшийся в двери ключ натурально лишает её дара речи. Она широко распахивает глаза, не отводя от Тёмы взгляда, наполняющегося паникой. Но стоит Лебедеву переступить порог кухни, как паника сменяется сердитым упрямством - Тёма прям вживую наблюдает эту метаморфозу. - Недавно вернулись? - светски интересуется полковник, как всегда мельком глянув на Артёма и куда внимательнее оглядев дочь. Голосом его можно воду в лёд морозить. - Задержались, - с вызовом откликается Юля, посторонившись и давая отцу пройти - тот как ни в чём ни бывало ставит чайник. Будто у него каждый вечер на кухне хулиган с разбитой физиономией зависает. - И я даже догадываюсь, что вас задержало, - Лебедев сдержанно кивает. - Юлия, иди спать. - Еще че... - Не обсуждается, - обрывает её возмущение Лебедев. - Немедленно. В свою комнату. - Ты всё думаешь, что мне десять лет? - рявкает Юлька, грохнув аптечкой о стол. Уходит, яростная, только Тёму на прощание по плечу коротко гладит. Тёма чувствует, что пора валить. Вот так по-простому, без геройства. Поднимается даже, покачнувшись немного, но замирает от властного, короткого приказа: - Сиди. Тёма почти против воли садится, хмуро наблюдая за тем, как Лебедев руки моет, прежде чем подойти к столу и открыть аптечку. - Спасибо, Валентин Юрьевич, но не… - Молчать, - тем же тоном обрывает полковник, поморщившись, словно своей болтовней Тёма жутко ему мешает. Тёма и замолкает, словно та девчонка из сказки, которая слушалась всех приказов. Сказка дурацкая, Тёма всегда так думал и вот прямо сейчас в этом лично убедился. Лебедев еще пару коротких приказов в процессе отдает типа “повернись” и “запрокинь голову”, и Тёма послушно вертится и слегка запрокидывает голову, в общем, делает беспрекословно и молча всё, что скажут. Лебедев быстро с ним заканчивает - только-только чайник успевает закипеть. Тёма, замотанный бинтом и заклеенный пластырем, бездумно смотрит на то, как Валентин Юрич всё обратно в аптечку убирает, моет руки и заваривает чай в офигительно стильном матово-черном заварнике. Мозги словно отключаются немного, иначе с чего бы Тёме сидеть и наблюдать за всем этим вместо того, чтобы по стеночке дёру дать, поблагодарив уже от входной двери. Но он сидит, смотрит, и как-то умудряется пропустить тот момент, когда Лебедев оказывается близко-близко, за толстовку хватает и приподнимает Тёму над стулом легко как котёнка. - Если ты втравишь мою дочь в неприятности… - начинает Лебедев, а дальше Тёма просто не слышит. Вообще ничего не слышит. Смотрит, как двигаются губы, как глаза темнющие, яростные, прожигают взглядом, и словно тяжелой дурью его кроет. Сердце стучит как бешеное и колени подгибаются, Тёма ни слова не может разобрать, только интонации слышит. И даже когда Лебедев отстраняется рывком, не сразу это проходит. Сердце еще частит, легкие сводит. - Ты понял меня? - разбирает Тёма наконец-то сказанное. - Да понял, товарищ полковник, - не к месту ляпает Артём, отводя взгляд, пытаясь для себя хоть какое-то объяснение найти. - Тогда иди, - бросает Лебедев, и Тёма как зомбак из фильма выходит из квартиры прочь, уже почти захлопнув дверь вспоминая, что мобильник так и остался на столе на кухне лежать. Возвращаться не очень хочется, но оставлять полковнику и так наверняка выяснившему про Тёму всю подноготную еще и свой мобильник вообще не хочется. Хотя это скорее Юлька полезет в мобилу, а она маленькая еще для некоторых хранящихся там вещей. Прокрадывается на кухню Тёма тихо и осторожно, понимая, конечно, что его все равно заметят, но стараясь хотя бы не отсвечивать и не раздражать. Лебедев у окна стоит, смотрит куда-то в темноту, на столе чашка с горячим чаем дымится. - Я телефон забыл, Валентин Юрич. Извините, - бормочет Тёма, глянув на полковника. Выглядит тот таким заёбаным, что Артёму его по человечески просто жалко. Ну словно не успел человек маску этой своей непробиваемости надеть. А под ней он уставший и грустный какой-то, и… Тёме неловко, словно он что-то сугубо личное подглядел. А еще неловко от того, что он тоже немалая причина в этой заёбанности. Прям так и рвётся с языка - ну что вы, товарищ полковник, нормально все будет. И за Юлькой я пригляжу, вон она какая девка умная. Наладится всё. Перебесится, помиритесь. Но Тёма молчит конечно, тем более, что полковник уже снова весь из себя непробиваемый, ледяной. Да и не Тёмино вообще это дело, как там Лебедев с дочерью общий язык пытается найти.