***
Пробуждение было, мягко говоря, отвратительным и неожиданным. От холодной воды он резко подскочил на кровати и гневно уставился на Лики. Тот виновато стоял рядом с Нарциссой и держал в руках небольшое ведерко. — Спасибо, Лики, можешь быть свободен. — Она кивнула эльфу и дождалась пока тот с поклоном удалится. Нарцисса опустилась на кровать рядом с сыном и начала старательно убирать прилипшие от воды пряди с его лба. От нее не укрылось недовольное и злое лицо сына. Она даже думала, что Драко начнет ругаться или выгонит ее из комнаты, но он продолжал смотреть на нее, не двигаясь с места. Послышался шумный вздох и Драко возмущенно заговорил: — Вот тебе и доброе утро. Обязательно надо было это делать? — Ты не просыпался, — она слегка нахмурила лоб и небрежно пожала плечами, от чего Драко разозлился еще больше. — Заебись! — Драко! — Что? — Извини, не стоило так будить тебя. Драко тут же самоуверенно хмыкает. Каким же он порой бывает невыносимым. Но сейчас он определенно имел право на такую реакцию. Нарцисса так разозлилась на него за то, что он все это время забывался алкоголем, когда как она всю ночь сидела над Грейнджер и вытаскивала ее с того света, что решила действовать весьма неприятными и необдуманными способами. Драко отвернулся и с наигранным интересом принялся рассматривать стену, ожидая, когда его оставят одного, и он сможет привести себя в порядок. Но Нарцисса не уходила, наоборот тянула время, давая ему остыть, чтобы поговорить. Ее взгляд наткнулся на бокал с недопитым огневиски, и, кивнув на него, Нарцисса обратилась к сыну: — Что за повод? — А разве нужен повод, чтобы как ты каждую ночь напиваться в гостиной, — со злостью буркнул он. Лицо Нарциссы тут же напряглось и, прикусив губу, она отвернулась от него. Драко про себя чертыхнулся. Ну и кто его просил срываться на единственном дорогом ему человеке? Он сел на кровати и обнял мать за плечи, накрывая ее ладонь своей. — Извини, я не хотел. — Драко уткнулся лбом ей в плечо, вдыхая такой любимый и родной запах. — Я не должен был тебе этого говорить. — Все нормально, ты же сказал правду, — с фальшивой ноткой веселья произнесла она, сжимая ладонь сына в ответном жесте. Драко не знал, что на это ответить. Можно было возразить, сказать, что она не права, но какой от этого толк? Они оба знали правду, а отрицать очевидное — лишь делать хуже себе. Нарцисса притихла и перевела взгляд на окно, за которым уже успело раскинуться яркое солнце. Время близилось к полудню, а ей так и не удалось сомкнуть глаз с прошлой ночи. Она выглядела достаточно бодрой, но никто кроме нее самой не знал, насколько изматывающим оказался вчерашний день — и морально, и физически. И сейчас до безумия хотелось лишь одного — просто сидеть в обнимку с Драко и не вставать с постели до тех пор, пока Гарри Поттер не победит Темного Лорда. Тихий голос Драко неуверенно прервал затянувшееся молчание: — Давай уедем отсюда далеко-далеко, где нас никто никогда не найдет. Мы будем вдвоем и будем счастливы. Я сам буду делать тебе по утрам завтрак, а ты будешь беззаботно улыбаться. А по вечерам мы будем ходить в магловское кино. Блейз рассказывал мне, что у них там люди двигаются как на колдофотографиях, только дольше и они разговаривают. Это как смотреть на чужую жизнь со стороны. А еще мы можем загорать на пляже и купаться в теплом море, кидаться медузами, как это делали в детстве, когда были на юге Франции. Будем нежиться под солнышком, покинем эту неприветливую Англию с ее дождями. А может уедем туда, где вечная зима, где всегда холодно, но оттого и уютно — в шерстяных носках и варежках будем играть в снежки. Я научу тебя кататься на коньках, а когда замерзнем будем пить горячее какао. И будет метель, снег. Тебе ведь всегда нравился снег… Драко улыбнулся, и Нарцисса улыбнулась в ответ. Он принял это за хороший знак. Вновь уткнувшись в плечо матери, он крепко зажмурился, представляя беззаботное счастливое будущее. Вместе они справятся, они будут счастливы. Нужно только уехать. Одинокая слеза медленно скатилась по щеке Нарциссы, а в глазах появилась щемящая грусть. Как же она хотела уехать, хотела быть далеко от всего этого. Она согласилась бы на все: на медуз, на снег и даже на магловское кино. Но она не могла, она уже сделала выбор. Она выбрала счастливое беззаботное будущее без монстров, за которое ради сына она будет сражаться. — Столько людей страдают, Драко. Мы не можем просто взять и уехать. Если Темный Лорд победит, то в конечном итоге он найдет нас. Как бы далеко мы не забрались, как бы хорошо не спрятались, мы не сможем жить в спокойствии, пока не покончим с ним раз и навсегда. — Легко сказать — покончить с ним. Поттер уже как семнадцать лет это сделать не может. А что можем мы? У нас даже нет союзников в этой борьбе, мы одни в этом чертовом аду. — Ты ошибаешься, сынок. — Грейнджер? — Хотела бы я на это надеяться, но она в магической коме, Драко. О магической коме Драко знал немного, подобная ерунда его не интересовала, но после разговора с матерью он все же отправился в библиотеку. Найти ответы в одной из старых книг по колдомедицине не составило большого труда. Но прочитанное его ничуть не обрадовало, обнадеживающие строки въелись в голову: »…Волшебники, подвергшиеся некоторым заклятиям, таким как Империо или Обливиэйт, не всегда приходят в себя после данных заклятий. Разум и сознание волшебника — это очень хрупкая составляющая, и любое вмешательство, а особенно неумелое, может привести к огромным психическим отклонениям. Магическая кома в свою очередь позволяет волшебникам, подвергшимся данному воздействию, иметь шансы на выздоровление. Опасность данного подхода в лечении заключается в том, что пациент может впасть в безумие, а в особо тяжелых случаях существует вероятность летального исхода. Если волшебник не сломлен морально и готов идти дальше, то результатом магической комы будет его пробуждение в здоровом состоянии. Бывают случаи, когда волшебник теряется в своем сознании и не может выбраться из него, вследствие чего наступает затяжная кома и как результат — безумие. В случае, когда силы волшебника настолько истощены, что он сам не готов быть частью этого мира, он умирает. Данная практика запрещена в настоящее время, но по решению родственников больного или приказом Министерства, данная терапия имеет место быть. …Бывали случаи, когда волшебники выходили из комы через пару дней, а другие через несколько лет. Никто не может дать точных прогнозов, лишь время рассудит и поставит все на свои места. Как только волшебник будет готов, его пробуждение непременно произойдет. Если только в конце пути он не выберет другой выход — смерть…» На первый взгляд данные строки не внушали доверия, но Драко не сомневался в правильности принятого матерью решения. Грейнджер была слаба, морально опустошена, и в добавок ко всему ее лихорадило. Зелья не улучшали ее состояния — за ночь ей стало настолько хуже, что Нарцисса не нашла другого выхода, как пойти на этот риск. Первые пару дней прошли в слепом ожидании ее пробуждения. Грейнджер была сильной и стойкой, да и к тому же ее столько всего удерживало здесь, что Драко был уверен — ее выздоровление — это дело лишь пары дней. Но время шло, а ситуация оставалась все такой же неопределенной. И сейчас, на исходе второй недели, Драко уже не был уверен, что она вообще сможет прийти в себя. Было странно осознавать, что из-за него она одной ногой на том свете. Вина въелась настолько сильно под кожу, что было невозможно не замечать ее. Кто бы мог подумать, что Драко Малфой будет так волноваться за грязнокровку? Было легко тешить себя тем, что он переживает за нее ввиду собственных интересов, что думает о ней исключительно как о возможном союзнике. И на самом деле плевать он хотел на Грейнджер, если бы не эта формальность. И пока что такое оправдание своих чувств и эмоций Драко вполне устраивало. Более того, оно не казалось ему красочной ложью, которая прикрывает неудобную правду. Все казалось конструктивно правильным. Потому что это и было правдой, почти правдой, а какая-то мизерная часть неправды его не интересовала. Гораздо больше его сейчас волновала собственная мать. После того разговора она начала его избегать. Сначала он не обращал на это внимания, думал, что у нее дел по горло с Грейнджер, но затем внутри зазвенел тревожный колокольчик, и Драко понял, что в их семье стало на одну проблему больше. Нарцисса что-то отчаянно скрывала. На его расспросы она отмахивалась и торопливо сбегала прочь. Драко это жутко раздражало, она сама втянула его в эту игру с огнем. А теперь он, ненужный и ни во что не посвященный, вечно болтался без дела и постоянно срывался, злясь на все и вся. Он же Малфой, черт возьми, а Малфои не стоят в стороне. Ведь хуже всего было сидеть в неведении и просто ждать. Целых две гребаных недели ждать! Любой бы повесился, но врожденная выдержка помогала Драко оставаться на месте и не наделать глупостей. Но, как известно, у всего есть точка кипения. Вот и его железная выдержка с треском разошлась по швам. Вчера вечером ему удалось застать мать одну в гостиной, и это было отличным шансом поговорить. Все было бы просто, если бы и она разделяла его желание на светскую беседу, но она уперлась и не желала ничего рассказывать. Но, как говорится, отчаянные времена требуют отчаянных мер, и Драко, долго не раздумывая, решил действовать. Он неторопливо подошел к матери и незаметно наложил на ее туфли заклятие приклеивания к полу, а затем отобрал волшебную палочку. Как же Нарцисса орала! Столько «приятных» слов о своей персоне он не слышал даже от Поттера. Драко удивился, откуда она знает столько бранных слов, но вся эта ситуация скорее забавляла его. Хоть угрозы и злость в голосе матери были неподдельными, за ними все же скрывалась любовь, и всерьез эти слова он не воспринимал. Было даже приятно видеть мать такой разъяренной, впервые за долгое время она так яро проявляла свои эмоции, а не держала их в себе. Он даже подумал, что ей пойдет на пользу, поругаться на него, выплеснуть весь негатив, и ей станет лучше. — Драко Сигнус Малфой, сейчас же сними это заклятие или я устрою тебе веселую жизнь! — Если бы она могла топнуть, то наверняка бы сделала это, как маленький недовольный ребенок. А еще бы уперла руки в бока, нахмурив брови. Драко представил себе эту картину и чуть не расхохотался. — Обязательно мам, я выполню твое желание. Но сначала ты мне расскажешь, что происходит. — Он тут же сделал серьезное лицо, пытаясь сосредоточиться на деле. — Драко! — Я серьезно, мы вроде на одной стороне, а ты меня сейчас за идиота держишь или как? — Ты не понимаешь, это для твоего же блага. Я работаю над всем, о чем мы говорили, но пока не могу тебе рассказать, это опасно. — Я не маленький мальчик, чтобы меня защищать. — Я знаю Драко, но ты должен мне верить. Сейчас я не могу тебе все рассказать, но чуть позже я все тебе объясню. Я обещаю. Завтра вечером я встречаюсь с одним человеком, и после этого я все тебе расскажу. Дождись завтра, пожалуйста. Мольба в глазах матери заставила его нехотя согласиться, ведь по-другому он просто не мог. — Ты обещаешь? — Да, сынок, я обещаю. И все-таки он был идиотом, который поверил матери. Уже была половина десятого, а Нарцисса так и не явилась к назначенному времени. Она опаздывала уже на пол часа, и Драко это совершенно не нравилось. Не хотелось верить, что она могла обмануть собственного сына, но все же… А что, если что-то случилось, ее могли поймать или убить, или еще хуже. Сознание подсовывало страшные картины с участием Нарциссы, и одна была хуже другой. И вот он уже готов был броситься искать ее, как в его комнате появился эльф и сообщил о том, что его мать сейчас занята и не сможет прийти. — Пленница очнулась, сэр. И миссис Малфой сейчас с ней. — Лики услужливо поклонился и с хлопком исчез. Драко сел на кровать и уткнулся лицом в ладони. С его губ слетел облегченный вздох, забирая вместе с собой накопившееся напряжение. Этот вечер принес на удивление хорошие новости. Драко хотел было тоже спуститься в темницы, но что-то останавливало его. В голове всплыл его последний и единственный визит к Грейнджер. Он вошел в темницы и поежился от холода. Темнота укрывала собой все вокруг, но в ней он сумел разглядеть ее. Она лежала на матрасе, а рядом с ней сидел старик Олливандер. Драко неуверенно двинулся в их направлении, стуча каблуками по мраморному полу. Он остановился в нескольких шагах, не зная, что делать дальше. Нужно ли ему подойти или вовсе пойти обратно? Что вообще он надеялся здесь увидеть? Понимая, что это была глупая затея, Драко развернулся и собирался было ретироваться в обратном направлении, но голос Олливандера его остановил: — Мистер Малфой, неужели вы не хотите посмотреть на плоды своей работы? Что же вы просто так уходите? Драко зло прищурился и развернулся обратно, вытаскивая из кармана палочку. Он махнул ею в самый дальний угол, призывая Олливандера удалиться, тот нехотя встал и медленно направился в указанном направлении. Драко в два шага преодолел оставшееся расстояние и уселся рядом с Грейнджер, рассматривая ее. На измученном болезненно-бледном лице горел ярко-красный румянец, пятнами касаясь ее щек. Спутанные волосы рассыпались на подушке, а некоторые прядки прилипли ко лбу, на котором выступали бисеринки пота. В уголке потрескавшихся сухих губ виднелась застывшая капелька крови. Жар, исходящий от ее тела, согревал, лаская кожу Драко, а хриплое распаленное дыхание обжигало его щеку. Рука неуверенно приблизилась к ее лицу, прикасаясь ко лбу. Такая горячая… Драко вздрогнул, выныривая из своих мыслей. Дверь его комнаты со скрипом отворилась и на пороге появилась Нарцисса. Она тут же кинулась к Драко, обнимая руками его шею, и расплакалась. В первые секунды замешательства он просто стоял на месте с разведенными в сторону руками, не зная, что делать. Но затем неуверенно обнял мать, прижимая ее ближе к себе. Драко гладил ее по голове, шепча слова успокоения, в которых он не был силен, а ее грудь сотрясалась от беззвучных рыданий. Его мама, словно маленькая девочка, казалась такой беззащитной и хрупкой, что хотелось укрыть ее от всего мира. Он никогда не видел Нарциссу плачущей, и это разрывало его на части. Кто посмел ее обидеть? Да он убьет любого, кто хотя бы косо посмотрит на нее. Если нужно, сотрет в порошок весь мир, чтобы не видеть ее слез. Драко слегка отстранился от матери, заглядывая в ее глаза: — Мама, что случилось? Нарцисса улыбнулась самой обворожительной улыбкой, на которую только была способна. — Ничего, сынок, все хорошо. Это нервы, просто нервы, — утирая слезы, прошептала она, вновь обнимая сына. Драко ничего не сказал и лишь продолжил гладить ее волосы. Он знал, что женщины часто плакали из-за всякой ерунды, поэтому он просто ей поверил.***
Пара ступенек вниз, поворот направо, длинный коридор, вновь поворот, только уже налево, и вот он уже стоит перед дверью. Секунда для глубоко вздоха, и Драко уверенно стучит два раза. Массивные деревянные двери тут же открываются, и Люциус впускает его в комнату. Драко вошел в гостиную, где помимо отца находились Грейнджер, Беллатриса и Снейп. Все трое привлекали к себе внимание буйством эмоций, и Драко не понимал, как они еще не поубивали друг друга. Беллатриса закипала от злости, шипя что-то неразборчивое Снейпу, который был мрачнее тучи и отвечал ей на повышенных тонах. Грейнджер же тряслась, смахивая со щек слезы, и пристально наблюдала за этой словесной перепалкой. Никто не заметил его присутствия, даже его эхом отражающиеся от пола шаги не заставили троицу обратить на него внимание. Драко остановился в нескольких шагах от двери и нарочито громко прочистил горло. Беллатриса и Снейп тут же затихли, последний кинул взгляд на Драко и тут же заговорил: — Отведи мисс Грейнджер обратно в темницы, Драко. Драко кивнул, подошел к Грейнджер и выжидающе посмотрел на нее. Она же, словно специально, не замечала его, продолжая следить за возобновившейся беседой. — Грейнджер, — процедил сквозь зубы Драко, пытаясь привлечь ее внимание, — не нарывайся. — Он взял ее за локоть и поволок к лестнице. Она позволила ему себя увести, но до последнего смотрела на Снейпа и Беллатрису, пытаясь уловить хоть что-то из их разговора. Но, как только они оказались вне зоны видимости и слышимости, Грейнджер тут же вырвалась из хватки Драко и зло выпалила: — Больше никогда в жизни не прикасайся ко мне, мерзкий, эгоистичный придурок! Бровь Драко недовольно поползла вверх, а в глазах появились недобрые нотки. Но он взял себя в руки и, проигнорировав ее слова, тут же спросил: — Какого хрена там произошло? — Какая тебе разница? Тебе вообще есть дело до чего-то кроме себя? И вот еще одна колкость, которую он пропускает мимо ушей. Он обещал матери не ссориться с ней, не говорить гадостей и вести себя подобающим образом, но ведь Грейнджер сама начала. Немного побесить ее он может, ведь он и так проявлял колоссальную выдержку по отношению к ней. От старых привычек не так легко избавиться, и он тут же невозмутимо откликнулся на ее гневные слова: — Ну раз я такой мерзкий, то может мне пойти и рассказать Снейпу о бузинной палочке, которую ищет Темный Лорд? Ее испуг позабавил Драко, но в следующий момент он пожалел о сказанном. В уголках ее глаз заблестели слезы, а лицо приобрело болезненно-бледный оттенок. — Откуда ты… — Сил договорить фразу не было, и она лишь с изумлением смотрела на Драко. Он мысленно чертыхнулся и вновь вспомнил о данном матери не доводить Грейнджер. В этот момент ему отчаянно захотелось успокоить ее и заверить, что все будет хорошо. — Не волнуйся, никто кроме меня не знает об этом. Грейнджер странно посмотрела на него, а затем в ее глазах появился безумный огонек, что так часто он видел в глазах Беллатрисы. С ее губ сорвался злобный смех, и Драко удивленно уставился на нее. Той разбитой девчонки не было и в помине, сейчас перед ним стояла овеянная жестокостью и злостью женщина. — О, Драко, милый! — При звучании своего имени он неосознанно скривился, настолько сладким и противным одновременно был ее голос.— Неужто ты полагаешь, что я такая дура? Я должна поверить, что это не по твоей вине Снейп сегодня залез ко мне в голову, узнать оставшиеся подробности. Я не куплюсь на твою поганую ложь, Малфой. Можешь засунуть ее себе в задницу. Драко опешил от ее язвительной речи и впервые не нашелся с ответом. Он никогда не слышал в ее голосе столько ненависти, ярости и презрения. Сейчас Грейнджер уж точно превзошла саму себя. Неужели она способна на такую ненависть? Что же такого выудил из ее памяти Снейп, раз она так реагирует на это? По спине Драко прошелся холодок от ее цепкого взгляда. Впервые он чувствовал себя загнанной жертвой, а она была в роли садиста-охотника. Женщины и вправду страшны в гневе, сегодня он убедился в этом на собственном опыте. — Отведи меня обратно в темницы, я не хочу находиться в твоем присутствии больше, чем необходимо, — Грейнджер разворачивается и, кинув полный презрения взгляд, продолжает путь до сырых и неприветливых подземелий замка, оставляя его в полном недоумении. Драко двинулся следом, недовольно сверля взглядом ее затылок. Все дальнейшие действия проходили в полном молчании. Никто из них не проронил больше ни слова, каждый думал в этот момент о чем-то своем, и мысли обоих явно находились где-то далеко отсюда. Драко уже поднимался по лестнице, когда внезапно услышал голос Грейнджер: — Настанет день, когда ты и твоя семья заплатите за все. И тогда уже я буду смотреть по другую сторону решеток в Азкабане на твое лицо. Можешь в этом не сомневаться, Малфой. Эти слова словно полоснули его острым осколком, заставляя остановиться. Внутри бушевало адское пламя, шепчущее, что проклятая грязнокровка должна за это поплатиться. Руки сжались в кулаки, но он так и остался стоять к ней спиной. Набрав в легкие воздух, он ответил ей в том же ключе: — Настанет день, когда ты будешь благодарить меня. И этот день ближе часа расплаты моей семьи, ты уж поверь, Грейнджер. Драко в одно мгновение взлетел по оставшимся ступенькам и скрылся в неизвестном направлении.