В комнату Изуку постучали.
— Ну что ещё? — недовольно пробурчал Деку, откидываясь на спинку кресла и вверх ногами смотря на вошедшего. — Киришима.
— Мы вот сейчас решили телевизор посмотреть. Ты с нами? — добродушно улыбнулся он.
— Да, я с вами, — устало и измученно выдохнул Изуку, протирая пальцами глаза. — Сейчас спущусь.
«После смерти матери, он становится всё хуже и хуже, » с горечью подумал Эйджиро, выходя из комнаты друга. «Ну, я могу его понять…»
И правда, после смерти Инко, Деку изменился. И далеко не в лучшую сторону. Его как будто вывернули наизнанку: из доброжелательного, общительного и жизнерадостного, он стал раздражительным, злым и замкнутым, и, неожиданно сильным и устрашающим. Хоть он это и всеми силами пытался скрыть, натянуть маску доброты, что у него получалось с большим трудом, но никто не мог этого не заметить. Его внешний вид говорил об этом сам: тёмные мешки под глазами, бледная кожа, измученное выражение лица присутствовало большинство времени. Но когда дело доходило до драки или спарринга… он и вправду становился «демоном во плоти», и с этом никто не мог поспорить. И ещё Изуку теперь всё время что-то усердно записывал в своей тетради. А одноклассники замечали, что Мидория как-то черезчур много раз стирал свой геройский костюм. Практически каждый день. С ним точно происходило что-то не то, но никто не мог понять что именно. И эти его красные глаза…
Изуку встал из-за стола:
— Мэй, выходи. Он ушёл, — дверца шкафа открылась, и оттуда вышла Хатцумэ.
На ней была всё та же привычная ей чёрная полосатая майка, зелёная юбка и завязанная на поясе кофта.
— Изуку, не уходи! — она прижалась к его руке грудью. Если бы это был прошлый Деку, он бы уже сгорел со стыда. Но сейчас же он на это почти никак не отреагировал, просто, его скулы немного порозовели. Да и ситуация, и отношения теперь уже у них не такие. — Мне будет скучно!
— Ну я же не могу расстроить своих одноклассников, — он поцеловал её в лоб и посмотрел в глаза. Он уже подрос за этот год, и был выше Мей на пол-головы.— Я ведь всего на полчаса.
— И за эти пол часа я умру без тебя, — ответила Мэй.
— Ну хватит, я пойду, — Мидория вырвался из объятий девушки и ушёл.
В гостиной сидел весь класс. Даже Бакуго пришёл. Интересно, почему?
— Деку, иди сюда, уже начинается, — жестом приглашая парня сесть, сказала Ашидо. Но Изуку сел на соседнее свободное кресло.
Начинались новости.
— Доброго всем дня! Это ежедневные новости! — поздоровалась молодая журналистка. — Недавно стало известно, что в городе появился новый опасный преступник, убивающий героев — DarkGreen…
— Я уже засыпаю, — Изуку зевнул.
— Как же? Это ведь на данный момент самый опасный преступник в Токио! — завозмущался Киришима.
— Сейчас он держит в страхе весь город. Его надо боятся! — вторил ему Иида.
— Он безжалостно убивает всех героев, и неизвестно, может, он и до нас доберётся! — подхватила Очако.
— Тихо, дайте мне послушать мою колыбельную, — Мидория опять зевнул.
— Так, всё, заткнитесь, я послушать хочу! — пресек спор Кацуки.
— Спасибо, ты мой спаситель, — усмехнулся Изуку.
— Обращайся, — фыркнул Кацуки, закатывая глаза.
— …вчера вечером он убил 12 героев из агентства Старателя, Всемогущего и Топ Джинса. Среди его жертв был отец Нейто Мономы, ученика геройского курса академии Юэй. Убийца оставил жить этого героя для того, чтобы передать послание миру. Далее я передаю слово пострадавшему герою — Мономе Орочимару.
— DarkGreen приказал мне рассказать что он ненавидит жадных и алчных героев. Он знает имена и фамилии их всех в этой стране. Знает о них всю информацию до мельчайших подробностей. И сказал, что придёт за ними всеми. Но его главная цель намного глобальней: он собственноручно хочет прикончить Всемогущего и Старателя, говорит, что сломает геройскую систему, и создаст мир без героев и злодеев, — проговорил Монома.
— Что вы об этом думаете? — обратилась журналистка к Символу Мира. Они связались по онлайн-связи.
— Я считаю, что это смешная, наивная, детская цель. Неосуществимая цель, — строго сказал Всемогущий.
— Так вот он сказал, что у него есть оружие даже пострашнее Все За Одного. Сказал, что скоро выйдет в свет и покажет всем своё лицо.
— Пострашнее Все За Одного… — Всемогущий помрачнел. — Я займусь поисками этого злодея.
Изуку улыбнулся уголками губ. Он не смотрел на экран, а сидел, запрокинув голову на спинку кресла и сидел так с закрытыми глазами.
— Орочимару Монома, а вы не помните, какая у него была внешность? Хотя бы то, во что он был одет, — спросил Символ Мира.
Герой затрясся всем телом, и попытался подавить волну ужаса. Он сглотнул, и выдал:
— Нет, не помню. Было очень темно, я не разглядел. Да и когда DarkGreen остановился, я уже практически ничего не смог видеть из-за ран.
«Хороший мальчик, » Изуку улыбнулся. Нет, скорее ухмыльнулся.
— Хорошо, а теперь о землетрясении в районе… — кто-то выключил телевизор.
— Ну, Мидория, как тебе? — спросил Каминари.
— Хах, я знаю такую вещь, — он снова красными глазами посмотрел на Денки и оскалился. — Мы ему нужны не как жертвы, а нечто большее. Так что он убивать нас не будет.
— Откуда ты знаешь? — Токоями сохранял свой сосредоточенный и задумчивый вид.
— Оу, вам придётся поверить мне на слово, — Изуку опять закрыл глаза и откинулся на спинку кресла.
Дальше разговор пошёл на отвлечённые темы, в которых Изуку не учавствовал. Но вот разговор пошёл на откровенную тему.
— Вот Деку, например, никто не нравится, — с каким-то заговрщическим лицом сказала Урарака, переводя взгляд то на Тодороки, то на Мидорию.
— Если я вам не говорю, то почему вы решили, что у меня никого нет? — безразлично сказал Изуку.
— У тебя что, есть девушка?! — изумились все. А Тодороки и Бакуго аж с мест подскочили.
Ответ последовал незамедлительно.
— Изуку! — с весёлыми криками бросилась к нему на шею Хатсумэ.
— Я ведь велел ждать меня в комнате! — обнимая в ответ, сказал Изуку.
— Ну я уже соскучилась! Я не могу без тебя! — Мей поцеловала своего парня в щёку, и прижалась к нему, устроившись рядом и прикрыв глаза.
Оху… Кхм-кхм. Определить просто все.
— Мей, тише, они же ведь ещё не знают, и поэтому шокированны. Особенно Тодороки.
— А после этого сына Старателя, я хочу тебя расцеловать до потели пульса, чтобы смыть всю эту грязь, что оставил на тебе! — обиженно пробурчала девушка, сильнее прижимаясь к Изуку. 1 А охренел ещё больше.
— Это Хатсумэ Мей — вы виделись пару раз на фестивале, — сказал Деку, целуя свою девушку в макушку. — Моя девушка.
— И-и, как давно? — заикаясь, спросил Каминари.
— Ну, я не считал… Примерно три месяца, — Изуку перебирал свободной рукой волосы Хатсумэ.
— И как далеко вы зашли? — с горящими глазами, в один голос пропели Мина, Урарака и Минеда. В них незамедлительно полетели ручки и подушки, с недовольным бурчанием типа: «Про такое не спашивают!» или «Совесть поимейте!»
— Да всё в порядке, — усмехнулся Изуку.
— Уже было, — закончила за него Мей.
— Уже?! — орали просто напросто все. Громче всех уже и так понятно кто.
— Ну ты мужик! — воскликнул Денки.
— Молодец! — подхватил Киришима.
— Ты предатель! — с полными слёз глазами кричал на него Минета. — У нас ещё никто даже не встречается, а ты уже! — но его сразу закидали подушками и всем чем только можно.
Тодороки и Бакуго просто свалили
поплакать в тряпочку. (Я просто ржу не могу. Не беспокойтесь, ТодоДеку и ДекуКацу только начитнаются:))
***
— Ну вот и зачем ты засветилась? — спросил Деку.
23:27. Комната Изуку.
— А это плохо? — Хатсумэ раскладывала кровать. Она сама сделала в комнате Мидории шкаф-кровать. (Есть такие шкафы, где есть специальное отделение, которое может раскладываться в кровать) Теперь они жили вместе.
— Нет, но… Они могут заподозрить тебя раньше времени.
— Ничего, я уже сделала все необходимое. Не заподозрят.
***
— Сегодня мы будем тренировать захваты в спаррингах, — Айзава-сенсей после разборок с Бакуго стал поглядывать на Мидорию с подозрением, что делал и сейчас. — Бакуго Катцуки и… — он помедлил. — Мидория Изуку.
Бакуго развернулся к Деку и оскалился, а тот в свою очередь только выставил руку к лицу одноклассника и показал средний палец, закатывая глаза.
— Стоять, Катцуки, — Айзава теперь обматал в свои ленты только Бакуго.
— Спасибо, Айзава-сенсей, — он с ухмылкой посмотрел на Кач-чана. — Я не хочу ломать свою игрушку. — он поиграл бровями, чем вызвал неописуемую ярость друга детства, но последний промолчал.
*На уроке*
— Вперёд, — со скучающим лицом проговорил Сотриголова.
Деку и Бакуго сорвались с мест, набросившись друг на друга. Первый удар сделал Бакуго правой рукой, целясь в лицо — Изуку сделал блок. Удар — блок — удар — блок.
— Сколько ты ещё будешь защищаться, грёбаный ублюдок! Нападай! — рявкнул разъярённый блондин.
— Ты уверен? — спросил Изуку, убирая руки от лица. И Катцуки сразу сдал позиции, видя красные глаза друга детства. И тот самый блеск… ему не могло показаться.
Изуку быстро подставил подножку Бакуго и последний свалился спиной на пол, но так же резко подскочил и оказавшись сзади оппонента, сделал захват. Правую руку просунул под подбородком одноклассника, и схватился за левую, которую держал кулаком вверх. Катцуки сделал удушающий. И если он потянет назад… Изуку только этого и добивался.
— Победил… — начал Айзава, но осекся на полуслове, видя выражение лица Деку.
Глаза зелёноволосого стали краснее прежнего, хотя казалось бы — куда краснее, и он со смехом выдавил:
— Раз так, то придется мою игрушку немного покалечить, — и с силой подскочил на метра два вверх, вроде как (!!!), без причуды, и подбросило и Катцуки. Бакуго отпустил парня из рук и тот развернулся и с силой ударил ногой в живот, впечатывая его в стену.
Мидория приземлился на ноги и выдохнул.
— Ой, я, кажется, перестарался… — с наигранным сожалением сказал Изуку, подходя к бессознательному блондину, и взваливая его на плечо. — Я отнесу его в медпункт. Продолжайте, — глаза постепенно приходили в норму.
***
Ночь. Тёмный грязный переулок. У мусорных баков лежат два искалеченных и кровавых тела. Герои. Деревянный Камуи и Леди Гора. В дальнем углу дрожит от страха героиня. Правая нога сломана, сотрясение мозга и трещина в бедре. Напротив стоит человек. DarkGreen. Весь с ног до головы в крови, а в руках у него по большому кровавому ножу, больше похожему на кинжалы.
— Почему ты решила стать героем? — излюбленный вопрос звучит каждую ночь в переулках города, не оставляя надежды на спасение. Красные глаза уже просто светятся в темноте, а ухмылка больше похожа на оскал. Кровавый оскал. Этот человек безумец. Но глаза говорят о многом. Он пережил страшную душевную боль. И эта рана ещё не затянулась. Нет, она уже никогда не затянется. Никогда не заживёт.
— Из-за сестры, — девушка всхлипывает и дрожит. Спасите! Кто-нибудь, помогите! Из глаз полились слёзы. — Я… я… хочу… как она…
— А, ясно, — просто отвечает убийца. Он размашисто слизнул с лезвия кровь героя. — Но это ведь не правда.
Он приближается к героине и берёт её за подбородок. Смотрит в глаза.
— Ты знала, что я прийду за тобой. Но только не думала, что так скоро, я прав? — говорит DarkGreen. Он втягивает носом запах крови героини. — Пахнет сладко, до жути приторно. Каяма Неко. Избалованная девчонка. Младшая сестра Немури Каямы, про-героини больше известной под именем Полночь. Выпускница академии Шикетсу, — убийца слизывает часть крови со лба девушки и кривится. — Так и хочется чем-нибудь запить. Настолько сладкая и гадкая, — он снова смотрит в опухшие от слёз глаза героини. Он смотрит прямо в душу. - Ты очень любишь деньги и славу. И ты очень сильно завидуешь своей сестре, из-за её славы. Ты тайно её ненавидишь. Ты хочешь обойти её. Избалованная девчонка. Если кровь сладкая и приторная — это признак избалованности и перенеженности. Меня аж воротит.
Героиня дрожит, у неё начинается нервный припадок. Она словно сквозь пелену слышит голоса Всемогущего и Старателя, доносившихся с улицы.
— Ну почему герои приходят всегда в самый интересный момент! — кричит он так, чтобы первые герои его услышали. — Как жаль, но нам пора заканчивать, — DarkGreen втыкает нож в солнечное сплетение девушки, вырывая последний отчаянный крик из Неко.
Первые герои уже мчатся в сторону переулка. Но, достигнув своей цели, видят только три обезображенных трупа.
— Ты, трус! Выходи и убей нас! — кричит Старатель, запрокидывая голову.
Слыша в ответ безумный смех, он с помощью причуды взбирается по стене вверх.
— Нет, ещё не время! Мне нужны зрители, сцена и актёры! Подождите ещё совсем чуть-чуть и я выйду к вам, — доносится голос с крыши.
Но оказавшись на крыше, Старатель не видит там никого, кроме себя.
— Он ушёл, — рычит второй герой, спрыгивая обратно.
— Ещё успеем уложить этого сопляка, — говорит Всемогущий. — Я всех осмотрел. Убиты.
— Но как же он меня бесит! — рычит Старатель.
— Тебя бесит абсолютно всё.
