"Папа, а как ты влюбился в маму?"

***

      Солнечные лучи плавно опускались вниз. Уставшие охранники не могут дождаться конца смены, поглядывая на башню с часами. Совсем скоро луна сменит солнце, а небосвод рассыпет по чёрному полотну яркие звезды. Приближается конец рабочего дня… — Ночной караул, можете приступать к дежурству. — Слушаемся!        Постепенно выключается свет в комнатах и коридорах, уставшие гвардейцы направляются в свои комнаты. Последнее время в Гвардии Эль многое поменялось, но несмотря на это — всё спокойно и тихо.        В кабинете медпункта горит свет, кажется кому-то не спится поздним вечером! — Розалия, ты здесь? — Давид постучался в двери. В тот час послышался приятный женский голос: — Давид? Да, я здесь. Можешь войти.       Высокий мужчина аккуратно приоткрыл дверь и зашел в медпункт. За столько времени здесь многое поменялось! — Ты сегодня снова заменяешь Эвелейн?       Русоволосый плюхнулся на кушетку, закинув руки за голову. Веки постепенно тяжелели, так и хотелось закрыть свои лиловые глаза! Только в ближайшее время мужчина не сможет спокойно прилечь.       Чтобы сохранять такое спокойствие в шумном коллективе — нужно многое делать: и днем, и ночью. А обеспечивать порядок — обязанность глав гвардий. — Верно. Эвелейн позарез уехала в Баленвию. Так что, ближайшие пять дней — я здесь главная медсестра.       Длинные белые волосы, завязанные в высокий хвост; неприметный оранжевый сарафан и белый лабораторный халат — обычная одежда Розалии.       Девушка никогда не слушала то, что говорили про её вкус. Робко улыбаясь, Роза кивала и уходила, не меняя выражение лица. — Ты бы прилегла немного. Завтра приедут фэнхуаны, а встречать нужно уже в семь утра.       Розалия плавно размешивала голубой порошок с травами, изредка подливая кипятка. — Как мило с вашей стороны, о всемогущий глава Обсидиана! — Опять язвишь? — Давид улыбнулся, повернув голову к уставшей сестре. Розалия постоянно на ногах, но это не мешает ей вкладывать всю душу в свою работу. — Конечно язвлю! — лучезарная улыбка отражалась в небесно-голубой пробирке. — А если серьезно? — гвардеец обратил внимание на пять немытых чашек из под кофе. Теперь ясно, почему девушка такая бодрая. — Не волнуйся, высплюсь. Ты бы сам поспал! Если хочешь — приляг здесь. Все равно все палаты пусты.       Давид знал, как Розалия ненавидит горький вкус кофе. Ей было противно и одновременно интересно: как мама может спокойно пить эту дрянь! Кофейные зерна в Элдарии всегда использовались в качестве ингредиентов, а тут… — Мама, как ты можешь это пить? Оно же горькое! — Выбирать не приходится. Пока ваш папа не вернется — я не лягу спать.       Видимо, и Розе сейчас выбирать не приходится. — Я пойду к себе после церемонии. А ты… — Буду на совещании у Мико, как заместитель главы Абсента.       Давид недовольно закатил глаза. Она никогда его не слушает! — Роза, ты давно не отдыхала и не проводила время для самой себя.       Медсестра ненадолго застыла, когда нежные мужские руки обняли её со спины. Тяжелая голова мягко легла на плечо, а длинные русые волосы слегка щекотали тонкую женскую шею. — Я переживаю, как брат. — Только как брат? — Розалия медленно направила руку к волосам решительного юноши. — Злюка ты однако, Роза. — Да-да, я тоже тебя люблю!