Проверим?

— Леша, тебе сколько лет? — удивленно восклицает Антон, наблюдая удивительное зрелище: звезда мирового футбола, его брат-близнец, адекватный взрослый человек, Алексей Миранчук, прыгает на пружинящей старой кровати, которую они собирались выкинуть, как маленький ребёнок. — Столько же, сколько и тебе, братик! — доносится откуда-то из-под потолка голос запыхавшегося прыжками Леши. — Я просто проверял — выдержит она такое, или нет? Антон устало вздыхает: они одного возраста, они близнецы, а значит, одинаковые, у них все на двоих, жизнь на двоих, тогда почему же… Один сумел повзрослеть, а у второго детство в жопе играет? — Проверил? — Проверил, — последний раз подпрыгнув на старом пружинящем матрасе, Леша приземляется прямо на пятую точку и исподлобья смотрит на брата: приперся откуда-то, весь взъерошенный из-за ветра, в куртке и уличных штанах, но… Леше это никак не мешает. — Меня выдерживает, может, проверим, выдержит ли она нас? — он по-детски, но с какой-то пошлецой улыбается, поднимая глаза на брата и понимая, что тот явно не сильно против. Антон скидывает ветровку на большое кожаное кресло и подходит вплотную к сидящему на кровати брату, попутно стягивая спортивную кофту. — Прощальный секс? Попрощаемся с кроваткой, да, Леш? — парень молчит, лишь смотря прямо в глаза брата и не смея отводить взгляд. Антон наконец отбрасывает кофту куда-то в угол их общей спальни и толкает близнеца спиной на кровать, пошло улыбаясь и нависая сверху. — Ну мы ведь этой ночью с ней не попрощались как следует… Так что давай сделаем это сейчас, — просит Алексей и чувствует как рука брата пробирается под его спортивные домашние штаны, он выгибается в спине, откидывает голову назад, добровольно подставляя шею, которая завтра, сто процентов, будет пестреть алыми засосами, под горячие губы брата. Антон отрывается от пока что бледной шеи и аккуратно стягивает с Леши домашнюю футболку, на которой красуется российский двуглавый орёл. Парень припадает губами к губам любимого и, слегка посасывая, вбирает чужую нижнюю губу в рот, выпускает, проталкивает горячий язык меж чужих губ, проводит языком по ровному ряду зубов, щекочет нёбо Леши. Последний тем временем сладко стонет в поцелуй, чувствуя теплую широкую ладонь брата на своём члене и ощущает себя каким-то бревном, но все же не спешит полностью включаться в процесс. Антон разрывает поцелуй и вынимает из штанов брата руку, до этого несильно сжимающую внушительных размеров член сквозь тонкую ткань боксеров. Он встаёт с кровати и начинает стягивать с Леши штаны, для чего тому приходится чуть приподняться. Когда и этот предмет одежды оказывается на полу, Антон целует брата в подбородок, прикусывая, и ведёт вниз дорожку из влажных поцелуев, останавливаясь на розовых сосках. Он вбирает один в рот, облизывая и обводя ореол языком, а второй сжимает в длинных пальцах, оттягивает и оглаживает, с наслаждением слушая приглушённые полувздохи-полустоны Леши. Последний раз мазнув языком по правому соску, Антон продолжает выцеловывать дорожку вниз, обводя горячим язычком кубики пресса, ровно вычерчивая линии мышц и спускается к паху, закрытому тканью чёрных боксеров, придерживая брата за узкие бедра обеими ладонями. Леша кладет свою руку на резинку боксеров и пытается их снять, но тут же получает лёгкий шлепок по запястью и издает отчаянно-возбужденный всхлип. Упругая ткань мешается и доставляет уйму дискомфорта стоящему колом члену, но снимать их, чтобы облегчить состояние брата, Антон не торопится, а только, кажется, усугубляет ситуацию: он целует головку члена сквозь ткань, вырывая из Леши короткий стон, проводит по ней языком и отстраняется. — То-о-оша! — зовёт Алексей, но Антон вряд ли придаёт этому значение (придаёт, и ещё какое), занятый снятием штанов с себя и трусов — с Леши. Стягивая с Леши боксеры, от его глаз не укрылась одна важная деталь, которую он раньше почему-то не заметил на брате — чулки? — нет, белые футбольные гетры. Жаль конечно, что не чулки, но сейчас и так пойдёт. — Извини, братик, — будто прочитав мысли, шепчет Леша. — чулок на меня не нашлось… Но Антону плевать. Уже плевать. Он припадает губами к возбужденному органу брата и чуть посасывает головку, пальцами лаская соски. Под стоны Леши он проталкивает правую руку под его задницу и пальцами раздвигает половинки, открывая себе доступ к заветной дырочке. Левой рукой он сжимает член близнеца у основания не давая ему кончить раньше времени и проводит языком по всей длине, останавливаясь на яичках и начиная лизать их. Леша вскрикивает, когда первый палец, искупавшись в естественной смазке, уже обильно сочащейся, неожиданно проникает в горячую дырочку, растягивая бархатные стенки. Он двигается в парне без труда, поэтому Антон добавляет второй и сразу третий палец, который проходит уже хуже, но старается заглушить боль и доставить брату меньший дискомфорт, полностью взяв в рот набухший член. Он начинает медленно водить головой вверх-вниз, подстраивая движения пальцев под этот же темп. Леша стонет и пальцами одной руки вцепляется в простыни, а второй сжимает короткие волосы Антона на затылке, толкаясь ему навстречу. Пальцами Антон старается двигать под разными углами: пока в один момент младшего не подкидывает на постели так, что Антон слегка задевает член Леши зубами. Дальше он продолжает двигать пальцами под тем же углом, то и дело задевая чувствительный комок нервов внутри парня. Леша надавливает ладонью на затылок любовника и задаёт более быстрый темп, тяжело быстро дыша и сдерживая слишком уж громкие стоны. Антон берет до конца, глубоко, языком щекоча тонкую кожу и причмокивая, когда член полностью выходит изо рта. Антон перестаёт двигать пальцами и головой, Леша со стоном кончает прямо в рот брату, а тот просто сглатывает, слизывая с члена капельки оставшейся спермы. Он вынимает пальцы из влажной дырочки и смотрит на счастливого Лешу, который не может отдышаться. Антон целует брата и тот чувствует на губах вкус собственной спермы, не самый приятный, но кому это сейчас важно..? Антон аккуратно поднимается и указывает уже собиравшемуся лечь отдыхать Леше на то, что сам Антон, кажется, остался неудовлетворён, и несмотря на мокрое пятно на синих боксерах, член все ещё возбуждён и стоит колом. Леша все понимает. Леше дважды повторять не надо. Он поворачивается к Антону задницей и встаёт на четвереньки, слегка покачивая бедрами из стороны в сторону. Антона это возбуждает только сильнее и он, не удержавшись, утыкается носом между половинок, проводит языком по все ещё возбужденной покрасневшей дырочке и отстраняется, вставая на колени и пристраиваясь сзади. Антон медленно входит, будто растягивая момент, но Леша уже давно готов и у него, кажется, снова встал. Младший в нетерпении толкается бедрами назад, насаживаясь до конца, а Антон сразу срывается на сумасшедше-быстрый темп. Комната наполняется звуками влажных шлепков кожи о кожу, Леша стонет, падает на локти и склоняет голову, издавая громкие крики, и в какой-то момент даже пугаясь, что соседи услышат, как его беспардонно втрахивают в кровать. Чувствуя приближение разрядки, Антон быстрее вбивается в Лешу и надрачивает ему так же быстро, в темп этим громким влажным шлепкам. С громким вскриком они одновременно кончают. — Ну, это было достойное прощание, — произносит Антон, лёжа на груди брата уже отдышавшись. — Она еще выдерживает наши прыжки, — улыбается Леша, проводит пальцами по волосам брата и засыпает, откинувшись на мягкие подушки. Мысли Антона уже заняты совсем другим: «эту кровать точно стоит выбрасывать?»