Беспорядочный

       День был полон странностей.       Какие-то из них радовали. Например, Росинант сегодня не стал краситься, что было для Ло чем-то сверхъестесвенным. Однако ему очень понравилась перспектива хоть раз в жизни выйти в люди без маски.       Но было и то, что весьма озадачивало студента: вокруг, несмотря на сегодняшний зачёт, была страшная суета, все ходили разрисованные и с фломастерами в руках.        Причину ему объяснил Марко. Оказывается, каждый год в канун Нового Года в универе студенты устраивают Парный день — день, когда все рисуют на своих лицах разные знаки, чтобы отыскать своих соулов или показать, что их сердце уже кому-то принадлежит. А объяснялось это одним простым девизом: «Пусть в Новый Год никто не будет одинок». В доказательство Марко показал ему рисунки на своём лице — на левой щеке была нарисована какая-то голубая птица с крыльями и хвостом, напоминавшим огонь, на правой — яркое пламя, почти как живое, а на лбу надпись голубым и оранжевым «Марко + Эйс». — И тебе нравится вот так вот ходить? — ухмыльнулся Ло. — Ну… Эйсу эта идея понравилась. Он обещал и в школе замутить такое. Представляю, что там сейчас будет твориться… — По-любому, я в этом участвовать не собираюсь.       Но не тут-то было… — Хей, Ло! — откуда ни возьмись за его спиной возник Шачи. — А ты чего весь чистый? Давай и тебя разукрасим! — Нет, я против! — Да ладно, не нарушай традиции! Смотри, я свою судьбу уже отыскал! — и рыжий продемонстрировал ему рисунок маленького пингвина на левой щеке. — И что это значит? — Это значит я! — с другой стороны к нему подкрался другой паренёк с кепкой ввиде пингвина. — Пенгвин, соул Шачи, приятно познакомиться. — Ло, ну не надо вредничать! Пошли с нами, мы и тебя разукрасим! — Сегодня зачёт, вы уже забыли?! — Но это же не шпоры! — ответил Пенгвин. — К тому же, найти свою судьбу не менее важно, чем получить профессию! — Да есть, есть у меня уже соул! Отвалите от меня! — Вот и покажешь это, чтобы никто на тебя не заглядывался! Как придём, скажешь, что хочешь нарисовать.       И Шачи с Пенгвином утащили Трафальгара в один из пустых кабинетов, где и другие студенты, сидя на партах, разрисовывали друг другу лица.       Трафальгар уже проклял этот день раз десять, но под конец, когда ему показали результат, он признал, что это было довольно неплохо. Теперь на левой щеке у него красовался ворон (потому что санитар леса), нарисованный Пенгвином, на правой щеке — бордовое сердечко, нарисованное Шачи, а на лбу надпись бордовым и чёрным «Росинант + Трафальгар Ло». — Вот какая красотища! — восхищённо воскликнул Шачи, осматривая лицо однокурсника. — Да уж. Простенько, но понятненько. — улыбнулся Пенгвин.       И тут парни обнаружили, что зарисовались, и поспешили на сдачу зачёта.       В аудитории все были такими же разрисованными, как и они сами. Под мечущим молнии взглядом профессора они прошли на свои места. Ло, присев рядом с посмеивающимся Марко, достал тетрадь и начал учить билеты. — Я смотрю, у вас сегодня ажиотаж, — начал профессор, расхаживая по аудитории, — Разрисовались, как папуасы, и сидят довольные. Я не говорю, что найти свою судьбу неважно. Но на занятиях вы должны думать только об учёбе! Раз вы выбрали медицину в качестве своей будущей работы, значит вы должны понимать, что это дело серьёзное, требующее от вас максимальной концентрации. От вас будут зависеть жизни людей! Но это происходит из года в год! Так вот знайте, что сегодня никто максимальной оценки за зачёт не получит.       Студенты тут же начали возмущаться. Большинство, конечно, считали виноватыми профессора, но Ло был обратного мнения, снова проклиная дурацкий Парный день.        Домой он вернулся, как и следовало ожидать, в наисквернейшем расположении духа. Поэтому ещё одной его заботой было не обидеть соула, становившегося в канун праздника особенно впечатлительным. Благо, он успел смыть с лица эту гадость, поэтому он надеялся не услышать насмешек со стороны Росинанта.       Но, прийдя домой, Ло понял, что ни о каких насмешках речи не пойдёт — Коразон сидел на диване, скрестив руки и смотря в окно. Вид явно обиженный. А Ло пытался понять — является ли он причиной плохого настроения соула и, если да, то в чём его вина? — Добрый день. — поздоровался Ло, с некоторой опаской поглядывая на блондина. — Привет. — равнодушно бросил Росинант, не глядя на Трафальгара. — Кора-сан, что случилось? — искренне недоумевал Ло. Коразон смерил его долгим презрительным взглядом, и с каждой секундой такого зрительного контакта Ло всё больше чувствовал себя не в своей тарелке. — Ты чем в универе занимаешься? — с видом строгого родителя спросил Росинант. Вспоминая сегодняшние события, Ло осёкся. Только сейчас он понял, что все эти идиотские рисунки на его лице оказались и на лице Коразона. Ло уже искренне жалел, что вообще пошёл сегодня в универ. — Помнишь последний пожар? У меня паспорт сгорел почти полностью. Сегодня решил сделать фотографию. Пришёл — а у меня всё лицо в рисунках! А сегодня был последний день, когда работали эти фотосалоны. Дальше же праздники. А если что-то случится и понадобится паспорт? — Кора-сан, я не думал, что так… — Я тебе звонил, почему ты мне не отвечал? — перебил его Коразон. — У меня был зачёт. — ответил Ло, опуская глаза. А ведь он отлично понимал Коразона — сам ходил с его макияжем всё время. Кора вздохнул и продолжил обиженно пялиться в окно. Ло сделал шаг к нему и положил руку на плечо. — Что у вас было в универе? — холодно спросил Коразон. Ло присел на край дивана и ответил: — Каждый год в последний день учёбы студенты устраивают Парный день, чтобы каждый нашёл своего соула и в Новый Год никто не был одинок. — Это распространяется и на тех, у кого уже есть пара? — Росинант резко повернулся к соулу. — Эм, ну… это… чтобы показать… Росинант резко схватил Ло за воротник рубашки и притянул к себе. — Это я тебе сейчас покажу!       И стал его целовать, жадно впиваясь в его губы. Ни капли нежности, лишь желание обладать. Эгоизм вперемежку с цветочным запахом его кожи. Такой Кора был непривычен Ло. Но он не рискнул бы сопротивляться. — Я всем им покажу, что ты мой! — Шептал Кора во внезапном приступе ревности, сильно кусая кожу на шее и ключицах Трафальгара. Ло потянулся, чтобы расстегнуть рубашку Коразона, но больно получил по рукам. — Замри! — приказал Росинант, снова впиваясь в его губы, больно кусая нижнюю, расстёгивая рубашку на себе, снимая одежду с Ло. Движения грубые, собственические. Ни капли нежности и заботы, как раньше. Блондин сильно вдавливал его в диван, отчего стоны Ло были ещё громче. Резкий темп, больно сжатые запястья, грубые укусы по всему телу. Такой Коразон пугал.       Однако под конец блондин стал нежнее, и уже он виновато смотрел на Ло, а не наоборот. — Прости, я просто сорвался. Приревновал чуть-чуть. — Глупый. — улыбнулся Ло, нежно целуя соула. — Я навсегда с тобой. И, обещаю, я больше не буду так разрисовываться. — Ну почему же? Раз в год можно. Только предупреждай заранее. А так уж скорее я краситься перестану. — Нет, Кора-сан, не надо! — Ло взял его лицо в ладони и направил на себя. — Вы просто волшебный в этом макияже. И я горжусь, что вы — моя судьба. А хотите, я сам буду вас красить? — Нет уж, я не маленький. — рассмеялся Росинант, крепко прижимая к себе брюнета. — Знаешь, Ло, а я люблю тебя. — Да ну, а я и не знал! — ехидно улыбнулся Трафальгар.       Он думал о том, какой ужасной была бы его жизнь без Коразона, без всех спонтанностей, что приносил он за собой. Ло, наконец, смог для себя решить — к чёрту стабильность, если рядом не будет его. Да, Кора разный, непредсказуемый, невезучий, мягкосердцечный, но на всю жизнь — родной и любимый человек, без которого его жизнь была бы лишена красок. Может, для того и нужны соулы, чтобы вносить больше ярких цветов в жизни друг друга? А впрочем, кто знает? Главное — что они вместе. А так, между прочим, везёт далеко не всем. Даже если они друг друга не выбирали.