Детский садик

Отец Аллуры приехал на следующей неделе. Мистер Альфор был высоким мужчиной с такими же манерами, что и Аллура, и это ненамного смягчило волнения Широ. Последние пару дней Аллура пыталась приободрить его, и он очень это ценил, хоть и не успокаивался. Это не просто его начальник, которого он впервые увидит, и даже не тот, кто предложил ему работу, когда он думал, что все безнадежно. Это отец Аллуры. Тот, кого она восхваляла, тот, кто сделал ее той прекрасной леди, которой она сейчас является. Как тут не волноваться от одной мысли о том, что ему предстоит встретиться с тем, кого она так любит? Когда дети подхватили волнение Широ, лучше от этого не стало. Они дразнили его, говоря, что у них с Аллурой “свидание”, даже когда Широ робко отрицал это. Он хоть и не злился на их шутки так сильно, как могло показаться, но они действительно неумолимо приближали день приезда Альфора. — Широ, тебе нужно сесть! — настаивал Лэнс. Его ручки крепко сжимали человеческую руку Широ, а сам он не отпускал его уже минуть десять. — Пожалуйста! — Правда, не надо... — Пожалуйста! Как Широ мог отказать просьбе Лэнса, когда тот смотрел на него своим наимилейшим щенячьим взглядом на планете? Выглядеть так мило просто незаконно. — Л-ладно, — смягчился он. — Только не делайте ничего… кардинального. — Мы и не будем! — сказал Лэнс; широкая улыбка расплылась по его лицу. — Обещаю! Маленькая четверка усадила Широ на пуфик в комнате отдыха. Он уже пожалел, что согласился, но восхищенные взгляды на детских лицах слегка обнадежили его. Даже Пидж выглядел на редкость восторженным происходящим. Они хотели устроить ему преображение, и Широ понятия не имел, что они будут делать. Ханк взял его человеческую руку и аккуратно окунул ее пальцы в одно из ведерок, наполненных водой. — Мама говорит, что маникюр отлично помогает расслабиться! — сказал Ханк. Широ едва сдерживался, чтобы не улыбнуться. Ханк действительно премилый ребенок. — Можешь дать другую руку? — спросил Ханк. Широ поколебался. Он все еще боялся, что дети будут пугаться его металлической руки, и старался особо не показывать ее детям. Если он трепал их по волосам или касался плеча, то всегда делал это левой рукой. Ханк взял его руку до того, как получил ответ на вопрос, и взял ее своими пальчиками так же, как если бы она была не металлической. Он гладил руку так же бережно и нежно, как и левую, а мягкая натура Ханка успокаивала Широ. Он понял, что его волнения за детей были безрассудны, но применение протеза значительно все облегчало. Он не боялся за детей. Дети не боялись его протеза. Из коробки с куклами и аксессуарами Пидж достал расческу. — Сейчас я уложу тебе волосы, — заявил он. — Кстати, а почему одна их часть белая? Широ выдавил нервный смешок. Полоска волос действительно была белой, но она появилась только после одного несчастного случая. Врачи сказали, что это, вероятнее всего, из-за стресса. Он и сам подумал, что это очевидно. — Просто потому что, — сказал он Пидж. С мéньшей заботой, чем Ханк, Пидж прошелся расческой по волосам. Хоть расческа была не для человеческих волос и имела маленькие и частые зубцы, из-за чего было немного больно, но Широ ничего не говорил. Пидж, похоже, рад возможности помочь друзьям. — Пусть ваши волосы выглядят поприличнее, — сказал он. — Вам нужно чаще расчесываться, Мистер Широ. Широ тихо хохотнул. На самом деле он расчесывается каждое утро. Было бы немного странно, если бы он этого не делал, даже если бы у него не было расчески. — Спасибо за помощь, Пидж. Пидж ему улыбнулся. Хоть внешне на его щеках и не было ямочек, они наконец появились и очень даже мило выглядели на его лице. Только вернувшись, Кит и Лэнс снова начали ругаться между собой. Похоже, у них была пушистая розовая резинка для волос и куча разноцветных заколок. — Сначала наденем это, — сказал Лэнс, — а потом это. Кит кивнул, хоть и выглядел так, словно сомневался. — Ладно, но я закалываю красные. Когда они повернулись к нему, он уже понял, что его ждет. Но с натянутой улыбкой он все равно сидел неподвижно, когда Кит и Лэнс загребали его волосы и ворочали его голову, словно он сова. Они сменяли друг друга, собирая разные части волос и закрепляя их блестящими заколками, а затем собрали большую копну волос — эту злорадную белую челку — пушистой резиночкой, и Пидж причесал ее еще раз. После всего этого голова Широ начала раскалываться, а щеки заболели от улыбок. Ханк привел в порядок его руки, Пидж расчесала волосы, а Кит и Лэнс как-то умудрились спорить о том, как лучше будет выглядеть тот или иной участок волос. Его голова точно никогда так не болела, но он не стал жаловаться: только не тогда, когда дети так горды собой. — Спасибо вам за помощь, — сказал Широ, когда его наконец отпустили. После каждого движения он чувствовал, как резинка или заколка скатывалась с волос. — Что бы я делал без вас? Лэнс улыбнулся, сложив руки в боки. — Ты бы ужасно выглядел, — заявил он. — А теперь ты выглядишь мило. — Он и без того мило выглядит, — поправил Кит. — Сейчас он выглядит милее. — О, точно! — Спасибо, — сухо сказал Широ. Дети не обратили на это внимание. Когда ему удалось пробраться в ванную, он впал в ступор, увидев свое отражение. Волосы выглядели даже хуже, чем после крепкого сна: они торчали во все стороны и казалось, словно они наполовину блестящие от заколок. Он никогда не выглядел так нелепо. — Широ? Он вздрогнул, услышав голос Аллуры, и открыл ей дверь. — Пожалуйста, помоги мне это все убрать, — взмолился он. — Я не могу в таком виде встретиться с твоим отцом. Аллура прикрыла рот рукой и глухо засмеялась. — Что с твоими волосами? — спросила она, покраснев от умиления. — Это дети постарались? — Не смейся и лучше помоги мне, — воскликнул Широ. — Аллура! Хватит смеяться, блин, Аллура!