заняться больше нечем

      — …ушка. Девушка!       Рахиль открывает глаза с трудом, желая тут же закрыть их обратно. В воздухе пахнет не застоявшейся водой в лужах небольшого зарастающего парка, а именно домом. Домом. Какими-то сладостями, девичьими духами и стиральным порошком совсем рядом. Она даже принюхивается.       Попытка окинуть взором окружающий мир номер два. Успешная.       На Рахиль в ответ с удивлением смотрит девушка со светлыми, скорее всего, голубыми глазами и волосами им в тон. Она с облегчением вздыхает, а Рахиль все не может отойти от плавающих кругов перед глазами, от которых ей мерещатся звездочки в крашеной ровной челке. Не такой, как у нее самой — выжженной осветлителем и вьющейся до раздражающих неровных кудрей. Незнакомка безмолвно протягивает Рахиль стакан воды, вызывая у той шквал вопросов: кто, где, а главное — почему?       Но вода оказывается очень кстати.       — Спасибо, — чуть хрипло отзывается Рахиль, возвращая пустой стакан.       — Хорошо, что Вы очнулись, — и снова легкая улыбка, вежливая и словно извиняющаяся. На немой вопрос девушка аккуратно поправляет заколку с прозрачной звездочкой и представляется:       — Юра Ха. Вы у меня дома.       «Юра, значит…» — думает Рахиль. Что-то знакомое есть в этом имени.       — Рахиль, — просто кивает она и садится на небольшом диванчике. В новом положении обзор дается куда проще: несмотря на полумрак комната выглядит уютной, с книгами на настенных полках, узорчатыми легкими шторами и деревянными шкафчиками по обеим сторонам от дивана. От разглядывания мягкой, с большим бантом на шее, игрушки у обогревателя под окном Рахиль вновь отвлекает мягкий голос.       — Уже начало первого. Если Вы торопитесь, я могу вызвать такси, — с секундной заминкой Юра продолжает, — но можете остаться до утра.       — Не тороплюсь, — криво усмехается Рахиль и ощупывает марлевые повязки на подбородке и правой щеке. И на пальцах пластыри. Повторяя «спасибо» во второй раз за десяток минут, Рахиль смягчается и добавляет «Юра».       Давно за Рахиль так не переживали. Баам не в счет. Может, и ищет ее сейчас, а, может, остался у своего дружка из богатой семьи.       К слову, о деньгах.       — Сколько… я должна тебе за это все? — недоверчиво косится Рахиль и заранее напрягается, готовясь улизнуть прямо в потертой футболке и гостевых мягких штанах.       Только Юра, похлопав глазами, улыбается уже чуть смелее, мотает головой.       — Вряд ли Вы уже уснете, лучше кино вместе посмотрим, у меня как раз зарядился ноутбук.       Оказывается, Юра выше Рахиль, она собирает волосы до лопаток в низкий хвост и носит забавные тапочки с помпонами вдовесок к длинной домашней рубашке. Высокая, стройная, красивая. И притащила помятую Рахиль в свою квартиру. «Заняться больше нечем,» — морщится она, садясь по-турецки и кутаясь в плед в ожидании любезной девушки. Мягкий.       И Юра по возвращении признается, что да, действительно нечем, потому что ее друзья заняты — на слове «заняты» она вздыхает — а гастрольный тур только через неделю. Так что Рахиль вручают пакет с печеньем и большую кружку с цветочком на белом боку и садятся рядом под звуки заставки сериала.       Смех у Юры звонкий, она забавляется от души, глядя на растерянных героев, измазанных розовым кремом. Она даже поворачивается к Рахиль, цедящей горький цветочный чай мелкими глотками, и неопределенно взмахивает рукой, снова заливаясь хохотом. Та даже не столько смотрит нелепый до ужаса сериал, сколько в свете дисплея наблюдает за прежде спокойной девушкой, у которой глаза блестят от продолжительного смеха и волосы растрепались.       Красивая.       В попытке отогнать мрачные мысли о собственных синяках под глазами от сверхурочных часов работы в конторе и ссадинах на лице и руках Рахиль вгрызается в печенье. К сожалению, другая половина падает прямиком в кружку и под тоскливым взором Рахиль опускается на дно, покружив в теплой пахучей жидкости.       Не особо-то и хотелось.       Пестрая картинка на экране ноутбука сменяется титрами, а комнату заполняет плавная песня о любви. Без особого интереса Рахиль даже пробегается взглядом по ровным строчкам и сильно удивляется, найдя знакомое имя среди них. «Значит, действительно певица.»       И спит певица эта на плече у какой-то драчливой девушки с улицы, которую знает не больше дня. Как назло, Рахиль кружкой с остывшей смесью чая и печенья (гадость какая) задевает подбородок и тихо ругается, скривив веснушчатый нос. Но вот посуда на полу, ноутбук в спящем режиме, а чужие тонкие руки под пледом с талии никуда не исчезают.       Наоборот, спящая Юра льнет к ней и подгибает длинные ноги в теплых тапочках. Не просыпается и когда Рахиль перетекает из сидячего положения в лежачее, только обвивает ее конечностями, как того огромного плюшевого зайца возле окна. Точно обеим не хватало чего-то (кого-то), а теперь хорошо.       Под перекрутившимся одеялом и в обнимку жарко, неудобно, конфетно-сладкие волосы Юры, кажется, разметались по подушке и щекочут шею и нос, но Рахиль на этот раз не думает жаловаться. Заняться ей больше нечем.