Синхронизация

      Хэнк крепко спит в своей постели, изредка похрапывая и почему-то дергая во сне ногой. Неудивительно, что он так беззаботен и расслаблен. Дома тихо, темно и безопасно. Мужчина даже думал в шутку повесить на свою калитку надпись: «Осторожно, злые полицейские андроиды», которые сейчас расположились в гостиной. В полной темноте. Это сложно объяснить, но обстановка в комнате до смешного комфортная. Хотя машинам не пристало где-то чувствовать себя хорошо, а где-то плохо. Но эта ночь была по-особенному спокойной. Может дело в том, что RK900, обычно пребывающий в напряженно-прямой позе, сейчас сидел на диване с ногами в позе лотоса. Выглядел словно человек, если бы не мигающий диод. RK800 терпеливо ждал, когда он закончит, поглаживая все еще не спящего Сумо у своих ног.       Индикатор Ричарда мигает желтым, на секунду сменяется на красный, а потом снова на желтый. Мигает как светофор. Коннор смотрит обеспокоенно. Такое лихорадочное мигание обозначает неполадки в системе. 800-тый предложил бы протестировать ее вместе, но не нужно быть машиной, чтобы предугадать, что Ричард откажется от помощи менее развитой модели. Поэтому детектив терпеливо ждет. Наконец, диод перестает бешено сверкать, глубокое голубоватое свечение свидетельствует о том, что внутреннее состояние 900-го стабилизировалось.       Ричард открывает глаза и, встретившись взглядом со своим прототипом, отвечает на незаданный вопрос: — Из-за синхронизации с тобой мои системы постоянно сбиваются. Ты слишком… — андроид подбирает слово, — заразный. Тебе бы сбросить все настройки, откатившись к заводским. — Это невозможно, — мягко возражает Коннор и поднимается на ноги. Сумо отрывает голову от ковра, недовольно тяжело вздыхает и грузно топает в спальню Хэнка, чтобы улечься у его постели. — Мне очень жаль, что мое наставничество доставляет тебе столько хлопот, — добавляет андроид дружелюбно и садится на диван. Ричард меняет позу, садится прямо и протягивает руку для синхронизации с более устаревшей моделью. Так же как всегда. Ладонь в ладонь. Пальцы покалывает, когда соединение систем устанавливается. И память Коннора, все, что у него в голове, разворачивается перед глазами Ричарда. RK800 сам ведет гостя за собой. Программа обучения должна коснуться только воспоминаний о работе в полиции и гражданской войны.       Соединение установлено. Синхронизация прошла успешно. Запущенно воспоминание «Клуб «Рай». Такое простое на первый взгляд дело вызывает у Ричарда, просматривающего его раз за разом кучу вопросов. Ни поведение Трейси, ни поведение Коннора, ни поведение Хэнка до конца не укладывается в заранее заданную ожидаемую схему. Лейтенант Андерсон «поощряет» череду неправильных выборов и проявляет эмпатию к сбежавшим андроидам. Полицейский не только позволяет им убежать, но и убеждает Коннора не преследовать их дальше. Попытка подключиться к сенсорике ощущений 800-го вызывает такое количество сбоев, что у 900-го внутри все искрится от напряжения. Но ещё тяжелее ему дается понимание логики преступников. «Я просто хотела прижаться к груди любимой». «Я просто хотела прижаться к груди любимой». «Я просто хотела прижаться к груди любимой». «Я просто хотела прижаться к груди любимой». «Я просто хотела прижаться к груди любимой». «Я просто хотела прижаться к груди любимой».       Система перегружается. Ричард экстренно разрывает соединение. Настенные старые часы показывают, что RK900 пытался разобраться в этом деле 48 минут. Рекордно долгое время для того, кто может раскрыть тяжелое преступление за 5 только по трём уликам. Если бы 900-тый мог чувствовать, то наверняка бы сказал, что это непонимание сводит его с ума. — Прости, я не допрашивал их. Я не в силах объяснить, что это значит. Если сравнить с человеческими чувствами, то люди иногда делают нелогичные вещи, когда они влюблены, — помолчав, говорит Коннор, с сожалением смотря на своего подопечного. — Но они не люди, — повышает голос Ричард, — ты поступил нерационально!       900-тый повышает голос. Взволнованный таким поведением 800-тый, протягивает к нему руку, чтобы успокоить, как вдруг чувствует, что его запястье сжимают с такой силой, что могли бы сломать, будь конструкция модели полицейского более хрупкой.       Рывок и Коннор оказывается на спине, под нависшим над ним Ричардом. И чёрт побери. Последний выглядит почти безумно. Диод на виске сбился с желтого на красный. Взгляд блуждает.       Системная ошибка. Системная ошибка. Системная ошибка. Системная ошибка.       «Я просто хотела прижаться к груди любимой».       Рука Ричарда освобождает чужое запястье и тянется к груди Коннора. Пальцы касаются ткани белой рубашки и ничего не чувствуют кроме того, что одежда сделана из хлопка. Ричард сжимает ладонь в кулак в районе груди, собирая в него ткань, которая трещит от напряжения. 800-тый вздрагивает и смотрит, не отрываясь, в лицо усовершенствованной модели. RK900 выглядит… растерянным? Испуганным? Загнанным в угол? Как ребёнок. Или точнее подросток, у которого весь мир только что полетел к чертям.        Коннор, наверное, тоже сошел с ума. Но ему действительно жаль своего подопечного. И вместе с тем он впервые чувствует себя виноватым. Поэтому, действуя по наитию, он тянет руки к пуговицам своей рубашки. Расстегивает в полной тишине, начиная от наглухо закрытого воротника. Одну за одной. Ричард не мешает. Только смотрит. Пока его пальцы, наконец, не перестают гладить одежду и касаются открытой груди, искусственная кожа в этих местах расступается, оставляя место белому холодному на вид металлу. Ричард чувствует, как глубоко внутри него, в самых подушечках пальцев загораются искры бенгальских огней. Так ярко.       Он не выдерживает и прижимается к груди всей ладонью. Белое пятно на груди Коннора становится больше. RK900 завороженно смотрит, ощущая, как искры разбегаются от кончиков пальцев по всей ладони, колются изнутри. По телу разливается странное ощущение. Если бы это было человеческое чувство, если бы он был на них способен, он назвал бы это удовольствием. Или желанием. Но он, черт возьми, не человек! Он машина. Поэтому он не знает, как назвать этот сбой.       Ладонь скользит по груди RK800 вверх, рисуя белые разводы, касается острой ключицы и плавно перетекает на плечо, сжимая его.       «Я просто хотела прижаться к груди любимой».       Любовь — это белое пятно на груди Коннора?       Ричард опускается, прижимаясь к нему щекой, и ему становится так хорошо. Когда он потирается, трение заставляет искорки внутри прийти в движение. Их становится больше. Его пожирает что-то похожее на страсть, нежность. И жажду. Андроид новейшей модели больше не управляет ни телом, ни разумом. Там в голове ломаются последние барьеры.       Воротник рубашки упирается в подбородок, мешая. И RK900 снова садится, седлая бедра наставника, чтобы лихорадочно расстегнуть свою рубашку.       Коннор думает, что это похоже на безумие. У машины вообще может поехать крыша? Вызывайте кибер-психиатра. Все процессы в голове сбиваются. Он сам действует по указке какого-то бредового сигнала, понять который логически он не в силах. RK800 приподнимается одновременно с «братом», чтобы выправить рубашку и тоже быстро её расстегнуть, торопливо с себя сбрасывая. Прикосновения к груди еще теплятся, заставляя тириумный насос работать с перебоями. Больше нет сил пытаться анализировать происходящее.       Им нужно снова соприкоснуться, чтобы войти в единую систему. И чем больше площадь соприкосновения, тем быстрее это случится.       RK900 прижимается торсом к RK800, крепко обхватывает его плечи, жмется, стараясь, чтобы как можно больше обнаженной чувствительной кожи было задействовано, и, разгоняя искры, начинает медленно двигаться. Плавно вперед и назад. Постепенно наращивая темп, иногда сбиваясь с ритма. Странное чувство. Они словно пытаются разжечь костер. От трения между ними высекаются яркие искры. Вот только они не снаружи, а внутри.       Каждый сантиметр обнаженного тела, которыми они соприкасаются, синхронизируется с телом партнера, словно сливаясь в единое целое.       Они быстро учатся, адаптируясь под новые условия и состояния. Теперь Ричард двигается уверенно и быстро, впивается губами в чужое плечо. Коннор под ним извивается, глотая это ощущения, чтобы быстрее сгореть изнутри. Андроиды подстраиваются под движения друг друга. Со стороны это похоже на секс, если бы их не разделяли форменные штаны.       Функциональные блоки коротит, но им все еще недостаточно. В системных шинах что-то щелкает, и по ощущениям они рвутся от перегрузки. Где-то там в районе шеи от поцелуев Ричарда сгорают провода. Сетка сенсорных окончаний, покрывающая все тело андроидов искрится электричеством. Хоть этого и не видно. В центральный процессор поступают сигналы с кодировкой которой даже нет в программе машин. Система выходит из строя. Но и этого мало. Пока она не полетит к чертям.       Коннор уже такое видел. Подобное происходит с андроидами перед самоуничтожением: уровень стресса достигает максимального, и программа заставляет повторять лишенный логики алгоритм действий (как бы парадоксально это не звучало), чтобы уничтожить девианта. Когда этот процесс запущен, самостоятельно его не остановить. RK800 хочет сказать, что им лучше прекратить для собственной безопасности, но, кажется, системы звукового вывода пришли в негодность, потому что вместо слов с губ срывается что-то похожее на стон.       И в этот же момент в его рот проникает язык. Слишком чувственно для бездушных машин. Переплетаясь во рту, они создают диссонанс. Чувствительные сенсоры внутри передают в мозг самые настоящие вкусовые ощущения. Коннор, сдохнуть можно, чувствует какой RK900 на вкус! Тириум, металл, стекло. Он внутри обжигающе-горячий, но машины не чувствуют боли. RK800 снова пытается что-то сказать, а вместо этого получается вздох прямо в поцелуй.       RK900 пробует чужое тело. Оторвавшись от губ, ведет языком вниз, очертив ровную линию. Собирает ощущения: живое, горячее и одновременно механическое. Под языком по венам-каналам бежит тириум. Когда андроид прижимается языком к коже, он чувствует их пульсацию. В каких-то местах она сильнее, в каких-то слабее.       Ричард составляет в голове энциклопедию чужого тела. Пока его пальцы сжимают бляшку ремня старшего, нетерпеливо тянут, а потом быстро расстегивают.       Две пары брюк вместе с бельем летят на пол. Андроиды сплетаются на узком диване, синхронизируясь, наконец, в одну систему. Коннор крепко обнимает партнера ногами, переплетает его ноги со своими, ладонями скользит по широкой спине, пока не вцепляется в ягодицы, прижимая младшего к себе всем телом.       Ричард двигается по инерции. Упирается локтями в диван, трется всем телом о тело партнера, лихорадочно касается губами губ и шеи старшего. RK800 делает то же самое. Он пробует на вкус даже искусственные волосы брата. Касается ушей, пока андроиды снова не переплетаются языками, лаская. Белые пятна разрастаются. Уже не понятно чего больше: кожи или металла. Они вывернуты наизнанку. Но это не важно. Гораздо важнее ритмичные движения, похожие на сексуальные фрикции.       Коннор уже не может выдержать этого. Разорвав поцелуй, он запрокидывает голову назад и закрывает глаза. Система истерично сигнализирует о перегрузе. Диод на виске горит красным. Но он не один такой. Ричард тоже, кажется, на грани того, чтобы отключиться. Бенгальские огни внутри взрываются и гаснут. Вместе с ними гаснет сознание. Игнорируемые системные ошибки и саморазрушительные процессы системы заставляют RK900 отрубиться прямо на RK800, который уже как несколько секунд находится в отключенном состоянии.       Комната погружается в абсолютную тишину.