Прекраснее звёздного неба

На следующее утро Хосок просыпается от очень громкого стука металла. Он нехотя разлепляет глаза, чувствуя к тому же на себе тяжесть конечностей Тэхёна, который, кажется, и не думает просыпаться, видит потягивающегося Намджуна. Растолкать младшего стоит большого труда — уж очень он любит поспать, после чего все трое выходят (хотя скорее выползают) из палатки, пытаясь руками пригладить разлохмаченные волосы. Ужасный бьющий по мозгам стук прекращается только после того, как все студенты выходят на улицу. Девочки возмущены больше всех, потому что представать перед одногруппниками в таком помятом и ненакрашенном виде они были явно не готовы. Стук, как оказалось, исходил от Сокджина, который со всей силы долбил поварёжкой по котлу для готовки. Хосок подумал, каково должно быть инструкторам, которые стояли прямо рядом с источником нарушения тишины, ведь звук был реально о-о-очень громким, но любые капли волнения о парнях испарились, когда те довольно достали из ушей беруши.       — У нас почти на каждый день запланировано что-то интересное, поэтому привыкайте ложиться раньше и вставать тоже раньше, — начал транслировать инструктор Ким. — Сейчас мы распределим задачи для группы каждого курса. Одна будет готовить завтрак, вторая заготовит как можно больше запасов дров, а третья будет помогать Юнги с подготовкой снаряжения для нашей сегодняшней цели, а именно — пеший поход в десять километров до озера и ныряние ко дну. Старосты, пожалуйста, подойдите ко мне для вытягивания жребия. Многие отреагировали недовольно. Разбудили, не дали выспаться нормально, ещё и заставляют идти в какой-то дурацкий поход. Хосока же передёрнуло именно от мыслей о воде. Идея длинного пешего похода ему очень даже нравилась, он любил гулять, и это было одной из причин, почему он выбрал именно это направление в учёбе, однако воду Чон терпеть не мог. Плавать он мало-мальски умел, но всё равно очень боялся. Это не было связано с какой-то детской травмой или ещё чем-то подобным. Просто один из множества его страхов. Но сейчас, пока Намджун шёл в качестве представителя второго курса за бумажкой, его больше волновало, что именно достанется их группе. Помогать раздражающему шпендику (так Хосок называл у себя в голове Юнги за его маленький рост и тощее телосложение) он бы очень не хотел. Что угодно, только бы не пересекаться с ним. Этот тип умел подпортить настроение одной своей фразой. Слава богу, опасения Чона не оправдались, и второму курсу достался поход в лес и заготовка дров и хвороста. Хотя тут Хосок понял, что, может, было бы и проще потерпеть Мина. Ведь лес — это куча насекомых, крапива и шанс заблудиться. А ещё вчера во время ужина он услышал, что тут могут водиться даже лоси и волки. Он тут же вцепился в край футболки вернувшегося к нему Намджуна.       — Я не хочу идти туда, — жалобно проскулил Хосок. Староста вздохнул и пошёл к первокурсникам. У него была припрятана пара козырей на такой случай, благодаря которым он, немного поговорив со старостой перваков Пак Чимином, вернулся и радостно оповестил группу, что ему удалось поменяться с ними задачами. Теперь им предстояло возиться с пыльными мешками, проверять целостность аквалангов, наполнять балоны кислородом и пересчитывать ласты. И всё это под лисьим взглядом коротышки-инструктора. Хосок не знал, радоваться ему или нет, потому что, по сути, это просто было меньшим из двух зол. И почему Намджун не мог вытянуть готовку? После утренних процедур, таких как чистка зубов и умывание очень ограниченным количеством воды, а так же смены пижамы на более подобающую для выхода в люди одежду, все снова собрались в группы, чтобы приступить к выполнению своих задач. Юнги, как обычно, был немногословен. Лишь вкратце объяснил, в чём суть их работы, игнорируя все дополнительные вопросы. Группе очень повезло, что у них был очень умный староста, который всё понял и смог объяснить даже таким пустоголовым идиотам, как Чонин и Сехун. В целом, всё это было совсем не сложным, а с болтовнёй ребят даже забавным. Однако когда Чонин надел акваланг (чего им, пока что, официально не разрешалось делать) и начал забавно танцевать в нём, вызывая громкий смех у своих одногруппников, особенно представительниц женского пола, Юнги взял водный пистолет (который непонятно откуда и зачем взялся в их «научной» экспедиции) и, хорошенько прицелившись, намочил раззадорившемуся студенту штаны в районе паха. Теперь смех девчонок стал ещё громче, но Чонину было уже не так весело. Хосок и Намджун тоже были ошеломлены и раздосадованы. Что себе позволяет этот шпендик?       — Займись делом, — чуть повышая голос, чтобы пересилить хохот, выдал Юнги. Чонин снял акваланг и пошёл в сторону палатки, чтобы переодеться. Он продолжал улыбаться несмотря ни на что, не давая сделать себя униженным. Однако Мин окликнул его и сказал остаться и помогать остальным в приказном тоне.       — Но мои штаны…       — Подождут, — отрезал инструктор, ехидно улыбаясь и постукивая ручкой по блокноту для записей, из которых позже будет составлен отчёт. Хосок не выдержал. Он был хорошим мальчиком, прилежным и спокойным. Но этот чёртов коротышка умудрился выбесить даже его. Чон подошёл к инструктору, взял водный пистолет, лежащий рядом с ним, и пустил водой прямо в лицо Юнги. Ошарашены были все, даже сам Хосок, потому что «чёрт возьми, что я только что сделал?!» Мин вытер рукавом лицо и усмехнулся. По его взгляду и ухмылке было видно, что он очень зол. Однако его голос оставался столь же спокойным.       — Студент второго курса Чон Хосок, ты получаешь первое замечание. Сегодня ты остаёшься без завтрака. Отправляйся в палатку и жди там, пока я не разрешу тебе выйти, — огласил вердикт инструктор, и Хосок, не смея возразить, развернулся и ушёл, всё ещё будучи одновременно в шоке от своего поведения и в гневе от поведения коротышки. Телефон уже давно окончательно сел, плеер нужно было оставить на обратную дорогу, поэтому часы, проведённые в палатке, для Хосока были мучительно скучными. Он похвалил себя за то, что всё-таки взял с собой книжку, однако почитать её нормально так и не удалось, потому что мысли постоянно возвращались к произошедшему конфликту. Парень продолжал обдумывать свой поступок и свою реакцию в целом. Он ведь был добрым, все это знали. Даже если кто-то не нравился ему, Хосок никогда не выражал этого открыто и старался вести себя дружелюбно со всеми. В группе у него со всеми были хорошие отношения, хотя настоящим близким другом он вряд ли мог бы назвать кого-нибудь, однако Хо с лёгкостью вливался в любую компанию и мог поддержать разговор, неважно, был его собеседником заучка Намджун или главный тусовщик Чонин, или даже красотки всея университета Сыльги и Венди. Но этот парень с карамельной головой выводил его из себя, порождал плохие, злые мысли и заставлял творить что-то невообразимое. Немного поразмышляв, Хосок решил, что единственный выход — это переступить через себя, извиниться и постараться быть дружелюбным. Настолько, чтобы инструктора-буку (сколько ещё прозвищ он ему придумает, чтобы не произносить его имя?) стошнило. Хотя лучше было бы вообще избегать лишних разговоров, но если придётся контактировать, то линия поведения не должна отличаться от привычной Хосоку. От скуки Чон начал рассматривать вещи, лежащие в палатке в числе необходимых, и заметил среди них что-то длинное, тёмное, напоминающее… ЗМЕЮ? Он громко закричал и сразу же выскочил из палатки, не переставая орать, привлекая внимание всех остальных.       — Змея, змея! — где-то между множеством «а-а-а» вставил Хосок, подбегая к Сокджину и Намджуну, что снова ели, сидя рядом. — В нашей палатке!       Намджун и Тэхён сразу же поднялись и побежали, несколько любопытных зевак, среди которых был Чимин, последовали за ними. Девчонки были искренне напуганы и уже начали было разводить панику по поводу того, что и к ним может запозлти какая-нибудь тварь, но красавчик-инструктор быстро всех успокоил, уверяя, что змеи не выползают днём в людные места, и лагерь в полной безопасности, а это — всего лишь недоразумение. Насчёт полной безопасности он, конечно, немного приврал, а вот по поводу недоразумения оказался полностью прав. Потому что до места трапезы уже доносился спор Хосока и Тэхёна.       — Её зовут Тата, не смей её трогать! — обиженно кричал первокурсник, прижимая к себе плюшевую змею.       — Нет, Тэхён, сейчас же убери её в сумку, иначе я брошу её в костёр. Она меня чуть до инфаркта не довела! — возражал Хосок. Младший, конечно, при знакомстве упоминал, что любит змей, но не до такой же степени, в конце концов!       — Успокойтесь, — встрял Намджун. — Тэ, правда, спрячь её подальше. Нужно уметь идти на уступки. Хосок, действительно, очень, очень пуглив.       — Не утрируй! Моя пугливость тут не при чём. Посмотрел бы я на тебя, окажись ты на моём месте, — не унимался Чон. Его сердце до сих пор билось, как после кросса, а этот странный парень даже имя дал этой мерзкой игрушке!       — Ладно, я её спрячу. Прости, хён, — сдался Тэхён, возвращаясь в палатку вместе с Татой. Когда он вышел, змея уже покоилась глубоко в рюкзаке, чем очень облегчила жизнь Хосока.       — И ты прости меня, я погорячился, — сказал Чон, на что Тэ улыбнулся, они дали друг другу братское пять, а потом Хосок повернулся и вдруг пошёл прямо по направлению к забавляющемуся (точнее, откровенно ржущему) со всей этой ситуации Юнги. У инструктора широкую улыбку, открывающую дёсны, сменило удивление и маленькая морщинка на лбу, а Хосок всё продолжал идти, пока не остановился прямо перед Юнги, сделав как можно более дружелюбное выражение лица.       — Я хотел бы извиниться за то, что произошло этим утром. Я был неправ. Прошу принять мои извинения. Хосок очень надеялся, что это сработает, хотя с таким парнем, как Юнги, явно не могло быть всё так просто.       — Пытаешься отмазаться от пометки в отчёте или желудок просит жрать? — огрызнулся Юнги.       — Ни то, ни другое. Мне просто стыдно за своё поведение, и впредь я буду относиться к тебе более уважительно, — продолжил Хосок. Ответ Мина был ужасно надменным, и будь на его месте какой-нибудь Чонин, Юнги бы не ушёл без парочки фингалов, однако Чон сказал себе, что должен перебороть свой гнев, и он старался изо всех сил. Что бы ни сказал этот коротышка, Хосок будет улыбаться.       — Ну, окей. Извинения приняты. Можешь проваливать, — Юнги не то, чтобы был тронут, просто впервые его тактика «настрой всех против себя и заставь ненавидеть» не работала. Этот парень был каким-то странным. Слишком добрым для этого мира. Особенно для кого-то вроде Мин Юнги.       — А теперь потрудитесь объяснить, что здесь происходит, — вмешался Сокджин.       — Ничего интересного. Просто я повёл себя плохо утром по отношению к Юнги, но теперь, кажется, всё хорошо, — улыбаясь, ответил Хосок.       — Но Юнги сказал, что у тебя болит живот, поэтому он отпустил тебя в палатку. Юнги, какого чёрта? Может, и от завтрака Хосок тоже не отказывался? С каких пор личная неприязнь становится причиной для наказания не заслуживающих этого людей? — Мин отвёл взгляд, по его лицу нельзя было узнать, стыдно ему или плевать. Сокджин же впервые, кажется, по-настоящему злился, пусть и так не сильно. «Вот, значит, как. Живот у меня болит, да, Юнги?»       — Он не при чём. У меня правда болел живот, но сейчас всё в порядке, — вступился Хосок.       — Да? — Сокджин продолжал недоверчиво сверлить взглядом второго инструктора, который всё также смотрел куда-то в сторону. — Ну что ж, тогда садись. Там ещё осталось немного супа, я сейчас налью тебе.       — Спасибо, хён, — улыбнулся Чон, садясь на плед рядом с уже вернувшимися Намджуном и Тэхёном. Последний вообще не понимал, что происходит, а староста тихо спросил парня шёпотом:       — Что это только что было?       — Пытаюсь заключить мир, — прошептал в ответ Хосок, после чего взял у Сокджина чашку и с удовольствием принялся за пищу. Юнги повернулся, оглядел уплетающего за обе щёки завтрак Хосока, ухмыльнулся и, поднявшись, ушёл. «Вот ведь странный». Разобравшись с посудой, ребята взяли себе по бутылке воды и бутерброду, распределили снаряжение и выдвинулись в путь. Было очень жарко, и все обрадовались, что большая часть пути к озеру лежит через лес, ведь там есть деревья и, соответственно, тень от них. Кроме Хосока. Он очень старательно избегал этого места, но теперь выхода не было. Благо на этот раз его не будут заставлять рыскать между деревьев и кустов в поисках веток. Идёшь спокойно по тропинке с остальными, желательно уцепившись за чей-нибудь рюкзак, ну на всякий случай, и следишь, чтобы на тебя не свалился какой-нибудь огромный паучище. Не так уж и страшно, правда? Группа первого курса была чётной, из четырнадцати человек, так что все шли длинным строем по парам. Студентов со второго и третьего курса было по одиннадцать. Так что «лишние» два студента должны были идти в парах с инструкторами. Взять на себя эту участь из хосоковой группы вызвался не кто иной как Намджун, с радостью вставая в пару с Сокджином в начале всей этой растянувшейся двухрядовой колонны. Юнги в пару достался третьекурсник Тэмин, с которым они колонну замыкали. Хосок огляделся и понял, что ему из его группы остаётся только девушка по имени Сыльги, потому что все остальные уже распределились. Не сказать, что он был не рад идти рядом с такой красоткой, однако ему всё же хотелось напарника понадёжнее, например, Чонина или Намджуна. Ведь Сыльги явно не станет защищать его от змей или жуков, а Хосок критически в этом нуждался. Но из-за отсутствия права выбора Чону оставалось лишь улыбнуться, включить своё обаяние, пытаясь отвлечься на разговор с девушкой от мыслей, что он находится в грёбаном лесу, и пойти рядом с брюнеткой следом за Чонином и Сехуном. Позади них шли ленивый инструктор с третьекурсником. Первые двадцать минут всё шло довольно спокойно. Они болтали на какие-то пустые темы по типу «как тебе поездка?» или «что ты думаешь о Ким Сокджине?», пока их отряд не перешёл в более болотистую местность. Хосоку повезло наступить в траву рядом с большой лягушкой, которая тут же, будучи потревоженной, отпрыгнула подальше, в очередной раз открывая миру удивительные способности Чона кричать громче, чем актёры фильмов ужасов. Его одногруппники за два года к такому уже привыкли, зато остальные были очень удивлены, хоть уже и заставали подобное этим утром. Сыльги тоже вскрикнула, но скорее не из-за лягушки, а из-за орущего рядом Хосока. Инцидент был забыт почти сразу, и все просто пошли дальше. Кто-то из перваков предложил для веселья спеть какую-нибудь песню. Студенты долго спорили, потому что постоянно находился кто-то, кто не знал ту или иную. В итоге остановились на гимне Южной Кореи. Хотя песню и не назовёшь весёлой, многим и правда стало легче. Вместе со сливающимся в единый хор голосами сплотились словно и души всех, идущих в этом своеобразном строю. Дорога стала более неровной, и поглощённая пением Сыльги внезапно оступилась, вскрикнув от пронзившей ногу боли.       — Что такое? — сразу же обратился к девушке Хосок. Она потёрла ушибленное место, попыталась встать, но снова ойкнула и села на траву.       — Кажется, подвернула. Идти не смогу, — немного плаксиво ответила брюнетка. Сокджин крикнул впереди идущим, чтобы те подождали. Хосок хотел было предложить свою помощь, но тут же подлетел третьекурсник Тэмин, скидывая свою ношу на землю.       — Я готов понести её, — сказал парень со смазливым личиком, присаживаясь возле Сыльги, чтобы та залезла к нему на спину. Он встал уже с девушкой на спине и обратился к Чону. — А ты возьми мою и её сумки. Делать нечего, пришлось тащить три рюкзака. Это, конечно, были не те огромные туристические глыбы, с которыми все приехали, но всё равно мало приятного. Да и эта башня из двух людей занимала больше места, чем одна девушка до этого, поэтому Хосок не мог идти рядом с ними. Ему пришлось отступить назад. Где шёл Мин, мать его, Юнги. Инструктор молча протянул руку, и Хосок не понял, к чему сейчас рукопожатие, но решил не игнорировать и взял парня за ладонь. Тот чертыхнулся, одёрнул руку и снова протянул её, поясняя:       — Ты идиот? Сумку давай! По две понесём. Сказать, что Хосоку стало стыдно — ничего не сказать. Он был готов под землю провалиться от своей глупости, его щёки запылали, и он молча отдал сумку Тэмина Юнги, не зная, как можно вообще выйти из этой неловкой ситуации. Мин усмехнулся, буркнул, мол, не переживай из-за этой фигни. Но Чон не мог не переживать, и по нему это слишком было видно. Инструктор, вообще-то, хотел бы позлорадствовать, но вспомнил, что Хосок спас его от гнева Сокджина утром, и почувствовал вину. И каким бы единоличником он не был, за добро привык платить.       — Хэй, а почему ты выбрал туризм? Хосок непонимающе посмотрел на своего спутника, моргнул пару раз.       — Мне послышалось, или ты со мной заговорил?       — Я знаю, что репутация у меня так себе, но я (вау!) тоже иногда общаюсь с людьми.       — Эм, ну… С чего бы начать. Мне с детства нравится смотреть всякие передачи по телику про путешествия, я люблю любоваться природой. Я и сам хотел бы путешествовать побольше. Хотя для этого вовсе не обязательно учиться на туриста, достаточно просто много зарабатывать. И если честно, я бы, может, выбрал что-нибудь другое, будь у меня достаточно баллов для поступления, — неловко улыбнулся Хосок. — А туризм многого не требовал.       — Люблю честных людей, — ответил Юнги. Чон хотел задать ему ответный вопрос, но тот отвернулся и устремил взгляд вдаль, не желая продолжать диалог. По крайней мере, он отвлёк парня от неловкой ситуации и помог ему чувствовать себя спокойно. Его миссия на этом окончена. Оставшуюся часть пути они, в основном, шли молча. Хотя однажды Хосок всё же не выдержал и спросил, почему же Юнги пошёл на это направление, на что тот ответил, что любит природу гораздо больше, чем людей или какую-нибудь технику. Обрадовавшись, что ему отвечают, Хосок попытался продолжить диалог, но Мин быстро свернул его на нет. Он понимал, что из-за этого студента может разрушить стену вокруг себя, если не начнёт игнорировать его, как и всех остальных, но сидеть в одиночестве, разговаривая лишь с Сокджином, тоже порой надоедало. Он и правда любил природу, а не людей. Но этот шумный парень так и норовил заставить Мина пустить его в своё личное пространство. Когда они, наконец, вышли из леса, вид шокировал всех, кроме инструкторов, которые уже были здесь в прошлом году. Намджун был восхищён той чистой голубизной воды, что сверкала на солнце среди скал. Инструктор Ким довольно наблюдал за другом, он очень ждал его реакции и остался вполне удовлетворённым. Хосок же просто стоял с открытым ртом и понимал, что этот вид стоил того, чтобы пройти весь этот ужасный лес. Неожиданно даже для себя Юнги спросил парня:       — Нравится?       — Безумно, — ответил Хосок, начиная приближаться к этому прекрасному зрелищу, не переставая издавать удивлённые «вау».       — Неважно, напуган ты или восхищён, всё такой же ужасно шумный, — сказал Мин куда-то в пространство, потому что брюнет уже удалился от него на достаточное расстояние, чтобы не услышать обращённые к нему слова. Хосок достал из своей сумки камеру, бросил сами сумки на землю и начал фотографировать красивый пейзаж. Сделав несколько фото, он повернулся к Юнги, который почему-то всё это время наблюдал за ним.       — Эй, хён, можешь меня щёлкнуть?       — Хён? — фыркнул Юнги. С каких пор они так близки, чтобы он называл его хёном? — Ладно, давай. Хосок забрался на небольшой выступ скалы на берегу, чтобы сделать парочку клёвых фотографий, предварительно отдав фотоаппарат Юнги. Смотря через объектив, Мин невольно заметил, что несмотря на глуповатые и простые позы, Хосок выглядел довольно красивым. Он сделал несколько фотографий и вернул камеру владельцу.       — Эй, почему здесь так много меня и так мало озера? Хотя я вышел довольно неплохо.       — Не нравится, попроси кого-нибудь другого, — обиженно бросил Юнги, развернулся и пошёл в сторону. Хосок заподозрил, что колючий Юнги только снаружи, но говорить ничего не стал. Он может и ошибаться, а время всё равно всё покажет.       — Ребята, соберитесь, пожалуйста, все вокруг меня, — крикнул Сокджин. — Сейчас мы начнём инструктаж, а потом перейдём непосредственно к нырянию! Толпа медленно начала кучковаться вокруг инструкторов, и Хосок уныло побрёл к остальным. Ну вот, настал момент его настоящих страданий.