Сможешь ли ты спасти меня?

В первую очередь девушки вновь переоделись – обратно в парней, – пока ребята из Ракузан отзванивались тренеру, чтобы предупредить о непредвиденных обстоятельствах, вынудивших их остаться в Токио. Тем же самым занимались практически все остальные – звонили домой и предупреждали родителей о ночевке у друзей. – Мы готовы! – возвестила Такао, незаметно подойдя сзади и накинувшись на Мидориму с обнимашками. Тот дернулся и едва не скинул надоедливого напарника, но вовремя вспомнил, кто он на самом деле. Остальные шутокувцы и Акаши мрачно просверлили взглядом смутившегося Шинтаро. – Казу, успокойся, – закатила глаза Куроко, подходя к своим сокомандникам. Она вновь была незаметным, тихим парнем. Рё робко скользнула к Момои, и их тут же с двух сторон окружили Аомине и Вакамацу. – Готовы? Тогда идем, – Оцубо направился на выход. Вскоре ребята разделились. Основная толпа направилась к дому Такао, а часть сейриновцев, недовольно бубня что-то под нос, по своим домам. Всю дорогу они старались непринужденно болтать, и все равно не особо получалось. Девушки были неразговорчивы, а Казуми и вовсе без остановки пользовалась глазами, внимательно рассматривая все вокруг на пределе своих возможностей. – Ну что? – тихо спросил Маюзуми. Такао покачала головой: – Нет, пока ничего, Чихи-чан. – И слава богу, – прошептала Сакурай, передернувшись. Так что до дома они дошли без приключений, если не считать таковыми грандиозную склоку в супермаркете, куда зашли за продуктами. Еще бы, такую ораву ведь поди прокорми... Оказавшись дома, ребята выдохнули и после небольшой экскурсии принялись раскладывать вещи, пока девушки вновь возвращали свой натуральный облик, с облегчением распуская волосы и избавляясь от стягивающих бинтов. А после настал черед душа, из-за которого едва не передрались Кагами, Аомине и Вакамацу, и ужина. Естественно, Казу привычно включила стереосистему, и все ребята собрались на большой кухне, помогая, кто что умел. Момои, Рико и Куроко чистили овощи, Кагами и Химуро занимались мясом, Казу, Рё и Лео принялись непосредственно за готовку, а все остальные были на подхвате. – Ну вот, осталось теперь потомиться минут пятнадцать... О! – услышав знакомое начало песни, Казу быстренько накрыла крышкой кастрюлю и ухватила сестер, утаскивая их в гостиную. – Не-не-не, Красотка, только не это, – взмолилась Сакурай, покраснев до корней волос. – Что такое, Цветочек? Мы же всегда любили эту песню... – Но сейчас... эм... – Думаю, причина в Аомине-куне, – едва слышно прошептала Куроко. Такао прыснула: – Тогда тем более, Рё-чан. Я же вижу, как вы переглядываетесь, вот и намекнешь... – Казу! Но все-таки покорно последовала за ней. Заинтригованные ребята собрались там же, а трое бывших танцоров заговорщицки перемигнулись. – Что за песня? – спросил Мияджи у Касамацу. Тот пожал плечами, заходя в гостиную. – Без понятия. Мы не знаем, кто ее поет, да и насколько она старая, но девочкам нравится. Танцевали девушки что-то среднее между сальсой и восточными танцами, и выглядело это офигенно. Особенно восторгались парни, пуская слюни на соблазнительные покачивания бедер и попок. Химуро, которого это не трогало, начал вполголоса переводить*. "Бьет, как пуля, твой взгляд наповал. Ну зачем я тебя повстречал?! Я горю, словно весь из огня, Но проходишь ты мимо меня..." Девушки и впрямь прошли мимо, плавно поводя руками. А на припеве все зафыркали и посмотрели на Аомине, хищным взглядом впившегося в пунцовую Сакурай. "Ты со мной холодна, как зима, Равнодушием сводишь с ума..." Они обняли себя и поникли... Но почти сразу приободрились и указали в сторону ребят. Только Рё едва не сгорела от смущения, стараясь даже не смотреть на ухмыляющегося Аомине. "Синий лёд, синий лёд в твоих глазах... Ты мне дай, ты мне дай лишь полчаса! Синий лёд, синий лёд я растоплю, Я же так, я же так тебя люблю..." Соблазнительный танец живота под восточную мелодию, а потом медленные, чувственные движения ладонями по телам, словно прослеживая путь чужих губ... "Ты услышишь меня, и в ночи Будут губы твои горячи..." Закончили девушки со сложенными сердечками пальцами и покрасневшими щеками. Даже невозмутимой Тецу и бойкой Казу было нелегко так танцевать перед чужими, пусть и доверяли им, а уж о Рё и говорить нечего! Особенно, когда объект симпатии наблюдает, не отрываясь. Но они просто не могли устоять перед этой песней... – Класс! – загомонили ребята. – Спасибо, – улыбнулась Куроко. Казу потянула ее в сторону. – Слушайте, у нас есть время еще на один танец, давайте белый? – Почему бы и нет? – кивнула Сакурай. – Только я не буду Аомине приглашать, я ж сгорю со стыда. – Но и не наших партнеров, а то другим обидно будет. Я вот приглашу Изуки-сана тогда, – Тецу глянула на Такао и с едва заметной хитринкой добавила: – А Казу пригласит Мидориму-куна, да-да, как предсказуемо... Та вскинулась: – Что ты имеешь против моего выбора? Не Акаши же приглашать... – Ну, если тебе это не под силу... тогда, конечно, только Мидори... – Кто сказал, что не под силу? Я... На слабо берешь? Тецуя прикусила губу, пытаясь сдержать смешок. Рё отвернулась и захихикала, держась за живот. Остальные о чем-то говорили с Юкио, Тацуей и Чихиро, давая девушкам пошептаться. – Черт с тобой, будем считать, что я повелась, и приглашу этого Акаши, – досадливо махнула рукой Казуми и подозвала Момои и Рико. – Сейчас будет белый танец, станете приглашать кого-нибудь? – Медляк, да? – вздохнула Айда. – Тогда... эм, нет, Хьюгу не буду, может, Изуки?.. – Нет, Изуки-сана я хотела пригласить, – перебила ее Куроко. – А я... наверное, Вакамацу... или... вот Мияджи-сан еще неохваченный, – Рё задумалась. – Тогда уж я его и приглашу, – Момои улыбнулась. – Думаю, Мияджи-сан мне не откажет. – Ладно, давайте начнем, а то время идет, – поторопила их Такао. – А ты кого выберешь? Мидориму? – поинтересовалась Рико. Казу поморщилась. – Если бы... Увидите. Она быстренько щелкнула пультом, включая нужную песню – "Notice Me"** вполне подходила для медленного танца. Парни приподняли брови, молча спрашивая, что они затеяли. – Белый танец, ребята, девушки приглашают, – возвестила Сакурай и, поколебавшись немного, подошла к Вакамацу. – Ты не против? Тот побагровел, но осторожно сжал протянутую хрупкую ладонь. Послышались смешки, а вот Аомине прожигал свирепым взглядом. Рико подошла к Кисе и тяжело вздохнула, вопросительно глядя на него. Рёта на мгновение оторопел, но тут же улыбнулся: – Конечно, Рико-сан. – Мияджи-сан, ты как, не против? – Момои нежно улыбнулась смущенному шутоковцу, который мужественно старался не опускать глаза на... кхм, достоинства девушки. – Не против. – Изуки-семпай... – к тому приблизилась Куроко, обойдя опешившего Кагами. – Потанцуете со мной? – Эм, конечно, – Шун извиняюще посмотрел на Тайгу и последовал за девушкой в середину гостиной. И только Такао медлила. Впрочем, все сразу же поняли почему, когда она нехотя подошла к Акаши. Сейджуро не сдержал удивления, вглядываясь в янтарные глаза напротив, радуясь, что таки подрос за этот год и как раз сравнялся ростом с Такао. А то неловко как-то было бы... – Потанцуем? – она тоже вздохнула и протянула ладонь. Акаши мягко улыбнулся, бросив мимолетный взгляд на закаменевшего Мидориму, и последовал за ней. Остальные расположились на диване, с удовольствием разглядывая танцующие парочки. – Кстати, почему я? – полюбопытствовал Сейджуро. – Думаю, все считали, что ты выберешь Мидориму. – Я и хотела, – ответила Казу, – но Тец-чан... – Взяла тебя на слабо? – догадался Акаши. – Можно и так сказать... Разговор здорово отвлекал от обжигающих прикосновений его ладоней к ее руке и талии. Вот уж чего Казу не ожидала, так это того, что ей... понравится. Эти прикосновения не были противны, как она думала, а совсем наоборот. И что это значит?.. – Странно, что не Кагами, вы ведь явно симпатизируете друг другу, – пробормотал Изуки, осторожно обнимая тонкую талию. Тецуки потупилась. – Ну... мы решили, что пригласим других, чтобы не было обидно. – Но теперь обидно им. – Им? – Аомине вообще глаз не сводит с Сакурай, а Мидорима явно неравнодушен к Такао... – тут он задумался и помрачнел. – У Такао тоже особенные глаза, и играет она отлично... Черт, я проигрываю девушке. Куроко прыснула: – Да ладно, Изуки-семпай, тебя это так задевает? – Я же парень, и у меня тоже есть гордость. А быть хуже девчонки... – Ты не хуже, – возразила она. Шун приподнял бровь, и Тецу смешалась. – Ну... вы похожи... – Да ладно уж... – Изуки вздохнул. – Утешитель из тебя никакой, Куроко. Кагами, хмуря двойные брови, просверливал в них дыру, в точности отзеркаливая вид Хьюги, свирепо смотревшего на сияющего Кисе и смущенную Рико. – Слушай, Сакурай... чан... – начал Коске. Рёко поморщилась. – Не надо, Вакамацу-кун, ты же никогда не звал меня на "чан". Да и непривычно мне... – Тогда и ты перестань так официально. – Ладно. Так что ты хотел сказать? Вакамацу замешкался, но все же переборол себя и выдавил: – Почему ты пригласила меня, а не Аомине? Ты так смотришь на него... – Как? – перепугалась Рё. – Он же нравится тебе? Тогда почему... – Ты что, вот на такое я точно не осмелюсь! Пригласить Аомине... А ты... ты же мой друг, верно? "Френдзона", – кисло подумал Коске. Ясно, шансов ноль... Но зато он, по крайней мере, может проследить, чтобы этот говнюк Ахомине не обидел хрупкую и ранимую Рё. – Тебе понравилась Такао-чан? – спросила Момои, смущая бедного Мияджи не только своими прелестями, практически прижатыми к его животу, но и вопросами. Он побагровел. – Ну... она очень симпатичная... – Если честно, то даже больше, не зря они прозвали ее Красоткой, – признала Сацуки. Она всегда была честна с собой, вот и сейчас, печально взглянув на Куроко, ясно поняла, что шансов у нее никаких и не было. Куроко оказалась девушкой, а даже привлекай Момои девушки, все равно у той на уме только Кагами. Хотя это даже хорошо, так сильно пострадавшие когда-то девушки явно активно поправляются – душевно. И Сацуки искренне рада за них. Мияджи, не подозревая о ее мыслях, заговорил: – Да, она действительно красивая. И интересная, получается, что мы ее совсем не знаем. Вот только Мидорима... – Не думаю, что она испытывает романтическую симпатию к Мидорину, – покачала головой Момои. Она уже заметила кое-что и теперь хотела посекретничать с девушками. В конце концов, у нее никогда не близкой подруги, одни парни вокруг, а сейчас столько девчонок... Это может стать отличным началом для крепкой дружбы. – Думаешь, ей не нравится Мидорима? – приободрился Мияджи, но тут же скис от честного ответа Сацуки. – Нет, но со временем мог бы понравиться. Вот только... боюсь, против Акаши у него нет шансов. – Акаши?! Ничего себе... Но... и у меня тоже, да?.. Она только сочувственно кивнула. На диване шел свой разговор, точнее гневное шипение. – Да ладно тебе, Чихи-чан, давай тоже потанцуем. – Нихрена! Чтобы я с тобой танцевал... И не зови меня так, Мибучи! – Ты слишком яростно протестуешь, чтобы это было правдой. Значит, на самом деле ты не против, – проницательно заметил Лео. Маюзуми стиснул зубы и отвернулся, проклиная наблюдательность и обаяние Мибучи. Дерьмо, ну почему его, Чихиро, не привлекают девушки, и зачем он вообще встретил этого Лео?! Касамацу только посмеивался про себя, прекрасно зная, что Кисе ни капли не интересуется тренершей Сейрин, и потому не беспокоясь. Единственное, что волновало, это как бы Рёта не начал приставать к Куроко уже как к девушке. Хотя... он приставал к ней, как к парню, может, это напрямую говорит о его ориентации? И есть ли в таком случае шанс для самого Юкио? Он едва не пробил себе фейспалм. Господи, о чем он вообще думает?! Мурасакибара, одной рукой доставая из пакета чипсы, второй подгреб Химуро поближе к себе. Тацуя удивленно поднял голову, невольно откидывая челку с левого глаза. Увидев густо испещренные сеточкой розовых шрамов щеку и висок напарника, слегка опущенный из-за широкого рубца уголок глаза, Мурасакибара только крепче его обнял и прошептал в макушку: – Я не позволю никому тебе навредить, Муро-чин. – Ацуши, ты... – когда тот кивнул, Тацуя потерял дар речи, улыбнулся и незаметно поцеловал его в уголок губ. – Ты мне тоже, Ацуши. Вот теперь Мурасакибара расслабился. Муро-чин – его, и никто не встанет между ними, а этого психа Ацуши раздавит, если потребуется. Оцубо, Кимура и Небуя просто любовались красивыми девушками, старательно игнорируя неразборчивое тарахтение Хаямы, восторженно сверкающего глазами. Песня почти закончилась. Такао машинально подпевала: "You notice, notice me...", когда Сейджуро улыбнулся, слегка прижав ее к себе. – Я заметил... Секунду Казуми оторопело смотрела на него, потом вспыхнула, выкрутилась из сильной хватки и умчалась на кухню со словами: – Там же приготовилось! Затормозив у раковины, она быстро поплескала холодной водой на лицо, чтобы остудить горящие щеки, и глубоко задышала в попытке успокоить бешено стучащее сердце. Почему она так отреагировала? Почему слова Акаши что-то задели внутри? Ребята ошалело посмотрели ей вслед и перевели взгляды на невозмутимого Акаши. Только Мидорима зло сощурился, а танцоры понимающе переглянулись. И все последовали за Казу. Она уже успокоилась и даже начала накрывать на стол. После ужина ребята поиграли немного в карты и разошлись. Все-таки сегодня был очень тяжелый день, и хотелось поскорее лечь и уснуть. Парни отправились в гостевые спальни, снабженные приличным количеством футонов, а девушки собрались в комнате самой Казу. Там уже Момои не выдержала. – Скажите, а что вы чувствуете к Кагамину, Дай-чану и Мидорину? Я заметила... Рё, Тецу и Казу смутились. Рико удивленно уставилась на них. – Вам что, правда они нравятся? – Нет, мне Шин-чан просто друг и напарник, – категорично ответила Такао. – А Акаши? – проницательности Момои можно было позавидовать. – Акаши? – поперхнулась Рико. – Терпеть его не могу, – быстро сказала Казу. Слишком быстро... – Да ладно, Красотка, признай, что он не так плох, – усмехнулась Сакурай. – Он... – И тоже явно положил на тебя глаз, – вторила Куроко. – Я... – Хм, а вы действительно смотрелись неплохо, – вспомнила Айда. – Хватит уже! – вспылила Такао. – И без вас знаю... – Значит, все-таки ты к нему неравнодушна, – с удовольствием подытожила Момои. – Не знаю... – сникла Казу. – Он... не такой, как я думала. И у меня не получается его ненавидеть... Рё ободряюще сжала ее ладонь. – Уже хорошо. Значит, ты можешь попробовать начать отношения, если он тебе все-таки нравится. – Думаешь? Он... он сказал, что заметил, когда я подпела песне, – призналась Казу. – Эм, знаете, "notice me" – заметь меня... Рико пораженно уставилась на нее и улыбнулась: – Вот видишь, полдела сделано, осталось самой определиться. Остальные согласно закивали, и Такао сдалась. – Хорошо, я обязательно разберусь с этим. Лучше скажите, что у вас? Момои грустно посмотрела на Куроко, та сокрушенно вздохнула. – Прости, Момои-сан. – Сацуки, Тецу-к...чан, просто Сацуки. И что ж теперь... – она помолчала. – Как у вас с Кагамином? – Вы же слышали их спор с Аомине-куном, – покраснела Тецу. Рё спрятала горящее лицо в ладонях. – Вот разберемся с этим уродом и попробуем сделать первый шаг, если они не решатся. – А ты, Рико-сан? Та отвела глаза: – Не знаю... Мы с Джунпеем... – О-о-о, уже по имени... – протянула лукаво Казу. – Значит, все на мази? Рико кивнула и поинтересовалась насчет их партнеров. Просветив ее и Момои о симпатиях Юкио, Тацу и Чихиро, а еще ошарашив новостью, что Мурасакибара явно времени даром не терял (глазастая Такао и здесь успела), девушки принялись зевать и решили закругляться. Все-таки им еще на учебу завтра...