***
Чонгук открывает глаза только ближе к вечеру. Чимин ещё спит, забавно морща носик во сне, а рядом с кроватью в грозном молчании застыл первый принц. Чонгук не знает, что сказать, поэтому просто отводит взгляд. Однако, причина гнева Его Высочества не та, о которой подумал Чонгук. - Наконец-то соизволил проснуться. Уже полчаса тут стою и созерцаю ваши спящие рожи. - Чего сердитый такой? - Ты мне нужен. Так что оставь Чимина и собирайся, проедемся кое-куда. - Как прикажете... - Я жду во дворе, твоего коня уже подготовили. Ван Хун разворачивается и выходит. Чонгук пару секунд соображает, потом осторожно встаёт, укрывает Чимина как следует и немного вздрагивает, когда тот хватает его за руку. Чимин спит, но отчётливо чувствует, что Чонгук собирается уйти. Гук наклоняется, целует парня в лоб и тихо шепчет: „Я скоро вернусь, котёнок, не волнуйся,“ - после этого Чимин отпускает руку младшего и сворачивается клубочком, успокоившись. Когда Чон выходит во двор, к нему сразу подводят лошадь и помогают быстро сесть. - Хун, что случилось? - Сегодня утром в южной части дворца была замечена слишком активная деятельность и часть стены была разобрана. - Что? Ты серьёзно сейчас? - Серьёзнее некуда, поверь. Только что там нашли четверых придворных дам и шестерых слуг. Все мёртвые. - Подожди секунду, что вообще происходит? - Мы должны осмотреть то место, говорить потом будем. - Ты можешь примерно предположить, кто это может быть? - Это третий министр, Чо Джимун. Точит зубы и на императора и на первого министра, естественно, он хочет занять его место... Устроит дворцовый переворот или ещё что похуже. Он может. Чонгук едет за принцем, оглядываясь по сторонам. Важна любая мелочь и Чонгук старается запомнить всё. - Трупы уже убрали. - Угу... - Чонгук внезапно задумывается о Чимине и о его безопасности, но сразу же успокаивает себя, ведь Чимин во внутренней, закрытой части дворца и вряд ли министр позволит себе зайти так далеко. Около стены никого нет, только стоит несколько стражников и толпа зевак обескураженно заглядывает внутрь. Чонгук долго осматривал место происшествия, после чего присел около стены и задумался. Вряд ли министр особо хотел убить тех, кого убили его подчинённые. На месте происшествия видны следы активного сопротивления, что говорит о спонтанности потасовки. Скорее всего это не было запланированным нападением или же... Это было предупреждение? Но о чём он хотел предупредить? Стоп. Столько же человек из дворцовой прислуги знали раньше о существовании Чимина. Возможно ли... - Ван Хун, у меня есть просьба. - Какая? - Могу я осмотреть тела убитых? - Конечно. Но зачем? - Мне нужны их лица. - Хорошо, забирайся в седло.***
Чонгук наклонился над лицом придворной дамы и внимательно осмотрел черты лица. Да, это именно она, с лежащей по соседству с ней девушкой вчера убирались в комнате Чимина. А вот эта принесла обед Чимину, потому что он не захотел идти есть с Чонгуком. Чонгук оставляет мёртвых девушек в покое и подходит к слугам. Все шестеро выглядят знакомо и Чонгук понимает, что все они знали о существовании Чимина. Пять минут раздумий и Чон осознаёт, что его парень в опасности. - Ваше Высочество, мне нужно срочно вернуться к Чимину! - Гук выскакивает из помещения, взглядом ища Тэ. Конь спокойно отщипывает листики от куста и ничего не подозревает. Однако, почувствовав хозяина на своей спине, он срывается с места галопом туда, куда направляет его Чонгук. Когда Чонгук врывается в комнату Чимина и его глаза натыкаются на скинутое с кровати одеяло и порванный ханбок на полу, внутри что-то лопается. Чонгук всеми силами отрицает реальность и идёт в купальню, из последних сил надеясь, что Пак находится там. Но, ни в купальне, ни в оранжерее его нет. Парень со злости несколько раз бьёт стену до вмятины. Знал же... Вернувшись во двор, Чонгук видит следы копыт на песке и забирается в седло. Тэ нюхает землю, низко опустив голову и фыркает носом. Чонгук вздыхает и тянет за повод, заставляя лошадь сдвинуться с места. Парень пихает Тэ в бока и тот двигается шагом прямо по следам копыт. „Я должен понять, куда его увезли. Крови нигде не было, значит, он жив и здоров, максимум — усыплён, - Гук приподнимает бровь, заметив, что следы копыт ведут к бреши в дворцовой стене. - Они подождали, пока мы уйдём и вывезли Чимина через эту дыру...“ Чонгук выезжает за пределы дворца и следует дальше, за следами копыт, но теряет все зацепки на широкой городской улице. Недолго думая, Чон продолжает путь к окраине города и, после полуторачасового марафона рысью по окрестностям, натыкается, наконец, на одинокие отпечатки подков на мокром речном берегу. Однако, в этом же месте они и исчезают. „Видимо, перешли через реку...“ - Чонгук несколько раз переводит взглят с Тэхёна на реку и обратно. Решив, что конь справится, он подталкивает его ногами, направляя прямо в воду. Лошадь всё же сносит несколько раз, поэтому Чонгук, оказавшись на другом берегу, сперва решает вернуться назад, но потом до него доходит, что лошадей похитителей должно было снести точно также и принимается искать следы в том месте, где Тэ вышел на берег. „Вот же идиот! - Чон стукает себя по лбу ладонью, да так, что лошадь под ним подскакивает. - Они уж точно ожидали погони, поэтому должны были вернуться на порядочное расстояние назад, чтобы преследователь не нашёл следов“ - юноша разворачивает коня и сжимает его бока ногами. - Давай, ТэТэ, мы должны успеть, пока следы не высохли! Чонгук благополучно отыскал неглубокие полумесяцы на влажной лесной земле и последовал по ним. Ехать пришлось почти два часа (так казалось самому Гуку): Чон не хотел тратить энергию коня, которая пригодилась бы на случай стремительного побега. Увидев впереди небольшой участок леса без деревьев, Чонгук потянул за повод и остановил лошадь в тени, прямо в зарослях молодого орешника. И не зря. На земле, привязанный к дереву, сидел Чимин, охраняемый восемью вооружёнными людьми.