— Явился-таки, букашка? — А как же, блохосборник.
На стадии знакомых, если сравнивать с простыми людьми. — Снова достают? — Особенно тот, белобрысый. — Тобирама? Так он хороший сенсор, если может тебя засечь… Их первая встреча произошла довольно комично. — Что ты делаешь в моем доме, человек?! — Дом? Так это чей-то дом?! А со стороны на вулкан похож! А дальше произошло как-то само собой. — Не смей применять на мне свои глаза. — Не буду. Для подчинения сил не хватит. Да и сам ищу хорошего собеседника. Казалось бы, у них нет ничего общего. Клановый шиноби и хвостатый демон. — Как братья? — Чоумей до сих пор дрыхнет в коконе. Шукаку, чую, скоро крышу потеряет. Мататаби терпит весну и проклинает отца. Вопреки всему, это их объединило. Оба страдали от одиночества. — А твой? В прошлую встречу ты говорил, что он на опыты подсел. — Да, новые яды выводит и антидоты к ним. Все с Сенджу соревнуется. Таких людей он с братьями и сестрой уважал. С ними можно быть расслабленным, не ждать удара в спину. — Небось, снова что-то стряслось? — Отца похоронил. А Хаши своего. — Хм. Сочувствую и поздравляю. Такие люди — словно отражение характера Ашуры. Тот после смерти отца к каждому пришел и проверил их окружение. — Хаширама! Биджев сын! Чтоб провалился на этой свадьбе! В бездну, мразь! Лис даже разрешал использовать свою сущность в ругательствах. Но крайне редко. — Тебя долго не было. — Теперь погиб Изуна. В бою. — Грр… Соболезную. — Я им горжусь. Их отношения не похожи на дружбу. Слишком много рычаний и презрительных рыков со стороны Кьюби. Много завуалированных оскорблений от Мадары. И тем не менее они поддерживали их. — Снова? — Клянусь двумя хвостами, я его в следующий раз волной прибью. — Давай. Самому надоел. Каждого шпиона находит, ублюдок. И в один момент что-то произошло. — На этот раз что, человечишка? Я уже подозревать начинаю, ты мне сюда приходишь исключительно поплакаться. — Мой клан уважают. На него равняются. Нас бояться. И теснят. — Что такое? — Нет,… Ничего. Оскорблений все меньше, взглядов нет, настороженность растет. — Когда-то ты мне сказал, что не считаешь нас оружием. — Сказал. И что с того? — Хм. А после этого случая, вопреки своей природе, лис смог ощутить вкус ядовитой ненависти. — Не смей, Учиха! — Прости. Подчинись.— Кстати, мой ученик тоже умер. И тоже к другу явился. — Вы все поголовно что-ли предаете и потом видением являетесь? — С генами не поспоришь. — Чтоб их. — Не буду даже просить присмотреть за своим джинчурики. — Я стал его частью. — Говоришь такое мне? — Ты все равно сдох. — И унес слова в могилу, верно. О, последние секунды. — Учиха, я уже простил тебя. Можешь окончательно подыхать с чистой совестью. — Спасибо, Курама. И прощай, друг...