Deku's Harem

Примечание: в этой главе сконцентрированна почти вся нца, поэтому предупреждаю!) Они медленно шли к ближайшему отелю, медленно только потому, что Тодороки иногда громко вздыхал, будто крича каждому альфе в радиусе пяти миль, что у него течка, но Бакуго каким-то чудом смог дотащить его до места назначения. Он расплатился за номер карточкой Шото, уложил омегу на кровать, кинул в его сторону дилдо и отправился в ближайшую аптеку. Стоя в очереди, он набрал Деку.       – Поздравляю, счастливый ублюдок. У тебя будет гарем!       – Каччан, это не смешная шутка.       – А я не шучу, – протянул Бакуго. – Тодороки пускал на тебя слюни с фестиваля, а ты продолжай твердить, что он твой хороший друг.       – Не может быть.       – Да что с тобой не так? Мне пришлось зажимать тебя в угол полностью голым, чтобы ты наконец понял, что я хочу секса в наш первый раз. Ты слепой, тупой или прикидываешься?       – Ну прости меня, я не думал, что ты серьезно воспринимаешь меня как альфу.       – Ты думал, что я встречаюсь с тобой, потому что хочу целомудренно целоваться в щечки и держаться за ручки? Какой же ты иногда тупой, – Бакуго оторвался от разговора, смотря на ошарашенного его словами аптекаря. – Срочный заказ для Тодороки Шото. Противозачаточные и что-то гормональное, вот его удостоверение.       – Каччан, ты что на людях?       – Расслабься, придурок. Сексуальная революция свершилась. Все, кому есть дело, уже слишком старые и мерзкие. Я вообще звонил сказать, чтобы ты подождал меня на станции, а потом пойдем к нему вместе.       – Каччан… ты же не против? Делиться мною.       – Да всё хорошо, – Бакуго фыркнул. – Хотя я же ревнивый, да?       – Ты угрожал Урараке на вступительном, потому что я спас ее, а ты не знал, что она альфа…       – Вот именно! Если я решил, что делиться своим стоит того, то оно, блять, того стоит. Бакуго слышал, как Изуку вздохнул:       – Думаю, можно попробовать.       – Ты, наверное, единственный альфа на свете, который не радуется потенциальному гарему, – закатил глаза Бакуго, беря в руки пакет с таблетками. – Встречаемся на станции, там уже всё объясню.

ಊಊಊ

      – Это действительно необходимо? – спросил Мидория, поднимая бровь. На нем был кожаный ошейник, а Бакуго держал в руках цепь, как поводок. Альфа был голый с вяло висящим членом между ног. Они стояли перед дверью в комнату, где находился их одноклассник, а сейчас текущая омега. Комнаты были воздухонепроницаемыми и предотвращали утечку запаха.       – Когда мы занимались сексом в первый раз, ты случайно использовал свою причуду и чуть не порвал меня на части, – напомнил Бакуго, затягивая ошейник туже. – Это предосторожность, а не кинк. Ты с ума сойдешь, когда я открою дверь, а так я смогу оттянуть тебя, если ты будешь слишком груб с девственником.       – Я уже начинаю передумыва- ммф! – начал было Мидория, когда Бакуго втянул его в глубокий поцелуй.       – Не думай, – сказал он, быстро отходя и открывая дверь, до того, как Мидория мог бы запротестовать. Изуку испуганно вскрикнул, но его тут же накрыло сладким ароматом омеги, и он бы сорвался с места, если бы не цепь в руках Бакуго. Катсуки крепко держал его, позволяя войти, после чего быстро закрыл дверь на замок. На огромной кровати лежал Тодороки, хныкая и вставляя в себя игрушку, мокрый и раскрытый после почти часа мастурбации. Кровать пропахла им, и сейчас почти невозможно было почувствовать что-то, кроме запаха его спермы и смазки.       – Эй, Половинчатый! – рявкнул Бакуго. – Ты с нами?       – Да-ах, – хныкнул Шото, приподнимаясь на слабых руках. На нем всё ещё была его форма академии. – Что тако--, – предложение оборвалось, как только он заметил Деку на поводке. Альфа был недалек от того, чтобы начать пускать слюни, его член стоял, выделяя смазку, а узел у основания начинал надуваться, обещая омеге долгий, хороший секс.       – Хорошо выглядит, да? – со смешком спросил Бакуго, немного двигаясь вперед, когда Деку натягивал ошейник слишком сильно. – Ты никогда не был с альфой, правильно? Тодороки хныкнул, качая головой:       – Н… нет…       – На это уйдет пара часов точно и так как ты новичок и не знаешь, что он будет делать, то должен слушать меня. Во-первых, ложись на спину, – сказал Бакуго, и Тодороки тут же подчинился, сжимая дрожащие бедра. – Умница, а теперь положи подушку под бедра и раздвинь ноги.       – Я-я же вроде должен преподносить себя, разве нет? – неуверенно спросил Шото.       – Смотришь слишком много порнухи, – хмыкнул Бакуго. – Сначала он вылижет тебя, избавится от постороннего запаха пластика, заставит тебя течь…       – П-подожди, он что?! – вскрикнул Тодороки. Ответом ему служил звук цепи, ударяющейся об пол. Мидория в два шага пересек комнату, забрался на кровать и закинул стройные ноги омеги себе на плечи. Альфа тут же склонился над его промежностью, а язык скользнул по краю отверстия Тодороки. Внутри всё еще находился фаллоимитатор, из-за чего Мидория тихо рыкнул, хватая игрушку зубами и резко выдергивая. Шото заскулил, чувствуя внезапную пустоту. Бакуго сел возле головы Тодороки, смотря как альфа широкими движениями вылизывает парня, скользя по чувствительным стенкам.       – Я говорил, что этот язык был послан с небес, да? – усмехнулся Бакуго, однако Шото уже не слышал его, обхватывая голову Изуку бедрами и прижимая его ближе. Катсуки вздохнул, набрал в рот воды из мини бара, закинул туда же таблетку. Склонился над лицом Тодороки и прижался губами к его губам, поцелуем передавая ему содержимое своего рта. Запаниковав на секунду, парень инстинктивно сглотнул. Только Бакуго собирался отстраниться, как Шото притянул его обратно, утягивая в глубокий поцелуй, другой рукой перебирая волосы Мидории. Их языки сталкивались, они притягивали друг друга ближе, сцеловывая стоны друг друга. Вдруг Тодороки вскрикнул, разрывая поцелуй. Мидория вгрызся зубами в бедро омеги, оставляя следы зубов. Шото хныкнул, потянулся рукой, чтобы потереть саднящее местечко, но альфа уже прижался к укусу щекой, мягко зализывая его, извиняясь. Боль немного привела омегу в чувство. Бакуго тут же встал за спиной Изуку, схватил цепь и немного отдернул альфу. Мидория сел на колени.       – Плохой альфа! – крикнул Катсуки. – Кому, блять, было сказано? Не кусаться! Мидория издал звук, похожий одновременно на рык и хныканье, открыл было рот, но так ничего и не сказал. Тодороки ошарашенно уставился на альфу.       – Он всегда такой послушный? – спросил Шото, затаив дыхание. – Ты, кажется, полностью его контролируешь.       – Все альфы такие, – усмехнулся Бакуго, держа Изуку за ошейник. – Они рождены для того, чтобы нам было хорошо, чтобы ублажать и защищать нас, омег. Они могут сколько угодно меряться членами в раздевалках, но, если омега скажет им остановиться, они остановятся в ту же секунду.       – А как же… в-видео… альфы в них всегда нагибают омег и трахают столько, сколько им захочется…       – Большинство этих видосов делаются альфами для альф. Не верь им, – проговорил Бакуго. – Давай, попробуй. Прикажи ему сделать что-нибудь. Тодороки сглотнул. Мидория сидел прямо перед ним, смотрел на него и водил пальцами по простыне между его бедер.       – Н-но, о чем мне попросить его?       – Не проси его! Прикажи, – твердо сказал Бакуго.       – Л-ладно, эм… Мидория! – как можно тверже сказал Шото, стараясь не замяться под взглядом альфы. Он ведь всё еще был голым, с раскинутыми нараспашку ногами и сжимающимся время от времени входом. Стоило омеге произнести его имя, как Изуку тут же затих, внимательно прислушиваясь к его словам. – Я хочу, чтобы ты… нашел презервативы и трахнул меня! Бакуго тут же отпустил цепь, а Мидория соскользнул с кровати, роясь в аптечном пакете.       – Сразу кидаешься в бой? Похвально, – хмыкнул Катсуки. – Сними рубашку пока можешь. Он порвет на куски всё, что на тебе надето. Тодороки кивнул, быстро расстёгивая пуговицы. Мидория уже стоял рядом, его толстый, обвитый венками член был покрыт полупрозрачным презервативом. Он замер возле кровати, не накидываясь на Шото сразу только потому, что Бакуго держал его за ошейник как строптивого пони.       – Как лучше--? – спросил Тодороки, тушуясь. Стоило ему опустить взгляд на член альфы, как комнату тут же затопила новая волна омежьих феромонов, а Мидория напрягся, натягивая ошейник.       – Опыт показывает, что лучше всего, когда он прижимает тебя к стене, – сказал Бакуго. – Но думаю для первого раза это слишком. Перевернись на живот и подними бедра.       – Это… совершенно непристойно, – пробормотал Тодороки, сильно краснея.       – Более непристойно чем то, что он делал с тобой до этого?       – Н-нет, не думаю, – ответил Шото, сглатывая слюну. Он перевернулся на живот, поднимая бедра и раздвигая ноги, и уткнулся лбом в скрещенные руки. Парень покраснел еще сильнее, чувствуя, как анус пульсирует и сжимается вокруг пустоты, моля альфу трахнуть его. Его запах смешивался с запахом альфы, наполняя комнату ароматом желания прикоснуться. Бакуго наконец-то ослабил хватку, позволяя Деку прижаться к омеге, еще не входя, но заставляя Шото почувствовать длину и изгибы члена. Мидория накрыл собой Тодороки, прижимаясь грудью к его спине, скользя большими ладонями по его бокам, прижимаясь губами к плечам. Тодороки хныкнул, его колени разъехались еще больше. Мидория всё еще не вошел, трогая вместо этого каждый миллиметр его тела, поглаживая кожу спины, сжимая в руках задницу, спускаясь по бедрам к ногам.       – Понимаешь теперь что я имел в виду под «трахается как порно звезда и герой сопливого романчика»?       – Да! – ахнул Шото, дрожа как желе во время землетрясения. Бакуго даже не понял, он был согласен с ним или просто наслаждался процессом. – Х-хороший альфа, лучший альфа! – стонал Тодороки, чувствуя мягкие прикосновения на сосках, твердеющих от стимуляции. – О-ох, да! Т-там, альфа, прикоснись ко мне та-ам, боже, блять! – Мидория тут же сжал другой рукой второй сосок, поглаживая грудь целиком. Голос Тодороки стал выше и громче, капли смазки стекали по бедрам, и буквально через секунду он кончил от мягких поглаживаний груди мозолистыми пальцами.       – Какой ты громкий, – тихо прорычал ему на ухо Изуку. – Хочу услышать, как ты будешь стонать от моего члена.       – Да! Да! Я весь твой! – скулил Тодороки, поддаваясь бедрами к промежности альфы. – Трахни меня им! Я хочу его в себе! Хочу почувствовать его в с-себе! Мидория отстранился, становясь на колени, прижимая наконец головку ко входу омеги. Шото нетерпеливо дернул бедрами, насаживая до конца. Альфа тут же схватил его, удерживая на месте и медленно выходя. Омега под ним рыдала от бессилия, кусая одеяло и сжимая его пальцами, пытаясь насадиться на член Мидории. Казалось, что весь воздух вдруг исчез, заставляя его задыхаться.       – С-силь… н-нее, – Шото посмотрел через плечо, плавно двигая бедрами. – И-зу… ку… альфа, силь… н-нее! Тодороки ахнул, когда вдруг Мидория резко поддался вперед, шлепая своими бедрами по его. Голова тут же опустела, а ноги стали ватными. Зрение расфокусировалось, рот раскрылся, в попытке вдохнуть хоть немного воздуха. Наконец-то Изуку начал двигаться так, как ему всегда хотелось. Сильно, глубоко. Будто из-под воды он услышал голос Бакуго:       – Глубже, заставь его видеть звезды перед глазами. Тодороки был готов истерить, когда Мидория полностью вышел из него.       – Эй! Н-нет! – крикнул он, оборачиваясь. – Не остана-а-! Альфа схватил его за ногу, закидывая ее себе на плечо, переворачивая Шото на спину и подтаскивая к себе ближе. Только Тодороки собирался спросить, что он делает, как Мидория снова резко вошел в него. Позади стоял Бакуго, всё еще в форме Юэй, и сжимал в руках цепь, следя за тем, чтобы Изуку не перестарался. Глаза омеги заслезились, он почти задыхался, давясь собственной слюной. Мышцы плотно обхватывали член альфы, постоянно бьющий точно по простате. Он вцепился в руку Мидории, обхватывая его свободной ногой, немного приподнялся, замечая узел, набухший у основания.       – Да, да! Трахни меня с узлом! Наполни меня, кончи! Трахни меня! – требовал Тодороки, сжимая зубы, поддаваясь навстречу его толчкам. Мидория вцепился зубами в шею Шото, вдалбливаясь с узлом. Тодороки вскрикнул, царапая ногтями спину Изуку, и кончил, чувствуя, как руки альфы обхватывают его, обнимая. Только ошейник на шее омеги защитил парня от метки пары, позволяя ощутить небольшое давление. На шее красовались слабые отпечатки зубов вместо кровоточащих рубцов. Тодороки прикрыл глаза, чувствуя, как сжимается будто в тисках грудь, чувствуя пальцами твердые мыщцы спины и предплечья, чувствуя, как узел наполняет его. Он приоткрыл глаза, смотря на Бакуго, который, пытаясь облегчить ноющую боль от сильного возбуждения, опирался коленом на кровать. Шото делал то же самое каждый раз, когда на Деку рвался геройский костюм, обнажая кожу.       – Твоя очередь? – невнятно спросил он, откидываясь на подушки.       – Еще бы! – прорычал Бакуго, в предвкушении прикусывая губу.