***
- Капитан, я уже давно хотела спросить... а почему вы недолюбливаете Англию? В Лондон парочка добралась довольно-таки быстро: Пип взял в аренду мотоцикл, что стало неожиданностью для Виктории. Тем самым наёмник убил двух зайцев: они смогли добраться до города, а Виктория всю дорогу прижималась к нему, что, несомненно, было приятно. Сейчас же они гуляли по набережной Темзы, болтая о чём-то незначительном, как самая обычная парочка. - Хм, любопытный вопрос. А почему тебя это так волнует? - Просто интересно. Это ведь прекрасная страна, в которой живёт немало добрых людей, есть много всего замечательного... а вы её всё равно недолюбливаете. Бернадотте ненадолго замолчал, пытаясь оформить ответ в своей голове. - Видишь ли, Виктория, я не то чтобы её недолюбливаю. Просто эта страна кажется мне чересчур чопорной, строгой, традиционной, что ли. Тоже часть современного мира, а ощущение, что живёшь лет сто назад. Аристократия, знать, королева... Сменяются правители, поколения подданных, а время застыло на одном месте. Старая архитектура, подчёркнутая вежливость, да и климат так себе - дожди без конца. Не обижайся только. - Что? Конечно, нет, за что? Обижаться на человека за его мнение глупо и неправильно. Они подошли к реке, Серас, опираясь руками на перила, любовалась видом. Ветер слегка трепал её локоны и платье, поэтому она изредка их поправляла. Пип подошёл поближе. - Капитан.. а вам разве не кажется, что вот эта, как вы сказали, старомодность - это очень даже романтично? Таким вопросом девушка поставила француза в тупик. - Романтично? Ты так считаешь? И почему же? - Ну.... - она замялась, опуская взгляд и снова слегка краснея. - Как же все эти легенды о рыцарстве, чистой, благородной, несокрушимой любви? Как же все эти строгие рамки, когда даже поцелуй был уже чем-то интимным и порой даже неприличным? Все эти балы, маскарады, вечера, где мужчины в прекрасных костюмах приглашали дам на танец и так серьёзно и по всем правилам за ими ухаживали? Разве старомодность в этом ключе не прекрасна? - Опять же... с какой стороны посмотреть, - усмехнулся Бернадотте, наклонился к Виктории, поправляя её чёлку.-Ведь когда я так делаю, тебе же приятно? А раньше это запрещалось делать публично. И не только это. Девушка замялась, попыталась что-то пролепетать. - Хотя в чём-то ты, несомненно, права. Вот только я из Франции, которая не зря считается страной любви и романтики. Так что атмосферой меня не удивить. Но я могу тебя приободрить, в Англии я тоже нашёл кое-что хорошее. - Что же? - она подняла свои большие голубые, ясные-ясные, как небо, глаза, на него. Пип снова усмехнулся, наклонился ещё ближе, притянув её к себе за талию. - Тебя, куколка. Она пискнула, дёрнувшись, как птичка, попавшаяся в ловушку, и несильно пихнула его. Мужчина рассмеялся и отпустил, потрепав по голове. - Идём дальше?***
Они прогуливались по какому-то из многочисленных парков, когда облака на небе сгустились и начался дождь. К времени, когда парочка добежала до какого-то навеса, оба уже промокли, хоть и не сильно. Однако ливень обещал затянуться надолго, к неудовольствию Бернадотте. - Именно про это я и говорил. Чёртова погода! Серас, обняв себя за плечи, выглядела слегка расстроенной, её кожа в полумраке выглядела ещё более бледной, чем обычно. - Ты не замёрзла? - наёмник встревожился, снимая пиджак. - Нет-нет, всё в порядке, я же вампир, я не мёрзну... не стоит, честно,-она улыбнулась, тут же тихо чихнув, прямо как котёнок. - Вампир ты или нет, не хватало ещё, чтобы ты простыла, - он, невзирая на её возражения накинул на неё пиджак, который, хоть и промокший, всё равно был тёплым. - Будь здорова. - Спасибо, конечно, но всё правда хорошо! Вы ведь сами можете заболеть. - Тогда ты будешь со мной сидеть и меня лечить, вот не отвертишься, - усмехнулся Пип. Недолгое молчание, лишь дождь тихо шумел на фоне. - Кстати, почему ты до сих пор со мной на "вы"? - Ну... Ну а как иначе... Вы же... Вы же вроде как выше меня по званию... - И что с того? Ты не моя подчинённая и не моя служанка, чтобы мне "выкать". - И всё же... Он вздохнул, повернувшись к ней. - Виктория, мы с тобой знакомы довольно-таки немало, работаем и сражаемся вместе, а сейчас вообще пошли на свидание. Самое время начать обращаться ко мне на "ты", не считаешь? Серас опустила голову, снова обнимая себя за плечи и отворачиваясь. - Я... Я не знаю... У меня ещё ни с кем не было отношений такого толка. Этим девушка обезоружила капитана окончательно. - Погоди, что? Это самое-самое первое свидание у тебя? - Угу, - Виктория чуть сжалась. - И совершенно никого до меня? - Угу, - сжалась уже сильнее. - Вау... - Пип даже присвистнул. - Просто... просто вау. Даже не верится. - Это правда, так что... Внезапно он снова притянул её к себе, поднимая к себе личико. - Так что я совершенно точно самый счастливый человек на этой планете, раз оказался первым у такой девушки. Серас даже ответить ничего не успела, как Бернадотте оказался намного ближе к ней, чем был сначала, приподнял её, совсем чуть-чуть. - Je suis toujours amoureux de toi*, - прошептал он ей, глядя прямо в глаза, отчего она покраснела сразу же - уроки французского в школе не прошли даром. Но наёмник решил не давать ей опомниться, потому осторожно и нежно прикоснулся к её мягким, никем до него нецелованным губкам. Виктория вздрогнула, словно бы по телу прошла электрическая дуга, но затем ей вдруг стало так хорошо, что невозможно было описать это чувство словами. Ей не хотелось прерывать это, ей это нравилось до странной дрожи в коленях и головокружения. Она чуть обмякла, приобняв капитана за шею, доверчиво приоткрыв губки, и тут же он этим воспользовался, скользнув внутрь языком. Все эти противоречивые эмоции и чувства путали её, сбивали с толку, одновременно и пугая, и заставляя желать этого, словно бы она была мотыльком, летевшим прямо в огонь. Виктория даже не поняла, когда он отстранился, вкус его губ всё ещё был свеж в памяти. - В.... Боже..... - выдохнула она, когда обрела способность говорить. - Можно просто Пип, - усмехнулся француз. - Г-где ты такому научился?-лихорадочно блестевшие глаза смотрели прямо ему в душу. - Говорят, все французы умеют это с рождения, - он улыбнулся шире. - Голова не кружится? - Да... очень сильно... - Я заметил, ты ведь впервые обратилась ко мне на "ты". Серас сравнялась цветом лица с плащом своего хозяина, заставив Бернадотте рассмеяться. Он нежно погладил её по голове. - Моя милая маленькая куколка, какая же ты стеснительная. И как же мне это в тебе нравится, ты не представляешь. Он снова её поцеловал, не менее чувственно и страстно, прижимая к себе сильнее, словно бы пытаясь удержать этот чудесный миг, такой мимолётный, такой недолговечный. И в этот момент остальной мир для них перестал существовать, для обоих сейчас существовали лишь они, никто и ничто более. Мир двоих не понять миллиардам. Их счастье скрыто от глаз других, неведомо остальным, именно поэтому оно такое особенное и такое долговечное. Может быть, даже вечное.