Спиной к ветру

      Вальбурга Блэк появилась в зале суда со стуком судейского молотка и каблуков. На ней было новое платье и короткая мантия — длинные она предпочитала не носить, говорила, что они скрывают все ее достоинства. Стоило заметить, что на семидесятом году жизни она выглядела потрясающе, — если бы Грета так выглядела в семьдесят, она бы ни о чем не жалела.       — Я не опоздала? — спросила она.       Грете показалось, что она немного пьяна, иначе стало бы ее сиятельство опускаться до присутствия на дисциплинарном слушании своей бестолковой внучки? Альбус и так далее Дамблдор заметно напрягся. Он посмотрел сначала на замершую с глупой улыбкой на губах Грету, потом — на изумленного министра Фаджа, который, он не сомневался, думал, что бывшая однокурсница давным-давно отдала душу Мерлину, потом — на Вальбургу. Последняя улыбнулась. Директора передернуло, но он улыбнулся в ответ.       — Мы бы не стали начинать без вас, миссис Блэк, — сказал он. Грета фыркнула и закатила глаза. Вальбурга кивнула и села на место, отведенное свидетелю защиты; уголок ее губ едва дернулся, когда Долорес Амбридж махнула ей рукой.       — Прошу меня простить — сова подсудимой нашла меня за несколько минут до начала, — Грета резко повернула к ней голову и нахмурилась, но Вальбурга на нее даже не посмотрела. — Начинайте же, министр. Поберегите и мое, и ваше время.       Корнелиус, как ей показалось, едва не задохнулся от возмущения. Цепи, сопровождаемые ее презрительным взглядом, словно юркие змейки оплели запястья и лодыжки Греты, будто она была особо опасной преступницей. Вальбурга положила руки на подлокотники кресла и закинула ногу на ногу. Амелия Боунс встала и развернула длинный пергаментный свиток — ей пришлось хорошенько прокашляться, чтобы прочистить горло.       — Дисциплинарное слушание от тринадцатого августа объявляется открытым, — выдавила она под тяжелым взглядом черных блэковских глаз.       Министр жестом приказал ей замолчать и поднялся сам, поправляя свой белый воротник так, будто ему не хватало воздуха.       — Дисциплинарное слушание от тринадцатого августа объявляю открытым! — торжественно провозгласил он.       Вальбурга не удержалась и похлопала, но сделала это пренебрежительно, если этим словом возможно было описать это ее действие.       — Разбирается дело о нарушении Указа о разумном ограничении волшебства несовершеннолетних и Международного статута о секретности Генриеттой Люцией Блэк, проживающей по адресу: Лондон, площадь Гриммо, двенадцать. Допрос ведет Корнелиус Освальд Фадж, — он вытянулся и с чувством неизменного превосходства посмотрел на Вальбургу сверху вниз, — министр магии. Свидетель защиты...       Она его перебила: — Вальбурга Ирма Блэк, — но сделала это негромко и вкрадчиво, так, будто бы делала всему Визенгамоту большое одолжение.       Дамблдор сжал край своей мантии, чтобы ему было проще молчать: миссис Блэк ему откровенно не нравилась хотя бы потому, что Грета во всем старалась быть похожей на нее. Хотя бы потому, что она не забывала о существовании своей внучки даже тогда, когда ему это было нужно больше всего.       Министр выдохнул сквозь зубы и продолжил.       — Генриетта Люция Блэк обвиняется в использовании заклинания Бомбарда Максима в присутствии магла без какой-либо на то причины, что противоречит любым известным законам, — заявил он и уставился на Вальбургу, ожидая от нее ответной реплики. Она скривилась, но промолчала.       Корнелиус хмыкнул. Ему нравилось бездействие с ее стороны.       — Я прошу проголосовать тех, кто считает, что мисс Блэк стоит признать виновной, — он пристально посмотрел на Долорес; она перевела взгляд на ровную спину Вальбурги и пожала плечами, словно извинялась. Министр судорожно нашел глазами поднятые к потолку руки. Их было ровно тринадцать — Вальбурга тоже их посчитала. — Кто считает, что с мисс Блэк следует снять всем обвинения, вернуть ей волшебную палочку и членство в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс?       — Пятнадцать против тринадцати, министр. Против четырнадцати, если считать ваш голос, — леди Блэк расправила складки на ткани платья и подняла на него глаза: он видел в них ее насмешку.       Она встала. Грета встала вслед за ней — ей только-только исполнилось пятнадцать, и из девочки она начинала превращаться в девушку, но на фоне Вальбурги выглядела совсем ребенком.       Альбус Дамблдор поймал Грету за руку и что-то тихо сказал ей; она кивнула. Вальбурга стояла в дверях — она выглядела абсолютно спокойной, однако ее неравномерно вздымающаяся грудь выдавала ее напряжение. xxx       Вальбурга прожигала взглядом ее спину; Грета поставила книгу на полку и резко — насколько резко можно было повернуться в тесном магазинчике Горбина — обернулась.       — Что?       — Что тебе сказал Дамблдор? — спросила она, плечом прислоняясь к высокой полке.       — Сказал, чтобы я не волновалась и приезжала в школу первого сентября, — Вальбурга склонила голову и опасно прищурилась. — Еще сказал, что если ты будешь ко мне плохо относиться, я всегда могу обратиться к нему за помощью, — она улыбнулась.       Вальбурга хрипло рассмеялась и вдруг прижала Грету к себе. Она выдохнула, расслабляясь, и положила руки на ее талию.       — Что ты хотела взорвать Бомбардой в магловском квартале?       Грета вывернулась и дважды хлопнула. Возникший из ниоткуда Горбин деловито выслушал ее просьбу и вновь растворился.       — Антонин учил меня снимать стресс.       — Бомбардой?       — Это была не совсем Бомбарда. Честно говоря, я не уверена, насколько законным было то заклинание.       Вальбурга улыбнулась и потрепала внучку по голове.       — Одобряю.