Pass me that lovely little gun My dear, my darling one The cleaners are coming, one by one You don't even want to let them start…
Они танцуют посреди заброшенного здания, небо сменяет малиновые оттенки фиолетовыми. Слева единственная дверь, справа разрушенная стена и линия горизонта за ней. Саймон слегка расслабляется, неуверенно следует за Маркусом, словно боится ошибиться — хотя здесь нет никаких правил. А Маркус… Маркус не уверен, что ему когда-либо было так комфортно, как сейчас. Этажом ниже - остальные андроиды, но это неважно. Сейчас существуют только они и музыка, их никто не потревожит.They are knocking now upon your door They measure the room, they know the score They're mopping up the butcher's floor Of your broken little hearts…
Саймон застенчиво кладет ладони на его плечи, закусывает губу и смотрит куда-то вниз. Он не может заставить себя поднять взгляд, но Маркус не просит. Саймону так легко сейчас, он вслушивается в текст песни, наконец улыбается, ловит ритм и позволяет обнять себя за талию. Так, как нужно.O children…
И совершенно неважно, что происходит за пределами этой полуразрушенной комнаты. Плевать на ветер, снег, холод. Ему хорошо, и он уверен, что Маркусу тоже.Forgive us now for what we've done It started out as a bit of fun Here, take these before we run away The keys to the gulag…
Саймон ожидаемо наступает ему на ногу, тут же готовый сотню раз произнести «извини», но Маркус вовремя останавливает его, поглаживая ладонью по худой спине, продолжает двигаться. Не стоит портить момент лишними словами. И Саймон все понимает, виновато улыбается, глядя, наконец, прямо в глаза. В груди разливается болезненная нежность, не давая отвести взгляд от чужого лица.O children Lift up your voice, lift up your voice. Children Rejoice, rejoice…
Саймон окончательно перестает смущаться, диод на виске вновь светится голубым. Он перестает быть зажатым, забывается, глядя в разноцветные глаза напротив, и понимает, что люди называют «счастьем».Here comes Frank and poor old Jim They're gathering round with all my friends We're older now, the light is dim And you are only just beginning…
Маркус не слышит городского шума, не замечает птиц, приземлившихся на пианино. Он только кружит с Саймоном по комнате, теряясь в ощущениях. Его глаза слишком красивы.O children…
И улыбка.We have the answer to all your fears It's short, it's simple, it's crystal clear It's round about, it's somewhere here Lost amongst our winnings…
Так непривычно чувствовать все это, подаваться навстречу прикосновениям, забывшись и потерявшись в музыке. Не существует ничего, кроме них. И Саймон не хочет, чтобы все это когда-либо заканчивалось.O children Lift up your voice, lift up your voice Children Rejoice, rejoice…
И Маркус... Маркус хотел бы вечно касаться руками чужого тела, скрытого тканью одежды, смотреть в небесно-голубые глаза и видеть там столько тепла, сколько не видел еще ранее. Танцевать, забыв обо всем, ловить ритм музыки и улыбаться. По-глупому, но так искренне. Словно человек.The cleaners have done their job on you They're hip to it, man, they're in the groove They've hosed you down, you're good as new They're lining up to inspect you…
Маркус прижимает Саймона к себе, обнимая. Саймон кладет подбородок ему на плечо, обнимает в ответ, прижимается ближе. Небо темнеет, кое-где появляются звезды. Может ли сейчас что-то нарушить их уединение?O children…
Нет, Маркус не позволит.Poor old Jim's white as a ghost He's found the answer that was lost We're all weeping now, weeping because There ain't nothing we can do to protect you…
— Что с нами будет, Маркус? — Саймон прерывисто выдыхает, сжимая в ладонях чужой плащ. — Мы добьемся своего, — Он говорит так, словно это самая простая вещь на свете. Хотя, может, так и есть. — Мы справимся. И Саймон верит ему, больше не сомневаясь. Они получат свободу и права, смогут жить, не оглядываясь по сторонам в вечном страхе. Каждый из них поймет, что такое быть человеком.O children Lift up your voice, lift up your voice Children Rejoice, rejoice…
Музыка вдруг прерывается внезапно появившимися помехами, слова практически невозможно разобрать. Приемник громко шумит, а потом перестает работать вовсе. Маркус разочарованно выдыхает, но не отстраняется от Саймона. Вновь села батарейка, не дав дослушать песню до конца. Будет сложно найти новую, такие радиоприемники перестали выпускать десяток лет назад. Но если он вновь согласится вот так танцевать с ним, не обращая внимания ни на что, то Маркус готов наплевать на все трудности. Лишь бы Саймон вновь перестал хмуриться, отрешенно глядеть перед собой и сомневаться в каждом действии. Лишь бы Саймон вновь улыбнулся.