Пламя моей души

Прошло четыре дня с тех пор как я начал жить у Айко. Мы перевезли вещи из моей квартиры в районе Эдогава в квартиру Ямагути. Как и планировалось, я жил в комнате её брата и каждое утро готовил роскошный, по словам Айко, завтрак, стараясь объяснить ей основы кулинарии. После того, как она увидела во мне талант и пригласила петь в группе, мы начали регулярно заниматься музыкой: Айко помогала мне с нотами, учила игре на гитаре, а также мы пробовали петь под уже имевшуюся музыку, написанную Айко и другими участниками группы. Общий сбор для знакомства и утверждения меня как вокалиста был назначен на четверг, поэтому все четыре дня мы только и делали, что непрерывно занимались моим вокалом. — На сегодня закончим. Твой голос должен отдохнуть до завтра. Если у тебя всё получится, у нас в группе появится вокалист и мы наконец сможем считаться полноценной рок-группой. — Айко складывала нотные листы в тетрадь чуть дрожавшими руками, что выдавало её волнение перед завтрашним днём. — Не волнуйся ты так. Мы с тобой славно потрудились, и, думаю, завтра у нас всё получится, — хоть я так и сказал, но меня тоже немного потряхивало. Скорее всего, я просто заразился волнением от Айко. Но сейчас мне очень хотелось поддержать её. — Ого, уже так поздно. — Девушка посмотрела на экран своего телефона: был второй час ночи. — Надо ложиться спать. — Айко убрала последние вещи, предназначенные для нашего обучения, и, пожелав мне приятных снов, удалилась в свою комнату. Я последовал её примеру и тоже отправился спать. Завтра должен был быть серьёзный день. Я решил начать жить заново. Музыка помогала мне сдерживать пламя, и я был этому рад. Возможно, если всё удачно сложится с группой, я смогу забыть о том, кем на самом деле являюсь, или по крайней мере отвлечься от этого. Как только моя голова коснулась подушки, все мысли и переживания улетучились, и я провалился в мир Морфея. — Шинджи, вставай, — из-за двери послышался голос Айко, и я открыл глаза. Поднявшись с кровати и натянув на себя спортивные штаны с чёрной футболкой, я покинул комнату. — Доброе утро, — поприветствовал я девушку, прикрывая рукой зевок. — Доброе. Ну что, завтракаем и собираемся? — Айко чуть ли не прыгала от перевозбуждения. — Да, да. — Я одарил её улыбкой и слегка потрепал по голове. Я тоже был в предвкушении предстоящего дня. Давно не чувствовал себя таким воодушевлённым. — Иди умывайся, а я пока приготовлю нам завтрак. Ты же меня не зря учил всем этим кулинарным штучкам. — Она поспешила на кухню, оставив меня в коридоре. Я, конечно, не сомневался в ней: она всегда внимательно слушала мои объяснения и достаточно легко и быстро всему училась, однако опыта у неё было мало. Хотя, думаю, новую форму жизни из продуктов Айко не изобретет. Наверное. Мысленно помолившись всем существующим богам, я пошёл умываться. После того, как я закончил с утренними процедурами, я поспешил к Айко с проверкой. — Ну как, всё в порядке? — я прошел в кухню и сел за стол. — Все замечательно, завтрак готов. — Она повернулась ко мне, держа в руках две порции тамагояки* с рисом. — Неплохо. У тебя и правда получилось. Однако вид — не самое главное, самое главное — вкус… — Я взял палочки и попробовал предоставленное мне блюдо. — М-м-м, ето фкуфно! — Еда и правда имела восхитительный вкус и вид. Видимо, мои уроки прошли не даром. — Я так рада, — она выдохнула и счастливо улыбнулась. Девушка села за стол и тоже принялась за еду. — Нам сегодня нужно выложиться по полной. И, кстати, выглядеть мы должны тоже соответствующе. — Тебе не стоит волноваться, разве я не говорил? Как только мы закончили завтрак и убрали со стола, сразу разошлись по комнатам. Так, она сказала «надо выглядеть соответствующе». Раз так, то в спортивном трико я не могу пойти никак. Я порылся в небольшой кучке вещей, которые у меня имелись, и выудил оттуда весьма неплохую «добычу»: тёмно-серую бесформенную кофту с чуть рваными краями, открывавшую ключицы, чёрные, зауженные к низу джинсы с цепочкой, прикреплённой к шлёвкам, чёрные ботинки со шнуровкой, такого же цвета длинное пальто с закатанным под локоть рукавом, напоминавшее мне о былой жизни экзорциста, и митенки на руки. Пройдя в зал, я заметил, что Айко тоже была готова: короткое, бесформенное чёрное платье на одной лямке, чёрные высокие сапоги на небольшом каблучке, того же цвета чулки, крепившиеся на подвязки с бантиками, чёрный широкий браслет с шипами. Её до этого прямые волосы сейчас были подкручены и рассыпались по плечам, а аккуратный, неяркий макияж подчёркивал её необыкновенной красоты глаза. Айко складывала нотные тетради, когда я обратился к ней: — А гитара? Разве она нам не понадобится? — А? Нет, в баре есть все необходимые инструме… — Закончив собирать сумку, Айко повернулась ко мне лицом и не договорила фразу. Девушка неотрывно смотрела на меня, не произнося больше ни слова, пока я не нарушил тишину: — Что-то не так? — А? Нет, всё в порядке! — Её лицо слегка покрылось румянцем и она отвернулась. — Круто… Выглядишь. — Спасибо. Ты тоже классно выглядишь. — Спасибо, — она снова посмотрела на меня и улыбнулась, поправляя прядь своих волос. — Ну что, пошли? Мы вышли из дома и пошли в сторону переулков. Через них мы очень быстро добрались до многолюдной улицы, где находилось много магазинов, клубов, баров и прочей развлекательной фигни. Мы шли в полной тишине, лавируя между проходившими мимо людьми и заходя в новые переулки, чтобы сократить путь до нужного нам места. Через пятнадцать минут мы добрались. Мы остановились напротив деревянной двери, украшенной лозами винограда и какими-то цветами. Над дверью красовалась металлическая вывеска с названием бара «Hell's Paradise», которая подсвечивалась синим цветом. Айко уверенно потянула дверь на себя, после чего прошла внутрь. Я прошёл следом. За дверью оказалась лестница в подвальное помещение. Спустившись по ней, мы очутились в просторном помещении, в конце которого располагалась достаточно больших для такого заведения размеров сцена. На ней стояли музыкальные инструменты, были установлены освещение и кулисы. Возле входа находилась барная стойка, рядом с ней — несколько столиков, наверное, для тех, кто просто приходил посидеть и отдохнуть. Остальное пространство оставалось свободным. Сам зал был в основном в тёмных тонах: красный, бордовый, в некоторых местах синий и кое-где белый. Рядом с барной стойкой находилась дверь с надписью «Для персонала», на противоположной стороне — уборные. — Управляющий, здравствуйте! Я привела того, о ком говорила. Где остальные? — Айко обратилась к человеку средних лет за барной стойкой, который протирал стакан. Пока я рассматривал интерьер, даже не заметил, что здесь помимо нас есть кто-то ещё. — Добрый день. Так это ты — новый участник группы? — мужчина оценил меня глубоким и внимательным взглядом, не прекратив своё занятие. — Да, здравствуйте. Моё имя Шинджи. — Я хозяин этого места. Айко сказала, что у тебя небольшие проблемы. В этом месте людям плевать кто ты и откуда. Если тебе некуда идти, можешь остаться тут. — А?.. Спасибо, я постараюсь не доставлять много проблем. Но я всё ещё не участник группы, поэтому… — Даже если ты не станешь участником группы, ты можешь просто прийти сюда в любое время и отдохнуть. Айко, ребята ждут вас в комнате отдыха. Желаю удачи, Шинджи-кун. — Да, спасибо. Айко направилась в сторону двери с надписью «Для персонала». За ней оказался очередной небольшой коридорчик, в котором находилось несколько дверей. По табличкам было ясно, что одна дверь вела на кухню, следующая — в подсобку, третья — в комнату отдыха. Как раз в ней нас уже ждали трое человек. — Йо, — Айко прошла первая и, поприветствовав находившихся в комнате, плюхнулась на рядом стоявший диван. — Здоров. Так ты наш предполагаемый участник? Меня зовут Джун, приятно познакомиться! — начал разговор парень с высветленными волосами и пирсингом в нижней губе, катаясь на крутящемся кресле и весело улыбаясь. — Не стой в проходе — заходи. Можешь не обращать внимания на этого идиота, — сказал другой парень. Он был полностью забит татуировками и тоже имел пирсинг, но не только в губе, а ещё в ухе и над бровью. Его волосы для удобства были собраны в тугой хвост. — Меня зовут Кёске, я играю на басу. Этот придурок на кресле — на ритм-гитаре, а вот этот, — он кивнул в сторону парня с длинными, чуть ниже плеч, волосами, которые скрывали лицо, — Макото. Он ударник. Он молчун, поэтому говорить с ним бесполезно, но парень он очень хороший. Ну и наша Айко, с которой ты уже знаком, она на электро. Как видишь, нам не хватает только одного, вся надежда на тебя. — Меня зовут Шинджи, приятно познакомиться. — Я прошел вглубь комнаты и расположился возле стены недалеко от выхода. — Тогда, думаю, время начинать. Раз мы закончили со знакомством, не стоит больше затягивать. Вы ведь хотите проверить его навыки, не так ли? — Айко встала с дивана и, поправив сумку на плече, направилась в сторону выхода. — Раз сегодня выходной, сцена в нашем полном распоряжении. — Ура! Идём репетировать! Я так хочу снова ощутить это чувство блаженства, когда я стою на сцене. — Парень по имени Джун закусил пирсинг в губе и, вскочив с кресла и чуть пошатываясь, направился в сторону выхода. — Они правы, надо проверить, на что ты способен. — Кёске встал и вместе с парнем-молчуном направился к выходу. Я пошёл следом за ними в главный зал, в сторону, где находилась сцена. Стоило им подняться на неё, как каждый разошёлся по своим местам и начал заниматься настройкой своего инструмента: звук, подключение всех гарнитур. Подготовка не заняла много времени — уже через пять минут ребята закончили. — Думаю, всё готово. Шинджи, давай сюда. — Айко проверила работу микрофона и улыбнулась мне. Одним лёгким движением я запрыгнул на сцену и прошёл к микрофону. — Ого, да ты у нас спортсмен, как я погляжу, — сказал чуть прифигевшим голосом Кёске. — Ну, нам главное, чтоб ты пел. — А что будем исполнять, — задал весьма уместный вопрос Джун, кружась в обнимку со своей гитарой. — Ну-у-у, есть кое-что… Я недавно написала новую песню, а Шинджи придумал весьма неплохой текст, думаю, мы можем сыграть её. — Окей, тогда так и сделаем. — Кёске взял из рук Айко листы с нотами и раздал их каждому. Ребята внимательно изучили предложенный материал, после чего, отложив его в сторону, приготовились играть. — Тогда, поехали! Давайте взорвём это место! — крикнув это, Айко начала играть свою партию на гитаре, и через несколько секунд к ней присоединились все остальные. Эта игра отличалась от того, что я слышал у Айко дома. Музыка стала мощнее, сильнее. Она пробирала до самых костей. Всё тело будто содрогалось под её тяжестью. Каждый инструмент дополнял друг друга. Пламя внутри снова пробудилось и начало бушевать. Все мои мускулы напряглись, всё моё сознание покорилось этой мелодии. В этот момент, когда казалось, что пламя снова вырвется наружу, я начал петь… Мою песню: Ты способна услышать тишину? Ты способна увидеть тьму? Можешь починить сломанное? Ты чувствуешь, чувствуешь моё сердце? Ты можешь помочь безнадёжным? Ну же, я умоляю, стоя на коленях. Ты можешь спасти мою мерзкую душу? Ты будешь меня ждать? Мне так жаль, парни, Так жаль, любимая. Прости, отец. Я люблю тебя, мама. Я боюсь подойти ближе и ненавижу одиночество. Я жажду того ощущения, когда ничего не чувствуешь. Чем выше я забираюсь, тем глубже проваливаюсь. Я не могу потопить своих демонов, они умеют плавать. (Ты чувствуешь моё сердце?) Ты способна услышать тишину? Ты способна увидеть тьму? Эта песня рвалась из меня, словно безумное пламя, пытавшееся сжечь всё вокруг. Слова смешивались с музыкой, создавая моё новое пламя. Это было пламя моей души.