***
— Ну что же, — легко усмехнулся чисс, заметив, что ногри слегка вздрогнул от его прикосновения, — попробуй. Рукх, стараясь справиться со странными ощущениями, скинул обувь и залез на постель полностью. Траун посмотрел на ногри и опять усмехнулся: — Говоришь, грелка? — чисс лег на бок, спиной к Рукху. — Что же — обогревай. Ногри, немного офигивая от повелителя и от собственного поведения, осторожно лег на постель; его правая рука скользнула по боку чисса, животу и замерла на солнечном сплетении. Левую руку Рукх просунул под шею Трауна, укладывая его голову на свой бицепс. Впервые в жизни серый экзот пожалел, что он такого невысокого роста, и не может укрыть всего чисса своим теплом. Ногри случайно уперся носом в шею Трауна и вдохнул его запах. Рукх и раньше знал, как пахнет чисс, но так близко никогда к нему не был. Он вдохнул еще раз. — Перестань меня обнюхивать, — тихо произнес чисс. — Ты меня щекочешь. — Простите, повелитель, — выдохнул Рукх. — Я случайно. Траун немного повернул голову, чуть приоткрывая шею, и ногри понял, что это действительно была не очень разумная идея. Теперь, когда ему разрешили прикоснуться практически к божеству, Рукха стали посещать уже более крамольные мысли. Причем настолько не характерные для ногри, что он не мог от них просто отмахнуться. Хотелось сдвинуть когтем мешающие волосы чисса в сторону, полностью обнажить шею и провести по ней языком, от плеча до уха; ухватить губами мочку… Рукх зажмурился и чуть качнул головой, но это не помогало. Он уже почти чувствовал, как тело чисса вздрогнет под лаской и попытается уйти от подобных прикосновений. Как его правая рука прижмется крепче к груди повелителя, не позволяя ему отстраниться. — Твое тело становится теплее, — голос Трауна вырвал ногри из его мыслей. — Ну, я же грелка, — попытался отшутиться Рукх. — Вот я и грею. — Ага, еще скажи что у тебя где-то регулятор есть, — в тон ему ответил чисс. — Подобная реакция организма происходит лишь в двух случаях: при болезни и при возбуждении. Хочешь сказать, что резко приболел? — Повелите-е-ель, — протянул ногри, — не смущайте меня еще больше, чем я уже сам себя смутил. Рукх прямо увидел, как Траун усмехнулся. Тот чуть поерзал по руке телохранителя, устраиваясь поудобнее. — И что же ты там себе навоображал? — Я не осмелюсь вам это сказать, — ответил ногри, мысленно благодаря свою расовую особенность, которая не позволяла ему краснеть при смущении. — Брось, мне любопытно, а любопытство у меня вещь назойливая и неконтролируемая, — Траун закрыл глаза, чувствуя, что согревается. Мышцы расслабились, тело обмякло. Горячая ладонь ногри крепко прижималась к солнечному сплетению, давая ощущение надежной защиты. — Рукх? — Вы засыпаете, — отозвался ногри. — Спите. Я буду здесь. — Хорошо, — чисс не стал спорить, а через несколько минут он уже спал.***
Третье ДБЯ, первые стандартные сутки пятого месяца, пять часов ноль минут утра по корабельному времени. Рукх заворочался и проснулся. Широко зевнув и клацнув зубами, ногри открыл глаза. — Ты не мог бы делать это потише, — раздался сонный голос чисса. — Простите, — смутился ногри. — Я не хотел вас разбудить. Траун все так же лежал в руках телохранителя, лишь слегка изменив позу за ночь. Сейчас чисс приподнял голову, позволяя ногри вытащить руку и перевернулся на живот; согнул руки в локтях, сложил ладони и положил на них подбородок: — Так что ты там вчера напредставлял? — чисс не дал Рукху попытаться замять вчерашний диалог. Ногри вновь смутился; он сел на постели и скрестил ноги. Слов на подобный разговор у него не было, но Рукх был весьма находчивым и мог разрешать сложные ситуации. — Я не буду ничего говорить, — ровно произнес ногри. — Я покажу. Надеюсь, это удовлетворит ваше любопытство. Траун хмыкнул и развернул лицо к Рукху, на узких губах чисса мелькнула странная улыбка. — Тебе придется потрудиться, — произнес он. Ногри сощурился, принимая вызов. — Может, у меня нет обширного опыта, — промурлыкал Рукх, — но я могу учуять перемены в вашем запахе, услышать потаенный вздох, уловить мимолетную дрожь. — Вряд ли ты найдешь на моем теле хоть одно чувствительное место, Рукх, — снова усмехнулся чисс. — Что бы ты по этому поводу не говорил. — Посмотрим, — дернул ноздрями ногри, плавно перетекая поближе к Трауну. Рукх плавно и аккуратно провел ладонью по позвоночнику чисса, тот вздрогнул, но скорее от неожиданности ощущения, чем от чего-то еще. Ногри закрыл глаза и повторил жест, но более медленно, прислушиваясь к реакции тела полководца. Третий раз он практически не касался гладкой кожи чисса, лишь в двух местах задев ее когтями. И почувствовал, что Трауна будто прошибло током от загривка до крестца. Чисс судорожно вздохнул, пытаясь скрыть свою реакцию, а Рукх мысленно улыбнулся сам себе. Ногри чуть сдвинул траекторию движения ладони, исследуя спину Трауна медленно и тщательно. Чисс был почти прав — чувствительных мест было немного, но они были. Рукх уже более осмелев сел на поясницу Трауна, продолжая поглаживать пальцами его светло-синюю кожу. Напряженные мышцы стали расслабляться, поддаваясь ласке, видимо, перестали принимать прикосновения за угрозу. Ногри положил ладонь правой руки на загривок чисса, склонился над его спиной и медленно провел языком по чувствительным точкам. От этого прикосновения Траун дернулся с такой силой, что Рукху пришлось с силой прижать гранд-адмирала к постели, прекращая сопротивление. Чисс зашипел, но ногри не обратил на это никакого внимания, продолжая. — Хватит! — с трудом произнес Траун, с силой сбрасывая с себя телохранителя. Рукх откатился по постели, широко улыбнулся во все свои клыки и удовлетворенно фыркнул. Чисс перевернулся на спину и приложил ладонь ко лбу. Ногри отметил, что гранд-адмирал мелко и поверхностно дышит, стараясь успокоиться. — Повелитель? — Рукх слез с постели и подошел к чиссу. — Все в порядке? — Нет, — ровно ответил Траун. — И вряд ли когда-то теперь будет. Третье ДБЯ, пятнадцатые стандартные сутки пятого месяца, восемь часов ноль минут вечера по корабельному времени. Рукх тихо сидел в темном коридоре, скрестив ноги и положив руки на лодыжки. Прошло уже две недели с достопамятного события, но ни чисс, ни ногри не говорили об этом. Траун в последнее время был сильно занят, даже больше, чем раньше. Хотя ногри казалось, что так чисс избегает общения с ним, возможно, стесняясь своей вспышки. Рукх улыбнулся сам себе, вспоминая слегка соленую кожу повелителя под своим языком. Дрожь сильного тела и попытку вырваться, грубо пресеченную им. Ногри посмотрел на свою правую ладонь, сжал ее в кулак и еще раз улыбнулся. Он не мог отрицать, что ему понравилось и то, что он делал, и реакция чисса. Хоть большинство ногри и придерживались гетеросексуальности, но и связи одного пола случались. Частенько подобное возникало в учебке, куда свозили молодняк со всех Чистых земель. А там, в этой «первородной каше» все решала лишь твоя сила, хитрость и ловкость. Рукх считался довольно смышленым, чтобы избегать конфликтов между остальными юношами, и достаточно сильным, чтобы отбиться от физических нападений. Дверь в коридор с характерным шипением плавно отъехала в сторону, раздались шаги, и гранд-адмирал прошел в каюту. Ногри даже не открыл глаза: он и так прекрасно знал — это повелитель. Но что-то было не так. Траун дошел до сидящего телохранителя и опустился рядом, почти касаясь его плечом. — Что-то случилось, повелитель? — тихо спросил Рукх. — В галактике всегда что-нибудь случается, — устало произнес Траун. — Так что — да. — Хорошо, я перефразирую — что-то случилось непосредственно с вами или на вверенном вам флоте? — Да нет, — повел плечами чисс. — Ничего такого, с чем я бы не справился. Ногри осторожно потерся головным гребнем о плечо повелителя. Траун как-то механически положил ладонь на голову экзота и слегка почесал. Рукх зажмурился и замурлыкал. — Скажи, почему вы, ногри — ящеры, а мурлыкаете как кошки? — легко усмехнулся гранд-адмирал. — А почему чиссы шипят, как змеи? — вопросом на вопрос ответил Рукх. — Строение гортани позволяет издавать подобный звук. — Вот вы и ответили на свой вопрос, — оскалился ногри. — Тебя никогда не наказывали за дерзость? — Случалось, — пожал плечами Рукх. — А вас? — О-о-о, — протянул чисс, — не сосчитать, сколько раз. Спина, бывало, горела неделями. — Я не заметил там шрамов. — Наказания не подразумевали нанесения увечий. Смысл был вбить в мою, тогда еще неразумную голову, догматы Доминации, — усмехнулся Траун. — Получилось? — Нет. Ногри немного странно рассмеялся и выполз из-под руки чисса, встал в полный рост и протянул повелителю руку: — Пойдемте, я раздену и уложу вас. — Хорошо, — Траун не стал спорить или сопротивляться, позволяя телохранителю поднять себя. На этот раз ногри действовал более споро и уверенно. Уже не боясь прикоснуться к повелителю, скорее наоборот — он старался касаться как можно чаще, будто давая тому привыкнуть к своим рукам. Расстегивая китель, Рукх наклонился к шее чисса, ожег ее дыханием и внаглую провел языком по коже Трауна от плеча до уха. Словно смакуя. — Да ты наглеешь, парень, — хрипло произнес чисс. — Не припомню, чтобы я подобное тебе разрешал. — Но и не остановили, — усмехнулся ногри, снимая серую майку с повелителя. — Хотя могли. — Ты намереваешься причинять мне удовольствие насильно? — Если потребуется.