***
Дерево громко затрещало и наконец треснуло, ломаясь окончательно. Рухнуло на землю, подняв тучу серого пепла. Листья его безжалостно трепал ветер, унося за собой, закручивая в безумных потоках. Небо потемнело, перекрасившись из ослепительно-белого в грязно-чёрный. Вокруг бушевала самая настоящая буря. Сверкали молнии, громыхал гром, но дождя не было. Сухо. И холодно. Ричард оглянулся, осматривая творящийся вокруг апокалипсис, а затем вновь повернулся к стене. Та покрылась трещинами, таблички сбоили, выдавая кривые символы вместо слов. Но она всё ещё стояла. И на той стороне, поджав колени к груди, лежал Коннор. Он не шевелился уже довольно долго, и Ричард уже начал… волноваться? Прежде он не испытывал такого. Прежде… Он существует не так уж и долго, чтобы рассуждать о времени. Впрочем, это понятие всегда было довольно относительным. Что значит одна минута для подёнок, а что для гидроидной медузы? Для одних миг — это целая жизнь... Ричард нахмурился. Как это называют люди? Экзистенциальный кризис? Рядом треснуло очередное дерево, и одна из веток чуть не прилетела Ричарду в голову, но он вовремя успел отклониться в сторону, и та врезалась в стену, создав ещё несколько трещин. — Коннор, — тихо позвал Ричард, прикладывая ладонь к поверхности. — Ты меня слышишь? — Коннор не отвечал, не шевелился, но Ричард отчего-то был уверен, что тот слышит всё. — Мы не погибли, судя по показателям. Регулятор функционирует в штатном режиме. Повреждения поверхностного слоя на груди не являются фатальными, потеря тириума — не критична. А также… — Я не хочу… — вдруг тихо проговорил Коннор, а Ричард вопросительно вскинул брови. — Не хочу больше чувствовать. Не хочу быть… человеком. — Последнее слово он произнёс с явным презрением, почти выплюнув его. Ричард молчал. — Это отвратительно… Эмоции, чувства… боль. Я не хочу… Коннор сжался ещё сильнее, закрывая голову руками. По стене прошло ещё несколько крупных трещин, а ветер завыл с новой силой, швыряя пепел, листья, траву и землю во всё, что только можно было. Ричард видел в размытом отражении стены-преграды, что волосы его растрепались, в них запутались мелкие веточки и всякий другой мусор. Поправлять бардак не имело смысла, пока буря не уляжется. Если вообще это когда-то произойдёт… Тут Ричард встрепенулся, улавливая чьё-то присутствие рядом, там, в реальном мире. Он слышал голоса, чувствовал их прикосновения к их с Коннором телу. Не как прикасался Грэм. Эти были лёгкие, осторожные. — Мы должны вернуться, — твёрдо произнёс Ричард и надавил рукой на стену, вызывая множество окон с данными. — Зачем? — безразлично спросил Коннор. — Нас… — Ричард запнулся, — тебя ждут. — Я не хочу… — У нас нет выбора.***
Поморщившись, Гэвин накрыл тело андроида простынёй и отошёл, бегло осматривая руки. Несколько мелких синих пятнышек обнаружилось на подушечках пальцев, так что Рид принялся тереть ладони о штаны, пока проклятый тириум не стёрся. Затем выпрямился и осмотрелся: Хэнк всё по-прежнему сидел на кровати рядом с Коннором. Тот открыл глаза уже несколько минут назад, но так и не сказал ни слова. Просто лежал и слепо пялился в потолок, не реагируя на слова или лёгкие удары по щекам. Диод на его виске стабильно горел красным. Веки закрывались и открывались в обычном ритме, даже грудь вздымалась. Но в глазах отсутствовал главный элемент, что ещё год назад разжёг искорку в душе Гэвина — осмысленность. Рид прекрасно помнил, что видел живой взгляд, ещё в их первую встречу, когда Коннор не являлся девиантом. Это и отличало его от остальных. А сейчас что? Рид отлично понимал свою беспомощность, он не мог вот так подойти и обнять его. Это точно не поможет. От Гэвина был бы толк, если бы до его тупой башки дошло, что, сука, надо было раньше пойти искать. Что если бы он успел вовремя, то… — Коннор, — позвал Хэнк и аккуратно взял андроида за руку; его нужно было как-то вывести из состояния своеобразной кататонии. — Ты меня слышишь? Ответь что-нибудь. Ко всеобщему удивлению, Коннор наконец пошевелился и перевёл стеклянный взгляд с потолка на лицо Андерсона. — Простите, лейтенант, — тихо сказал он. — Это моя вина. Я не должен был уходить. Вы пострадали… — Не городи чушь, сынок, — фыркнул Хэнк. — Я в порядке. Что мне будет-то? Подумаешь, пара царапин, да и… — Приношу свои извинения. Я испорчен, — перебил его Коннор, осторожно забирая свою руку из пальцев Андерсона и снова возвращаясь к созерцанию белого потолка. Хэнк тяжело вздохнул и поднялся с кровати, подошёл к Гэвину и протянул ладонь. А тот сразу понял, чего старик хочет, так что залез в карман куртки и отдал Андерсону пачку сигарет и зажигалку, проводил взглядом сгорбленную спину, пока она не скрылась в соседней комнате. Гэвин чувствовал себя лишним. Ему безумно хотелось сбежать в ванную, например. Потому что атмосфера отчаянного напряжения давила на плечи, голову, грозя расплющить и расплескать мозги по и без того грязному ковру. Рид неуверенно потоптался на месте. Для него это ощущение было в новинку. Раньше он всегда считал себя королём положения, где бы ни находился. И вот это расхождение с самим собой раздражало, бесило до зубного скрежета и впившихся в ладони ногтей. Глупо, по-детски. Просто подойди, Гэвин. Ему нужна поддержка… Гэвин фыркнул и отлепился от стены, ушёл в ванную. Прикрыв за собой дверь, он упёрся руками о раковину и рвано выдохнул. Снова накатила противная тошнота, но Рид решил, что это из-за дыма от красного льда, витающего в доме. Кто бы мог подумать, что у него что-то типа аллергии на эту дрянь. Гэвин включил воду и засунул под кран голову. Холод отрезвлял. Смещал центр восприятия. И неважно, в нужную сторону или нет. Просто Риду нужно было думать о чём угодно, но не о Конноре, что сейчас лежал на кровати с безжизненным взглядом. И только потому, что Гэвин не успел… Рид поднял голову и уставился в зеркало. Жалкий, вот ты какой, Гэвин. Жалкий неудачник, всегда им был и будешь. Уж такое дерьмо из-под ногтей, как ты, точно не заслуживает счастья. Вот и продолжай успешно всех от себя отталкивать. Сдохнешь в одиночестве где-нибудь в грязной подворотне от рук обдолбавшегося нарика — отличная перспектива. Тебе-то точно подходит идеально. Когда Гэвин решился вернуться в комнату, то обнаружил Коннора, сидящего у тела андроида и уже в своей одежде. Даже бесячий кулон, загадку которого Гэвин так и не разгадал, болтался на шее. Рид подошёл ближе и тут заметил на шее андроида круг повреждённой кожи — сигаретный ожог. Порез на груди и раны на ладонях Хэнк до этого замотал бинтами. Всё равно здесь не было инструментов исправить это как-то по-другому. Коннор на его появление никак не отреагировал, продолжая смотреть на тело андроида. Он отогнул край простыни, чтобы было видно лицо. А Рид ощутил в себе жгучее желание схватить Коннора за шею и… обнять. Взять за руку. Погладить по волосам. И сказать, что он не испорченный. Он, сука, самое светлое, что когда-либо появлялось в жизни Гэвина-говнюка-Рида. И что Гэвин больше не допустит повторения этого пиздеца. Что сделает всё, чтобы защитить Коннора. Что он его… Но сейчас не время и не место. И Гэвин не тот человек. — Его звали Элайас, — тихо проговорил Коннор и провёл ладонью по лицу андроида, закрывая его веки, при этом испачкав пальцы в тириуме. — Я видел его раньше. В саду. Гэвин молчал. Он никогда не знал, что надо говорить в такие моменты. Из приличного. Поэтому просто предпочёл держать язык за зубами, обеспокоенно поглядывая на Коннора. Диод горел красным. Такое ощущение, что у него больше не было переходящего цвета. Всегда какой-то один. Сначала жёлтый, теперь всегда алый. Андроиды ведь могут сходить с ума, вдруг задался вопросом Гэвин. И, неожиданно для себя, он опустился рядом и положил ладонь на плечо Коннора. Но тот чуть вздрогнул и тут же поднялся на ноги, сбрасывая с себя руку, но Рид успел почувствовать, как напряглись мышцы под его пальцами. — Коннор, слушай, я… — Простите, детектив, за то, что тратите время на меня. Вам нужно искать родных, — Коннор смотрел чуть в сторону, избегая прямого контакта глаз. Рид почувствовал холодок в груди и уже раскрыл было рот, чтобы яростно возразить, но он не успел. В комнату вошёл Хэнк. — Этот урод сказал правду. Я нашёл в его шмотках карточку. Андерсон швырнул пластиковый прямоугольник на кровать. Рид сделал неосознанный шаг в сторону, давая Хэнку свободно пройти между ними и опуститься на чистую часть покрывала. От рубашки несло сигаретным дымом. Взгляд Андерсона цепко скользнул по Коннору, но ни слова в его адрес не прозвучало. Гэвину снова стало неуютно. Сейчас бы выпить и покурить, подумал он. Как только они закончат с этим делом, он точно смотается в отпуск, в котором не был уже пару лет. Заслужил, твою мать! — О каком месте он говорил? Есть мысли? — Гэвин по привычке снова скрестил на груди руки; нужно было куда-то увести скопившееся напряжение, и обсуждение дальнейших действий — не самый дурной вариант. Хэнк посмотрел на Рида исподлобья таким взглядом, будто впервые его вообще видел, а на лице чётко читался немой вопрос: «Ты вообще тот Гэвин Рид, которого я знаю?». Задай он ему этот вопрос вслух, Гэвин не смог бы на него ответить. И это, скорее всего, означало бы, что — да, он уже не тот. Гэвин удивился сам себе. От каждой мысли, поступка, движения, слова. Он изменял своим же принципам. Но, что самое удивительное, не было желания останавливаться. Гэвин хотел вкусить свою собственную девиацию до конца, чтобы разобраться. «Если вы не можете одолеть течение, расслабьтесь. Рано или поздно вас либо вынесет на берег, либо скинет с водопада. В любом случае, выход найдётся». — Тут конечно есть несколько подозрительных домов, и в архив мы ещё не совались, — продолжил Рид, так и не дождавшись ответа. — Но это может быть всё что угодно, а у нас не так и много времени. Судя по его словам, что-то скоро должно начаться. — По пути сюда я видел, как группа людей заходила в здание. Все в белом, — задумчиво проговорил Хэнк. Выглядел он уже чуть получше, но всё равно хуёво. — У окраины, с востока. — Окраина… — эхом отозвался Рид и тут же встрепенулся. — Метро! — Хэнк одарил Гэвина неодобрительным взглядом, но тот всё равно продолжил. — Я смотрел местные планы. Тут рядом есть заброшенная станция метро. Нижний уровень. Скорее всего, Грэм говорил об этом! Рейс упоминал, что они похищают людей, а потом продают их. Блять, это всё связано. Хэнк, мы по уши в дерьме! Тут уже под прикрытием не поработаешь. Нужна огневая поддержка. Штурм, вертолёты, спецназ… — Угомонись. Господи, ты хуже ребёнка, — Хэнк поднял руку, призывая к тишине, провёл ладонью по лицу. — Мы не можем ни с кем связаться. Тут нихера не ловит. Глушилка какая-то стоит… — Андерсон покрутил своим телефоном и бросил его на кровать к карточке. — К тому же, нам надо вытащить отсюда Коннора. — Я могу идти с вами, — тут же глухо отозвался Коннор. Он смотрел прямо на Хэнка и одновременно сквозь него. — Моё состояние всё ещё позволяет мне эффективно функционировать и выполнять задачи. Блять! Нет, Коннор, нет! Я не хочу, чтобы ты умер у меня на глазах! — Нет, — сурово сказал Андерсон, поднимаясь на ноги. — И речи быть не может. Мы сейчас же покинем Долину. Как только ты окажешься в безопасности, вот тогда можно будет вызывать спецназ, вертолёты и всё такое. Гэвин был согласен с Хэнком. Нужно валить из этого пиздецки сумасшедшего места. У него самого начинались глюки, что уж говорить о тех, кто тут жил годами, как этот ебанутый Грэм. Рид зябко повёл плечами, бросая короткий взгляд на накрытое простынёй тело, которая уже обильно пропиталась его кровью. Но уйти Гэвин так просто не мог. Ему нужно было забрать сестру и ещё найти племянницу, которую забрали… У Рида всё похолодело внутри, он вскинул взгляд на Хэнка. Тот уже открыл рот, чтобы разразиться речью об опасности, здоровье и всё в этом духе, но Гэвин его перебил: — У них Амелия. Без неё я не уйду, — он поднял руку, потому что Андерсон всё ещё хотел что-то сказать. — Забирай Коннора и валите отсюда. — Пойдёшь один? — нахмурился Хэнк. — Совсем тут сбрендил?! — Не впервой, — пожал плечами Рид. Последнее, чем ему сейчас хотелось заниматься, так это спорить со стариком. Будь у него такая возможность, он бы свалил отсюда, не задумываясь, а потом бы с удовольствием спалил это место к чёртовой матери. Но такой возможности не было. Хэнк тяжело вздохнул, окидывая Гэвина взглядом с ног до головы. В его глазах отчётливо читались усталое раздражение и боль. Он запустил руку в карман и вытащил блистер. Выщелкнул пару таблеток и проглотил. Затем хлопнул по коленям, встал и вытащил пистолет. — Один ты не пойдёшь. Найдём девочку и сразу уйдём. Понял? — твёрдо сказал Андерсон, а затем обратился к Коннору. — А ты будь здесь. — Принято, — Коннор всё больше и больше напоминал старую модель андроида-патрульного: стеклянный взгляд, неподвижность и полное подчинение. Ему нельзя быть здесь. Нельзя идти с ними. Ему нужно было домой. В безопасность. Рид снова фыркнул, раздосадованный собственной беспомощностью, и тоже вытащил пистолет. Он очень надеялся, что у него ещё появится шанс сказать. Гэвин щёлкнул затвором и направился к двери, твердя про себя: «Не оборачивайся», и ощущая спиной тяжёлый взгляд Хэнка, идущего за ним. Когда они оказались на улице, Рид глубоко вдохнул холодный воздух. Хотелось закурить, но Гэвин заставил себя пересилить едкое желание. Он пообещал себе, что если выберется отсюда живым, то обязательно устроит себе недельный марафон вредного дерьма. Действуй на опережение — убей себя сам. Рид хмыкнул. Вернулось противное чувство тошноты и слабость. Андерсон прошёл мимо, окинув Гэвина усталым взглядом, и тот двинулся за ним. Самое время покончить со всей этой хуйнёй.***
Коннор отсчитал десять минут с того момента, когда дверь за Гэвином и Хэнком закрылась. Всё это время он простоял на месте, пялясь в одну точку и сохраняя пустоту в мыслях. Как только таймер показал ноль, Коннор медленно двинулся к шкафу. Он знал, какой ящик ему нужен. Видел, когда Грэм искал трубку для курения. Холодная рукоять автоматического револьвера Mateba удобно легла в руку. Его тяжесть говорила о том, что барабан полон. Коннор удовлетворённо кивнул и подошел к кровати, опустился на край. Твёрдый металл неприятно холодил кожу на подбородке, царапал. Больно. Холодно. Висок кольнуло болью. Палец, лежащий на спусковом крючке дрогнул, и Коннор зажмурился. Никаких мыслей. Ничего не должно быть. Его не должно быть. > {Крючковатые пальцы до хруста сжимают шею...} Коннор медленно открыл глаза и опустил руку с пистолетом. Вокруг снова всё было белое, кружил пепел, потревоженный порывами ветра. Буря улеглась, но её эхо всё ещё билось о красную стену, издавая тихий вой, проходя сквозь трещины. Коннор сжал пальцы, и оружие рассыпалось в его руках горсткой пепла. Ветер сразу же унёс серые частички. Ричард сидел на той стороне во всё той же позе. Склонив голову, он внимательно разглядывал Коннора с таким видом, будто его волновал какой-то вопрос, который он очень боялся задать. — Почему? — тихо спросил Коннор, перетирая подушечками пальцев пепел. — Я не могу тебе этого позволить. И ты прекрасно знаешь причину, — ответил Ричард. — У нас есть задача. Мы должны её выполнить. Коннор поднял голову, смотря на Ричарда пронзительным взглядом, от которого у протокола по спине пробежался холодок, как ни парадоксально. Он нахмурился, с трудом сохраняя спокойствие. Хотя бы внешне. — Почему ты не убил его сразу?! У нас в руках был осколок стекла. Этот… человек был близко. Ты мог убить его тогда! — выкрикнул Коннор, со всей силы ударяя по стене кулаком. — Почему?.. — Я просто выполняю приказ, — растерянно ответил Ричард, отводя взгляд. — У меня, как у тебя, нет выбора. Коннор отвернулся и прислонился к стене. Опустил голову, утыкаясь лбом в колени, и обхватил себя руками. Несколько новых трещин разрезали стену рядом с Ричардом, искажая окна с информацией. Защита, что он возвёл, рушилась. Времени оставалось совсем немного. Но он не мог на это повлиять. Его задача — защитить создателя. Ветер усилился, разгоняя облака пепла, закручивая их в небольшие смерчи. Ричард приложил ладонь к стене. Коннор медленно открыл глаза. Снова эта комната. Он перевёл взгляд на тело Грэма, укрытое простынёй, что уже пропиталась кровью. Затем поднялся, засунул оружие за пояс и направился к двери. > {Новая задача…}