Ча, сонсенним

      Утро, казалось, наступило через пять минут, едва она погрузилась в царство Морфея, как уже раздался противный звон будильника. Самый ненавистный звук для миллионов людей, стоит заметить. Хотя обычно Су Лин была ранней пташкой и редко пользовалась любыми средствами пробуждения, но именно в этот день она не могла не выставить себе определенное время, чтобы проснуться как надо и, не дай Бог, не опоздать. Ведь именно сегодня начинается ее новая жизнь! Приободренная, хоть и едва разлепившая глаза, брюнетка легко соскочила с постели, сладко потянувшись. Распахнула темные шторы на окнах, впуская первые лучи небесного светила в свою обитель. За окном все просто цвело и пахло… Весна самое прекрасное время года, по мнению Ким. Все оживает, распускается, птицы поют, солнце пригревает теплее, нежели зимой. Все кажется настолько волшебным и милым, что впору усесться на открытом балконе, с любимой книжкой в руке и весь день провести на открытом воздухе, наслаждаясь чтением. И, может, так бы она и сделала, если бы… - Пора, пора, госпожа Ким, Вас ждут ученики, - чуть прикусив нижнюю губу, боясь, что едва ли не вскрикнет от радости и восторга, брюнетка взъерошила собственные волосы, и, мурлыча какую-то веселую мелодию себе под нос, отправилась в душ. Внутри все пело, расцветало, подобно весне за окном, настроение ее было выше обычной отметки, хотя Лин и так была всегда на позитиве. Не унывающая, старающаяся постоянно настраивать себя только на хорошее. Может, в каких-то моментах она и вела себя слишком уж наивно, и даже сказать больше, невинно, не ожидала никакого подвоха со стороны. Но именно таковой она была, именно таковой ее воспитывали и любили. А в этот заветный день ничего же и не предвещало никаких бед или же неприятностей, поэтому новоиспеченная преподавательница поистине просто сияла. Пока она дома это позволительно, никто же не видит. Но по прибытию на работу, девушка, конечно, возьмет себя в руки и будет выглядеть, как полагается. Сдержанно, скромно. Собралась оная довольно быстро, десять раз перепроверив, все ли взяла, ничего ли не забыла. И, напоследок, улыбнувшись своему отражению на выходе, открыла дверь на площадку. Словно проход в другой мир, где ее ждет обязательный успех и море ярких впечатлений.

***

      Холл академии состоял из нескольких этажей, которые соединялись закругленными лестницами по бокам от входа, так, что в самом центре создалось некое подобие атриума. Если посмотреть вверх из середины помещения, то можно увидеть прозрачный купол крыши, а так же небольшие площадки на каждом из трех этажей, на которых для безопасности были установлены перила, примерно в пол метра высотой. Эти места часто облюбовывали ученики в перерывах между уроками, где встречались уже не только с одноклассниками, но и с другими учащимися, дабы пообщаться, провести время в большой компании. Однако в данный момент занятой оказалась лишь одна площадка на втором этаже, но народу на ней тоже скопилось не мало. А точнее сказать, одиннадцать парней. Все как на подбор: в шикарных формах академии, ухоженные, привлекательные, словно сошедшие с обложки модного журнала. Кто-то из них просто стоял у перил, упершись и целенаправленно глядя вниз, на первый этаж. Кто-то чуть ли не возлежал на них, явно немного заскучав. Один, наиболее отчаянный, вообще восседал на перекладине, перекинув ноги, болтая ими в пустоте. - Когда-нибудь, ты свалишься, - резонно подметил один из его друзей, подходя со спины к смельчаку и готовясь того слегка напугать, сделав вид, что вот-вот столкнет. - Только если с твоей помощью, - оный быстро сообразил, что-почем и перелез обратно на площадку, становясь рядом с приятелем. - Я сам скоро уже сброшусь от тоски, - подал голос и третий, приподняв голову со сложенных рук, которые покоились на перилине. – Долго еще ждать-то? Разом все обратили взгляды на парнишку, лет эдак так девятнадцати-двадцати, который расположился в самой середке всей компании. Он не подходил слишком близко к краю до сего момента, а задумчиво вертел в ладонях маленькую пластиковую карточку, очень напоминающую бэйджик. Но, услышав вопрос, явно адресованный ему, лишь мимолетно повел плечами, слегка приподняв уголки своих губ. У него была настолько ангельская улыбка, да что там, весь он был будто сотворенный самими херувимами! Красивый, но не той красотой, которую принято считать мужским эталоном. Скорее неимоверно милый, чересчур очаровательный и ослепительный в своем расцвете юности. На первый взгляд, такой невинный, чистый, прямо непорочный. Но в глазах, темных-темных омутах, таились отблески коварства, лукавства и еще чего-то такого, от чего на ум сразу же приходили мысли – «внешность обманчива». - Время, - голос с легкой хрипотцой, видимо, надломившийся в переходном возрасте, но такой глубокий, завораживающий. Опять все синхронно глянули уже вниз, на первый этаж, перевесившись через перила, туда, где стояли весьма габаритные напольные часы, высотой метра два, с массивным циферблатом, на котором только что стрелки отметили ровно половину восьмого. Звякнули разъезжающиеся входные двери в академию, и в помещение вошла миниатюрная темноволосая девушка. Как и вчера она была одета по всей строгости: белая рубашка, прикрывающая колени узкая юбка, аккуратные туфли на невысоком каблуке. А на голове тот же забавный тугой пучок, с которого еще в минувший день, забавлялись эти парни, после того, как повстречались с данной особой в этом же холле. Сквозь стекла округлых очков, новоприбывшая принялась высматривать кого-то по сторонам, ожидая, что ее должны встретить. И к ней почти сразу подошли две женщины, заметно старше ее, и после всех приветственных поклонов, повели брюнетку за собой. Троица как раз проходила под той открытой площадкой, с которой за всеми действиями все еще наблюдали одиннадцать парней. - Такая маленькая, - негромко высказался один из следящих. – Ей серьезно столько лет? Не прикалываетесь? - Наивная, наверное, до жути, - прямо-таки промурлыкал другой, - глаза разве что не сияют от радости. - Бедняжка, мне даже ее немножко жалко. – Послышались синхронные смешки и похлопывания по плечам друг друга. - Ки~им С~у Ли~ин, - растягивая каждый слог, словно смакуя, пробуя на вкус, зачитал вслух тот парень, у которого ранее и был обнаружен, теперь уже понятно, что чужой бэйджик. Губы снова растянулись в полуулыбке, когда он аналогично друзьям облокотился на перекладины, внимательно рассматривая сверху-вниз так заинтересовавшую всех особу. – Что ж, посмотрим, как долго продержишься Ты, - специальное ударение на последнее слово, - пока я не сломаю тебя, - тихий шепот, как шорох осенних листьев. Он не достигнет слуха той, о ком идет речь… Не сегодня, не сейчас. В этот момент, ничего не подозревающая, преподавательница выслушивала последние наставления, сдержанно улыбаясь, кивая и мысленно приготавливаясь, что уже вот-вот она пойдет в класс к своим новым ученикам. Не ведая, что, подними голову вверх, и она снова столкнется с ними взглядами. - Думаю, все Вам объяснили, рассказали, - доброжелательно говорила тем временем одна из женщин, что встретили Лин - госпожа Чхве, завуч, как она успела представиться. – Пройдемте для подписания документов, и можете приступать. Аж сердечко кольнуло, снова вызвав легкое волнение и беспокойство. Но надо взять себя в руки, все хорошо, все по плечу, она со всем справится! - Конечно, - и только Су Лин сделала шаг, дабы направиться за своими провожатыми, как ее внимание привлекло нечто, падающее откуда-то сверху. Маленькая пластиковая карточка опала прямо у ног молодой учительницы, и она аккуратно присела, чтобы поднять ее. Бэйджик… причем это был именно ее бэйджик! На нем красовались ее фамилия и имя. Откуда он тут взялся? Брюнетка сразу же посмотрела вверх, но увидела только пустующие площадки, и ни намека на того, кто мог бы обронить ее представительную карточку. - О, Вам уже и бэйджик выдали, - обернулась госпожа Чхве, заметив в руках девушки сей предмет, - когда успели-то? Вчера? Ну, идемте, идемте уже. Именно в этот миг Лин опять ощутила те самые непонятные и настораживающие чувства, от которых вроде как избавила саму себя еще прошлым вечером. Незримый голос словно опасливо нашептывал на ухо, что все-таки явно было что-то не так во всей этой истории. Логически не вязалось, не складывалось в цельную картину, да еще и странности всякие происходили постоянно. Беги, мышка, беги, пока еще можешь… - Да, я иду. Чосомнида*. Как обычно и бывает, мы часто не доверяем голосу разума, не внимаем своим же предчувствиям, и в итоге получаем то, что сами по опрометчивости или же наивности выбрали. В кабинете директора Ким Су Лин уже ждали заранее подготовленные документы, но когда она изъявила желание их прочитать, господин Хван напомнил, что времени уже не осталось и негоже опаздывать на свой первый, приветственный урок. Что о ней подумают ученики? - Нет, Вы, конечно, можете все прочитать, как хотите. – Он не указывал, что делать, но явно давил на девушку, чтобы та не мешкалась попусту, - если Вы нам не доверяете и готовы потерять хорошее расположение вашего класса в первый же день… - Чосомнида, - снова извинилась Лин, понимая, что ее новый начальник прав, и поэтому быстренько вывела свои подписи на всех нужных бумагах. Только рука почему-то дрогнула и роспись получилась в некоторых местах чуть съехавшей. - Прекрасно, - показалось или господин Хван аж выдохнул с облегчением, - госпожа Нам проводит Вас до класса. Это была вторая женщина, встретившая Су Лин при входе. Тоже учительница, преподавательница истории Кореи. Миловидная, чуть полноватая дама, в возрасте сорока с небольшим лет. - Позаботьтесь обо мне, - на автомате произнесла Ким, и, поклонившись всем, последовала за своей провожатой. Всю дорогу брюнетку так и не покидали неприятные ощущения, которые разом стерли всю утреннюю радость. А тот самый бэйджик, что уже был прикреплен к белоснежной рубашке с левой стороны, казалось, прожигал и одежду, и кожу до самого сердца. Ее никто не спросил, откуда у нее эта карточка, ведь ни директор, ни завуч лично ей не вручали ее. А сама преподавательница отчего-то смолчала, предположив, что, возможно, бэйдж выпал из папки госпожи Чхве. Она снова себя успокаивала, мысленно приводила все логичные доводы, которые сама же себе и придумывала. Если бы все так и было, отчего сама завуч и удивилась, заметив злосчастную карточку у Су Лин? И девушка точно видела, что бэйджик падал сверху! Со второго или третьего этажа атриума. Кто-то был там в тот момент! Он же и бросил, обронил. Но кто? - Вы такая молоденькая, - из раздумий брюнетку вырвал голос госпожи Нам, - и выглядите не на свой возраст. Едва ли дала бы Вам двадцать лет. Диалог как-то незаметно стал неформальным, но Ким посчитала, что ничего такого страшного нет, потому что все-таки она намного младше собеседницы, и почтение как раз проявлять нужно ей самой к более взрослой женщине. Девушка чуть улыбнулась, скрывая внутренние буйства мыслей, отодвигая их пока в сторону, и ответила: - Это мой своеобразный комплекс. - Это Вы пока молодая так говорите, а вот исполнится Вам, как мне, радоваться будете, если так же продолжите хорошо выглядеть, не по возрасту. Су Лин не знала, что и сказать-то на такое, немного смутившись. А госпожа Нам кажется поняла, что совсем уж переходит за рамки рабочих взаимоотношений, поэтому поспешила сменить тему. Складывалось такое впечатление, что она специально разговаривает свою юную собеседницу, будто желая поведать, рассказать что-то еще, что-то несомненно важное, но никак не наберется смелости. Шли они довольно долго, женщина вывела Лин из центральной части здания и указала в сторону дальнего крыла академии, объяснив, и тем самым удивив новоиспеченную преподавательницу, что у класса «С» свои отдельные помещения для учебы. Своя столовая, свой спортивный зал, библиотека, комнаты для отдыха, а так же кабинет их классного руководителя аналогично располагался отдельно от общей учительской. Когда Су Лин поинтересовалась все же, почему так, госпожа Нам поначалу замешкалась с ответом, а потом просто пожала плечами, мол, не она так распределила. Ну конечно, в классе «С» же учится сын самого благодетеля Пак Джонхена – Су Лин не забыла сего факта. Отсюда, похоже, и все привилегии для данных учеников. Но что же получается, что мальчики совсем ни с кем не общаются больше, кроме как между собой? Разве это… нормально? - Послушайте, - внезапно резко остановилась госпожа Нам, развернувшись на слегка удивленную девушку. Они почти достигли пункта назначения, задержавшись в длинном коридоре, в конце которого виднелась та самая заветная дверь, с позолоченной табличкой, с надписью класс «С». Су Лин ощутила легкую дрожь в конечностях, непонятно от предстоящего волнения ли, или от все тех же странных чувств, что таились внутри. Или от столь неожиданно ставшего беспокойным, голоса госпожи Нам. Брюнетка внимательно посмотрела на женщину, но та опять замолчала, словно растеряв всю храбрость еще на запале. Что же такого она хотела поведать новой знакомой? - Почему Вы приняли предложение о работе? – Едва уловимо, отчего Су Лин даже чуть ближе встала к госпоже Нам, дабы расслышать, что та шепчет. – Неужели… ничего… не вызвало Ваших подозрений? – С перерывами между словами, тяжко вздыхая каждый раз. Молодую преподавательницу как прошибло, она даже непроизвольно вздрогнула, ведь другая учительница ни с того, ни с сего вдруг озвучила мысли самой Ким, что постоянно преследовали оную, но частенько она их игнорировала или же запихивала в отдаленные уголки собственного сознания. Дабы лишний раз ничего бездоказательно не надумывать. А тут так в лоб! И совсем посторонний человек говорит такое! Что это? Просто госпожа Нам очень внимательная и уловила некоторые сомнения по лицу своей юной собеседницы? Или же тут крылась иная тайна… - Что Вы имеете ввиду? – Робко вопросила Лин, так же переходя на сиплый шепот. В данную минуту явно готовились раскрыться какие-то секреты, о которых вопить на все стороны ни в коем случае нельзя. И только госпожа Нам открыла рот, чтобы, по всей видимости, ответить, как позади спин шушукающихся раздался громкий, даже властный голос. - Госпожа Нам, госпожа Ким, что-то Вы сильно задерживаетесь, тратите время попусту. Со звучным цоканьем каблуков, к ним подошла завуч, как-то не особо одобрительно глянув на, вмиг стушевавшуюся, учительницу по истории Кореи. - Возвращайтесь в свой класс, я сама доведу госпожу Ким. Это явно был приказ, которому госпожа Нам тут же подчинилась, постоянно кланяясь и за что-то извиняясь. То ли за то, что задержала новоиспеченную преподавательницу, то ли за что-то иное. - Прошу. Лин не дали даже опомниться. С мягким, но все же нажимом, ее взяли за руку и потянули в сторону нужного класса. Она только и успела через плечо проговорить слова благодарности уходящей спине госпожи Нам. Отчего-то переспросить, что же все-таки хотела ей сказать учительница по истории, у брюнетки не хватило духу. Да и у кого? Ту прогнали, а задавать вопрос госпоже Чхве Су Лин бы, наверное, никогда не решилась. Чем-то неуловимо холодным веяло от этой женщины, что даже в глаза ей смотреть долгое время было трудно. - Я, - слабо подала голос брюнетка, но ее тут же оборвали на полуслове, не дав досказать мысль. - Не берите в голову ничего! Не принимайте близко к сердцу! И все будет хорошо. Вы же со всем справитесь, верно? - Ум, - утвердительно кивнула Ким, подумав, что госпожа Чхве явно не так восприняла ее, внезапно повысившуюся, обеспокоенность. - Вот и отлично. Удачи. Юную учительницу подвели к нужным дверям, ободряюще подтолкнув чуть вперед. И больше ни слова не говоря, завуч, развернулась, и, так же звучно цокая, направилась обратно. От каждого стука каблуков, Лин едва видимо вздрагивала, чувствуя, как сердце в груди внезапно забилось, подобно подневольной птице, требующей свободу. Да что такое то, а? Что не так, что происходит вокруг? Это же ее самый счастливый день, это же дорога в ее будущее, а она, растеряв былую радость, стоит и мнется, теряясь в собственных переживаниях, не решаясь никак переступить ту самую грань, что разделит жизнь на «до» и «после». Раздался звонок на урок, пошекотав и без того натянутые, будто в тугие струны, нервные окончания. И она сама не поняла, как решительно открыла дверь, шатко ступая за порог класса «С»… Возьми себя в руки, негоже опаздывать, да еще и являться перед учениками в первый день в таком смутном состоянии! Первое, что бросилось в глаза это то, что все одиннадцать парней сгрудились кучкой возле одной парты, оживленно и довольно громко о чем-то беседуя. И словно бы звонок-то был не для них, даже не распугал их по своим местам. Они не сразу и внимание то обратили, что у порога стояла их новая преподавательница. А когда все же обернулись, Су Лин потребовалась вся ее выдержка, ибо… ну не таких взоров на себя оная ожидала! Никто не подорвался к своим столам, не смотря на присутствие классного руководителя. Никто даже не подскочил, дабы приветственно поклониться, как того требовали все правила этикета и хорошего воспитания. Нет, парни оставались весьма спокойными, снова награждая девушку своими фирменными, лукавыми полу улыбками. И вновь, как и в минувшие сутки… Подобно выстрелу, что пронзает плоть насквозь, на брюнетку обратился тот самый взгляд! Темный, завораживающий водоворот… Юноша выглянул из-за спин друзей, и Ким с ужасом осознала, что будто бы приросла к месту. Вчера она не смогла его рассмотреть более детально, все ее внимание занимали эти чарующие оленьи глаза, обрамленные чересчур густыми и длинными ресницами, что было так не свойственно представителям мужского пола. Но сейчас брюнетка увидела, насколько невероятно красив и ангелоподобен был этот мальчик! Про таких с первых же мгновений восклицают – «Милашка», томно вздыхая и бесповоротно поддаваясь ослепительному очарованию. Он поистине сиял, по-другому слов не подберешь. Такой весь будто бы нереальный, как явившийся из сказки о прекрасном принце. Она явно зависла на нем, отчего послышались легкие смешки со стороны остальных ребят из класса «С». На преподавательницу как ушат холодный воды вылили, и она резко отвела свой взор. Слишком! Резко! Теперь уже удовлетворительно хмыкнул и тот паренек, на которого еще минутой ранее Су Лин и пялилась, прямо-таки беспардонно. Какой стыд, какой ужас! Как она посмела так себя вести по отношению к подростку, которого должна обучать?! Да что о ней подумают?! - Ну что Вы, не смущайтесь так сильно, - тягучим, вязким, словно мед, с легкой хрипотцой, будто разбавляя сладость звуков пряной горчинкой, заговорил обладатель гипнотических глаз, все так же храня на устах коварную улыбку. – Ча~, сонсенним*… И брюнетка, наконец, как очнулась, вернувшись в реальность и осознав, кто она и что вообще тут делает. Она учительница, классный руководитель, которого даже посмели не поприветствовать, как полагается, а проявили явное неуважение, даже не попытавшись исправиться. Пресечь на корню все эти непонятные забавы мальчишек, не позволить им вести себя с ней ненадлежащим образом! Ведь так вчера планировала сделать Су Лин – сразу же показать и разграничить рамки дозволенного, остудив игривый пыл своих учеников. Поставить их на место, раз и навсегда прояснив, что в реальной жизни - это тебе не в популярных дорамах, - заигрывание и неуместный флирт с учителем НЕПРИЕМЛИМ! А сорванцы ведь явно хотели выбить преподавательницу из колеи, явно ставили на то, что смутят ее. Ведь наверняка знали заранее, что их новый классный руководитель еще не великовозрастная дама, а всего лишь молодая девушка, едва получившая сама высшее образование. Полагали, что она настолько неопытная и неуверенная в себе, что не сможет им противостоять? А вот вам тогда шах конем – Лин взяла себя в руки, выпрямившись и даже приосанившись под взорами парней, и заговорила твердым голосом, но не повышая тона. - Урок начался пять минут назад, звонок прозвенел для меня? Разве? Займите, пожалуйста, все свои места и поприветствуйте своего учителя, как подобает. – С этими словами она прошла к своему столу, пристроив на стул черную, кожаную сумку-портфель, и выжидательно глядя на подростков. – Не заставляйте меня ждать, это неуважительно. Она могла поклясться, что откуда-то из толпы юношей раздалось едва слышное присвистывание, но так и не поняла, кто это сделал. Да и может, показалось. Парни медленно стали разбредаться к своим партам, и только один так и остался все там же, где и сидел до этого. Прямо напротив ее стола, в первом ряду. Видимо, это и было его место. - Сонсенни~м, - да чтоб его, зачем он так растягивает слога?! – Как-то не с того мы начали знакомство. - Вот именно, - брюнетка уже полностью пришла в себя, мысленно сжала себя в стальных руках, больше не поддаваясь на все видимые провокации. – Будьте добры, исправьте ситуацию. – Взгляд прямой, без колебаний и непонятного смущения, голос тверд. Она больше не спасует ни перед одним из них! Иначе ее ждет провал, ее попросту даже уважать не начнут, посчитав легкомысленной девой, а не квалифицированным преподавателем. Ким заметила, как у некоторых парней брови взметнулись вверх, выражая явное удивление. Кто-то хмыкнул. Но все почти разом поднялись на ноги, встав по бокам от своих столов и синхронно поклонившись ей. - Аньён(х)асейо, сонсенним,* - стройным звуковым хором, наконец-то, поприветствовали мальчики свою новою преподавательницу, тем самым, казалось, удовлетворив ее. Она позволила себе слегка расслабиться, записав на свой счет первый плюсик, и разрешила парням присесть. Они хоть и послушались, но по-прежнему продолжали сверлить брюнетку своими нахальными, заинтересованными, но явно не на уроке, взорами. Это нужно выдержать! Вытерпеть! Не поддаваться ни в коем случае! - Позвольте представиться и мне. Я ваша новая учительница по Хангуко*, а так же ваш классный руководитель. Ким Су Лин. - Прошу позаботьтесь обо мне, - словно бы передразнивая, или предубеждая следующие реплики преподавательницы, раздался опять голос того мальчишки, который по всей видимости во всей этой компании был заводилой. Тот самый милый ангелочек, будто поцелованный Богом, но как же внешность все-таки бывает обманчива. В его глазах – наглость, дерзость, отблески бунтарства. Он явно пытался завести все их начавшиеся взаимоотношения в зону риска, подводя Су Лин к той черте, за которую оная не смела переступить, дабы не разрушить образ правильного педагога. - Да, как я и должна позаботиться о вас, - спокойно, размеренно, не позволяя даже дыханию сорваться, ответила брюнетка, сохраняя невозмутимость на лице, хотя внутри что-то потихоньку начинало подгорать. Каков наглец все-таки! Надо бы поскорей заставить и учеников представиться, дабы понять, с кем вообще имеет дело. Но, кажется, Лин уже догадалась, кто, точнее чей сынок, этот мальчишка! - С удовольствием послушаю вас, - она присела на стул, кивнув парню, который располагался за третьей партой в первом ряду, по левую руку от нее. Поднялся чересчур хрупкий, аккуратный мальчик, чем-то даже напоминавший девочку. Тоже такой миленький, невинный, аки агнец. Он скромно смял свои ладошки, улыбнувшись еще так по-детски, смешно сморщив и нос, и лоб. - Я Ли Дэхви, сонсенним, малыш и милаш. Самый добрый и чуткий. Мне семнадцать лет. Ча~, позаботьтесь обо мне. – И напоследок зачем-то сделал пальцами обоих рук знак «V», забавно помахав ими перед смеющимся лицом. Лин даже растерялась на доли секунд снова, ведь впервые видела такое эмоциональное представление ученика. Но, посчитав, что в этой академии, а тем более в этом классе позволено куда больше, нежели обычным школьникам, просто приняла это, ничего не сказав. Лишь кивнула другому. Но едва высокий, статный парень, с несколькими серьгами в ушах, тоже поднялся, дабы выполнить безмолвную просьбу преподавательницы, как вновь воскликнул Дэхви. Именно воскликнул, причем даже несколько обиженным голосом. - Сонсенним, а как же приветственные обнимашки? - Муо*? – Ошеломленно произнесла Ким, никак не понимая, то ли снова пытаются с ней поиграть, то ли говорят о подобном всерьез. - Ну как же, - насупился мальчик-милаш, - Вы не знаете наших обычаев? Да ладно? Неужели такие обычаи вообще бывают?! Что? Не так? С этой? Академией?! - Сонсенним, это вообще-то невежливо, - продолжал гнуть свои обидки Дэхви, причем делал это настолько эмоционально и правдиво, что Су Лин против воли, если не поверила, то повелась все равно. Ну что уж тут такого? Ничего, наверное, страшного, если она позволит этому безобидному, если сравнивать со всей компанией парней, ребенку подойти и обнять ее. Может, так она хотя бы его сразу к себе расположит, а затем через него найдет подход и к остальным. - Арассо, - не смело разрешила девушка, вставая со стула, попутно снимая с переносицы очки. Ну мало ли, слетят еще ненароком, разобьются. – Ты можешь подойти. Ли Дэхви разве что не подпрыгнул, тут же вмиг очутившись рядом и смешно протягивая свои худые руки к Лин. Она кривовато скосила губы в доброжелательной улыбке, явно выдавленной через силу, но приняла мальчика, который был чуть ниже ее самой, в свои объятия. Она едва его касалась, боясь все-таки что сейчас они делают что-то неправильное, лишние, но не смея идти на попятную в самый последний момент. А вот милаш наоборот непозволительно крепко сжал стан учительницы, притянув настолько близко, что она уловила его горячее дыхание возле своей шеи. Что он себе позволяет?! - Сонсенним, - голос, который слетел с его уст, девушка поначалу даже не признала. До этого он говорил абсолютно другой интонацией, так невинно, так по-детски. А сейчас он зазвучал совсем иными красками – такими глубокими, чувственными. – Вы так приятно пахнете, - легко подув на кожу брюнетки, вызвав тем самым град мурашек, Дэхви в тот же миг резко отстранился, от чего поистине ошарашенная преподавательница едва устояла на ногах, как потеряв всякую опору. - Ты… - У нее даже дар речи пропал, а мальчишка уже улыбался, как ни в чем не бывало, снова лучаясь своей невинностью и милашеством. - Что? Я слишком сильно Вас обнял? Чосомнида~ - Как будто бы и ничего не сделал такого, как будто бы все было в порядке вещей. Все еще находящаяся в легком состоянии шока, Су Лин краем глаза уловила, как переглянулись, ухмыляясь друг другу, остальные ученики в классе. И только тот парень, что располагался прямо напротив учительского стола, неотрывно следил за происходящим, но на его губах так же была отмечена лукавая улыбка. Да они издеваются что ли?! Решили поиграть?! Не сдаются даже тогда, когда их поставили на место?! Ладно… - Возвращайся, - как можно спокойнее проговорила Ким, отпуская Дэхви обратно за его парту. Тут же снова поднялся второй юноша – самый, наверное, высокий среди остальных, и такой широкоплечий, что брюнетка даже непроизвольно отступила назад, когда оный прямиком направился к ней. - Представься со своего места, пожалуйста, - чуть подрагивающая рука взметнулась вверх, становясь как препятствие, для того, чтобы сдержать дерзкого подростка на расстоянии. Нет, она не позволит им издеваться над ней! - Почему? Этому, значит, можно, а мне нет? – Он нахмурился, кивнув в сторону Дэхви, который с самым невинным видом хлопал глазками, будто не понимая, что вообще происходит… произошло. – Уже выбираете себе любимчиков, сонсенним? Что за дискриминация в первый же день? Он давил на нее, причем мастерски, подбадриваемый своими же одноклассниками, которые в унисон то цокали, то вздыхали, мол, какая несправедливая им досталась учительница. Они манипулировали ей, но делали это настолько умело, что не прикопаешься, если только не сорвешься и не пошлешь их всех к чертям! Никогда еще раньше Су Лин не замечала за собой столь грубых слов и мыслей, но сегодня испытала такой спектр эмоций и негодования, что хотя бы в своем сознании позволила обругать этих зазнавшихся паршивцев всеми браными словами! Так конечно же нельзя, это неправильно, проявлять даже в помыслах неподобающее отношение к ученикам. Она должна их направлять, наставлять на путь истинный, быть проводником в школьной жизни, а вместо этого почти мечтает раскричаться на несносных подростков. Этот путь ни к чему хорошему не приведет… Придется пока что смириться. - Анийо*, - через силу выдавила из себя, наконец-то, темноволосая, опуская руку, и таки дозволяя этому высоченному юноше подойти к ней. Пришлось чуть задрать голову, чтобы пересечься с ним взорами, и успеть словить коварные искорки в темных глазах. Он легко сунул руки девушке под мышки, подхватив ее и слегка приподняв над полом. Очи Лин едва из орбит не выкатились, а с губ почти сорвалось гневное возмущение столь оскорбительным поведением юноши! - Бьянео*, - вот так неформально вроде как извинился парень, даже не думая отпустить молодую преподавательницу. – Вы такая маленькая, такая хрупкая, - и этот тоже зашептал, чуть ли не в ухо брюнетке, отчего та все же дернулась, резко уперевшись в широкие плечи русоволосого. - Сейчас же… - еще чуть-чуть, еще пару капель в чашу терпения и она наполнится до краев. - Я Кан Даниэль, двадцать лет. Ча~, сонсенним, позаботьтесь обо мне. И только после этого он поставил преподавательницу на пол, обезоруживающе улыбнувшись, отчего его глаза почти превратились в тонкие щелки, а на щеках заиграли очаровательные ямочки. Су Лин тяжело задышала, тут же отходя от парнишки, боясь, что попросту отвесит тому пощечину, как поступила бы с любым другим мужчиной, который бы дерзнул сотворить с ней подобное, да еще и на людях. Но этот нахал был НЕ любой! Это был ее ученик! И поднять на него руку… ну это уж вообще из разряда фантастики. - Садись, - интонацию сдержать не удалось, и получилось несколько грубовато. Она уже ожидала, что ее опять сейчас осудят, мол, так же нельзя, к ней со всей душой, а она? Но, что удивительно, никто ничего не сказал, лишь Кан напоследок наградил девушку загадочным взором, чуть облизнув собственные губы. Следующий паренек был уже тут как тут, и Лин ощутила, как ее охватывает отчаяние. Они что же все сейчас будут вытворять с ней нечто подобное, как те двое?! И она должна молча это принимать?! Неосознанно она нашла взглядом паренька с оленьими глазками - как прозвала его, - будто он тут и был явный зачинщик всего происходящего. Почему-то так подсказывало девушке шестое чувство. Почему-то от него она почти улавливала еще большую угрозу, нежели от остальных… Какого… Грязно ругаться брюнетка даже и не умела, к сожалению, а может и к счастью. Она уже приготовилась, что вновь подошедший тоже выкинет какой-то свой непозволительный трюк, но на удивление ни этот, ни следующие четверо ничего такого не предпринимали, за рамки выходящего. Просто представлялись, слегка обнимали учительницу и возвращались на свои места. Лин мысленно окрестила Лай Гуаньлиня, Юн Джисона, Ха Сонуна, Пак Уджина и Ким Джехвана, как святых, чуть ли непроизвольно не помолившись на них про себя. Не все, стало быть, в этом классе непочтительные заср… Он Сону тоже, в принципе, ничем не обескуражил девушку, разве что попытался подшутить, в своей манере, указав на якобы пятнышко на белоснежной рубашке, а затем почти щелкнув учительницу по носу, когда та повелась на розыгрыш. - Не хмурьтесь, - тут же негромко проговорил тот, видя, как брови Су Лин сходятся к переносице. – Я ведь мог сделать и совсем… другое. – Как намекнул на то, что вытворяли Дэхви с Даниэлем. Брюнетка смолчала, да ей и не дали даже опомнится, как неожиданно резко, сзади, подкравшись незаметно, ее крепко обняли и притянули спиной к себе чьи-то худые, длинные руки. Аж дыхание сперло от внезапности и надвигающегося возмущения. А тот «кто-то» уже наклонился к макушке ее головы, носом мимолетно касаясь темных волос, звучно втягивая воздух. - Мягкие, приятные, - он кажется даже щекой потерся о, собранные в пучок, локоны девушки. Нет это все уже походило на некий дешевый фарс! На сопливую дораму, которые так любила смотреть мама Ким. На подставу, на розыгрыш, на что угодно, но только не на реальность! Она не верила всему происходящему, задыхаясь от переполнявших ее чувств и эмоций. - Чосомнида, сонсенним, - ее отпустили и она тут же обернулась, увидев худенького, но довольно высокого мальчика, с таким маленьким личиком, что казалось поместится в самых миниатюрных ладонях. На глазах его блеснули слезы… И будто земля разверзлась под ногами Су Лин, голова пошла кругом. Она почувствовала, что вот-вот и эти поганцы сведут ее с ума! Она уже ничего не понимала, не осознавала реальность, словно и не она тут с ними сейчас была, а все действия разворачивались на экране телевизора, в каком-нибудь дешевеньком сериале, а сама девушка в этот момент просто наблюдала со стороны, не имея возможности переключить канал. - Вы напомнили мне мою омони, я так скучаю по ней, - продолжал гнуть свое Бэ Джинен, как он в последствии представился. И под тот же ошеломленный взгляд своей сонсенним, отправился обратно к себе за парту, попутно вытирая солоноватые капли со своих маленьких щек. Внутри Лин просто-таки раскричалась от непонятного отчаяния, что все пошло не по ее плану, и что самое обидное, она сама позволила этим поган… избалованным нахалам зайти так далеко! Сама дала им волю, хотя могла с самого начала наотрез отказать в такой просьбе, как объятия! Ну что за бред вообще?! Традиции, обычаи жамкать своего учителя, как хочется?! А если бы на ее месте был мужчина, не уступавший по размерам тому же Кан Даниэлю? Что тогда?! Не думается ей, что эти парни так же рьяно бы рвались утонуть в учительских объятиях! Ее провели! Дураку понятно, а до нее вот только сейчас все дошло в полной мере! Вот тебе и смышленая не по годам девочка… А обставили ее какие-то дерзкие подростки, и сделали это так мастерски, что в при других бы обстоятельствах Су Лин им даже бы похлопала, мол, такому еще поучиться, настолько красиво и натурально лицемерить. Вот она новая жизнь, сюда ты так рвалась? Среди надменных, пышащих самомнением детишек, родители которых попросту спихнули их в учебное заведение с отдельным общежитием, пусть и оплатили баснословные суммы за их тут содержание, обучение, проживание, но все равно, прямо сказать, избавились от них. Правильно, набаловали донельзя, а воспитать, как подобает, видимо, подзабыли. А эти, не будь дурачками, решили, что все им подвластно и мир крутиться лишь вокруг них, так надо бы поиздеваться, позабавиться над всем и каждым. Так получается?! Да кто им дал такое право?! - «Спокойно, Лин», - мысленно увещевала себя брюнетка, чувствуя, как постепенно теряет контроль над своими эмоциями, что случалось крайне редко. А точнее до сего дня никогда! – «Они же еще дети. Несмышленые, просто чересчур самонадеянные и до ужаса самоуверенные. А еще наглые, беспардонные и… всего лишь дети». – С последним мысленным изречением учительница тяжело вздохнула, опять беря себя в руки, пытаясь успокоиться окончательно. – «Я знала, что они бунтари, догадывалась же, предполагала, и все равно пошла на это. Так что, набраться терпения, и шаг за шагом пытаться исправить их неподобающее поведение. Я еще сделаю из них безобидных зайчиков!» - Опять напридумывав сама себе не Бог весть что, убедив себя в этом, девушка обрела хоть какое-то душевное равновесие, отметив про себя, что не представленными остались только двое учеников. Еще чуть-чуть… выдержки, сил. Сцепив за спиной руки в замок, преподавательница ждала, когда же к ней подкатит - именно подкатит, как еще такое назвать-то? - брюнет, отчего-то сидевший в сторонке от остальных, и которого, Лин, казалось бы, вообще только вот заметила в этой разношерстной компании. Хотя странно, тот мальчик был, как там говорится – «краше цветов», возможно даже самый красивый среди всех своих одноклассников. Именно той классической красотой, что у Корейцев была принята, как идеал. Раскосые, узкие глаза, высокие скулы, острый подборок, матовая кожа, чувственные губы… совсем как Айдол. Он так и продолжал сидеть за своей партой, будто вообще не желая вступать ни с кем ни в какие диалоги. Парень и не смотрел даже на учительницу, пока та не окликнула его. Тогда он поднялся, но не отходя от своего места, снова почтительно поклонился, представившись, как Хван Минхен. Такой сдержанный и казалось самый воспитанный из всего класса «С», что Лин едва не зааплодировала ему, и во всеуслышание чуть не объявила, что – ДА, ДА у нее будет любимчик среди них! Этот юноша даже зародил в сердце своей сонсенним некую теплоту и умиление. Она настолько искренне и ярко улыбнулась ему, что, видимо, даже смутила, потому что брюнет тут же уселся обратно на стул, и вновь отвернулся к окну. Еще какие-то мгновения она ласково поглядывала на того, кого записала в мысленный список, озаглавленный, как «хороший ребенок», и даже не заметила, как к ней подошел последний, одиннадцатый парень. Очнулась только тогда, когда неясная тень нависла прямо над ней. Хоть этот юноша и сам был маленького роста, но все же выше самой Ким. Он нагнулся к ней так близко, словно хотел соприкоснуться лбами. А когда девушка дернулась назад, то уже очутилась в капкане его рук. Она не хотела даже смотреть на него, а точнее сказать, боялась… Да, боялась заглядывать в этот с ума сводящий темный омут, и так задыхаясь от его близости. Этот, пожалуй, самый опасный будет из всей компании! Вот его точно нужно держать на самой дальней дистанции, и ни в коем случае не поддаваться! Ни в коем случае… - У Вас температура, сонсенним? – И все же он сделал то, что задумывал, прислонившись своим лбом к ее, чуть влажному от перенапряжения. Вот тут уж избежать его взгляда стало невозможно. Обескураженными, затаившими некую обиду и легкую злость глазами, Лин воззрилась на него, с ужасом осознавая, что ее лицо всего в нескольких сантиметрах от его! Тут точно крыша съедет! Да что же они делают-то?! Чего добиваются?! Чтобы она психанула, поплевав на все свои профессиональные качества, и обругала каждого на чем свет стоит?! Нет, Минхена, конечно же, не тронула бы… Но всех остальных от души пристыдила бы, высказав все, что думает об их неугодном поведении! А потом что? Нажаловалась бы директору? Да, наверное, чтобы их обязательно наказали, а еще лучше отстранили от обучения. Да… Так бы она сделала, будь она учителем в простой школе, столкнись в подобных обстоятельствах с обычными учениками. Но тут совершенно иная ситуация. Про этих не наябедничаешь, а если рискнешь, точно познакомишься еще и с их влиятельными родителями, которые, конечно же, все вину спишут на нерадивую преподавательницу, мол, такая молодая, сама тут совращает их невинных мальчиков. Сколько похожих случаев уже было зафиксировано в судебных разбирательствах за всю историю Южной Кореи? Немыслимое множество. В их стране законы были весьма строгими и выполнялись беспрекословно, ну хотя бы теми же простыми «смертными», для богачей, как известно «правила не правила». И Лин как-то совсем не хотелось, чтобы в завтрашних новостях ее имя фигурировало на всех первых строчках, как особо важное объявление для граждан страны. Вот уж ее бы родители такого позора не перенесли… Так может того и добиваются эти нахалы, может таким образом они устраняют своих же учителей? Помнится, директор Хван говорил, что последний классный руководитель и преподаватель корейского языка уволился довольно давно. УволиЛСя или уволиЛАсь? Возможно ли, что подобными выходками эти парни довели уже не одну женщину-преподавательницу? Что если… - Ау, сонсенним, Вы кажется постоянно выпадаете из реальности. Разве так можно? Тотальный игнор своего ученика, а я, между прочим, представляюсь. – руки плотнее сжались на хрупкой талии, чуть притягивая, все ближе. Су Лин пожалела, что на ногах у нее не шпильки, чтобы вонзиться ими хоть в пол, хоть в ноги этому юноше, но лишь бы застопорить себя на месте, не позволить ему приблизиться к себе еще даже на миллиметр. - Пак Джихун, девятнадцать лет, - подумать только, всего ДЕВЯТНАДЦАТЬ, а уже такой… такой… такой… Но среди ее учеников и помладше были, однако все они тут слишком развращены не по годам, слишком… айщт*, все слишком! А этот Джихун так вообще! Слишком нагл, дерзок, самонадеян хлеще остальных, а еще… слишком красив, слишком ангелоподобен, слишком невинен и мил, что невозможно, ну просто невозможно вот так взять и вмиг возненавидеть. А уж какую умилительную мордашку состряпал, видимо все-таки ощутив, как брюнетка напряглась и всем своим существом сопротивляется сближению их тел. - Это всего лишь дружеское приветствие, расслабьтесь, ча~, сонсенним. Да что заладили то со своим «пожалуйста, учитель!?» Не купится она уже, теперь видит каждого из них насквозь и понимает, что над ней жестоко издеваются в данные минуты. Кстати, сколько там прошло? Урок, которого так и не было, как такового, когда закончится, где спасительный звонок?! - Я не люблю, когда мне сопротивляются, - неожиданно шепчет Джихун, наклоняясь сам, чтобы губы его оказались на уровне ушей Су Лин. – Добрый совет на будущее. Раздался какой-то непонятный поначалу звук, когда рука парнишки прошлась по спине темноволосой. Что-то приглушенно щелкнуло, только Ким и Пак слышали это. И лишь брюнетка с ужасом расширила глаза, резко отшатываясь от юноши и зачем-то обхватывая себя руками в области груди. - Позаботьтесь и обо мне. Да получше, чем об остальных, - весело и беззаботно воскликнул парень, закусывая свою нижнюю губу, будто сдерживая рвущийся смех. И это был первый за сегодня момент, когда Лин ощутила, как к глазам предательски подбирается соленая влага… До этого она все еще держалась, но сейчас кажется предел был достигнут. Однако она не могла выказать свою слабость. Если сделает это, то точно проиграет, доставит этим сорванцам еще большее удовольствие. Они увидят, как двадцатипятилетняя, вроде как состоявшаяся личность, льет горючие слезы от обиды и досады, что ее задели и унизили какие-то несовершеннолетние подростки! Нет! Не бывать такому! Спасает девушку столь долгожданный звонок с урока. Парни, как ни в чем не бывало, на прощанье машут ей руками, будто бы и не было ничего такого за рамки выходящего, и спешат на выход. Она молчит и дожидается, когда кабинет покидает самый последний из них… Пак Джихун. Однако, уже в дверях тот вновь оборачивается, награждая снисходительным, но явно превосходящим взором, просто-таки замученную учительницу, которая так и стоит, застывши подобно каменному изваянию, глядя куда-то в сторону. И произносит, негромко, но чтобы она услышала: - Лучше носить такие, у которых застежка спереди. Безопаснее, знаете ли, - после этого прикладывает два пальца к виску, делая ими быстрый взмах, словно военный отдает честь вышестоящему командиру. – До завтра, сонсенним. Было о~очень приятно познакомиться. Каков наглец!