Адреналин

Мираи сидела в углу на полу своей комнаты, прижав колени груди, обняв их. Только вчера она думала, что вот оно, счастье. И в один миг все пошло прахом. Она ненавидела Ноев. За их методы, за подлость, за то, что они, возможно, сотворили с семьей Тевак. Девушка злилась на родителей, считавших, что их примерная дочь, отличница и активистка не имеет никакого права находиться в компании уличных гонщиков. Они считали их преступниками, всех, поголовно. Мистер и миссис Татибана не удосужились понять, как дочь привязалась к этой компании, не подумали, что не все гонщики такие, какими они их себе представляют. Чертовы стереотипы им по душе, потому что по ним ориентироваться проще. Мираи завтра не пойдет в школу. Она вообще никуда не выйдет дальше своей комнаты. Взглянув на темный экран монитора компьютера, она подумала было его включить, но отогнала от себя мысли, продолжая сидеть в темной комнате, в углу. Линк, с удобством расположившийся на диване в гостиной дома Фэй, укоряющее взирал на девушку, сидящую в кресле напротив. - До сих пор понять не могу, как я ввязался в это? – тихо спросил сам себя блондин, сплетя пальцы. - Мог бы отказаться, - также тихо ответила Тевак, спокойно глядя на парня. – Я не просила… - Я сам решил, - твердо ответил Линк, поднимаясь с дивана, подходя к креслу и садясь на колени перед девушкой. - Ты что делаешь? – удивленно выдохнула Тевак. – Поднимайся! Но Линк не шевельнулся, не произнес ни слова, просто взял ее за руки, пристально глядя в глаза. - Какая романтичная пара, - смахнул несуществующую слезу Токуса, прикрывая дверь. - Эм, Ленали, я буду тебе очень благодарен, если ты мне все объяснишь, - проговорил Аллен, сидя на полу в окружении писем от анонимного автора. Девушка в шоке прижала ладони ко рту, лихорадочно придумывая, как все объяснить Уокеру. – Откуда все это? – спросил ошарашенный парень. - Я не знаю, кто их присылает, - начала говорить Ленали, садясь на пол рядом с Алленом. – В них всегда комплименты, описание некоторых моих действий, словно он постоянно наблюдает за мной, запоминает каждое слово и каждое действие, - Аллен подвинулся к девушке и обнял ее, прижимая к себе, стараясь успокоить. – Мне страшно, Аллен-кун, мне очень страшно. - Ну же, Ленали, успокойся, - улыбнулся парень, поправляя выбившиеся из хвоста прядки. – Ты же у нас самая бесстрашная девушка в компании! Ну, взбодрись, улыбнись! – повторял Уокер, целуя ее в макушку. – Мы не оставим тебя в беде, слышишь? Два дня Мираи провела буквально в заточении, не выходя из комнаты, ни с кем не разговаривая, почти без еды. С ее лица совершенно не спадала маска грусти, искажая его черты, крадя насыщенность цвета глаз, делая их тусклыми и незаметными на общем фоне. Она грустила и одновременно боялась одиночества. Страхи, мучившие ее перед переездом, вернулись снова, зажав в своих крепких тисках с новой силой, еще сильнее прежнего. Испытав новые, головокружительные чувства, она теперь страшилась их потерять. Утешала только одна мысль: отец из-за работы не сможет организовать переезд. Но она давала слабую надежду. Мираи уже почти засыпала, когда со стороны окна раздался тихий и короткий стук, словно кто-то камешек кинул. С непривычной стремительностью, оказавшейся испытанием для неподвижно лежавшего три дня тела, девушка ринулась к окну, с силой одернула занавески и, прижавшись к холодному стеклу, увидела внизу Мадарао, стоявшего на лужайке рядом с клумбой любимых маминых георгинов. Он приложил палец к губам, а другой рукой поманил ее. Татибана кивнула, тихонько проверила, спят ли родители. Убедившись в этом, она быстро переоделась в блузку нежно голубого цвета с рукавами три четверти и легкие черные брюки. На ноги надела кроссовки, которые специально прятала в шкафу. Затем аккуратно распахнула окно, забралась на подоконник и свесила ноги вниз. Мадарао подошел ближе к дому и протянул руки. Мираи слегка прикрыла ставни и, зажмурившись, спрыгнула вниз, спустя мгновение полета почувствовав сильные и теплые руки парня, схватившего и обнявшего ее за талию. - Здравствуй, - тихо произнес он, опуская на землю девушку. Она, не произнося ни слова, крепко обняла его за шею. - А нас не поймают? - Ты думаешь об этом уже после того, как, спрыгнув, сбежала из дома? – усмехнулся Мадарао, мягко сжимая ее пальцы. – Идем, нам надо поговорить. В эту ночь на горе Акина собрались все известные нам гонщики. Мираи стояла рядом с непривычно молчаливой Ленали, пытаясь выяснить, что произошло. Ожидали прибытия только Токусы, Линка и Тевак, где-то задержавшихся. - Копов путают что ли? – задался вопросом Лави, опираясь на крышу своего автомобиля. Где-то рядом мерными, ровными шагами по асфальту прохаживался нервный и злой Канда, готовый прямо сейчас разобраться с командой Ноя. Однако его никуда не пускали, опасаясь за здоровье, его собственное и Ноевское. Наконец, вышеупомянутые добрались до точки сбора, и разговор был начат. - Я собираюсь принять условия гонки, - оповестил ошарашенных друзей Мадарао. - Почему именно я должен писать эти гребанные любовные письма какой-то девке?! – возмущался красивый черноволосый парень, наклонившись к листку и до хруста сжимая ручку. - Потому что все заняты, - фыркнув, ответил Тики, покрепче завязывая узлы веревки, удерживающей беднягу на стуле. - Гады! – взвыл он, бешено дергаясь. – Я же ненавижу это занятие! - Ну, же, Дебитто, ради нашей малютки Роад, которой хочется получить Аллена. Сделай это, что тебе стоит… Обиженно засопев, он наклонился к листку и принялся ожесточенно выводить послание. А Тики еще раз проверил узлы на веревке, чтобы тот не сбежал.