Рецепт горького счастья

Румба-поцелуй. Девочка, танцуй! Любовь и боль. Текила, лайм и соль. Румба-поцелуй. Девочка, танцуй! Любовь и боль. Текила, лайм и соль. Ночь на берегу, мы в Мексике где-то. Я почти не пью, а она почти не одета. Парэо на бёдрах, она как конфета. На каждый вопрос — поцелуй вместо ответа. Мне бы в руках держать себя, а не её. Мне б ещё двести, и домой. Уже не забыть её глаза зелёные, Последний танец — и я твой. Что было забудь, мы будем смеяться. Я мечтал так уснуть и не просыпаться. Не смотри на часы, не нужно прощаться. Только чистые мысли о любви и грязные танцы… (А. Воробьев)

— Микро-шеф? — Лингвини метался по служебному помещению, нервничая, словно перед первым в жизни свиданием. — Как я выгляжу? Причесаться не надо? Галстук надевать? Или, может, рубашку более строгую? Реми только качал ушастой головой, выглядывая в небольшое окошко, откуда было видно зал. Посетители прибывали стабильно. Аншлаг. Один из многих. Сегодня в их ресторанчике был оформлен заказ на празднование свадьбы. Сновали разодетые гости, выступающие танцоры, тамада, вечно забывающий текст, и постоянно бегающий на кухню за «попить». Лингвини отважился, и взял на себя приготовление основного блюда. Впервые. А ещё он собирался успеть переговорить с Тату. — Колетт же обещала не опаздывать, — хмыкнул парень. — Осталось всего ничего. Где она? Реми тем временем рассматривал разложенные на столе свёрнутые в трубочку ватманы. Чертежи и различные схемы. Крыс улыбался, бегая от одного конца до другого. Лингвини оглянулся на друга и подмигнул — у него было очень хорошее предчувствие. И, конечно, он надеялся, что переговоры пройдут на уровне. Их столик был надежно отгорожен от посторонних глаз. Альфредо поправил стоящие на нём цветы в пузатой вазочке. Присел, но тут же вскочил, не желая выглядеть уставшим. И к тому же дожидаться даму сидя — не самый хороший тон. Опаздывать Колетт не любила, но Лингвини знал, что всем девушкам это свойственно, и, возможно, что он только сейчас в полной мере осознал, что она тоже входит в их число. Когда они работали вместе, то Лингвини воспринимал её как друга, как этакого «своего парня». — Колетт! — Лингвини радостно вздохнул, но уже через долю секунды понял, что это просто заблудившаяся подружка невесты. — Извините, мадмуазель. — Нет, это я должна извиниться, — залепетала девушка. — И кстати, вы не могли бы нас выручить? — Да, а что случилось? — Лингвини внимательно посмотрел на симпатичную девушку в неярком голубом платье. — Всегда готов помочь. — Мы забыли букет. — Какой букет? — Букет, который бросает невеста… — Ах, это! — Лингвини тут же вытащил из вазы цветы и протянул их. — Подойдёт? Девушка была донельзя смущена, но когда её поторопили, то схватила цветы, зацепившись браслетом за часы на руке у Лингвини. Она дёрнулась, и едва не упала. Кое-как удержавшись на ногах, едва не порвала украшение. Альфредо принялся извиняться, краснеть, и вести себя так, словно был на первом в жизни свидании. Именно в такой момент меньше всего он бы хотел предстать перед взором Колетт. — Мне кажется, что я слишком припозднилась? — язвительно начала за его спиной Тату. — Что? — выпучил глаза парень. — Нет, Колетт! Ты что! Это просто… — Шучу, — она прикрыла глаза, когда крутящийся диско-шар пронзил светом помещение. Чувствовалось, что Тату зла. — Но если я помешала, то могу уйти. Расцепившись с незнакомой девушкой, Лингвини отряхнулся, так как на него накапало немало с цветов, что успели промокнуть. Рубашка оказалась испорчена. Девушка извинилась и перед ним, и пред Колетт, на что та ощетинилась, словно кошка. Лингвини стало казаться, что Колетт подменили. Раньше она могла нагрубить в ситуации, когда он вёл себя как олух, а она выступала в роли учителя-наставника, но тут — грубить чужому человеку ни за что — уже, как минимум, странно. — Что с тобой? — парень попытался успокоить Тату, но тоже потерпел фиаско. Позитивный настрой его резко пошёл ко дну. — Что-то случилось? Колетт? — Со мной все в полном порядке! — бросила она, плюхаясь на стул, который Лингвини хотел было отодвинуть, но девушка справилась быстрее. — Если ты не против, то давай сразу к делу! — А как же ужин? — пискнул Лингвини, тоже садясь. — Я не голодна. — Помнишь, я тебе говорил, что мне не дают возможности выкупить ресторан отца? — Альфредо сложил худые руки в замок, положив и на скатерть. — У меня не было средств. И было два пути: либо копить, либо искать спонсоров. — И что же? — Колетт, казалось, даже не слушала. — Я нашёл спонсора. Недавно. — Можно поздравить? — Э-э-э… думаю, что да, — робко протянул парень. — Колетт, я вот чего хотел тебе сказать: ты только не волнуйся сильно. Я заранее подумал, что ты согласишься, и сделал несколько выгодных предложений. И вписал тебя в список людей, которые помогут встать ресторану «Гюсто» на ноги. — Стоп! — Тату встряхнулась. — Что? — Я говорю, что… — Кто спонсором заделался? Снова Эго? — резко перебила Колетт. — Нет, — мотнул рыжей головой Альфредо. — Есть кое-кто другой. — Альф, вот скажи: неужели ты настолько наивен, что сразу согласился на сотрудничество чёрт знает с кем?! — Погоди, а что в этом такого плохого? — не понял Лингвини. — То есть, почему это я не знаю, с кем связываюсь? Я очень даже знаю. — Ну и кто он? — Колетт выжидающе уставилась на бывшего. — Знаешь, у тебя сейчас очень ревнивый взгляд… — Знаешь, у меня, в отличие от тебя, есть куча дел! — нахмурилась Тату. — Альф, давай без шуточек. Ладно? Мне и так сегодня мозг успели вынести. У вас, мужиков, вообще есть тормоза?! Лингвини мгновенно смутился и замолк. — Видимо, нет, — вынесла вердикт Колетт, откидываясь на спинку стула. — И я всё ещё жду ответа на поставленный вопрос. Альф! — Так, ты согласна помочь? — Нет, — сказала Колетт, доставая и сумочки пачку тонких сигарет. — Пока я не буду знать, что к чему, ни на какую помощь не рассчитывай. — У нас не курят, — насупившись, произнёс Лингвини. — Ты же раньше… — Не курила. — Колетт успела сделать только одну затяжку и потушила сигарету, запивая её водой, стоящей в стаканах возле большого графина. — Теперь иногда хочется. Мы отвлеклись. — Дело в том, что ресторан уже никому не интересен в том виде, в каком он был. — начал Лингвини. — Всем хочется новенького. Изюминки, так сказать. И вот я нашёл человека, который готов вложиться в реставрацию залов и полное оснащение «Гюсто» новой техникой, которая позволит проводить там разного рода масштабные мероприятия. — Бордель что ли решили строить? — фыркнула Тату. — Ну зачем же сразу бордель? — обиделся Альфредо. — Других вариантов нет? — А что тогда? — устало зевнула Колетт. — Мышиный цирк? — Что-то вроде ночного клуба широкого профиля, — выдал фразочку Лингвини. — Так. — Колетт прикусила губу. — Ясно, что тут назревает. Извини, но я — пас. — Почему?! — парень никак не ожидал такого. — Кухня ведь останется! Та самая! Лучшая в Париже! Только мы её чуть перестроим и сузим… а потом… — Альф, послушай меня, — Колетт нагнулась к нему поближе. — Мне очень хорошо известно, чем заканчиваются такие стройки. Несчастными случаями и долгами. Поверь. Это плохая идея. Кто тебя надоумил вообще?! — Мой хороший друг. — У тебя он и правда есть? — наиграно удивилась Колетт. — Кроме микро-шефа? А я точно ничего не путаю? — Он работает здесь. — Альфредо ещё больше насупился. — Его зовут… — Стой! — резко перебила Колетт. — Угадаю. Идёт? — Угадывай. — Макс. — Ну да, — кивнул рыжий парень. — Максимиллиан де Трой. Если использовать полное имя. Он у нас лучший официант. Ему такие чаевые отгрохивают — мама держись! У Колетт похолодели пальцы. И закружилась голова. — Что ты о нём знаешь? — Всё, что нужно, — бравировал Альфредо. — Расскажешь? — издевалась Тату. — Колетт, перестань, — Лингвини снова неодобрительно качнул головой. — Я же говорю тебе, что он надежный. Он знал моего отца. — Верь в это и дальше. — А если тебя сделают вторым су-шефом в обновленном «Гюсто»? Согласишься? — С чего бы вдруг такая щедрость? — Ну, я могу попросить за тебя. — Лингвини важно поправил воротник. — Что скажешь? — А конкретнее? — в глазах у Колетт загорелись огоньки заинтересованности. — Нам нужен ещё поручитель, — сказал наконец Альфредо. — Макс на днях идёт брать кредит. — Боже, — простонала Тату, потирая виски. — Я так и знала. — Бумаги уже собраны, Колетт. — Лингвини подготовился. — Схема тоже составлена. Её уже одобрили строители и даже микро-шеф. Теперь дело за малым. — То есть, ты уже на всё это согласился? — А что… — А что ты Эго скажешь?! — прожгла лютым взглядом паренька Тату. — Не забыл, кто именно помог тебе, олуху царя небесного, открыть этот ресторан?! Альф! — Ну, я сказал бы ему чуть попозже. — Когда это «попозже»?! — передразнила Тату. — Альф, он в тебя деньги вложил, а не осенние листики с деревьев! Что ты собираешься делать с этим заведением? Что? — Продавать… наверное… — Ты рехнулся?! — Колетт даже вскочила.