Тайны наяву

      Первым заданием стало, естественно, разоблачение одного из вампиров. Благодаря своей, как впрочем, в дальнейшем выяснилось, не единственной способности, Леся могла изображать интерес, а когда начинали заманивать – отказывать. Тот, кого выбрали первой мишенью, оказался очень нечист на руку. Он и настаивал едва не с первых слов и вел себя непозволительно грубо. Кто знает, сумела бы она так быстро реагировать на все его попытки схватить и утащить, если бы не тренировки Чонопа? Но удалось и, в тот момент, когда вампир все же впился своими пальцами в ее руку – появились Енгук и Чоноп. Они засвидетельствовали нарушение закона детей ночи, пригласили тут же главу этого дома вампиров и парня отправили в какое-то загородное имение.       Как потом проговорился Енджэ, там вампиров кормили только донорской кровью и не выпускали наружу. Получить новое разрешение на самостоятельные вылазки в город очень сложно. Поэтому вампиры избегали такой участи из всех сил.       Правда, как выяснилось позже, избегали не все. Точнее, даже не большая часть. Кроме высших, самых сильных и не страдающих от недостатка внимания, было множество обычных, обладающих слабыми способностями, а то и вовсе без них. Вот они и нарушали закон каждый раз, когда голод превалировал над разумом. И, хотя они своим изможденным видом иногда вызывали жалость, прекращать их наказывать Леся не собиралась. Хотя бы потому, что однажды, когда она довела своими жалобами Чонопа, тот просто схватил ее за руку, вытащил на улицу и привез в приют для пострадавших.       Там было очень много девушек, девочек, нашлись даже дети. Они не осознавали реальность, находясь в своем мире. У кого-то были все признаки кататонии, а в отдельном, далеко вынесенном за сад крыле, находились те, кто видел кошмары даже наяву. После знакомства с этими людьми жалость к вампирам будто стёрли ластиком из души девушки. Если бы только она не презирала насилие, сама бы истерзала тех, кто виноват в боли этих несчастных. А так... Ну что ей оставалось, как не следить за порядком?       Кстати, вернёмся к вопросу о способностях. Чем дальше, тем больше она замечала, что не только не поддается обаянию, но и некоторые ментальные способности, доступные многим вампирам ее даже не задевали. У нее не могли прочесть мысли, ее не могли заставить сделать что-то против воли. Зато она научилась различать тончайшие оттенки эмоций у столь хладнокровных существ. И, как ни странно, она ощущала насколько голоден тот или иной индивид, что помогало определить степень его опасности для окружающих. Химчан, выслушав ее, долго молчал, а потом поинтересовался: – Ты уверена, что в вашем роду не было охотников на нечисть? Я слышал, что они родичи ведьмам и могут обладать различными полезными качествами. – Не слышала никогда такого, – покачала головой. – Возможно, это было очень давно. Или твои родные от тебя скрывали, – он пожал плечами, – но как это пропустили вампиры? – Почему пропустили? – Енджэ продолжал раздражать отсутствием такта и воспитания, – я просто попросил, чтобы не заметили... – И кого же? – приподнял бровь Хим. – Ви? Ну, и может быть Чанеля? – Снова ты о своих дружках-духах! Вам же запретили общаться! – Кто может нам что-то запретить? – хихикнул Джэ и бросил напоследок, – но Ви сказал, что у него остались вопросы.       Второе, третье задание, четвертое. Все проходили по похожему сценарию, и Леся потихоньку привыкла и расслабилась. Забыла о том, с кем имеет дело. Поэтому в следующий раз, когда вампир повел себя необычно, даже не подумала что-либо поменять или предупредить остальных. Парень вел себя довольно прилично, пригласил ее к столику и заказал выпить. Она все пыталась вызвать его на нужные эмоции и действия и не поняла в какой момент ей стало дурно, а потом и вовсе поплыло сознание.       Тогда она уже поняла, что дело швах, но сообщить никому не успела. Вампир, чье имя Леся и не подумала запомнить, перехитрил ее. Когда перед глазами потемнело окончательно, Леся впервые за последние пару месяцев испугалась. Контроль над телом она потеряла, подать знак не сможет, а столик их был в тени у стены, что давало парню шанс провернуть все незаметно. Очнулась она внезапно, в полной панике и с сильно колотящимся сердцем. Попыталась вскочить и оглядеться, но сумела лишь немного приподнять голову: – О, крошка, ты пришла в себя? – она не видела источник звука, только догадывалась, что он где-то рядом, – Теперь позабавимся. Ты же этого хотела, правда?       Она замычала и попробовала дернуться, но зафиксирована была очень хорошо. Куда больше, по мере включения остальных органов чувств, ее напугало ощущение наготы. Оказаться изнасилованной и выпитой – что может быть хуже? Притом, что она столько времени боролась именно с этим? – Ну, я думаю, что времени у нас не так и много, – он все ещё находился вне поля зрения, но теперь Лесе показалось, что голос совсем не тот, что был у парня в клубе.       Это испугало ещё больше. Она снова и снова пыталась пошевелиться, но ничего не выходило. В голове металась только одна мысль, мысль о том, что Енджэ, вроде как, всегда её услышит? Но рот её был заклеен, а как ещё докричаться она не знала. Правда, был шанс, что Джэ и так видел её похищение. Он не из тех, кто пропускает интересные случаи. Она не раз замечала его в неожиданных местах во время исполнения заданий. Только вот был ли он рядом в эту ночь? Или? Внезапно мелькнула на задворках создания мысль, что неподалёку был кто-то знакомый. Очень знакомый, но не очень приятный. Она попыталась обдумать это, но тут услышала чётко поданную команду. Видимо, вампиры если и знали о её невосприимчивости к обаянию, то не были в курсе об остальном: – Сейчас я развяжу тебя и ты будешь слушаться меня, поняла?       Она замычала и попыталась кивнуть. Странно, но вампир не заметил её самоуправство. Тот, кто хорошо владеет манипуляцией сознания, понял бы, что команды отвечать не давал. А этот ни на минуту не засомневался. Он освободил её руки, потом притянул к себе: – Ты должна мне поцелуй за то, что я теряю здесь время, – теперь она разглядела его и была в шоке.       Если Леся правильно запомнила те фото, что ей показывали, то это точно один из высших. Тот, что раздражал почему-то одним своим самоуверенным видом на фото. Правда, данных о его способностях у них не было. Она пыталась вспомнить имя. Он такой слащаво-милый, и что-то в переводе её имени вызвало у неё смешок... Лось? Сохатый? Точно, олень!       Странно, что высший оказался замешан в этом. Да и почему? Вампиры сами были заинтересованы в том, чтобы никто не нарушал закон. Как читала Леся в официальных документах – они пока не считают нужным являть себя миру. А тут такое наглое похищение вполне себе защищенного участника охраны законности? Или он так уверен в своих силах? Что ж, поиграем. Леся сидела и не дергалась, она ждала новой "команды", иначе могла выдать себя. И вампир не расстроил её: – Сейчас моя дорогая ты порадуешь меня! Станцуешь, например... Или нет, минет – то, что нужно! А я запишу все это, чтобы потом ко мне не было претензий.       Она подавилась слюной, только представив себе этот кошмар, но сдержала рвущуюся наружу ярость. Её пока ещё не освободили, надо быть послушной.       В тот момент, когда ей развязывали ноги, дверь комнаты вылетела внутрь уже вполне себе знакомо. Леся вздохнула с облегчением и раздражением разом. С одной стороны с высшим ей не справиться, так что ничего сама она не сумела бы противопоставить. А с другой, если они знали где она, то почему так долго? Да и желание хотя бы зарядить ногой в самое чувствительное даже у вампиров место просто мучило. А теперь ей вряд ли предоставят эту возможность.       Но, как ни странно, за дверью были не Чоноп с Енгуком, а Химчан. Он фыркнул, оглядев все вокруг, и пробормотал: – Нет, ну какая наглость, а! Рядом с моей лабораторией! Такое развлечение! А меня и не подумали пригласить! – Эээм, могу я узнать кто вы и что здесь делаете? – вся наглость и смелость вампира вдруг пропали разом. – Я? Что же я здесь делаю? О, я вспомнил! – Хим отступил на шаг от двери, – Жду друзей!       В комнату ворвались Чоноп и Енгук. Они ринулись внутрь, но, если Енгук сразу стал зачитывать права и скручивать вампира, то Чоноп на ходу стянул рубашку, закутал в неё Лесю и, заглядывая ей в глаза, все повторял: – Ты в порядке? Все хорошо? Он ничего тебе не сделал?       Леся только кивала в ответ, но, когда увидела, что Гук поволок схваченного к двери, подскочила и взмолилась: – Можно я его хоть разок стукну? Я потом за все отвечу! Ну, разочек?       Парни переглянулись и усмехнулись. Лидер развернул и прижал к себе спиной вампира: – Только один раз! – предупредил.       А Лесе больше и не надо было! Приблизившись, она с удовольствием заехала ногой с разворота "оленю" между ног. Ну и чёрт с ним, что выглядела она не очень прилично. Зато гримаса боли на лице обнаглевшего вампира буквально воодушевила ее. А подошедший тихонько и притянувший в объятья Чоноп, вернул ей и утерянное спокойствие всего одной фразой: – Моя девочка!       В эту ночь ее буквально принесли домой, накормили мороженым (чтобы отвлечь, со слов Дэхена), попытались напоить новым настоем Химчана (без единорогов, как он пытался убедить), и почти заперли в комнате, чтобы она отдохнула.       Правда, не всех останавливает закрытая дверь. И Енджэ, который почему-то отсутствовал на месте преступления, тут не потерялся. Он оказался в своем уже привычном кресле через полчаса после того, как Леся попыталась заснуть. Она крутилась, смяв простынь, искала самое удобное положение на подушке, включала и выключалась ночник, пока не услышала: – Хммммм, я слышал, что жертвы неудавшегося сексуального насилия могут себя странно вести... Но так? – она включила свет снова и успела заметить саркастическую усмешку на лице духа, – Неужели, ты хотела больше? – Что??? – Леся подскочила на кровати и запустила подушкой, в который раз промахнувшись.       Казалось, что вещи, летящие в сторону Енджэ, самовольно сворачивали куда-нибудь. Правда, если задуматься, не зря же он управляет воздухом, да? – Ну, если это не негодование качеством приставаний вампира, то что ещё тебя тревожит так? – Черт, Енджэ! Ну почему ты сразу предполагаешь какие-то гадости? Может, я просто все ещё испугана? – Ты? – он приподнял бровь, – я знаю тебя не первый день... Думаю, страх надолго в тебе не задерживается. Что-то другое тревожит тебя и, если быть честным, я догадываюсь что именно. Поэтому должен сказать... – Если догадываешься, то понимаешь, что я не собираюсь обсуждать это с тобой. – Обсуждать? Когда я был способен на обсуждение? – он усмехнулся, – В общем, помолчи минут пять-десять. – Хорошо, у тебя десять минут! – она откинулась на подушку и скрестила руки на груди. – В общем, я все ждал, когда ты поймёшь почему я тебе помог. Но, видно, не судьба. Сама ты не привлекла бы и доли моего внимания, я давно не интересуюсь обычными людьми сколь бы хороши они не были. Но я впервые за долгое время увидел искренний интерес на лице друга, когда он говорил о тебе. В тот вечер, когда вы познакомились в клубе, я тоже был там. У стойки Чоноп общался именно со мной. Так что разглядел я тебя подробно и внимательно ещё до вашего выхода из клуба. Все, что произошло при нашем знакомстве – было моей попыткой вывести тебя из равновесия. Я надеялся, что после нервных потрясений, настигших тебя, ты покажешь свой истинный характер. И ты... меня удивила? – Удивила? Очень любопытно. И все равно не пойму, что за интриги и зачем? – Предположим, что я не завожу близких знакомств. До последнего столетия я вообще не позволял никому быть рядом со мной больше пары дней. Когда-то Химчан сумел вызвать мое любопытство и удержать на одном месте на какое-то время. А потом у меня появились... друзья? Правда, до сих пор не уверен, что правильно понимаю это понятие, но эти люди, или точнее будет существа, интересуют меня, и я хочу, чтобы у них все было хорошо. Несколько лет назад у одного из них хорошо всё не было. Случилась трагедия, подробности которой я раскрывать не стану, а в результате этот друг потерял желание жить. Мне пришлось контролировать буквально каждый его шаг, даже я от этого устал. Да, ко всему прочему, его поведение изменилось настолько, что равновесие всей группы оказалось под угрозой. Мы пробовали многое и не достигли никакого результата. И вдруг девушка, которая ничем особенным не отличается (пойми меня правильно, даже при всех твоих "способностях" для меня ты неинтересная) сумела пробить его кокон равнодушия. Ты знаешь, что он в тебе заинтересован, так? – И как по-твоему я должна была это узнать? – фыркнула Леся, – Когда он меня гонял до изнеможения или когда ругал за каждую оплошность? – Что ж, если задуматься, то ты права. Ты не знала его до того и увидеть изменения в его поведении не могла. Хорошо. Тогда я скажу то, что считаю важным. Ты нравишься ему. Думаю, очень. И подозреваю, что ты не способна повторить то... Неважно. Только вот он не сделает первый шаг. Чтобы не подвергать тебя опасности, как я полагаю. Так что удачи! – последние слова прозвучали в тот момент, когда сильф уже растворялся в воздухе.       Леся выругалась, но теперь всё ее вопросы точно останутся без ответа. В то, что Джэ захочет вновь говорить на эту тему, верилось с трудом. А вот об его упрямстве почти легенды ходили.       Первые попытки поговорить с Чонопом оглушительно провалились. Он либо делал вид, что не понимает о чем она, либо увеличивал нагрузки настолько, что у нее не оставалось сил ни на что. Тогда Леся попробовала подойти к решению вопроса с другой стороны. Действительно, их тренировки не лучшее место для разговора о чувствах. Она дождалась момента, когда Чоноп выйдет на прогулку, и догнала его. Правда, несмотря на то, что они довольно мило провели время, немного выпили и много смеялись, на диалог Чоноп не пошел. И после этого стал избегать ее и довольно успешно.       Енджэ только развел руками и сообщил, что не участвует в таких аферах, за что, наконец, получил в лоб, но вряд ли это было так уж действенно, если учесть, что материализовываться в тот момент он и не думал. Дэхен предложил состряпать любовное зелье. Правда, при вопросе о гарантиях покраснел и сказал, что не уверен в длительности действия. Вспомнив как быстро обычно покидали дом его пассии, Леся обозвала его идиотом, пояснила, что с такой внешностью ему никакие зелья не нужны и ушла к себе.       Чунхон и Енгук даже слушать ее не стали. Первый сбежал от смущения при первом же упоминании чувств, второй отговорился занятостью, но сбежал так же поспешно, как и макнэ. Единственный, кто выслушал и даже изобразил внимание, оказался Химчан. Но даже он на попытку спросить "что делать?" только пожал плечами. А потом и вовсе рекомендовал все оставить как есть. Мол, рано или поздно что-то произойдет и тогда, может быть... Но кого устроит это "может быть"? Уж точно не Лесю.       При следующем разговоре она сказала Химу, что саботирует очередное задание и позволит вампиру напасть. – Он только в критических ситуациях обращает на меня внимание! – О, – Хим даже отвернулся от плиты, чтобы глянуть на нее, – да ты в отчаянии! Но не думаю, что это хорошая идея. – Других я уже придумать не могу. – А ты не пробовала пригласить его на свидание? – Каким образом, если он меня не слушает? – Ну, – Химчан вытер руки и присел напротив, – давай подумаем. У нас есть его электронная почта, номер телефона и точный адрес. Как насчёт нескольких писем и сообщений разом? А в финале приписку, что если не придет, то ты, например, направишь свои усилия на кого ещё? – Вампира? Такой вариант возможен же, да? А то я и не знаю больше никого... – Ну, вампира, так вампира. Но имя я бы на твоём месте не писал. Оставь ему возможность представить, что это порыв отчаяния. А уж остальное, так и быть, предоставь мне. Надоели мне ваши страдания. Очень!       Письмо они сочиняли часа два и столько же времени его шифровали. Зачем – выяснить не получилось. Сначала Хим отшучивался, а потом предложил выяснить все это у Чонопа, если он пожелает признаться: – Считай, что у него такой небольшой кинк. Вполне безобидный и очень интересный, не так ли? А с моей стороны это только забота о том, чтобы никто не прочел вашу переписку, ок? – Я попытаюсь сделать вид, что тебе верю. Хотя, даже не представляю что не сумеет прочесть Енджэ, – усмехнулась Леся. – Но в письме нет и ничего запретного, если даже Джэ прочтет... – Вот-вот... Что за странные кинки, – пробормотала и ушла к себе.       Милостью Химчана на сборы у нее осталось не более двух часов, а она пока даже не представляла что надеть.