История, которую он не хотел знать

      Брюнет переодевается и покидает дом, даже не замечая того, с какой стремительностью делает это. Его взбудораженный разум проясняется лишь у того самого магазинчика, где подрабатывает девушка. Он преодолел весь путь пешком и, судя по учащенному дыханию, даже бежал.       - Хибари? – недоуменно произносит блондинка, вышедшая из магазина. Футболка, кажется на два размера больше, чем ей нужно, или вообще мужская и меньше просто не нашлось. То, что джинсы с трудом удерживаются толстым ремнем, бросается в глаза. Но и сам ремень, кажется, гравитацией тянется к земле из-за массивной пряжки и кучи цепочек. Как же это его бесит! Фигура позволяла своей обладательнице носить женственную одежду, а та это совершенно игнорировала, прячась в образе недопанка!       Она пожимает плечами и разворачивается в сторону дома, меняя тяжелые сумки с продуктами местами, словно рукам от этого будет легче. Кее кажется, что Гокудера могла бы улететь, уносимая сильным ветром, используя футболку как парус. Глупая мысль приводит к глупому выводу – для того и цепочки. Чтобы к земле тянули, ну, или можно было зацепиться за ветку, например. Только май душный и безветренный – не проверишь теорию. Он не замечает собственного смешка, идя следом за девушкой. Зато замечает она: оборачивается и даже подходит к нему.       - Что тебе надо? – изящным рукам тяжело держать пакеты, и Хаято ставит их на тротуар. Рядом стоит глава ДК, которого знает, наверно, каждый муравей в городе, так что даже сохранившаяся со времен одинокой жизни паранойя, что все вокруг – враги и воры, готовые отобрать последний кусок хлеба, отступает.       - Я помогу с пакетами, а то переломишься, - Хибари не спрашивает разрешения, он констатирует факт, стараясь, чтобы в голосе не было ничего, кроме холодного презрения хищника к травоядному.       Блондинка молчит, словно весь ее язвительный характер окружающим привиделся. Словно неожиданно научилась вовремя закрывать рот. Словно ей хотелось пройтись с Кеей. И ведь ей на самом деле хочется. Потому что его равнодушие почему-то гораздо приятнее всеобщей жалости, такой же душной и липкой, как эта невыносимая майская жара. Потому что в груди воют волки от тоски и боли. Потому что ей так нужно поделиться с кем-то этим ужасным чувством. Потому что ей тяжело сдерживать слезы.       - Ты закончила сегодня раньше обычного, - отмечает брюнет, краем глаза взглянув на свои часы.       - Отпросилась, - с трудом «проглотив» болезненные ощущения в горле, отвечает Гокудера, затем замирает и что-то бормочет себе под нос, добавляя чуть громче. - …Сигареты забыла купить!       - Почему ты куришь?       - Потому что успокаивает!       Она сверлит его почти невидящим взглядом, но в ее зеленых глазам, освещенные майским солнцем бликуют невыплаканные слезы. И это злит ее еще сильнее, чем невыносимый собеседник, с которым так тяжело разговаривать. А ведь ей так нужно поделиться тем, что на душе!       - Знаешь, - блондинка говорит очень тихо, и Хибари кажется, что обычный человек даже не заметил бы, что она что-то сказала, когда опустила голову. – Паршиво так на душе, что сдохнуть хочется. Ну, или хотя бы разреветься как последняя дура, но не выходит, - Кея молчит, слушает: ему интересно, даже предположения имеются, что же случилось, но он ждет, пока ему все расскажут, как это бывает в книгах. – Пыталась заставить себя рыдать в женском туалете, но ни слезинки не выдавила. А он… Он счастливый такой, каждый взгляд ее ловит, смущается, когда она замечает это и улыбается ему. И третий день уже это продолжается, - по бледным щекам текут слезы, которые не могли до этого высвободиться. – Я знаю, в чем дело. Знаю, что Джудайме ей признался и что они теперь встречаются. Знаю, что все это знают, но будут скрывать от меня. Словно забыли, что я умнее их и что врать они не умеют…       Хаято выглядит настолько несчастной, что похожа на брошенного котенка. Лишь это вполне сознательное сравнение позволяет ему почувствовать жалость к ней, ведь как человек она вызывает в нем лишь желание узнать, что же будет дальше. И это, кстати, самое главное доказательство того, что он к ней ничего не испытывает: ни любви, ни даже симпатии. Разве не так? Ведь если бы Хибари был в нее влюблен, то ее слезы влияли бы на его чувства, а ему все равно. А его действия и поступки – способ узнать интересующую его информацию. За всем этим нет ничего большего.       Гокудера предлагает парню чай, и в каждом ее слове ощущается мольба. «Останься со мной еще на чуть-чуть, хотя бы на минуту», - читается в зеленых глазах. И он остается, предполагая, что сейчас очень важный момент этой истории. Ури трется о его ноги, совершенно игнорируя хозяйку – бесчувственная эгоистка, прекрасная этим недостатком.       Электрический чайник оповещает о том, что вода в нем вскипела, выключаясь, но девушка замечает не сразу, потому что устраивает продукты в пустом холодильнике. Вопрос про сахар – ответ «нет». Печенье – тоже «нет». Удивление: «Просто чай?» - ответ «да». А острые бритвы-коготки ощущаются сквозь брюки.       Они обе смотрят одинаково жалобно, когда Хибари собирается уходить, но даже кошке не удается «убедить» его в необходимости остаться. Он спокойно оставляет ее одну с ее горем и не чувствует вины – разве это не второе доказательство того, что он не влюблен в нее?       Как же легко люди убеждают себя в чем-либо…       Кею начинает пугать то, что девушка все еще не вышла из дома. Не то, чтобы он считал ее человеком, всегда приходящим вовремя, но она бы ни за что не отказалась от возможности провести чуть больше времени с Савадой. Тем более вчера за чаем она сказала, что хочет выйти пораньше, чтобы побыть с Десятым немного без Киоко. От своих слов блондинка не отказывается, ну, или Хибари эти случаи просто неизвестны, так что в голову закрадываются неприятные мысли. Он сам здесь с половины шестого утра, а одна из его канареек, которых он оставляет у дома Гокудеры, все еще сидела на месте, указывая на то, что девушка не ушла раньше. Уже час, как ей нужно быть в школе, и это напрягает его.       Брюнет оставляет мотоцикл и идет к дому Хаято. Дверь квартиры не заперта, что настораживает. В голове пульсирует фраза, неожиданно приобретающая новые краски.       «Знаешь, паршиво так на душе, что сдохнуть хочется».       Дьявол! А если она и в самом деле решила покончить с собой? Что, если эти умоляющие остаться взгляды были немым криком о помощи? Что, если своими попытками удержать его, она молила его удержать ее от самоубийства? Что, если эта идиотка не выдержала и решила закончить свои страдания таким способом?       Жалобное мяуканье Ури приводит Хибари в себя, и он, не разуваясь, проходит в сторону ванной, откуда доносится шум воды. У двери на полу несколько пятен крови. И сердце пропускает удар! Ручка двери тоже измазана кровью. И Кее кажется, что ему не хватает воздуха. Вереница мыслей – одна ужаснее другой – с тугой болью пульсирует в висках. Кровь свежая, так что, скорее всего, ее удастся спасти. Он открывает дверь и…       Она стоит в одном нижнем белье, склонив голову над раковиной. С ее лица падают алые капли, а взгляд, возмущенно-ошалевший, обращен к нему.       - Ты что здесь делаешь, ублюдок?! – девушка резко выпрямляется и запускает в незваного гостя бутылкой шампуня, почти пустой, летящей метко, но бьющей совсем не больно. Кровавый след идет к подбородку по бледным губам, начинаясь у левой ноздри. Она тянется за еще одной бутылкой шампуня, в этот раз полной, только вчера купленной, и, видимо рефлекторно, облизывает губы, размазывая по ним кровь. – Выйди вон! – «снаряд» летит в цель и тоже попадает в голову, только немного больнее. – Вон!       Хибари закрывает дверь и, почему-то ощущая оцепенение, оборачивается к кошке. Ури смотрит на него непонимающим взглядом, затем переводит его на дверь и жалобно мяукает.       Спустя минут 10-15 Гокудера выходит из ванной, одетая в очередную превосходящую ее по размерам футболку. Еще более бледная, чем обычно, с сонными глазами, полными абсолютного непонимания. Такая красивая…       - Ты что здесь делаешь? – уже без раздражения – сил на него не было – спрашивает она.       Кея даже дает ей возможность закончить фразу, прежде чем прижимает ее к стене и впивается поцелуем в бледные, искусанные губы. Он выяснит, что произошло, но позже, не сейчас. И да, Каваллоне был прав – Хибари влюблен. Возможно, очень сильно, но это не имеет значения. Все утратило смысл в тот момент, когда она немного несмело ответила на поцелуй.       Ему нужно было остаться с ней вчера, возможно, даже на ночь. И пусть любовь кажется глупым чувством для него, тем более, к кому-то настолько слабому. Он просто вспомнил, что кошки – довольно опасные хищники, но, будучи одомашненными, не всегда хорошо развивают свои охотничьи навыки. И он поможет этому глупому котенку осознать себя и свои силы, пробудит спящие инстинкты.       Как только будет уверен, что мысли о неразделенной любви перестали тревожить светлую голову.       Ну, а сегодня Хаято, пожалуй, не стоит идти в школу. Конечно же, это только для ее блага и совсем не из-за эгоизма Кеи.