What a tangled web we weave

Уже в пятый раз за ночь Чуя со стуком поставил пустой стакан на стойку и нетерпеливо нахмурился, когда бармен вновь наливал алкоголь. Он мог побыть в одиночестве, сидя в любимом баре, расслабиться, отдохнуть… И все это было разрушено, когда мафиози увидел, как в заведение вошла чертова куча бинтов. — Хватит так много пить, Чуя. Ты знаешь, что я не возьму тебя домой, если ты отключишься. Накахара чуть было не кинул стакан в тупое лицо Дазая, но решил, что полученная выпивка слишком дорогая, чтобы тратить ее зря. Все было бы не так плохо, если бы Осаму не решил сесть прямо рядом с мафиози по одной простой причине — выдавать бессмысленный бред. — Исчезни. Почему ты здесь, если даже не собираешься пить? — Ах, чтобы убедиться, что Чую не похитят большие страшные дяди. Накахара решил, что он вытерпел уже достаточно для одной ночи. Он неохотно расплатился за алкоголь, которым так и не насладился, и помчался к выходу. Дазай, этим раздражая еще больше, с ухмылкой последовал за ним. — Уже хватит? Жаль, я собирался купить тебе еще немного выпивки. — Даже Петрюс 1889 года будет дерьмовым на вкус, если он от тебя. Чуя быстро шагал от бара, когда встретил стоявшего там Ацуши. Очевидно, что тот с нетерпением ждал Дазая, ибо ему самому в подобные заведения ходить еще нельзя. Осаму подошел к подчиненному, говоря «Прости за ожидание», но в его голосе не было ни капли сожаления. Чуя подумал, что любой, кому не посчастливится сблизиться с Дазаем, погрязнет в его глупости. Он только собирался обойти их, как услышал слова бывшего мафиози, который шел по направлению к своему дрянному детективному агентству: — Просто Чуя всегда попадает в та-а-ак много неприятностей, когда напьется. И я не могу позволить моему бывшему партнеру делать что-то глупое. Ну, я имею ввиду, что если кто-то когда-либо узнает, что… Накахара обернулся, чтобы посмотреть на Дазая, из-за алкоголя и злости у него закружилась голова. — Заткнись, чертов ублюдок! Я мог бы убить тебя прямо сейчас, но тебе повезло, потому что на самом деле ты мне н… нр… Чуя поспешно остановил себя, когда понял, что собирался сказать. Но было слишком поздно, поганый мудак уже самодовольно ухмылялся, подняв бровь в наиболее бесящей манере. — Ммм? Что ты сказал, Чуя? — Ничего! — черт, у него действительно сейчас проблема. — Маленький Чуя сказал, что я ему нравлюсь? — Дазай так сильно ухмылялся, его лицо, казалось, расколется на двое. Ох, если бы это могло случиться. Насколько хуже еще может стать эта ночь? — Ни в коем, мать твою, случае! Я сказал, что мне нравится…нравится… — его взгляд метался по сторонам, разум работал по скоростью миллион милей в секунду. Ну же, он должен придумать, что сказать, что-нибудь! И тут его взгляд наткнулся на пару сиренево-желтых глаз. — Я сказал, что мне нравится… вот этот твой человек-тигр! Ох, эта ночь только что все равно стала хуже. Глаза Дазая немного расширились, а глаза «вот этого человека-тигра» сильно расширились. Ухмылка спала с губ бывшего мафиози, хотя, очевидно, что он не совсем поверил Чуе. — Ты говоришь об Ацуши-куне? Это его имя, кстати говоря. — Да! Это так! Я имел ввиду, ну же, он просто самый милый парень, не правда ли? — черт возьми, лучшее, что Чуя сейчас мог сделать — это просто уйти, да. Хотя его решение возмо-о-ожно было омрачено алкоголем. — И…и особенно, если сравнивать его с таким дерьмом, как ты, то он просто лучший парень на всем лице Земли! — сейчас Накахара правда хотел ударить по своему тупому рту, чтобы заткнуть. Какого черта он говорит, если две минуты назад даже не знал его имени? Глаза Дазая потемнели, когда он молча уставился на Чую. Ацуши, совершенно сбитый с толку, задавался вопросом, должен ли он сейчас убежать и никогда не оглядываться. Вся эта ситуация во всех смыслах становилась жутко неловкой. Сердце Чуи бешено колотилось в ожидании, пока Дазай снизойдет до новых замечаний. — Хм, — наконец насмешливо фыркнул Осаму, — Ладно, Ацуши-кун слишком хорош для тебя, Чуя. Накахара почувствовал, как злость победила смущение. — Сказал человек, который не может никого заставить встречаться ним, даже если будет им платить! — огрызнулся Чуя. Несколько секунд тишины, когда Дазай, нахмурившись, думал о чем-то, а затем его ухмылка стала шире. — Да неужели? Акутагава-кун будет не согласен. — Что? — услышав эту фразу, Ацуши резко повернул голову к Дазаю, его рот открылся, а глаза расширились в шоке. Двое бывших напарников проигнорировали тигра, так пристально смотря друг на друга, что могли просверлить дыру в прямо в чужой голове. — Ты хочешь сказать, что Акутагава встречается с тобой? — Конечно. — Кажется, он слишком отчаялся, если согласился на такую отвратительную вещь. — У меня хотя бы есть тот, с кем я пойду на свидание. Чуя не был до конца уверен, верит ли Дазаю, но в этот момент он слишком злился, чтобы адекватно мыслить, не говоря уже о том, что начал что-то чувствовать. Что-то, что НЕ ревность, заметьте, совсем, черт возьми, не она. Чуя повернулся к Ацуши, который потерялся в собственных мыслях. — Ацуши-кун. — Д-да? — парень испуганно поднял взгляд. Его уши начали краснеть. — Ты пойдешь со мной на свидание? Нечем дышать. Суматоха. Удушье. Парень чувствует, что он, должно быть, во сне. Дазай и Чуя продолжали пристально на него смотреть, и Ацуши бы предпочел сейчас быть на опытах у Йосано-сенсея, чем здесь. Этот человек, которого он едва знает, пригласил его. Дазай-сан встречается с Акутагавой. И он…он… Ацуши чувствует легкую боль в сердце от имени, что пронеслось у него в голове. Акутагава. Он обращает взгляд на Чую, и сразу же жалеет обо всем, произнося первое слово. — Да, Чуя-сан.

***

Солнце только начинало светить в окна трех эсперов. Ацуши, Чуя и Дазай медленно вставали со своих постелей. Их жизни могли быть совершенно разными, но сейчас, проснувшись этим утром, у них на уме была одна и та же мысль. ДЕРЬМО. Чуя никогда не думал, что все может обостриться так, как прошлой ночью. Ох, если бы эта чертова кипа бинтов вчера там не появилась, он бы не поставил себя в такую нелепую ситуацию. Но сейчас Накахара не мог взять свои слова обратно, иначе подонок будет изводить его до конца дней. Ох, почему, почему из всех людей в этом мире, почему ему нравится… Проклятье. Чуя стукнул себя по голове прежде, чем он мог закончить мысль. Хватит думать об этом! Ацуши уставился в зеркало, поправляя свой галстук. Под глазами залегли темные круги, что было неудивительно, учитывая, что он едва ли спал, думая о произошедшем прошлой ночью. Он действительно не должен был соглашаться. Но шок от услышанного, что Дазай встречается с Акутагавой, был слишком велик. Не то чтобы Ацуши хотя бы имел право расстраиваться — он всегда был слишком запуган, чтобы что-то делать со своими…чувствами. Накаджима задавался вопросом, когда он начал понимать их, понимать, что больше не хочет сражаться с этим мужчиной. Понимать, что они больше похожи, чем могли когда-либо представить. Понимать, что был бы рад, если бы это он пригласил его на свидание вчера ночью. «Предполагаю, ты понимаешь, чего хочешь, только тогда, когда уже слишком поздно», — думал Ацуши про себя, — «Или когда ты уже согласился пойти на свидание с кем-то, о ком абсолютно ничего не знаешь». Тем временем Дазай в своей квартире все еще сидел на матрасе, прокручивая в голове несколько вещей. «Ладно, сейчас я больше ничего не могу сделать», — решил он, нажимая на кнопку «отправить сообщение». У Акутагавы будет сюрприз.