Орбит без сахара

Сегодня Беверли в очередной раз пропустила пары, чем больше огорчит маму, которая так печется о благополучии и хорошей учебе своей дочурки. Дабы у соседок по комнате не возникло сомнений в плохом самочувствии их подруги, Марш пришлось зажевать кучу таблеток от головы, температуры и прочего. Девушке всё утро пришлось старательно натирать глаза и бубнить что-то про очень больное горло, чтобы однокурсницы не подумали, что подруге опять в голову моча ударила, и она резко перехотела идти на учебу, чтобы пососаться с очередным парнем с 3-го курса. И когда, завернувшись в розовый халатик с веселыми мордашками кроликов на карманах, Беверли удалось-таки проводить приятельниц за дверь, болезнь резко исчезла! Халатик, подаренный мамой к отъезду из дома улетел на старый диван, от которого за километр несло бабкой, которая на нём сдохла, и бледное стройное тело девушки, что было запятнано не одним десятком парней, показалось во всей красе. Чёрное кружевное бельё явно вульгарно смотрится на молодом теле студентки, но всяко лучше выглядеть вульгарно в 22, чем в 40 — как дешёвая шаболда. Бюстгальтер обтягивает небольшую грудь, которая хоть и не такая огромная как у девушек с которыми Марш общается, но выглядит чертовски притягательно, по мнению множества любовников рыжей. Через просветы в кружеве едва ли видны розоватые соски, вокруг которых красуются багровые пятнышки после очередной жаркой ночки. Девушка медленно проходит по скрипучему полу к своему шкафу, доверху забитому «волшебными напитками», ибо оставлять их в холодильнике — очень плохая идея, ибо кто-то обязательно вытянет алкоголь в одиночку, не обращая внимания на то, что кто-то потратил на него свои деньги. Поэтому в холодильнике всегда тишина и пустота. Девушка достаёт из шкафа тёмную бутылку с вишнёво-алой жидкостью внутри, за которую Бев заплатила не больше 15 долларов. Медленным шагом первокурсница поплелась к старому магнитофону, чтобы для атмосферы включить себе Фрэнка Синатру. Когда приятный голос медленно стал вытекать из старого прибора, рыжеволосая в ритме «My Way», шагами настоящей особы «высшего общества» пошла к шкафчику, где хранилась посуда для «женских» посиделок, где дамы могли посплетничать о парнях, страшных девушках и злобных преподавателях. Часто во время таких посиделок Беверли хотелось просто заплакать и позвонить матери с истеричным: «Забери меня отсюда! Я хочу домой!» — ведь Марш знала, что, наверняка, за её спиной тоже ходят тысячи слухов и когда-нибудь и она может стать той-самой жертвой насмешек. Хотя её и было за что винить, но думать об этом не хочется… Стеклянный бокал со звоном вылез из деревянного шкафчика, что вот-вот и упадёт на газовую плиту. Изящная рука поставила фужер на стол и тут-же наполнила его алой жидкостью, именуемой вином. «Хах, выплесни я это на моё платье, придумай метафору про кровь, выставив это за свое видение за несколько миллионов долларов, я бы стала самой богатой девушкой на планете!» — поймала себя на мысли девушка, и уголок её губ слегка дёрнулся и застрял в лёгкой усмешке. Развалившись на дубовом стуле, тонкие пальцы обхватили стеклянный сосуд и поднесли к пересохшим губам. Те нежно обхватили край тары и почувствовали на себе сладкий, но кисловатый вкус дешёвого вина. Дурман нежно окутывал усталую голову, вытаскивая воспоминания. Выманивая из глубин сознания всех, с кем распутница переспала по пьяне в клубе, с кем в кабинке исписанного туалета в институте, с кем в старой машине отца, а с кем и в притоне её родного городка. Как бы не было печально, даже после вина, некое беспокойство никак не покидало девушку. Слава Богу, что те таблетки, что выпила Марш — пустышки и никак не повлияют на дальнейшее самочувствие. Сейчас бы ей позвонить маме и пожаловаться на своё самочувствие и желание проплакаться кому-то в грудь, но мать, накопив с отцом денег, уехала на несколько дней на отдых в лесу, как вспомнила Беверли, как только потянулась к разбитому телефону. Что-ж… Раз уж так, то стоит вспомнить очередной совет от мамы. Начнём с того, что у неё была довольно стрессовая работа и пришлось подглядеть у коллег небольшую хитрость, чтобы не плюнуть клиенту или повару в лицо за очередную жалобу. Официантки, что работали подольше, закупались жвачками и на каждом перерыве громко чавкали ими, дабы не прибегать к курению и не источать неприятный аромат никотина. С тех пор, перед каждым экзаменом дочери, Элфрида наполняла карманы дочери жвачкой с коронным: «На всякий пожарный». В сумке у Бев всегда будет лежать Орбит без сахара, подаренный мамой перед самым отъездом. Прямо сейчас перед лицом Бев снова может воспроизвестись картина, как женщина с устало-грустными глазами, наполненными хрустальными слезинками, прямо перед выходом из вагона, вкладывает в костлявую руку дочери бумажную упаковку с набором маленьких белоснежных подушечек, плотно прижатых друг к другу, и с улыбкой тихо шепчет: «На всякий пожарный». Сейчас был как раз тот самый «пожарный». Беверли ведь не всегда была такой распутной как сейчас. У неё были люди, которых она любила, с которыми она была готова отправиться хоть на край света, но те покидали её. Тот-же самый Эдди Каспбрэк, который всегда был её другом и наверняка останется на долгие и долгие годы в её огромном сердце, что сейчас скрыто под мраком отчаяния. Парнишка очень любил коллекционировать марки. Мог представить себе коллекцию из 10 огромных альбомов, полностью заклеенных маленькими изображениями. Под каждый вид марок была своя страничка: для марок с изображениями достопримечательностей, для марок с пляжем, с космическими сооружениями, с портретами известных людей, со спортсменами, машинами и прочим, прочим, прочим… Бев, к слову, нравилось это увлечение и она считала его интересным. Во всем она поддерживала своего друга, хоть и хотела считать его чем-то большим… К её сожалению, в один момент, Каспбрэк уехал из города, оставив подруге на память последний незаконченный альбом. Рыжеволосая до сих пор помнит, как сидела в своей комнате, нажёвывая Орбит без сахара, рыдая, наклеивала марки на оставшиеся страницы.

Она жуёт свой Орбит без сахара и вспоминает тех, о ком плакала

Лет в 15 Беверли наслаждалась всеми прелестями подросткового возраста. Бесконтрольное желание трахнуться со всем что движется, лишь бы унять жуткие мысли в голове, как она, вся такая красивая и успешная дизайнерша, уходит с каким-то красавчиком, похожим на её любимого актёра, в спальню и начинается воля её пошлой фантазии. Даже долбанное порно, не успокаивало подростка так, как ночная мастурбация под её же стоны в своём воображении. Все одноклассницы гонялись за студентами, активно стараясь показаться старше, чтобы похвастаться успехами перед своими одноклассницами. Серьёзно, не кажется ли вам странноватым то, что 15-летняя девочка переспала с 24-летним парнем? Для нормального человека это — действительно ненормально. Но для одноклассниц Бев — повод для гордости. Все будто старались лишится девственности пораньше и с кем-то постарше лет на 10! Что-ж… Пока вокруг девочки витал этот пиздец и убеждение от ровесниц, что: «Лишится девственности с уже опытным человеком, гораздо проще, чем с глупым мальчишкой!» — она всё равно положила глаз на стеснительного мальчика, получившего в школе прозвище Заика-Билл. Он был довольно тихим, как казалось многим, но на самом деле он был гораздо милее, когда ты был его другом и старался разделять с ним интересы. Благодаря долгому общению с заикой, Беверли смогла заполучить свой первый поцелуй от человека, которого действительно любила. Порыв маленьких 15-летних сердец быстро перерос во что-то большое. И к 16 годам Беверли уже имела крепкие отношения, построенные на доверии и взаимопонимании, так что, при потере той-самой «священной» девственности, девушка была абсолютно спокойна. Всё было мягко и бережно, без всякой ноющей боли и напряжения, как говорили одноклассницы. Обнажённые тела подростков, даже не бились друг о друга, а скорей бережно тёрлись. Руки Денбро медленно скользили на талии, медленно сползая то к мягкой заднице, то к упругой груди. Губы парня покрывали взмокшую шею партнёрши поцелуями. На ухо заика старался шептать нежности, но из-за своего дефекта речи, невозможно было понять практически ни слова. Иногда Билл запускал тонкие пальцы в лохматые рыжие волосы и приближал лицо девушки к себе, чтобы слиться в поцелуе, это было, пожалуй, самым важным для Беверли, непрерывно стонущей от наслаждения. После такого, как думаете, насколько было больно услышать заветные слова: «Прости, давай останемся д-друзьями… Я п-просто больше так не могу. Я потерял какую-то искру в т-тебе… Ты будто ч-чужая… М-мы расстаёмся, п-прости». Для Беверли это было огромным шоком. Для неё казалось, будто весь мир просто потерял краски и рассыпался на глазах в тысячи серых осколков. Что с ней не так? Почему она стала чужой? Какая искра в ней исчезла? Эти вопросы мучали несчастную девушку с юным разбитым сердцем. Она каждую ночь лежала на кровати, нажёвывая Орбит без сахара, рыдая и ненавидя ту ночь, того парня, те отношения и глупую подростковую влюблённость.

Она жуёт свой Орбит без сахара и ненавидит тех, о ком плакала

Расставание с Денбро девушка пережила довольно тяжело. У Бев начались серьёзные проблемы с алкоголем. Как бы отец не порол её за очередной приход домой пьяной в дрова, как бы мама не плакала по ночам, поглаживая огненные волосы спящей дочери, ноги Беверли каждое утро забывали дорогу до школы и неслись в бар, где ошивалась куча подростков, ведь там им продавали алкоголь подросткам, несмотря на закон. В этом баре она пропивала украденные деньги, что так старательно зарабатывала её мать. В тот момент она пала настолько низко, что и вспоминать стыдно. Стыдно перед матерью, перед отцом и перед самой собой… В один прекрасный день девушка напилась до такой степени, что решила не возвращаться домой и в состоянии помутнённого сознания, сжимая бутылку в руках, даже не шла, а ползла куда-то. На утро она проснулась от ярких лучей солнца. Она пыталась что-то сказать, но из горла доносились лишь тихие писки, отдалённо напоминающие мычание. К счастью солнце загородил чей-то силуэт, и послышался приятный мужской голос: «С тобой всё в порядке?» Девушка приоткрыла рот, чтобы ответить, но голос застрял где-то в горле. Тогда подросток просто помотал головой. «Давай, я помогу тебе встать, » — снова послышался тот приятный голос, и чья-то сильная рука обхватила предплечье Марш и медленно стала вытягивать податливое тело из оврага. В следующее мгновение девушку уже подхватили под руки и вытаскивали на траву. «Как ты вообще умудрилась туда попасть?» — с некой усмешкой в голосе говорил парень. После вопросов про место жительства и очень мутных и невнятных ответов, парень не нашёл ничего другого, кроме как привести незнакомку к себе домой и спросить, что делать у дедушки. Когда Бев дали проспаться, она обнаружила, что тот человек, который её вытащил, является Майком Хэнлоном, известным в городе как подросток из неблагополучной семьи, находящейся не в ладах с полицией. И кстати, практически единственной темнокожей семьёй в городе. Парень не раз становился жертвой расовых предрассудков, когда был помладше, но к своим 17 годам возмужал и явно отталкивал от себя хулиганов и оскорбления. Через несколько месяцев после знакомства, Бев и сама поняла, что слухи, которые распускают про эту семью — всего лишь слухи, и Майк абсолютно другой человек. Он был добр и предан, как самый настоящий друг. Возможно, Бев видела в нём те качества, что были в Эдди и Билле и, возможно, поэтому она его так полюбила в дальнейшем. …и, возможно, поэтому так болезненно перенесла расставание… В городе произошло убийство. Если послушать Майка изначально, то полицейский был в нетрезвом состоянии и ссорился с его дедом, активно размахивая своим пистолетом. Майк слышал все эти ссоры, но дед лишь утверждал: «Я разберусь сам». И вдруг, выстрел!.. А за ним гнетущая тишина, разрываемая лишь оборванным писком дедушки. Ноги старика подкосило, рука схватилась за область в районе сердца, и тело с глухим звуком упало на плитку. Почти весь фартук дедушки был залит кровью и карие глаза уставились вверх. Майка охватил шок. Он схватился за голову и упал на колени. Даже его электронные часы замерли в этот момент. И лишь голос полицейского, непонимающего серьёзность содеянного отдавался эхом в ушах парня. Гнев охватил его голову. Парень сжал руки в кулаки, они тут-же затряслись от ненависти. Он подорвался с места и накинулся на пьяного мужчину, нанося удары снова и снова, пока полицейский не перестал размахивать своей пушкой. Люди, на крики и выстрелы в доме вызвали полицию. Хоть избитый и был пьян, но его показания выслушали. По его словам, Майк убил своего деда и напал на него, с целью устранить свидетеля. На Майка повесили убийство его же деда, никак не слушая его показаний. Некоторые люди стали говорить, что Майкл убил дедушку из-за жестокости вызванной любовью к фильмам Роберта Родригеса. Все же слышали и «Городе Грехов», так? Парень любил этот фильм и не раз пересматривал его с Беверли. Да, подозревать в человеке жестокость (которой и не было!) из-за фильмов или любви к картинам какого-то режиссёра — это абсурд, но Хэнлон получил 7 лет лишения свободы… Дабы на Беверли не свалился весь негатив за её парня, Майкл стал игнорировать её и отрицать любые отношения с ней. Он любил её и будет любить ещё долго, но для неё же он готов и хранить все свои чувства в себе. Беверли будет ещё долго пересматривать «Город Грехов», нашептывая под нос: «Родригес будет жить ещё долго…» — нажёвывая Орбит без сахара, рыдая, стараясь дозвониться до любимого человека, но слушая лишь послания от автоответчика. Время от времени она будет ставить фильм на паузу, чтобы вспомнить какой-то момент с Майком и поплакаться в подушку.

Она жует свой Орбит без сахара и вспоминает тех, о ком плакала

Уже второе расставание. Беверли была готова поклясться, что больше никогда не влюбится. Старшеклассница решила полностью погрузится в учёбу и увлечения. Элфрида кое-как накопила на швейную машинку для дочурки, и девушка стала шить свои первые блузки, брюки, рубашки, футболки… Через пару недель старшеклассница решила шить одежду по своим эскизам. Ещё через пару недель, девушка стала выкладывать свои творения на продажу в интернет, и, как ни странно, покупатели находились. Беверли устроила для себя некое расписание. Утром она отправлялась в школу, по окончанию уроков неслась домой и делала домашнее задание, оставляла пару часов на сон, а просыпалась под ночь, чтобы пошить ещё партию одежды. Несмотря на весь труд и затраты, цена покупки, банальной блузки, была довольно символична. Ну, а кто откажется от хорошей одежды за небольшую цену? В один момент старшеклассница решила дать себе небольшую передышку. Выполнив и отправив последние заказы, она закрыла почту и выложила пост, где расписала почему она приняла такое решение. Как она сама думала, отдых займёт не больше месяца, а потом она с новыми силами возьмётся за работу. Надев чёрное платье покороче, натянув чулки, растрепав волосы и раскрасившись аки местная давалка, Беверли быстро улизнула из дома, направляясь прямиком в клуб, который был единственным местом где можно было хоть как-то развлечься в той дыре, где проживала девушка. Под какую-то клубную мелодию огромная толпа качается. В куче смешиваются руки, ноги, тела… Это всё будто огромная оргия, собранная в одном месте, клубе. Бев уже довольно пьяна. Пары шотов и где-то 6 коктейлей, подаренных каким-то парнем, о которого она сейчас трётся. Губы незнакомца прижимаются к её мокрой шее, пока Беверли старается не задохнуться от запаха перегара и одеколона, которого парень вылил на себя, по ощущениям, не меньше половины флакона. Костлявые руки держат её талию, время от времени, спускаясь на зад и сжимая ягодицы, обтянутые чёрным платьем, которое Бев сшила сама. Медленно пара уползает с танцпола к выходу. В следующие мгновения память пропадает. Лишь ослепляющие огни едущих на встречу машин, она на заднем сиденьем в объятьях незнакомца, говоря бессвязный бред, от которого партнёр усмехается и целует её в лоб, поглаживая рыжие волосы, будто они не пьяные подростки, встретившиеся только что в клубе, а пара, знающая друг друга не один месяц, просто переборщившая с алкоголем. Хотя… В этом парне вряд ли можно заметить черты Майка, Билла или, того же, Эдди. Этот незнакомец более резкий и решительный, более вульгарный и не стесняется разговоров на пошлые темы. Беверли заводят в чей-то дом, где тут-же ведут к постели, тут-же заваливая её на смятое одеяло. Девушка извивается под парнем, словно змея, обвивая шею своего партнёра на эту ночь тонкими руками, словно питон. Курчавый прильнул к лицу рыжей, получая рваный и мокрый поцелуй, пахнущий голубыми Гавайями, Маргаритой, кровавой Мэри и остальными алкогольными коктейлями, проводящими девушку в мир разврата. Когда бледное лицо отстраняется от рыжей, та неловко спрашивает: «К-как тебя зовут?» — и получает усмешку и короткий ответ: «Ричи». После парень похабно хватает грудь своей секси-подружки, вызывая у той вскрик, то ли от боли, то ли от возмущения. Бев пытается расстегнуть молнию на спине, но она не успевает, ведь Ричард тянет платье так, что молния просто отрывается. Тонкая ткань моментально рвётся от рук наглого парня. Возмущению Беверли не было бы предела, если бы она не была так пьяна. Признаться, ей даже это нравилось. Она закинула голову и ужасно пошло и отвратительно-похабно облизнула верхнюю губу, а после и нижнюю, одновременно выгибаясь так, что тёрлась своими промокшими трусиками о пах парня, что стаскивал с себя пиджак, под которым красовалась футболка с принтом Гомера Симпсона. Спустя считанные мгновения все лишнее уже было снято и Бев могла разглядеть бледное худощавое тело, усыпанное родинками, перед своим взором. Ричард не был нежен, он был полной противоположностью прошлых парней. Он хватал её за интимные места без всякого стеснения, словно делал то же самое не с одним десятком девушек. Парень не пытался шептать каких-то нежностей, он лишь грубо драл девушку, как последнюю шкуру. Но в этом вся своя соль. Марш это нравилось. Нравилось быть шкурой. Проснулась девушка завёрнутой в одеяло в комнате то ли маленького ребёнка, то ли половозрелого парня. Игрушки валялись вперемешку с журналами для взрослых, вместе с разными фотографиями девушек висели рисунки… Это довольно странно, согласитесь. Но, как ходячее доказательство того, что в этой комнате обитает парень 17-18 лет, был курчавый, что сидел за столом, втупляя в монитор старого PC, играя в какую-то часть «Duke Nukem». Вдруг парень обернулся и прохрипел: «Глядите, кто проснулся! Как самочувствие?» Выпалив слабенькое: «Нормально, » — рыжеволосая, подняла с пола своё бельё и быстро надела его, после стала щеголять по комнате в поисках платья, но получила от вчерашнего любовника: «Можешь надеть пока мою рубашку. Твоему платью, увы, пришёл пиздец». Марш может поклясться, как в тот момент она хотела убить этого парня, но просто кивнула и накинула на себя рубашку с яркими туканами. Она еле-еле закрывала задницу рыжей и ей очень хотелось вопросить: «Серьёзно?» Всё утро балабол подшучивал над беспокоившейся девушкой, но под конец сразил её своим очарованием и смог заполучить заветный номерок. Не сказать, что Беверли особо была рада началу новых отношений, но Ричи стал ей довольно близким другом, готовым поддержать свою подругу в любой момент. Они частенько стали проводить время вместе. Играли в видеоигры, смотрели фильмы и ели попкорн, выпивали в клубах по праздникам… Не трудно догадаться, что такая дружба была странноватой. Иногда действительно было ощущение, что они знают друг друга годами. В какой-то момент эти отношения вышли за рамки дружеской привязанности и Бев полностью отдалась в руки Ричарду. Но тот не хотел сковывать себя отношениями и частенько гулял налево, пока Беверли заливалась слезами. Она сама решилась расстаться после двух месяцев отношений, но сердце она будет успокаивать ещё долго. Отношения были мимолётны, но Беверли привязывалась к людям необычайно быстро и просто. Сейчас их разделяет расстояние и так она чувствует себя гораздо легче. Они остались близкими друзьями и частенько общаются в интернете, но некая ненависть из-за количества девушек, с которыми спал Ричи, будучи в отношениях, осадком и расползлась по тёплой душе. В памяти навсегда останутся отпечатки, как по вечерам, Беверли слушала гудки в телефоне, нажёвывая Орбит без сахара, рыдая и ломая диски с «Duke Nukem» со злобнымы всхлипами: «Duke Nukem» должен умереть!» — и адски ненавидя Ричи и тех девушек, с которыми он проводил свои ночки.

Она жуёт свой Орбит без сахара и ненавидит тех, о ком плакала

Сейчас Бев представляет из себя местную давалку. Благо, её парень пока не знает об этом… Но смотреть на саму себя уже было тошно. Девушка просто не могла понять, как от доброй и чуткой девочки, Марш скатилась до местной давалки за бутылку вина… Если бы Беверли ставили клеймо везде, где её когда-то грязно и похабно трогали мужчины, то всё тело уже было бы одним сплошным клеймом. Буквально каждое утро Беверли выходила на лестницу своего общежития, абсолютно голой, прикрытой лишь коротким пиджаком, который она обычно надевала в институт только по каким-то праздникам. А иногда ей приходилось возвращаться в своё общежитие, также голой, но укрывшись рубашкой парня, с которым она провела свою ночь. Девушка может, буквально, выделять отдельный шкаф для этих рубашек! В последнее время Бев всерьёз думала о том, чтобы покончить с собой. Просто достать из шкафа верёвку и повеситься на люстре, но институт, экзамены, сессия… Сейчас ей остается просто лежать на старом диванчике, свернувшись в комок, закрыв лицо руками и рыдая о потерянном, нажевывая Орбит без сахара. Да, учится она хорошо, несмотря на частые прогулы. У нее есть крыша над головой и любящий ее парень с 3-го курса, но то, что она наделала в своей жизни, никогда не сможет бесследно исчезнуть из памяти.

Она жует свой Орбит без сахара и вспоминает тех, о ком плакала

Она жует свой Орбит без сахара и ненавидит тех, о ком плакала

Свернувшись комком на диване, бледная девушка, чей нос усыпан сотнями ярких веснушек и чьи огненные волосы завораживают любого с первой встречи, в чьих глазах могли утонуть многие, чьи губы пьянили и вскруживали голову, прозрачные слёзы, словно они были из хрусталя медленно стекали на цветастое покрывало. Воспоминания в голове первокурсницы прокручивались с большей и большей скоростью, напоминая о прошлом. Глаза девушки уже опухли от непрерывного рыдания. Тонкие пальчики ощупывали багровые засосы на светлой коже. Не советы мамы, не выпитый бокал вина и, уж точно, никак не воспоминания не помогут девушке успокоиться сегодня и еще долгие годы. А я лишь скажу ей в заключение:

А ты жуй жуй свой Орбит без сахара и вспоминай всех тех, кого…

А ты жуй жуй свой Орбит без сахара и ненавидь всех тех, кого…