Тео

      — Братец! — закричала длинноногая темноволосая девчонка, одетая в светлый топ и короткие шорты, и слетела с лестницы.       Она быстро и, как показалось, оценивающе взглянула на меня и повисла на шее у Бруно.       — Ох, — среагировал тот, роняя одну сумку, с вещами, на пол и передавая другую, со свежими покупками, мне. Некоторое время брат с сестрой обнимались, пока я осматривал помещение. Посмотреть тут было на что, чего стоила небольшая статуя голого ангела с виноградной гроздью в руках.       Вскоре Джу вспомнил о приличиях, отстранил девушку и твердо повернул ее ко мне.       — Познакомьтесь, пожалуйста, — сказал он. — Джулс, это Теодора, она в моей группе и ей не с кем праздновать. Тео, это моя двоюродная сестра Джулия.       Джулия. Мою племянницу звали Юлей, нет, Юлькой, только дома, конечно… Я слегка вздрогнул, чувствуя, как немеет лицо от этого неожиданного воспоминания.       — Привет, я — Тео Райт, — с трудом улыбнулся я, глядя в лицо девушки. У нее были небольшие черные стрелки на веках, будь они длиннее, лицо стало бы хищным. Когда я назвал фамилию, ее взгляд слегка изменился, она быстро посмотрела на брата, но почти сразу заулыбалась, становясь довольно милой.       — Джу, если удобно, — она активно кивнула, так что хвост волос перевалился через плечо.       — Они так меня зовут, — запротестовал Джузеппе.       — Тогда Джулс или Джули, — пожала плечами девушка, с интересом глядя на меня.       — Где мама, где Летти? — спросил Бруно, отбирая у меня обратно пакет с подарками.       — Бэт в кабинете, а Летти должна скоро вернуться от Антонио, — высыпала ворох информации девушка. — Я пойду позову Бэт.       — Не нужно, я здесь, — донесся голос со второго этажа.       Мы вскинули головы, на лестнице на миг замерла высокая стройная женщина в темном платье и начала спускаться. Ее длинные светлые волосы шикарными локонами лежали в укладке. В фигуре женщины — Бэт? — все было гармонично и привлекало внимание, но, когда она подошла к нам и крепко ухватила меня под локоть, вглядываясь в лицо, я невольно заметил цвет глаз — насыщенная темно-синяя радужка заставила утонуть, а все остальное отступило на задний план.       Я почти влюбился в этот момент, и то, что передо мной женщина в возрасте — мать моего однокурсника, и у нее, помимо него, еще старший сын есть, смущало мало. Об этом вообще вспомнилось не сразу.       — Здравствуйте, — пробормотал я, смутившись.       — Привет, Дора, — заулыбалась женщина, голос звенел, словно музыка. — Мы знакомы заочно, не так ли? Зови меня Бэт, без всяких тетушек. Как дела у Дэвида? Давно не слышала об Эйлин, у нее все хорошо? Когда-то мы работали вместе.       — Ох, — сказал я. — К сожалению…       Она не дала мне договорить.       — Я помню тебя такой крошкой!.. Ну, раз ты тут, полагаю, мой дурашливый сын смог тебя увлечь. Это очень хорошо, будет лучшее рождество! Всегда хотела породниться с вашей семьей.       — Мама! — зашипел Бруно, но Бэт царственно взмахнула рукой, и тот замолчал, глядя на меня извиняющимися глазами.       Меня повели наверх, освободив от сумки и мимоходом оценив, что я пришел не с пустыми руками. Вино было вручено немного ошалевшей от напора старшей родственницы Джулии с наказом отнести в зал. Сумка с вещами, к счастью, осталась в машине — Бруно должен был отвезти меня в отель, иначе, боюсь, мне пришлось бы в ультимативном режиме остаться здесь. Ну, то есть, никто бы не стал слушать наши слова.       Некоторое время мне пришлось оставаться в кабинете Бэт. Обстановка здесь была очень — кхм — традиционной. Примерно такой же шкаф я видел в квартире бабушки, когда меня отправляли в гости. Не в смысле бабушки семьи Райт, а в смысле моей настоящей бабушки, из России.       Кресла, однако, из светлой кожи назвать устаревшими язык не поворачивался. Я удобно устроился в одном из них, слушал рассказы матери Бруно о совместном с парой Райт прошлом и иногда поддакивал. Большего от меня не требовалось. Честно говоря, уже спустя сорок пять минут такого монолога, Бэт опомнилась и повела меня в зал, кормить и поить. Я вяло отбивался, но шансов у меня не было. В зале стояла украшенная ель. Небольшая, в низкой и широкой вазе с землей, настоящая. Это было любопытно, но спрашивать что-то не хотелось. Если в порядке ответной любезности меня спросят о традициях моей семьи, я не смог бы рассказать. В прошлом году мы особо не праздновали, потому что все не смогли собраться. Помнится, мы с Эйлин просто посидели, поели и посмотрели фильм. Даже не наряжались.       — В семь ужин, — сообщила Бэт, когда я закончил предложенный перекус — больше всего это напоминало пиццу на хлебе.       Бруно был тут, но притормозить свою маму даже не пытался. Та же снова обратила внимание на меня.       — У тебя есть платье? Вернется Летти, сходите в магазин. Это будет мой подарок. Она, кстати, великолепно подбирает макияж. Так что заодно зайдите за косметикой.       «Непереводимая игра слов», — отчетливо произнес мой внутренний голос. Бруно бледнел прямо под моим взглядом, которым я, по ощущениям, его уже расчленил.       — А вот и Летти! — Бэт подскочила и выпорхнула прочь. — Летиция, иди сюда!       Примерно минуту я молча смотрел на Бруно. Но когда тот поднял голову, явно собираясь пуститься в оправдания, спросил:       — Какое полное имя твоей мамы?       — Беатриче, — отозвался сбитый с толку Джу.       — Ты сам будешь разгребать последствия, — сообщил я и поднялся навстречу еще одной девушке. На этот раз, видимо, для разнообразия, слегка рыженькой. Она уставилась на меня так, словно увидела призрака. Лишь после того, как Бэт толкнула ее в спину, она заулыбалась.       Нас быстро познакомили и выставили за дверь. В процессе знакомства мой статус претерпел изменения с «одногруппницы» до «девушки».       — Платье и косметика, понятно? Магазины закрываются через час, — поторопила нас Беатриче. Бруно хотел увязаться за нами, но его в срочном порядке откомандировали что-то убирать.       — Бэт иногда слишком напориста, — словно извинилась Летти. Она была более мягкой, но смотрела на меня довольно странно. — Ладно, идем.       Мы сели в небольшую машинку Летти и покатили в сторону центра.       — У меня будет разговор к тебе, Теодора, — медленно сказала Летти, задумчиво кусая губы. — Но чуть позже. Сначала дела.       Я прикрыл глаза, делая внутреннюю установку на то время, когда все закончится. Пришлось представить, будто я уже лежу в кровати в отеле. Проблемой было то, что я не знал, как выглядит мой номер, так что ограничился лишь ощущениями тепла и мягкости. Уж мягкой кровать точно должна быть.       Я не успел совсем разнежиться и восстановить спокойствие. Мы прибыли на место. К счастью, Летти понимала, что времени у нас мало. Так что мы ураганом пронеслись по магазинам, причем девушка не стала спрашивать мой размер, а угадала его.       Это было светлое платье в пол с вышивкой, и я некоторое время беззвучно хохотал и кричал в примерочной. Потом вздохнул и надел. Что ж, это оказалось не так неудобно, как я считал.       От туфель на каблуке я отказался наотрез, спасло меня то, что мой рост был признан достаточным, чтобы каблуки не были обязательным элементом гардероба, а длина платья позволяла надеть под него что угодно, хоть берцы. Так что мне разрешили обойтись балетками, которые по степени удобства стояли где-то рядом с кедами.       Затем были подвеска на шею, которая, по словам Летти, дополнила бы образ, и косметика — что-то типа палетки теней, туши и помады. Не уверен, что когда-то начну разбираться в этом.       Мы дошли до машины и сложили в нее покупки, когда Летти коснулась моей руки и застенчиво позвала в кафе.       Она вообще слегка странно себя вела со мной, так что, заинтригованный, я последовал за ней. Мы сели за столик, взяли по латте, и я выжидательно на нее уставился. Она комкала в руках салфетку.       — Для начала я хотела бы извиниться перед тобой за этот разговор, — сказала Летиция, не поднимая глаз. — Ответь мне честно, ты влюблена в Джузеппе?       Я чуть не подавился кофе насмерть, неудачно отпив его именно в этот момент. Пока я пытался откашляться, Летти, кажется, сделала свои выводы.       — Ты, наверное, не совсем меня поймешь, но Джузеппе — придурок! — воскликнула она неожиданно и посмотрела на меня с такой страстью в глазах, что я испугался.       — Я понимаю, что он красивый, и все такое, — засмущалась она. Я начал думать о чем-то не о том (О, свит хоум Алабама!). — Он легко может запудрить голову.       Летти тяжело вздохнула и решительно продолжила:       — Но он тебя использует. Я не могу тебе этого не сказать.       Вообще-то я тоже использовал Джузеппе. Для того, чтобы свалить куда подальше от Сан-Франциско, но одному было жутковато. А так все сложилось очень удачно для меня, а на мелкие неприятности, типа платья и макияжа, я мог бы закрыть глаза. В конце концов, это маскарад. Как раньше я надевал костюм зомби на Хэллоуин, так и тут я надену платье и буду изображать женственную мисс. Не то, чтобы девушка в платье приравнивалась в моем сознании к зомби, конечно.       — Не беспокойся об этом… — начал говорить я.       — Я не могу! Я должна сказать тебе правду!       — О чем ты?       — Мне кажется неправильным, что мой брат тебя обманывает. Он ведь не сказал тебе?       — Послушай, — я отставил кофе от греха подальше.       — Позволь мне договорить, это непросто, — она закусила губу и стала смотреть в сторону. — Он никогда не сможет привести девушку в наш дом!       Я замер. Мыслей резко стало много, но они не особо поддавались осознанию.       — Джузеппе гей?! — наконец, спросил я.       — Ч-что?! — вытаращилась на меня Летти. Глаза ее стали совершенно круглыми. — Нет!       — О, — сказал я, словно ошибка была несущественной.       — У него есть женщина! — воскликнула девушка и поспешно огляделась, прижав пальцы к губам. - И там все серьезно.       — А-а, — расслабился я. — Понятно.       Летти вытаращилась на меня еще сильнее.       — Ты ведь в отношениях с ним?       — Нет, — пожал я плечами.       — Но…       — Это взаимовыгодная сделка, — сообщил я, вздохнув. — Но позволь мне не сообщать, в чем моя выгода. Тебя успокоит, если я скажу, что между нами нет никаких отношений, никакой связи, кроме того, что мы учимся в одной группе?       — Э, — совсем потерялась Летти.       — А почему он не может привести эту женщину в дом? — поинтересовался я, залпом допив кофе. Не то, чтобы я собирал сплетни, просто это могло стать компроматом. Летти ни о чем таком не думала, она вздохнула.       — Бэт не примет ее. Она сильно старше, у них разница пятнадцать лет. И у нее ребенок. Не от Джузеппе, конечно.       — О как, — сказал я, чтобы что-то сказать. Что ж, это было совершенно не мое дело.       Летти подняла голову и, кажется, испугалась.       — Если ты не в отношениях с Джу, ты не могла бы не говорить об этом? Я не должна была тебе рассказывать, просто я… я думала, мой брат тебя обманывает.       — Нет проблем, — щедро сказал я. Честно говоря, полученную информацию вообще никак не хотелось использовать. Теперь понятно, от чего хотел прикрытия Бруно. Он привез в дом девушку, и Бэт могла успокоиться и решить, что он выкинул свою любовь из головы. Я, конечно, вообще предпочел бы не вмешиваться в эту ситуацию, но, как я и сказал Джу раньше, он сам будет разгребать последствия.       Летти быстро допила кофе, кидая на меня слегка паникующие взгляды, и мы поехали обратно.

***

      В отель я попал к часу ночи, и, по-моему, на меня обиделась Беатриче. Я оставил Джу, которому пришлось объяснять, что мы еще не в тех отношениях, на растерзание домашнему тирану, пешком меня не отпустили, и меня подвезла Летти. По дороге мы разговаривали мало, но мне стало интересно, как Беатриче позволила Джу идти в безопасники. Спрашивать это следовало у самого Джу, конечно.       К счастью, никаких проблем со временем заселения не возникло. Мне пожелали хороших снов, поздравили с праздником и оставили одного.       Комната была не очень большой, но вполне удобной. Температура выставлена довольно комфортно, так что я умылся, некоторое время поглядев на макияж (мысли о том, что я вижу в зеркале себя, меня не посещали), и лег спать. Самообман не был таким уж самообманом, лежать на самом деле было тепло и мягко.       — Свет выключить, — попросил я вслух, и свет погас.       Весь следующий день я твердо пожелал провести в кровати, читая с планшета лекции и выкинув вчерашний день из головы. Я так много улыбался, что у меня до сих пор сводило рот.       Увы, у семейства Бруно на меня были иные планы. Джулия и Летти позвали меня прогуляться. Веских причин для отказа я не нашел, так что пришлось одеться и выйти к ним.       С погодой, как я понял спустя два часа, мне не повезло. Если бы она была не просто зябкая, а еще и ветренная, мы курсировали бы по нижней части города, той, что ближе к морю, от кафе к бару и далее, а так пришлось бродить по округе и здороваться с многочисленными знакомыми. Я удостаивался оценивающих, иногда с оттенком снисходительности, взглядов, после чего кто-то из сестер покачивал подбородком и закатывал глаза, призывая меня махнуть рукой на подобное отношение. Я вполне искренне пожимал плечами, но, судя по обеспокоенным лицам и переглядываниям, ни Джулия, ни Летти мне не верили. Собственно, именно поэтому они вызвонили своего братца, с которым мы должны были встретиться совсем скоро.       Я, в основном, ходил за девчонками, как привязанная собачка, и такое положение дел меня устраивало. Не говоря уж о том, что Бруно пригласил в гости сам, и теперь его семья тоже встряла в сомнительное дело развлекания меня, я еще слегка опасался быть в совершенно новом месте один. Болтовня сестер Бруно совсем не напрягала, хотя я, наверное, казался им не самым общительным человеком. Честно говоря, они могли решить, что я бешусь от того, как на меня смотрят, поэтому планы и скорректировали.       Дождавшись Джу, который должен был доставить нам транспортное средство, девочки собирались вывезти меня за город, поэтому мы осадили торговые автоматы, набирая всякой ерунды для импровизированного пикника. Особым успехом пользовались горячие саморазогревающиеся супы.       Бруно появился по расписанию, и девчонки побежали к нему через дорогу, неся в руках ворох разноцветных упаковок, чем и заслужили его вскинутую бровь.       Это произошло так быстро. Я почти перешел дорогу, когда раздался громкий тревожный сигнал, чуть повернув голову, я с содроганием увидел, как мгновенно уменьшается расстояние между мной и автомобилем. Красным таким. Где-то между ощущением, как бросился в лицо жар, а вот внутри, наоборот, все похолодело, пришла отвлеченная мысль, что наши траектории совсем скоро пересекутся, и на такой скорости… А я абсолютно беспомощен, потому что каковы бы ни были мои рефлексы, и даже то, что я после мгновения замешательства уже почти бежал, не поможет, он все равно меня заденет. Какая-то часть мозга начала прикидывать потенциально полученные травмы. Почему-то в итоге выходило, что я выживу, просто некоторое время будет неприятно. Очень неприятно.       Мне казалось, что время замедлилось, а я, расширенный в пространстве, влип, словно муха в сироп, хотя, видит Бог, я не мог бы выжать больше из собственных конечностей. Спас меня Бруно, во всех смыслах — он резко схватил меня за предплечье и буквально выдернул из-под машины. Та проскочила сзади, перестала сигналить и резко затормозила.       — Ох! — выдали в один голос девочки и бросились ко мне. — Тео! Тео! Ты в порядке?!       Я попытался сказать что-то, но во рту сделалось как-то сухо, и разлепить губы с наскоку не удалось. Бруно окинул меня взглядом, гневно уставился на автомобиль, из которого никто не торопился выходить. Когда тот неожиданно резко поехал дальше, пусть и с куда меньшей скоростью, Джу затряс руками и забормотал этакой скороговоркой, из которой мой замедленный разум вычленил что-то вроде «фечия стронцо стронцо». Судя по тому, как покраснела младшая из сестер, это было не очень красиво с его стороны. Но так как никто не одернул парня, похоже, с его словами нельзя было не согласиться.       — Идем, — Летти аккуратно дотронулась до моей руки, готовая отскочить в любой момент.       Я посмотрел на нее, выдавливая смешок. Все выглядело так, словно я был более опасен, чем тот стронцо-водитель. Бруно взглянул на меня, вздохнул и потащил к своей машине. Только оказавшись в тепле, я осознал — меня только что чуть не сбил автомобиль. Я внезапно даже для себя расслабился и словно стек по сидению. Усевшаяся рядом Летти мягко коснулась моего плеча.       — Я… могу тебя обнять?       Джулия разместилась впереди и теперь сидела, обернувшись, глядя на нас абсолютно круглыми глазами. Бруно, занявший место водителя, тоже развернулся.       — Тео, прости за это…       — Заткнись, — довольно резко отреагировала Летти. — Поехали домой.       Я хотел запротестовать — девчонки так оживились, когда решили устроить пикник, что мне не хотелось ломать им всю малину.       — Тш, — шикнула Летти и на меня. — Так я могу?       Я подумал, что она и сама перепугалась. Правда, в этом случае, она могла бы устроить сеанс обниманий с сестрой.       — Можешь, — разрешил я. Только когда она прижала меня к себе, я понял, как напряжен был все это время.       Мы почти доехали до дома, когда мое тело стало каким-то вялым, двигаться было лень. Похоже, я испытал что-то типа всплеска адреналина, а теперь меня настигал откат, потому что опасная ситуация завершилась, и все, что произошло — я испугался. И вот, я осознал обстановку, свои действия, эмоции и ощущения, потом встряхнулся и отбросил их в сторону. Хотелось залезть в кровать, укутаться одеялом и включить какой-нибудь фильм, который не напрягал бы ни глаза, ни мозг.       — Может, отвезешь меня в отель? — поинтересовался я, приняв решение.       Бруно вздрогнул, словно я его хлестнул. Мы довольно долго сидели в тишине — они косились на меня время от времени, пока я наслаждался теплом Летти и успокаивался.       — Нет! — воскликнула Летти наконец. — Мы устроим пикник у нас дома. Я не отпущу тебя сегодня сидеть в одиночестве.       Я посмотрел на Бруно, который выглядел так, словно был согласен больше, чем на сто процентов, и понял, что спорить бессмысленно.       — Мы будем рассказывать маме? — спросил Джу.       Мне стало смешно. Бруно был старше Летти, но складывалось впечатление, что в доме командует она. Хотя о чем я. В доме командует Беатриче.       — По обстоятельствам, — Летти взлохматила мне волосы. — Ты хочешь этого, Тео?       — Не, — я помотал головой. — Ничего не произошло же. Я слегка испугался, и только.       — И только, — тихо, под нос себе, пробормотал Бруно и перешел на итальянский, очевидно, ругаясь. Уж больно богатая была интонация у его речи.       Я хотел обсудить с ними водителя, который явно нарушал многие правила в черте города, но они заболтали меня вопросами про то, как празднует моя семья. Мне пришлось сосредоточиться на теме беседы, потому что я мог ляпнуть что-то не то и даже начать противоречить самому себе. Полагаю, я смог бы свалить такое на стресс, но, боюсь, вырваться из стальных заботливых рук синьоры Беатриче и в таком случае удалось бы только в Академию.       Вечером меня никто никуда не отпустил, предоставив гостевую комнату на втором этаже. Бэт, пребывающая в неведении, сделала свои выводы и сияла, переубеждать ее не стали. Я качественно упаковался в одеяла, обнаружив и рассматривая на руке, за которую схватился сегодня Джу, пару синяков.       Планшет засиял и легкой вибрацией оповестил, что кому-то срочно понадобилась моя бренная тушка. Звонил Дэвид Райт по видеосвязи.       — Итак, где ты находишься? — не особо эмоционально спросил он после дежурного приветствия, не опознав, видимо, местоположение по фону за мной. За ним, кстати, было окно, в котором жил большой город, может, Лондон. Я почувствовал что-то, похожее на ностальгию, но не стал сосредотачиваться на том, мои это эмоции или нет.       — В гостях у Бруно, — покаялся я. Все равно доложат, так что тайны мадридского двора из этого секрета не получится.       — Беатриче Бруно, — повторил он с намеком на вопрос. Либо у него очень хорошая память, либо он проверил досье всех моих однокурсников.       — Да. Прелестная… донна, — подтвердил я, надеясь, что никакие лишние мысли не отразились на моем лице.       Я немного растерянно и отстраненно смотрел на Дэвида Райта и не ощущал ничего, кроме опаски. К моему удивлению, отец Доры хмыкнул, показав толику веселья.       — Ладно, это хорошее знакомство. Но тебе следовало самостоятельно сообщить мне о том, где ты будешь. Впредь всегда держи меня в курсе.       — Да, сэр, — в некотором удивлении протянул я. Райт чуть повернулся, теперь камера захватывала его профиль.       — Хотя и моя вина здесь есть, — он пожал плечами, словно долгое время сидел в кресле и все затекло. Да что там, так оно, скорее всего, и было. — Мне тоже следовало сообщить тебе новости лично. Включи часы.       Обменявшись еще парой ничего не значащих фраз, мы распрощались, после того, как я клятвенно заверил собеседника, что непременно включу часы на днях, как только попаду в отель. Говорить, что часы оставлены в Сан-Франциско, я не стал.       Выбраться в отель, к слову, получилось всего через два дня, когда младшая часть семейства Бруно признала меня полностью оправившимся от досадного происшествия. Летти, понимающая, что мне все же интересно, какие последствия снискал почти виновник аварии, сообщила, что пока прошло изъятие транспортного средства, а остальное пока решается.       За день до окончания моих итальянских каникул я, прихватив Джу, направился в бар, где мы собирались выпить чисто символически. Несмотря на достижения фармацевтики, полностью моментально сбить симптомы похмелья было невозможно, если не хочешь получить по прошествии какого-то времени еще более жуткий отходняк. Так что напиваться в хлам перед поездкой желания не обнаружилось ни у кого из нас. Несмотря на свою молодость, я должен признать, что не без греха, и однажды мне пришлось ехать в поезде после довольно бурной ночи. Такого опыта мне повторять бы не хотелось, а алкогольные телепорты — не мое.       Увы, уже спустя семь коктейлей, а намерение остановиться после трех кануло в Лету, я обнаружил себя увлеченно целующимся с девушкой, которая была удивительно похожа на Беатриче в молодости. Сидевшая напротив компания — новые знакомые, имен которых в правильном порядке я не мог бы вспомнить, и Джу — нас подначивала. Девушка рядом со мной проиграла фант, но пить «Охоту на ведьм» не пожелала. Целовалась она умело и страстно, но мне фант не понравился. Удручало, что на нас весьма косо смотрел ее парень (будь я сам парнем, мы бы уже подрались), не говоря уж о том, что когда я представил нас с ней в постели, вместо ожидаемого возбуждения накатил удушливый ужас. Восьмой коктейль, которым я намеревался запить это горькое открытие, Бруно у меня отнял и сделал этим немного грустно вечером и немного хорошо утром. По крайней мере, мысль, что могло быть и хуже, почему-то радовала.       В Сан-Франциско я возвращался с легкой гадкой сухостью во рту, гудящей головой и смутным ощущением, что отдых удался.