Я - сын Богини.

Мы остановились в леску перед городом, где нас не было видно. За покупками отправился один Кост, потому что я не мог нормально идти, как и Астери, который тоже не привык так долго сидеть в седле, а Тина отпускать в город было бы глупо – его могли запомнить местные торгаши и выдать ищейкам. Я волновался за шатена, боялся, что с ним может что-то случится. Конечно, он мог за себя постоять, но мое волнение не угасало все время, что парня не было. Астери сидел со мной в обнимку и, кажется, разделял мои страхи. Я был благодарен этому светловолосому дарилу, которого смог так быстро принять и назвать братом. Сложно объяснить почему этот парень вызывал во мне такие положительные эмоции, буквально за несколько часов проникая в мое сердце и занимая свою нишу. По этому поводу я просто решил смириться и довериться своему чутью. Прошло чуть меньше часа, как мой (ну не мой пока что) Кост вернулся со всем необходимым и даже больше: парень купил заживляющую мазь для моей стертой в кровь пятой точки, ну и для Астери, естественно. Это было очень мило с его стороны, ведь никто об этом не просил. Очень захотелось обнять его, но я сдержался. Раны мы обработали сразу, после чего вернулись к парням, и я предложил что-нибудь приготовить всем из нашего скудного провианта. Огонь разводить мы боялись, поэтому я решил приготовить бутерброды, до меня, Путники такого никогда не готовили, а я любил таскать их на выезды и кормил своих друзей, поэтому все знали, что это довольно вкусно. После еды, мы с Астери невольно остались наедине, дядя с Костом что-то обсуждали в стороне, не обращая на нас внимания, и я решился на отложенный разговор: - Ты не боишься возвращаться туда? – он с пониманием посмотрел на меня и слабо улыбнулся. - Нет не боюсь. Я сказал бы, что я даже злюсь на всех, кто там был, - он сжал кулаки, его взгляд стал серьезным. – За все те года, что я прожил с… Гос… тем мужиком, я осознал всю ложь, что рассказывали наставники Харум, Шеджив и другие! Они обещали счастье, а вышло одно страдание… - Как тебе жилось? – я боялся это спрашивать, но любопытство вылезло до того, как я успел подумать о приличии. – Прости, это, наверное, слишком неприятно для тебя, можешь не рассказывать! - Все нормально, ты знаешь какое представление составляют в пансионе о жизни с Господином. Я верил всему и вся, а потом сильно обжегся… Астери стал рассказывать о своей жизни после выпуска, и я многое понял. Первое время после того, как Заворн – отец Рива – забрал Астери к себе, все шло неплохо: Заворн одаривал юношу с ног до головы, хвастался им перед своими друзьями, просил петь или танцевать для него, приходил к нему в комнату по ночам, для определенных действий, но никогда не оставался до утра, предпочитая спать со своей законной супругой. Проходило время, дарила просто таскали с собой, как дорогие часы, чтобы хвастать своим состоянием, ну и чтобы магические способности парня помогали заключать выгодные сделки, а в домашних условиях использовали как антистресс, заставляя его влиять на эмоциональный фон Господина. Через какое-то время до юноши дошла суть его положения и у Заворна, и в обществе в целом, он попытался сбежать, но не мог и за пределы дома ступить из-за привязки к Господину. Время шло, и парень совсем во всем разочаровался, даже думал о скорой смерти и освобождении от ненавистного хозяина, теперь Астери считал себя рабом без цели в жизни и существования, поэтому все эмоции в нем потихоньку закрылись, а движения стали полностью автоматическими. Я узнал, что почти все дарилы рано или поздно впадают в такую фрустрацию, когда их мечты, фантазии и надежды, сталкиваются с реальной жизнью, где все они лишь дорогие украшения на толстых шеях влиятельных персон. После его рассказа, я понял, что рад смерти Заворна, хотя это было, наверное, плохо с моей стороны – радоваться смерти, но все эти «Господины» (!) стали раздражать меня все больше. Даже не представляю, что было бы со мной в такой ситуации. Мы еще долго обсуждали эту тему и нашу жизнь в пансионе, а потом незаметно перетекли на мою жизнь с Путниками и обсуждение парней, которые сейчас возились с пегурами. Эта тема подняла нам обоим настроение и сгладила все напряжение, что возникло в начале нашей беседы. Астери был очень рад встретить Тина, он открыто поделился со мной мыслями о моем дяде, а я вспомнил кое-что о нашем главаре, что может помешать этой паре в будущем. Тин ведь довольно давно искал себе жену, которая могла бы родить ему наследника, ведь он последний мужчина рода Кидов. Астери не сможет подарить ему ребенка, что по сути обрекает род на вымирание. Я не стал делиться этими мыслями с братом, в тайне надеясь, что дети Жели, если они будут, смогут считаться продолжателями рода. - О чем шушукаетесь? – К нам подошел Тин и накинул плащ на Астери, скрывая того с головой. - Не важно! – я нагло улыбнулся, переводя взгляд на Коста, который проделал тот же финт с плащом, только со мной. Оказывается, уже вечерело и нужно было отправляться в путь. Честно говоря, перспектива снова садиться на пегура меня совершенно не радовала, но нечего не поделаешь и мне пришлось забираться на эту недоконяшку. - Садись боком, - посоветовал Тин, глядя на мое грустное лицо. Я повернулся, следуя совету дяди, и понял, что теперь, чтобы не упасть и нормально ехать, нужно максимально прижаться к Косту, а это было немного неловко, как для меня, так и для шатена. - Кост, ты же помнишь, о чем мы с тобой говорили? – Тин серьезно взглянул на парня, дождался кивка и двинулся вперед. - О чем он? – мне пришлось сильно вывернуться, чтобы взглянуть на моего «водителя», очень недовольного, к слову. - Не важно… - буркнул парень, недовольно сжимая губы. - Это меня касается? - Говорю же… Не важно! - Просто расскажи и я отстану, - я чувствовал напряжение в теле парня, мне это не нравилось, хотелось, чтобы он расслабился. – Не волнуйся, с нами все… - Олли! Все в порядке, ясно? – оборвал меня Кост. - Ясно… - дальше лезть я не стал и посильнее укутавшись в плащ, старался вообще не отсвечивать. Стало так обидно на душе, всего пару часов назад я радовался, что у нас все налаживается, а сейчас он даже разговаривать со мной не хочет. Может и не во мне дело, и у Коста просто плохое настроение, но можно было просто об этом сказать, а не огрызаться. Вечерело очень быстро, холод проникал под плотную ткань плаща и пытался меня заморозить. Хотелось прижаться к Косту сильнее, но обида, что все еще душила меня, не позволяла этого сделать. Поэтому я дулся, молчал и дрожал.

***

Пегуры шли мирно друг за другом по песчаным барханам, на каждом сидело по два человека. И если одна пара ехала в полном молчании, то вторая изредка перешептывалась. - Тин, о чем ты говорил с Костом, что он такой угрюмый? – спросил юноша, что сидел спереди, прижавшись к крупному мужчине. - Об Олауре, - коротко ответил мужчина, внимательно вглядывающийся в ночное небо, по которому он ориентировался. - И что ты ему о нем сказал? - Я говорил об их отношениях. - Зачем? – юноша слегка откинул капюшон и взглянул на своего спутника. - Оли слишком юн для подобного, а по Косту я вижу, что он может слишком поторопить события, - голос Тина был серьезен. - Оли пятнадцать лет, в этом возрасте дарилов отдают Господину, а ты, наверное, догадываешься, что потом происходит… - Дарилов отдают! А я своего племянника никому не отдаю! - Но ведь они истинные! - Хочешь сказать, что раз они созданы друг для друга и тому подобное, то должны сразу же прыгать в койку?! - Просто им не надо запрещать быть вместе! - А я и не запрещаю! Пускай общаются, а потом, лет в восемнадцать, может и целоваться разрешу… - Ты ужасен, - Астери отодвинулся от мужчины, пытаясь не свалиться с животного. – Думаю они сами могут решать, когда и что делать, и не тебе это решать… Тинатрос промолчал, продолжая направлять пегура в нужную сторону. Слова дарила больно кольнули, но не заставили мужчину переосмыслить свое решение. В его глазах Оли было далеко не пятнадцать, а лет одиннадцать, столько, сколько ему было в первую их встречу, и мужчина совсем не хотел верить, что он может повзрослеть, влюбиться, завести семью и жить вполне самостоятельно, уже не в роде Кидов, а, например, роде Уонтлеров, к которым принадлежал Кост. К другим детям он никогда так не относился, даже к Жели. Брюнет и сам не мог понять с чего вдруг он так сильно печется о этом пареньке, что даже готов был на убийство, ради него. - Астери, надеюсь ты поймешь меня, - мужчина одной рукой прижал дарила к себе, так было и теплее, и спокойнее, ведь юноша уже раз третий невольно скатывался с седла, норовив встретиться с песком. Теперь настала очередь зеленоглазого игнорировать, он не стал вырываться из рук Тина, но и прощать его за такое вмешательство в чужую жизнь тоже. Астери решил лично поговорить с Костом и Оли, чтобы те не слушали никого на свете и стремились друг к другу так же, как и раньше. Он не хотел лишать брата того, что не досталось ему самому в таком юном возрасте. Возможно, он понимал, что торопиться и в правду не стоит, но глядя на Оли и Коста, точно можно сказать, что молниеносными их отношения не были, потому что они были уверены в своем совместном будущем и шли к этому довольно медленно, но верно. Обида окутала две пары, лишая пустынную ночь любых звуков голоса. Никто не пытался исправить это положение, продолжая молча ехать к своей цели. И даже на привале, никто не нарушал общего молчания, изредка перекидываясь «техническими» фразами о том, сколько они будут отдыхать и о состоянии зверей.