Natural disaster

-Пошевеливайся! Кто-то с ужасной силой впихнул меня в мерзское темное помещение, пропахшее насквозь чем-то зловонным. Я, споткнувшись, упала на колено, больно проехавшись по бетонному полу кожей. Я толком не успела ничего понять, как сзади с громким металлическим визгом захлопнулась дверь, и раздались звуки уходящих шагов. -Чтоб ты сдох, сволочь! – беззлобно бросила я, пытаясь рассмотреть в темноте кровоточащую коленку. Я сдула налипшую пыль и ладонью попыталась растереть грязь, но стало только хуже. Я, тихонько матерясь, встала на ноги и присела на жесткую деревянную лавку, стоявшую у дальней стены. Спиной я облокотилась на шершавую прохладную стену и, прикрывая глаза, почувствовала каждой клеточкой своего тела атмосферу этих четырех стен, полностью утонувших в человеческом горе. Еще полчаса назад я беззаботно отплясывала в одном подвальном клубе Форт-Уэрта, а теперь сижу в полицейском участке. Наверное, следовало бы проклинать за это судьбу, Господа Бога и своего бывшего парня, но, к несчастью, виновата была только я одна. Мне следовало бы в этот вечер сидеть дома, попивать черный чай и зубрить учебники по социологии, а не дрыгаться в ночном клубе в компании бесшабашных наркоподруг и не менее обколотых друзей. Клуб «Слайдер и ко» открылся пару лет назад, и каждый месяц, а то и чаще, на это сборище малолетних наркоманов и проституток обрушивались копы, разгоняя подвыпившую молодежь. Как вы уже поняли, в этот «счастливый» день повезло мне: именно меня схватили за шкирку и притащили в участок. Отпираться было бессмысленно, ведь в кармане шорт лежал пакетик с разноцветными таблетками. Их продавал всем желающим за приемлемую цену пронырливый парнишка, кажется, его звали Майк. Прийти на танцпол и не купить этих замечательных драже – считалось в нашей тусовке чем-то наподобие преступления. Копы, естественно, давно знали о нашей «лавочке» и пытались всячески ее прикрыть, но никак не могли найти существенный повод. Посетителями этого дископритона были или малолетки, которых даже если и брали с поличным – травой, то никак не могли привлечь к букве закона, или более старшее поколение, которые были намного осторожнее с выпивкой, кокаином и таблетками. Я вышла из сопливого возраста, но осторожностью никогда не отличалась, и, естественно, когда меня замели, на меня повесили не только мои гребаные таблетки, но и все остальное, что только можно было «пришить»: распространение всего спектра запрещенных препаратов, порнографии и убийство какой-то соплячки две недели назад в женском сортире… Сколько се6я помню, я всегда была проблемным подростком. Только не думайте, что моя жизнь была похожа на жизнь действительно трудных детей: отсутствие родителей, алкоголизм, наркомания и беспорядочные половые связи. Я родилась в обеспеченной семье, и с родителями у меня был полный порядок. Ну как ПОРЯДОК: за свою жизнь я их видела не более 10 раз – они постоянно находились в разъездах, и на дочку им было наплевать. У меня было все, за исключением родительской ласки, любви и заботы. Им нравилось любить меня со стороны, а мне к 15 годам до боли в зубах надоели их звонки раз в неделю из очередного глухой деревушки Южной Америки. Мои родители были улетевшими на всю голову энтомологами – да, да, они всю свою жизнь посвятили наблюдению за букашками и червяками. Так моя жизнь и текла: от недели к неделе, от субботы до субботы… Полгода назад я закончила общеобразовательную школу в Остине и свалила сюда, в маленький городок Форт-Уэрт. Не знаю, от кого или от чего я бежала, но только сейчас, сидя здесь, в этой маленькой сырой комнатке, я поняла, что от себя-то – как ни старайся! – не убежишь. Я поступила в заштатный колледж на социолога, пропускала половину занятий, никогда не читала никаких учебников и уж тем более никогда не делала домашнее задание, но как-то умудрялась держаться «на плаву» в этом забытом Богом колледже. Мне было совершенно наплевать на свою жизнь, мне было абсолютно без разницы, как начнется и чем закончится новый день – ведь хорошего он все равно ничего не принесет. Я подружилась с такими же, как и я сама, ребятами из колледжа – безнадежными и ждущими от мира чего-то большего – и начала медленно, но верно катиться в пропасть. Мне нравилось таскаться с ребятами на разные подпольные тусовки и концерты малоизвестных рок-групп, нравилось нажираться разноцветными таблетками и видеть мультфильмы наяву покруче, чем рисовали в студии «Диснея», нравилось шарахаться по ночному городу и пугать случайных прохожих глупыми визгами и смехом. До поступления в колледж я жила как будто бы во сне, и только недавно вздохнула полной грудью. Я гробила свою жизнь, но меня это совершенно не волновало. В моем окружении появились все самые красочные «сливки» общества: наркоторговцы, проститутки, мелкие воры и наркоманы собственной персоной… И вот теперь я здесь – в долбанном полицейском участке, и мне, честно говоря, уже страшно. Хочется домой, хочется вина и хочется в туалет. Коленка все еще саднила, и по хорошему ее следовало бы залить перекисью водорода, но кому тут есть до меня дело? Я встала и, разминая затекшую ногу, прошла до решетки. Черт, чувствую себя настоящей преступницей! Я попыталась вытащить лицо как можно дальше через прутья решетки и посмотрела чуть дальше по коридору. Напротив моей камеры располагалась точно такая же клетка, как и у меня. На потолке посередине камер одиноко болталась лампочка, тускло освещая проход. Я прищурилась и увидела, что в той камере стояла точно такая же лавка, как и у меня, а на самой лавке кто-то растянулся по всей длине и негромко храпел. Я повернула лицо чуть левее, стараясь рассмотреть, что же происходило там, но потерпела фиаско: освещение было дерьмовым, и вся обстановка потонула в темноте. Справа ситуация ничуть не отличалась, ничего рассмотреть практически не было возможно. -Вот суки… - тоскливо протянула я. Мне совершенно не хотелось оставаться в этом жутком месте, где нет нормальной кровати и элементарных предметов для гигиены. Интересно, а это вообще законно держать восемнадцатилетних нарушителей в антисанитарных условиях? Я прошла по периметру камеры и вновь опустилась на скамейку. Да, такого приключения, как «Проживи ночь в каталажке», у меня еще не было. Я легла на спину и закрыла глаза. Каждым позвонком я чувствовала жесткую поверхность, но выбирать было не из чего: мне пришлось засыпать так. -Что ты тут делаешь? – удивленный шепот разрезал мой сон напополам и я, волей-неволей, открыла глаза. -А сам-то как думаешь? – ответ потонул в каком-то мелодичном звяканье. Я открыла глаза, прогоняя с себя остатки сна, и села на лавку. Спина отозвалась звучным хрустом, а шея, казалось, сейчас отвалится. -Заебись! – громко произнесла я, протягивая над головой затекшие за ночь руки. Звяканье прекратилось, и я только потом поняла, что происходит в грязном коридоре: у клетки напротив стоял высокий мужчина в потертых джинсах и неприметной футболке. В руках он держал большую связку ключей, которая, собственно, и позвякивала так заманчиво. Он, обернувшись вполоборота, безучастно пробежался по мне взглядом и снова вернулся к увлекательному занятию: он открывал камеру. Я, не чувствуя ног, подскочила к решетке. В камере напротив стоял, нетерпеливо топчась на месте еще один мужик – тоже высокий, коротко стриженный, в замызганных штанах и видавшей виды футболке. Я заворожено глядела на то, как первый парень, подбирая ключи, пытался открыть металлическую решетку. Он определенно нервничал: постоянно смотрел направо и матерился сквозь зубы. -Выходи, красавчик! Дверь со всего размаха стукнулась о косяк, и недавний «узник» с благодарностью шлепнул со всего размаха своего освободителя по плечу. -Идем скорей, если этот сейчас очнется… - первый настороженно покосился куда-то вглубь коридора, а другой, недолго думая, широким шагом направился к выходу. И тут меня как током дернуло. -Эй-эй, парни! – я вытащила руки за решетку и начала призывно ими махать. – Вы же не оставите меня здесь?! -Ну, и кто там? – раздался голос первого. -Мальчики, пожалуйста, выпустите меня отсюда, я клянусь: впредь буду вести себя примерно! – я цеплялась за последнюю возможность спасти свою задницу. -Сэм, пошли живо отсюда! – раздался другой голос в противовес первому. -Погоди… Неожиданно кто-то прямо мне в ладонь опустил связку ключей. Я уставилась на свое спасение, боясь посмотреть в лицо тому, кто мне его дал. -Что ты там застрял?! – вновь раздался тот же недовольный голос. – Шлюшку решил снять? -Спасибо! – восхищенно присвистнула я, но тут же возмутилась, как только до меня дошло, что меня унизили. – И я не шлюшка, мудак! В ответ я услышала лишь тихий смех и топот уходящих ног.