Месть Тёмного Лорда.

Уже двадцать минут как длится урок трансфигурации, а учителя всё нет. Ну как же так можно, а? Ведь именно этот учитель всегда твердит об исполнении правил, и такой промах, возмутительно! Но сейчас не об этом. В класс вошли опоздавшие Невилл и Рон. Прям как я когда-то с рыжим, только в этот раз им повезло с моей несанкционированной помощью. Как только они уселись на свободное место, пришла МакГонагалл. Пройдя нервной походкой к своему столу, она остановившись напротив него и повернулась к нам. На лице сохраняя каменную маску праведника и пытаясь скрыть смущение от опоздания, она как ни в чём не бывало начала урок. — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила, — и тут же, сменив гнев на милость, спросила: — Кто может ответить, что же такое трансфигурация? Лес рук ей был обеспечен — короче, только Гермиона подняла эту конечность, а слизеринцы хоть и знали, но решили не выпендриваться и подождать, пока их не спросят — как и я, в принципе. Зачем раскрывать свой истинный потенциал и козыри? Учитель кивнула Заучке. — Трансфигурация — она означает «видоизменение» или «преображение» — это любое внешнее и/или внутреннее изменение явлений, предметов и живых существ, при помощи магии, а также превращение одного их вида в другой. — Совершенно верно, мисс… — замялась МакГонагалл и посмотрела на вмиг ставшую до ужаса гордой девчонку. Ну ничего, мы ещё подправим её мирок. — Грейнджер, профессор. — Мисс Грейнджер, двадцать баллов Гриффиндору, — слегка улыбнулась она. — Что ж, продолжим. Трансфигурация изначально была не очень распространена среди магического сообщества, так как была достаточна сложна и давалась отнюдь не каждому. Однако этой наукой маги начали увлекаться сразу после того, как отделились от магглов. Самые сильные волшебники применяли трансфигурацию в XII–XIV веках во время того, как их сжигали на костре. Они могли замораживать огонь, т.е. превращать его во что-то другое, например, в ветер (это внутренняя трансфигурация), при этом внешний вид огня не менялся, но вот все его свойства становились другими. Волшебники любили экспериментировать с костром, иногда они его превращали в довольно приятную вещь и довели это искусство до такой степени, что специально провоцировали магглов сжечь их. Первым самым известным магом-трансфигуратором был, как ни странно это звучит, — Мерлин. Мерлин в основном разрабатывал методики сокрытия разнообразных посланий и самих послов. Именно он предложил превращать свитки пергамента с важной информацией во что-нибудь менее заметное и таким образом прятать их. Вообще, превращение — это изменение структуры или свойств материального объекта путем магического воздействия. Оно должно происходить в мгновение ока, однако, некоторые маги, стремящиеся шокировать других магов и даже магглов, замедляют процесс, чтобы можно было наблюдать, как эффектно, часть за частью, видоизменяется предмет. Следует запомнить, что превращение — вещь довольно сложная. Оно зависит еще во многом от того, что и во что вы собираетесь превратить. Т.е. превратить один предмет в другой, похожий на него, гораздо проще, чем в непохожий. Например, спичку легче превратить в иголку, нежели в апельсин. Прежде всего нам необходим исходный объект - материальный предмет или живое существо, свойства, форму или содержание которого необходимо изменить. Вторым компонентом является визуализация — мысленное создание картинки у себя в голове, четкое и детальное представление конечного результата преобразования. Помимо концентрации внимания, визуализация требует от мага изрядную силу воли. Вы должны быть уверены в эффективности своих усилий. Следующий компонент Вербальный — краткое словесное выражение желаемого конечного результата, применение заклинания. И, наконец, финальный компонент — манипуляция волшебной палочкой, которая определяется видом трансфигурации. Естественно, что заклинания и манипуляции (схемы, взмахи) волшебной палочкой для каждой трансфигурации будут свои. Так и началась вводная часть урока. Остальное я уже не слушал, залипая над более важным занятием. Что-то мне вдруг захотелось нарисовать на пергаменте пейзаж с помощью пера, вот я и увлёкся, пока меня Драко не раскачал со словами, что сейчас нам раздадут спички, и мы должны их превратить в иголку, а так же сказал про страницу учебника, которую я должен был открыть уже давно, хотя бы для вида. Также она диктовала формулы, которые надо было записать, а я профукал, ну и ладно. Потом у Дракусика всё равно перепишу. Спички раздали, весь класс пыхтел, слизеринцы делали вид сложной мозговой активности. Даже Крэбб и Гойл, насчёт этого я очень удивился. Оказывается, они поумнее Рональда будут, по словам Хорька, конечно же. Я ещё это не проверял, но для этого у меня весь год впереди, не так ли? Вот и я о том же, нечего всё в первые сутки проверять. Посмотрел на спичку, спичка посмотрела на меня. Между нами вспыхнула искра, буря и ещё какая-то фигня, но главное, что это закончилось её полным преображением в изящное изделие для зашивания подштанников какого-нибудь принца голубых кровей, что я в принципе и озвучил Малфою, вручая этот презент моего секундного труда. Мы ржём как гиппогрифы в голос. Профессор от этого подошла к нам и менторским тоном начала выяснять причину нашего отвратительного (!) поведения. Ничего не отвечая, (я ещё не проржался в этот момент) вручил ей серебряную иглу с гравировкой «Собственность Принца Слизерина». Иголочка получилась сантиметров десять в длину и пару миллиметров в ширину — классная, короче, иголочка вышла. Если знать куда ей тыкнуть, то прибить можно. За это я заслужил шоковую рожу профессора и тридцать баллов. Я был доволен только насчёт первого, а на второе было как-то фиолетово. За мной подтянулся и весь мой факультет, так что слегка заострившаяся и посеребренная спичка Гермионы утонула в успехе моего факультета. В итоге Слизерин обзавёлся ста пятьюдесятью баллами помимо моих, грифы только сорок получили, и то спасибо заучке за тридцать. Дальше шли зелья всё с тем же Гриффиндором. Чтобы не сталкиваться с ними хотя бы до кабинета, я подхватил Блейза, Драко, Тео и повёл их в противоположном направлении. Пытаясь выяснить по пути, куда я их веду, они не заметили, как я прошипел на картину с пейзажем. Заметили они это только когда она с лёгким скрипом открылась как дверь. Прифигевшую молодёжь пришлось тащить за руки как маленьких, пока они осматривали туннель одного из тайных ходов, а там было на что глянуть. Каменные стены были кое-где украшены гобеленами с различными мотивами, от простого боя до завтрака королей. Так же по пути были развилки в другие части замка. Когда троица отошла от шока на меня посыпался град вопросов: «Откуда ты знаешь этот лаз?», «Как ты знаешь куда идти?», «А их много?» и ещё фигова туча. На них пришлось просто пожать плечами и ответить, что это тайна Рода и не стал уточнять какого. Потом может узнают, если я захочу. В итоге мы вышли в гостиной нашего факультета из-за статуи змеи возле камина. Встретил нас ошарашенный декан, который, наверное, давал какие-то указания старостам. И опять вопросы, на которые я ответил точно также, но меня походу Снейп сильно стал подозревать, но смолчал. На урок пошли все вместе. Наша четвёрка и декан подошли к месту назначения вовремя. Там как раз один такой рыжий и веснушчатый грифф стал высказывать какие-то претензии в нецензурной форме двум слизеринцам. Так что львятник сегодня ушёл в минус, и это ещё урок не начался, а уже такое веселье началось. Войдя в класс, я сел один за первую парту посередине — просто не люблю когда есть хоть кто-то на расстоянии вытянутой руки, когда я увлечён зельями. Драко сел с Блейзом, а Тео с Дафной Гринграсс, младшей сестрой Астории. Из гриффов я обратил внимание только на дуэт «Апокалипсиса» (как я их уже прозвал), Лонгботтома и Уизла — это просто атомная смесь, а ещё до кучи они сзади меня. Смотреть мне в оба сегодня это точно, а не то и Смерть в родственниках не поможет даже. Потом Северус прошёл между рядами своей превосходной походкой к столу преподавателя и, немного прокашлявшись, завладел вниманием всех присутствующих. Я же на него смотрел, не пряча в глазах фанатичного блеска. — Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, — начал он своим невероятным баритоном. Северус говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Как и МакГонагалл, Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс. Как и на уроках МакКошки, здесь никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами (ну, кроме меня на её уроках), но даже ей никогда не добиться такого эффекта. — Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, — продолжил он. — Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки, — и посмотрел на меня в упор, я же ему только улыбнулся самой тёплой улыбкой, которая у меня только может быть. Ну не оскал же ему демонстрировать? После этой короткой речи царившая в классе тишина стала абсолютной — это точно. Невилл и Рон, подняв брови, обменялись недоуменными взглядами. Грейнджер нетерпеливо заерзала на стуле — судя по ее виду, ей не терпелось доказать, что уж ее никак нельзя отнести к стаду болванов — как и всегда, ничего не поменялось. Только в этот раз вместо меня другой избранный, запасной. — Поттер! — вытянул меня из воспоминаний его голос. — Что получится, если я смешаю яйцо огневицы и разломанную яичную скорлупу Оккамия? — оп-па, а это уже что-то новенькое. Неужели провокация или ещё что-то? Ну ладно, принимаем правила вашей игры, сэр. — Профессор, а туда случайно не идёт растёртая в порошок рута обыкновенная? — поднявшись, спросил я, глядя в его чёрные омуты. — Идёт, мистер Поттер, — небрежно кивнул он, немного прищурив глаза. — Тогда это… — задумчиво протянул я, постукивая указательным пальцем по подбородку, - скорее всего зелье «Феликс» или его ещё называют «Жидкой удачей», сэр. Это же оно? — Так, так… Видно, известность ещё не полностью вас сгубила. Но давайте попробуем еще раз, Поттер, — заискивающе произнёс он. Вот кто истинный Василиск. — Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать? Всезнайка тут же подняла руку. Конечно, этот же вопрос в учебнике этого курса есть, в отличии от предыдущего. — Безоар — это камень, который изредка можно найти в желудке козы. Поскольку шанс такой находки невелик, безоар редок и очень ценен. Является ингредиентом для некоторых зелий, а также сильным противоядием. Известное зелье, в котором используется безоар — Противоядие от обычных ядов. Правильно, сэр, или я что-то напутал? — Не перепутали, Поттер, — немного смягчился он, продолжая с прищуром смотреть на меня. Пока я добился лишь того, что, при взгляде на меня, на его лице пропадает выражение брезгливости. — И последний вопрос: в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха? — Лишь в названии, профессор. Это всё одно и тоже, ну или третий вариант — «Аконит», — ухмыльнулся я. — Садитесь, Поттер, тридцать баллов Слизерину, — посмотрев на меня ещё пару секунд, он двинулся дальше и остановился напротив трясущегося как банный лист Невилла. — Лонгботтом, чем отличается «Камень желаний» от «Лунного камня»? Туша в предынфарктном состоянии поднялась и что-то еле слышно проблеяла. Как многие догадались, это было «я не знаю, сэр». Гермиона же всё это время трясла рукой как умалишённая. Я решил для галочки тоже руку поднять, только не трясти ей. — Садитесь, мистер Лонгботтом, и запомните, что это одно и тоже… И десять баллов с Гриффиндора, — удовлетворённо сказал Снейп на всю аудиторию. — Поттер? Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными. И, о Мерлин и Моргана, как же я этому рад. — Лунный камень, также известен как камень желаний или адуляр — редкий минерал группы калиевых полевых шпатов, разновидность низкотемпературного ортоклаза. Название дано за изменчивые серебристые переливы (иризацию), причиной которых является тонкопластинчатое строение минерала. Название адуляр происходит от гор Адула в Швейцарских Альпах, где впервые были обнаружены кристаллы этого камня. В лунном камне иногда возникает эффект кошачьего глаза. Минерал очень чувствителен к ударам и сжатию. Кристаллы призматические, столбчатые или таблитчатые. Плеохроизм отсутствует. Спектр поглощения не интерпретируется. Люминесценция слабая, голубоватая, — ответил я, повернувшись ко всем. — Ещё тридцать баллов Слизерину. Садитесь, мистер Поттер. После того, как меня усадили на место, произошло кое-что для некоторых совсем безрадостное. Снейп разбил почти всех учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Из всех только я сидел один и, следовательно, только я единственный остался без пары. В принципе, я на это и рассчитывал. Северус кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил за тем, как его подопечные взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме Малфоя и, собственно, меня. Меня просто было не за что, а Драко он, очевидно, симпатизировал, крёстный как никак, да и учил он его ещё с пелёнок. Так что, хочешь-не хочешь, но научишься нормально варить зелья. В тот момент, когда профессор призвал всех полюбоваться, как Малфой варит рогатых слизняков, класс вдруг наполнился ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Невилл каким-то образом умудрился растопить свой котёл, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они с Роном готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Невилл, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри. Одним словом молодец, что скажешь, хорошо, что я щит для себя наколдовать успел, а то стоял бы сейчас как он. — Идиот! — прорычал профессор, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. — Как я понимаю, прежде, чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза? Невилл вместо ответа сморщился и заплакал — теперь и нос его был усыпан красными волдырями. — Отведите его в больничное крыло, — скривившись, произнес Северус, обращаясь к Симусу, который сидел за соседней партой. А потом повернулся к Рону: — Вы, Уизли, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я записываю еще одно штрафное очко на счет Гриффиндора. Рыжик побагровел, но промолчал. Всё-таки мозг в его черепушке наблюдается…наверное, но это не точно. Так и закончился урок зельеварения, и всех учеников отпустили на обед. В Большом Зале как всегда царила суматоха. Правда, когда я пришёл, обсуждения учеников переключились резко на меня. Чего только не говорили. И про шрам, и про змею, не забыли упомянуть и про маглов. Говорили другим, что это странно и так далее, пока я быстренько не перекусил, и, взяв парочку куриных ножек для Бел и Сап, ушёл к себе в комнату по тайничкам, не дожидаясь остальных. Я никогда не смогу привыкнуть к шёпоту толпы, сколько бы я ни прожил. Меня это до сих пор приводит к лёгкой панике, как и тогда, когда я только начал познавать мир Магии. Дождавшись в комнате своих соседей и Блейза, я после того, как они мне принесли Магическую Клятву о неразглашении, познакомил их ещё и с Сапфир. Шок на их лицах, читался только так. Потом пришлось ответить откуда у меня всё-таки взялся феникс и василиск. Ответил честно, что это избыток моей магии, который был преобразован в живое существо, а кем, им было знать ещё рано, если ещё и нужно знать. Так мы и проболтали почти до отбоя, пока в комнату не постучал встревоженный чем-то наш декан, и, схватив меня под локоть, потащил к себе в апартаменты. Я, кажется, догадываюсь зачем. Чаёк был, походу, с весьма интересным составом, не правда ли?