Мы не поняли,как это произошло...

Немного ранее... POV Бри.       В голове всё перемешалось, было очень сложно отличить реальность от бурного воображения. Картинки одна за одной всплывали в моей голове, но в очень беспорядочном и хаотичном порядке, так что установить хронологию последних событий было задачей не из лёгких. Но всё-таки кое-что хорошенько отложилось в моей памяти и отпечаталось клеймом где-то на подкорке.       — Что же это могло быть? — спросите вы.       По-моему, ответ очевиден — Маркус и "Девять кругов ада". Такое вряд ли вообще когда-нибудь забудется.       — Хотя, а надо ли, чтобы это забывалось?       Пока ответ находится в списке "Ожидайте" вместе с другими его собратьями. Но, в отличие от этого, другие были более приземлёнными что-ли, ну или по-другому, что более ценно, они являлись вопросами Первой Важности.       Например:       — Жива ли я? — Где я? — Я в раю? — Если я в раю, то почему здесь так пахнет бинтами и больничными медикаментами?       Однако моя и без того дурная голова решила, что всё-таки мне стоит оглядеться по сторонам, а не тупо залипать в одну точку, хотя организм и шептал обратное, предупреждая о возможных рвотных последствиях.       Но когда я кого слушалась?       Я взяла себя в руки и сфокусировалась на обзоре. Что ж, спустя пару минут внимательного изучения окружающей среды я поняла, что нахожусь в больнице, и о чудо, ответ нашёлся сам собой — Я жива! — браво, Бри, какая проницательность!       Судя по тому, как сильно кружилась моя голова, мне стоило ещё немного побыть в рабстве Морфея и окунуться в череду забвений.       Но не тут-то было, медсестра, которая, оказывается, всё это время стояла рядом и смотрела на меня с широко раскрытыми глазами по типу: Родился — Удивился, как пуля выскочила из палаты, громко захлопнув за собой дверь, и унеслась в неизвестном мной тогда направлении.       Вы бы только знали, какие ласковые словечки летели тогда ей вслед...       Но, вдохнув воздух в лёгкие, я успокоилась и уже стала удобней устраиваться на подушке, как вдруг объявилась уже полюбившаяся мне медсестра, да как, в громкоговорителе, прям "Цыганочка с Выходом", уровень децибел настолько зашкаливал, что из ушей чуть кровь не полилась, но её супер важное сообщение я всё-таки прослушала.       — Чёрт бы её побрал! — выругалась я.       Вот откуда только такие берутся?       Сон мой куда-то подевался, и я от нечего делать стала ждать ещё одного "Пришествия Антихриста".       И долго ждать не пришлось, в мою комнату временного проживания на всех порах влетает мужчина лет сорока, может, чуть больше, с седыми пепельными волосами и лёгкой, такого же цвета щетиной, он подходит ко мне и спрашивает:       — Ну как ты, милая?       В его голосе я узнаю давнего знакомого и человека, который однажды спас жизнь моему брату. Хорас Диас — никто иной, как главврач больницы для супергероев.       — Значит, я в "Могучих Медиках", и как я раньше не догадалась!       Но во время опомнившись, я ответила на заданный вопрос.       — Голова кружится, мутит немного, а так вроде всё хорошо.       — Ага... — почти неслышно произнёс тот, помечая что-то в медицинской карточке. Он подал знак его помощнице приподнять мою подушку, чтобы мне было удобней сидеть. Но в этой девушке я узнала отныне моего самого наихудшего больничного врага. Та выполнила указание, после чего улыбнулась мне и отошла подальше. Так и хотелось втащить, но я сдержалась.       Тем временем Диас подошёл вплотную и стал светить диагностическим фонариком мне в глаза, оценивая при этом глазные рефлексы.       Процедура прошла безболезненно.       Он ухмыльнулся, опять что-то пометил в карточке и самым доброжелательным голосом поинтересовался:       — Что-нибудь ещё беспокоит?       — Ну, есть провалы в памяти, а так, кроме ваших медсестёр, ничего не беспокоит. — с преспокойной душой ответила я.       — Мы всё исправим в ближайшее время, а пока... — не успел закончить тот, как дверь снова распахнулась, и на этот раз я была приятно удивлена. В дверном проёме показались три знакомые макушки, и счастью не было предела. Медленно, еле крадясь, они зашли в палату, то и дело спотыкаясь о что-нибудь. Сначала мне показалось, что они просто разучились ходить, но потом всё стало понятно, не далеко уйдёшь с закрытыми глазами.       И вот я стала ждать, пока кто-нибудь посмотрит на меня, и каково было моё удивление, когда на такой поступок первым решился Оливер.       Но его реакция меня поразила, он стоял на одном месте как вкопанный, изучая меня, как ожившую мумию Клеопатры.       Это, возможно, меня так и не впечатлило бы, если бы лица Каза и Скай не являлись в точности идентичным отражением лица Оливера.       Я уже было подумала, что они меня в первый раз видят, и не придумала ничего лучше, как захлопать ресничками и с улыбкой сказать:       — Привет, Ребята...       Эффект был не моментальный, но холодное удивление сменилось самыми добрыми и счастливыми в мире улыбками, которые я бы узнала из тысячи. А на глазах у бедняжки Скай выступили слёзы, они вмещали в себя, наверное, всю вселенскую грусть одновременно с со всеми радостями жизни, от чего у самой непроизвольно проступили влажные дорожки. Видно было, что им столько всего хотелось мне рассказать или наоборот спросить, но слов пока не находилось, пока просто дышалось чуть легче.